***
— Какой красивый фонтан, — негромко подмечаешь себе под нос, останавливаясь чуть поодаль от оставшейся группки из семи человек, — фигура, будто, живой человек... Вас вывели во внутренний дворик этого огромного строения, ты тут начинаешь мечтать оказаться под тенью раскидистого дерева из-за проникающего сюда палящего солнца, вдыхаешь аромат мокрой после полива зелени и недавно взрытой земли, закрываешь глаза и вслушиваешься в слова вашего наставника, что вас, как раз, отбирала, им оказалась главная служанка этого дома, высокая, в силу своего возраста чуть-чуть поднабравшая вес, с идеальным пучком седых волос женщина, она глядит на каждую поверх тонких стёкол своих очков, и что-то дьявольское отражается в ее глазах, ты, правда, пока не можешь понять, что. Тут в принципе все отдает какой-то мрачной ноткой, несмотря на обилие солнца и светлых оттенков в доме и в мебели. — Хван Джун! — вздрагиваешь и открываешь глаза, откликаясь на имя, которым здесь представилась, делаешь шаг вперед, выползая из-под спасительной тени дерева, под которое под шумок улизнула, под палящее солнце и прищуриваешься. — Почему Вы отдалились? Вы все слышали, что я говорила? — Я люблю держаться на некотором расстоянии, — смотришь ей в переносицу, не решаясь напрямую заглянуть в глаза, чтобы не показаться излишне дерзкой, — так проще слушать, и да, я все слышала. — Что последним я сказала? — служанка прищуривает глаза, начиная выпытывать из тебя информацию на проверку. — Что некоторым из нас могут быть представлены комнаты для проживания здесь на случай, если мы перейдём в статус личных служанок, которые должны присутствовать в доме семьи Ким двадцать четыре часа в сутки, — твой голос даже не дрогнул, говоришь это все максимально безэмоционально, словно робот, так будет лучше, чем хоть какую-то краску вливать в голос. Ты видишь, как женщина поджимает губы, а затем медленно кивает, удовлетворённая твоим ответом, и позволяешь себе пару раз моргнуть, чтобы слёзы из-за яркого солнечного света, резанувшего твои глаза, не полились из глаз. Тебе текстом все прислал заранее Челси, ты совсем не представляешь, как он так изъебнулся, чтобы достать в текстовом формате все правила этого дома, из года в год озвучиваемые одной и той же служанкой. Тебе понадобился целый вечер, чтобы все это выучить и не ударить в грязь лицом на случай, если ты отвлечешься на что-то, прямо, как сейчас. Чуть поворачиваешь голову и натыкаешься взглядом на вдруг открывшиеся во внутренний дворик двери, из которых сначала выходят два огромных, как тебе кажется, охранника, а следом за ними — юноша в свободной рубашке и простых темных брюках. Впиваешься в его лицо взглядом, мигом узнавая Ким Тэхена, характерная повязка на глазах подтверждает твои мысли. Интересно, почему он вышел сейчас, во время обучения новых горничных? Вряд ли парень не знает правил в собственном доме, а ты уже успела поработать с парочкой таких неприлично богатых господ, чтобы знать, что хозяева никогда не выходят из своих покоев во время набора нового персонала. Его курчавые волосы длиннее, чем на всех фотографиях, что тебе присылали, они падают небрежной челкой на его лоб, прикрывают глаза, и без того закрытые повязкой. У него очень красивый профиль, точенный крупный нос, пухлые губы, чуть потрескавшиеся из-за сухости, длинная шея с чётко очерченным кадыком, широкие плечи и мясистые бедра, на них брюки чуть натягиваются при ходьбе. Его кожа песочная, будто вся излюбленная солнцем, а походка обманчиво легкая, но уверенная. Больше ты рассмотреть не успеваешь, так как, внезапно, парень поворачивает в твою сторону голову, точно, почувствовав на себе взгляд, и замирает на пару мгновений. Тебе кажется, что он смотрит на тебя даже через ткань повязки и свои густые волосы, на секунду, от страха твоё сердце делает кульбит, но, потом Ким, как ни в чем не бывало, отворачивается и идёт дальше, обходя боком двор и заворачивая в открытые для него двери. А ты успеваешь углядеть несколько родинок на его лице, придающих ему шарма. — Молодой господин сегодня припозднился на занятия, — слышишь рядом с собой и косишься на главную служанку и на маячащих за ней, точно, мальки, таких же девушек, как ты, будущих работниц, — возможно, одна из вас станет его личной помощницей и будет следить за его расписанием, а то, мне совсем не нравится, что господин перестал придерживаться режима. Неизвестно, почему, но тебе становится искренне жаль этого парня. Держишь в голове мысль о том, что уже выполнила один из пунктов письма — встретилась с ним, пусть, и косвенно. Там, где косвенно, уже недалеко и до прямой встречи. Любопытство берет верх над разумом, тебе безумно интересно, почему на его глазах повязка. Ким слеп? Но он может носить просто тёмные очки. У него травма глаз? Ты вспоминаешь аниме про самураев, что смотрела в свои подростковые годы, там, как раз, один из них все время щеголял в повязке на глазах. Интересно, а этому парню пошло бы кимоно и самурайский меч за поясом? Трясёшь головой, у тебя слишком глупые мысли по этому поводу стали появляться, тебе нужно сосредоточиться на деле. Этому парнишке требуется личная служанка? Что ж, ты сделаешь все, чтобы выбрали на ее роль именно тебя. На твоих губах начинает появляться загадочная улыбка, но ты быстро прячешь ее за дежурным выражением лица и смотришь на сверлящую в тебе дыру главную горничную. Кажется, ты теперь у нее на особом счету.***
Чуть отстаешь от остальных служанок, принимаешься лениво вытирать пыль с рамы большой картины, что висит в одном из многочисленных коридоров, осматриваешься, обнаруживая, что остальные девушки уже ушли вперед, и грузно выдыхаешь, подбираешь подолы очень и очень неудобного форменного платья, чтобы усесться прямо на пол. Волосы из прически медленно, но, верно, выбиваются, маленькие прядки облепили твой взмокший лоб, пятерней небрежно зачесываешь их назад и чихаешь. Тебе безумно хочется материться, но ты уже успела заметить, что тут везде свои глаза и уши, потому проглатываешь ругательства и смотришь на потолок. Да уж, ты и подумать не могла, что придется столько убираться в этом огромном доме. Несмотря на то, что они набрали вас, как новый персонал, все равно создается впечатление, что в этом поместье не хватает рук. Встреча с Тэхеном откладывается в долговой ящик хотя бы потому, что ты физически не успеваешь дойти из одного края дома в другой, пока занимаешься уборкой, потому встречу спровоцировать вообще не удается — тебе бы коньки не отбросить под конец рабочего дня. Простая кровать с не самым плотным матрацем вечером тебе кажется королевской периной. Прислоняешься к стене и смотришь через огромное окно на серое осеннее небо, солнце плотно закрыто за облаками, ты видишь мутный ореол, иногда выскальзывающий из дымки, и давишь глупую улыбку. Скоро наступит зима, осталось подождать, буквально, месяц — ты будешь по утрам любоваться маленьким морозным солнцем, которое обожаешь с детства, видишь в нем то особое очарование, которое скрыто от других. Надеешься, что не загнешься в горе пыли, тебе уже охота свалить из этого дома, лишь баснословно крупные деньги удерживают тебя от того, чтобы не сигануть в первую же дверь, или окно. Удивительно, но ты держишься здесь уже месяц. С нулевым успехом, правда, но держишься. Кряхтя, встаешь, уже собираешься покинуть место, как замираешь, четко слыша через стенку какие-то странные шорохи и… Стоны. Приглушенные, будто бы, сдерживаемые, но стоны. У тебя моментально розовеют кончики ушей, но ты фыркаешь на саму себя — подумаешь, чего ты только не видела и не слышала. Забавно, этот дом, и правда, полон загадок. Еще раз осматриваешься по сторонам, убеждаясь, что никого в коридоре, кроме тебя, нет, и на цыпочках крадешься вдоль стены, молишься на то, чтобы случайно не опустить ногу и не стукнуть по полу каблуком своей туфли, пока не подходишь к двум неплотно задвинутым раздвижным дверям, маленькая, но щель позволяет заглянуть внутрь комнаты, чем ты, тут же, и занимаешься, пытаясь найти источник шума и мокрых вздохов. Замираешь, когда находишь, наконец, виновников столь похабных звуков, и не можешь поверить своим глазам. А стоило бы. Теперь уже и на щеках начинает появляться румянец. Одна из старших служанок, откинув голову и выгнувшись, сидит на стуле, широко раздвинув ноги, она придерживает дрожащими руками длинный подол платья, скомканный и собранный у талии, а между ее ног устроился, обхватив тонкие подтянутые бедра в белых чулках и придвинув к себе ближе, Тэхен. Не нужно быть гением, чтобы понять, что он делает в ногах женщины, тем более, отброшенное нижнее белье, виднеющееся неподалёку, также красноречиво говорит о том, что происходит в этой комнате. Ты подносишь указательный палец ко рту и прикусываешь его, ведь твоему удивлению очень хочется вырваться наружу. Непроизвольно, задерживаешь дыхание, когда Ким склоняется так, что тебе становятся видны четко его широкие плечи сквозь полупрозрачную рубашку, ткань натягивается, очерчивая мышцы, ты понимаешь, что мальчик он далеко не хрупкий, видимо, качается где-то в пределах этого дома. Заглядываешься на выступившие лопатки, на мышцы спины, на напряженные руки, на которых вздулись крупные жилы, прикусываешь губу, наверняка, у тебя глаза блестят, как у лисы, вслушиваешься в сдавленные стоны женщины, смотришь на то, как начинает бегать по ее лицу и шее румянец, как причёска давно слетела к чертям, и на капельки пота, что стекают у нее по вискам. Тебе самой становится неприлично жарко, будто сквозь эту щель тебя опаляет разогретым этими двумя людьми воздухом. Кто же знал, что этот парнишка окажется... Языкастым мастером. Твою же мать, зажимаешь себе рот ладонью, чтобы подавить рвущиеся смешки, зародившиеся из-за твоих каламбуров в голове. Не хватало только так спалиться здесь, тебя же вышвырнут, не моргнув и глазом, даже не потому, что ты плохо выполняешь свои обязанности, а потому что, попросту, захотят скрыть этот грязный секрет. А тебе ну очень хочется также увидеть и кульминацию сие картины, на которую ты совершенно случайно наткнулась, пока отлыниваешь от работы. Парень замирает, будто бы, что-то услышав, а ты отползаешь на коленях, стараясь не шуметь, у тебя сердце падает куда-то вниз, словно тебя застукали, но, чуть повернув голову, Тэхен предстаёт перед твоим взором все в той же повязке, которую ты уже успела на нем заметить. Вряд ли, даже если захочет, он что-то увидит, поэтому, молодой человек уповает на слух, что совсем тебе не играет на руку. Ты бы и рада раствориться, однако, пока что не обладаешь такими способностями, потому просто сидишь на месте, боясь даже вздохнуть глубже. Если Ким услышит шорох твоих одежд, то все, тебе пиздец. Влажные от соков мужские губы трогает хитрая улыбка, тебя дергает, а затем Тэ отворачивается вновь к служанке, его губы касаются ее кожи на ноге. Ты с неприятным для себя удивлением чувствуешь, как вспыхивает жар у тебя внизу, и от этого начинаешь краснеть еще больше, в голове матеря себя за это. — Вы сегодня особо тихая, — слышишь жаркий шёпот, сорвавшийся с его губ, и поверить не можешь, что этот парень, кажущийся последним затворником, способен на такое, — я хочу слышать Ваш прелестный голос, не лишайте меня такого удовольствия. — Мы привлечём внимание к нам, молодой господин, — на эти слова Ким пускает смешок, точно показывая, что, вообще-то, он уже обнаружил это внимание и повышенный интерес, а ты прикусываешь губу, отползая ещё, хотя, на деле, тебе хочется присосаться к этой щели, точно, как пиявка, и продолжить наблюдать за столь интересным зрелищем, разбавляющим нарастающую скуку в этом доме, — нужно быть тише, если Вы хотите избежать наказания. — Если Вы так настаиваете, — в голосе парня отчетливо проскальзывает возбуждение хриплыми нотами, — то мы будем тише. Вопреки своим словам, его действия становятся более агрессивными, выбивая из партнерши последний воздух с хриплыми, сдавленными, стонами, ты, всё же, закрываешь глаза и снова отстраняешься, чувствуя, как, подглядывая за чужими ласками, испытываешь возбуждение, вильнувшее волной по всему телу. Коришь себя за то, что твое любопытство заводит тебя непонятно куда. Тебе нужно работать с холодной головой, ясно же, что парнишка тебя провоцирует, чтобы раскрыть, одно твое лишнее движение, слово, вздох — по маху его руки тебя выкинут, ты провалишь задание и не видать тебе твоих заветных зеленых долларов. Что ж, он раскусил тебя и затеял игру, стоны из комнаты стали более тягучими и громкими, хочешь зажать уши руками, но, вместо этого, просто отползаешь в сторону и встаешь на ноги, спуская и оправляя от сборок подол платья. Ты увидела новую сторону Ким Тэхена и, признаться, очень удивлена тому, что такое происходит буквально у всех под носом. А где же охрана, которая, как ты уже успела подметить за время работы в этом доме, всюду следует за молодым господином? Видимо, этому юноше тут также скучно, как и тебе, потому, он просто решил развлечься. Что ж, ты поможешь ему избавиться от скуки. Еще, ой, как поможешь. В этот раз не скрываешь улыбку со своих губ и проходишь нарочно громко мимо этой комнаты, выдавая своё присутствие. Тихий стон обрывается громким удивлением и хриплым смешком, однако, тебя никто не спешит догнать и отчитать. Хорошо, очень хорошо. Заворачиваешь за угол и замечаешь одну из новеньких служанок, спешишь к ней и начинаешь убалтывать ее, чтобы она не просекла о твоем длительном отсутствии во время уборки дома.***
Теплая вода ласкает натруженную после тренировок кожу, Ким-младший прикрывает глаза и уходит под воду с головой, позволяя себе побыть в мнимой тишине и глухости звуков чуть дольше. Это его стихия — вода, и по возможности, он бы с удовольствием растворился в ней. Запах вишни и сигаретного дыма… На редкость, неудачное сочетание, исходящее от той наглой девицы, что посмела не только застукать его, так еще и подсмотреть. Любопытная персона, решившая развлечь себя за подглядыванием, хотел бы он взглянуть ей в в ее смелые глаза, видевшие слишком много, да вот только… Она превратится в камень. И, тогда, снова наступит скука. А ему бы хотелось поиграться ней, хотя бы, чуточку, эта новая служанка сможет разбавить серость этого дома, Тэхен в этом не сомневается. Хотя бы ее намеренное громкое постукивание каблуков по полу чего стоило, она словно решила подразнить Ким Тэхена и его золотое терпение. Легкие начинают гореть от нехватки кислорода, с каждым разом, у него все дольше и дольше получается находиться под водой, тренируя дыхание. Просто, потому что здесь нечего делать. Он увядает в своей золотой клетке, лишенный крыльев и голоса, способный только вяло хромать из комнаты в комнату, вечно слепой для всех, видящий только наедине сам с собой. Ему бы до чешущего где-то под ребрами чувства хотелось, чтобы она заглянула в его глаза. Девушка смелая, он ее не знает, но уже уверен, что за словом в карман не полезет, на место поставит, она смогла пройти отбор, а значит, не пальцем деланная, толк от нее будет. В обход деда Тэ всегда может начать свою игру, и любопытство так и накатывает на него волнами, ему хочется проверить, как далеко эта любопытная служанка проскользнет прежде, чем застрять в его липкой паутине? Веселье, которого ему в этой жизни ой, как не хватает, начинает маячить прямо перед носом и щекотать что-то глубоко в груди, что Ким Тэхен так и не смог за столько лет умертвить. По привычке, язык скользит по зубам, острый клык тут же прокатывает самый кончик, а во рту появляется солоноватый привкус крови. Его зубы стали слишком острыми, не то, чтобы парень мог изрезать себе весь рот, однако, удобства мало. Постоянно прокусанные губы, язык, привкус крови, ставший почти постоянным спутником. Хотелось бы, конечно, иметь зубы, как у всех, но, видимо, не только глаза самой прародительницы Горгоны достались ему, как ужасный дар. Вода стекает с волос по шее, пряди хаотично укладываются, распрямляясь, облепляют красивое лицо, а юноша смотрит прямиком в матовый потолок, представляя вместо него ясное синее небо с большими и густыми облаками, похожими на раскиданную повсюду чистую вату. Как же ему хочется просто любоваться небом не только в пределах своего дома, но и там, где-то на свободе, не боясь других и не боясь самого себя. Пожалуй, его самая большая и, вместе с тем, самая абсурдная мечта — ощутить теплоту солнца на своей коже во время того, как солёный ветер будет ласкать его лицо и трепать волосы. Простая прогулка около моря в солнечный денек… Возможно ли, что эта мечта сбудется когда-нибудь?