***
— Располагайтесь, дорогие гости, если хотите, можете искупаться в сэнто, я предоставлю вам чистые полотенца и одежду, — добродушно сказала женщина и покинула комнату, оставляя мальчика и девушку одних. Весьма почтительное отношение к людям, у которых фактически ничего нет, — очень настораживает. Вдобавок неизвестная оплата за жильё и пищу, про которую она обещала не рассказать, а показать. Всё очень напрягает. Однако им необходимо хотя бы время от времени отсиживаться в тепле, а не то до смерти замерзнут — как-никак наступает сезон суровых холодов. Хотя Юки-Онна вроде как равнодушна к стуже. Кстати, про Юки-Онну… — Поговорим? — спросил Саске, заранее прекрасно зная ответ. Девушка кивнула и, проходя ближе к стене, села, ожидая того же действия от мальчика. Тэнгу из-за всего переполоха в деревне и странной священной книги отвлекся от выполнения обещанной сделки. Сейчас, когда у них все более спокойно, надо воспользоваться шансом и вытянуть из нее все, что можно. Для начала следует спросить, что она помнит, а уж потом вместе проанализировать, собрав по кусочкам нужный фрагмент. — Юки-Онна, расскажи мне все, что ты помнишь. — Про… всё? — робко переспросила девушка, немного отвлекшись на странный звук у стены. — Да, — утвердительно ответил Тэнгу, выжидающе смотря в фиалковые очи. Саске сидел напротив от чего между их глазами установился прямой контакт. От такого внимательного взгляда Юки-Онне стало не по себе, ей всегда было крайне сложно долго задерживать взгляд на одном уровне, так и хотелось опустить голову. Девушка напрягла мозг, слегка хмурясь, пыталась вспомнить хоть что-то. Как ни странно, голова не болела, как в прошлый раз, когда она задумывалась над обычными вопросами, пытаясь найти ответ. Сколько бы ни старалась, ничего не выходило. В голове была пустота. — Я не помню… — шепотом, удрученно сказала девушка. Все же не выдержала и опустила голову, рассматривая природную текстуру дерева. — Что, совсем ничего? Хоть что-то, даже незначительное? — не терял надежды Саске, ибо с такой нулевой информацией ему будет крайне трудно помочь ей узнать про себя. Юки-Онна отрицательно помотала головой, все еще пытаясь порыться в памяти. Тщетно, она словно копала деревянной лопатой под камнем, не пробравшись ни на дюйм вглубь. Тэнгу задумчиво приложил руку к губам, вспоминая рассказ Ючи про Снежную женщину. Возможно ли, что эта история правдива? Или это ложь? Как ему проверить? «И во лжи бывает правда». Саске выпустил из уст тяжелый вздох. Как все не просто, но он привык преодолевать не досягающие ему ступени, не раз падая и получая внушительные ушибы, он все также упрямо залезал обратно, решительно стремясь к вершине. Внезапно его осенило одно предположение. — Тебя ведь не Юки-Онна зовут? — Получив в ответ неуверенный кивок, Учиха продолжил: — Тогда, раз ты ничего не помнишь, может, придумаешь себе временное имя? Думаю, с ним будет проще называть тебя во время нашего путешествия, — говорил так, будто уговаривал её дать себе имя. Саске слегка откинулся и, не сомневаясь в её согласии, следил за эмоциями девушки, отмечая каждое движение. Пускай она потеряла память, но есть надежда, что подсознательно она будет отзываться на свое собственное имя, привычки или какие-то знакомые названия в прошлом. На какое-то время он не станет разглашать девушке свои познания от Ючи про злого духа. Юки-Онна впала в замешательство, не зная, что ответить. Хотя нет, она знала, что может отвергнуть сделанное мальчиком предложение, но опять же и здесь сыграла её неуверенность. Как девушка уже не раз заметила, Саске имеет большую мужественную уверенность и твердохарактерную натуру, которая с легкостью сдавливает её крошечную слабую волю. Тэнгу не вызывал у неё неприятных или отрицательных эмоций, скорее это можно описать как-то, что Саске подталкивает к какому бы ни было решению, ясно видя её робкую мягкость. Это в какой-то степени, как ей казалось, хорошо. На ум никак не приходило подходящее имя, она даже и не подозревала, что знает столько различных имен. Среди них почти все были красивы и хороши как по звучанию, так и по значению, однако только одно кольнуло иголкой в сердце, отдаваясь приятным ностальгическим теплом внутри. Юки-Онна больше всех отзывалась именно на него. — Хината… солнечное место… — крайне задумчиво прошептала девушка. — Хината? Хмм, солнце значит… — было так странно выбрать именно такое тёплое и буквально солнечное имя для девушки, управляющей самой холодной стихией. Так противоречиво. Почему она выбрала именно это имя? Учиха не особо желал терзать свое любопытство, поэтому прямо спросил её об этом, в ответ получив невнятное, еле разборчивое предложение вроде: «Эм, ну, наверное, мне кажется…». Решив не томить Хинату, как теперь он будет её называть, мальчик сел рядышком, опираясь спиной к стене. — Я пойду, помоюсь, — оповестила девушка Тэнгу и пошла к выходу, перед тем, как покинуть комнату, она спросила, пойдет ли он, на что Учиха ответил, что пойдет немного позже. Идя по коридору, Юки-Онна случайно столкнулась с Иеми и попросила показать, где расположена купальня. По пути Хината услышала несколько приглушенных голосов из стены, где просачивался свет фонаря. Женщина повела девушку в одну из дальних дверей, где на двумя сёдзи были развешаны прямоугольные ткани с иероглифами: мужчины и женщины. Разумеется, Хината зашла в женскую. Как Иеми и сказала, все нужное уже находилось в раздевалке. Ей было неудобно злоупотреблять гостеприимством, поэтому она не стала использовать специальные дорогостоящие масла, эфиры, душистые травы, ограничившись мылом и рисовым отваром. Купальня оказалась очень просторна, здесь могли бы свободно поместиться около двадцати человек. Кожа Юки-Онны была так холодна, что, погружаясь в горячую воду, ей казалось, что сейчас она вся растает, как мороженое, растекаясь и превращаясь в единую жидкость. Однако её опасения не оправдались, чему она была рада. Хината не чувствовала холода, но тепло ей нравилось куда больше. Через десять минут её тело согрелось и привыкло к температуре воды. Юки-Онна решила долго не задерживаться и быстренько смыла с себя всю грязь, успев испачкаться за время путешествия с Саске. Странно, но до встречи с ним она была абсолютно чиста. В гардеробе лежали несколько аккуратно сложенных юкат разных оттенков. Ей больше приглянулась сиреневая с розовыми полосками. Было как-то неудобно брать, не имея возможности подобающе отблагодарить за щедрость, но её белая юката была очень грязная, особенно подол, который собирал все, что попадалось на дороге. «Я одолжу эту одежду, пока не высохнет моя». — Да, такой вариант её вполне устраивал. Согласно кивнув самой себе, Юки-Онна быстро оделась и сложила свою белую юкату. Из-за того, что стены были сделаны из тонкой бумаги в коридоре она снова услышала голоса, но те были уже из другой комнаты; мужские веселые хохоты и неразборчивые разговоры. Отчего-то Хинате захотелось как можно скорее скрыться в своих покоях. В душе стало противно, гадко и страшно. Она не испытывает особого желания случайно столкнуться с одним из них. Больше не задерживаясь, девушка быстрее прошла мимо сёдзи, за которой сидели неизвестные ей мужчины. Только Юки-Онна собиралась повернуть за угол, как краем глаза увидела, что Иеми выходит из их с Саске комнаты. В её руке что-то блеснуло, похожее на металл или серебро, Хината не успела разглядеть предмет, так как женщина быстро скрылась из виду. Девушка полностью вышла из-за угла. «Что она делала в нашей комнате?» — задалась вопросом Хината, с подозрением смотря вглубь темного коридора, куда ушла женщина. Юки-Онна помотала головой, стряхивая с себя обсессии. Нельзя так легко кого-то в чем-то обвинять, ничего толком не зная. Возможно, она просто принесла в их комнату вещи для нужды или убиралась. У них с Саске почти что не имелось ценных вещей, нет, у них совсем их нет. Поэтому вряд ли Иеми могла что-то украсть, даже если б и захотела. А других причин проникновения женщины в комнату гостей Хината не знает. Пусть женщина и не внушала доверия, но все же любезно приютила их. Девушка зашла в помещение. В комнате было темно и пусто. Кажется, Тэнгу еще не вернулся с водных процедур. Хината подошла к одной андон и зажгла её, в помещении вмиг стало светлее. Девушка огляделась и заметила футон, одиноко лежащий почти в углу комнаты. Сзади пронесся звук отъезжающего дерева. Юки-Онна инстинктивно обернулась и увидела мокренького мальчика с полотенцем на голове. Он надел такую же полосатую юкату, только не сиренево-розовую, а сине-голубую. И размером в три раза меньше. Однако, пусть она и была предназначена для ребенка, все же оказалась не по размеру для Тэнгу: ткань немного спадала с плеч, оголяя ключицы, края рукавов доходили до пола. Вид Саске вызывал у Хинаты чувство… умиления. Еще и розовый румянец на пухленьких детских щечках после горячего пара добавлял свою некую изюминку в нынешний образ мальчика. Даже синяки под глазами это нисколечко не портили. Точно… она с самого начала, с их первого знакомства, заметила их. Его темные круги были весьма большими, подчеркивающими его чрезвычайно нездоровое состояние. — Что такое? — спросил Тэнгу, заметив на себе неприлично долгий взгляд. Девушка вздрогнула и отвернулась от стыда за собственное невежество и бестактность. — Прошу прощения… — с виной выдавила из себя Хината. Встав на ноги, она приблизилась к футону и похлопотала над матрасами, готовясь ко сну. До этого девушка совсем не чувствовала сонливость, что казалось очень странным. Сейчас же она отчётливо ощущала, как усталость свинцом налила плечи, а глаза сами закрывались. К счастью для Юки-Онны, Иеми оставила им две постели, и не пришлось просить, создавая ей еще больше неудобств. Однако другая оказалась не особо нужна, потому как Саске отказался спать, сказав, что будет сторожить. Девушка, конечно, предложила свою помощь, взамен получив второй отказ. Хината не сдавалась: — Давай по очереди сторожить? — Нет надобности. Я все равно не смогу заснуть. Юки-Онна замолчала. Так вот откуда у него эти темные круги под глазами. Не из-за болезни или малокровия, а от бессонницы. У неё не осталось больше причин уговорить его поспать. Спросить поподробнее о его бессоннице не позволяла её вбитая под кору воспитанность. Она не имеет никакого права требовать или заводить разговор на такую деликатную тему. Они не настолько близки. Хината спросила, оставить ли свет, на что Тэнгу велел потушить. Девушка окунулась в мягкость матраса, а Саске ушел глубоко в свои думы, размышляя обо всем, что с ним произошло за последние дни. Он уже много лет преследовал Орочимару, с самого детства тренировался, учился всему, что мог и не мог, все для того, чтоб убить Хэби. Это стало его целью, единственной причиной, что двигала им. Змеюка в очередной раз сбежала, скрылась, но на этот раз превратив его в это. Еще и портал изловчился открыть не понятным для Тэнгу способом. Саске думал об этом еще тогда, когда находился в камере, куда его запихнули, но никак не мог найти точный ответ. Как вообще бывший посланник бога может вытворять подобное. Хотя Учиха больше удивляется тому, каким способом такой, как Орочимару, в принципе умудрился уродиться священным зверем. Нет никого, кто был бы таким же выдающимся и самым успешным коварным мерзавцем, шарлатаном, бесчувственной тварью и неблагодарной скотиной, чем он. Саске никогда его не пожалеет. Он заставит миллион раз гореть Хэби в пламени ада, тысячу раз утопиться, захлебнувшись от соленой воды, а потом расчленит на мелкие кусочки. За все время Саске несколько раз поднимался и прохаживался по комнате, чтобы оклематься от затекших ног, потом опять садился, думал и прислушивался к окружающей обстановке. Пока все тихо. Хината давно уснула, и, кажется, через несколько часов покажутся первые лучики утреннего солнца. Тэнгу вспоминал и обдумывал все, что только мог, и теперь молча сидел, просто ни о чем не думая. Мальчик глазами обвел всё помещение и остановил свой взгляд на девушке, которая спала крепким сном. Её обычно ровная челка неуклюже растрепалась по подушке. Это единственное, что он мог увидеть, поскольку Юки-Онна почти всю себя с головой накрыла одеялом, вытащив наружу только темную макушку. «Она очень необычная. Нельзя назвать ни юрейем, ни ёкаем, ни обакэ и даже человеком. Когда впервые почувствовал её ауру, подумал: злобный дух (хотя и тогда я был в сомнении). Однако после встречи понял, что у неё имеется чакра, как у любого живого человека или ёкая…». Внезапно послышался глухой звук, словно что-то упало. Тэнгу напрягся всем телом, резко обернулся туда, откуда исходил шум. Саске встал, медленно хватаясь за рукоять катаны, очень тихо, почти бесшумно прошел к выходу. Неслышно открыл сёдзи и маленькими шажками направился к отвратительной ауре, которую до этого не ощущал. Неужели к ним пожаловал какой-нибудь обакэ или злобный дух? Саске постепенно подходил все ближе и ближе, начиная задыхаться от скверности воздуха, царившего вокруг двери перед ним. Прикрыл рукавом нос и рот. Взялся рукой за дерево и резко распахнул. На полу протяжно растекалась липкая алая жидкость, впиваясь в одежду бездыханно лежащего мужчины. Его лицо навсегда застыло в одном выражении — страха. Над телом в воздухе парила голова женщины, которая жадно впивалась зубами в глотку мертвеца, со звуком жевала сырое мясо и с особым наслаждением сосала кровь, слизывая попавшие на кожу красные капельки. Женщина настолько увлеченно пожирала мужчину, что не сразу заметила постороннего. Однако Тэнгу не долго оставался не замеченным. Она порывисто обернулась и, как дикое животное с неутолимым голодом, посмотрела на Саске, в её красных как кровь глазах сверкал недобрый блеск вожделения.***
— Привяжите её к столбу! — отдал приказ мужчина с длинной, местами седоватой бородой. Множество людских глаз с большой презрительностью взирали на неё, словно хотели таким образом задушить на месте. Несколько мужчин грубо схватили девушку и повели по снежной протоптанной тропинке. Хината не сопротивлялась, она не могла ничего разобрать, перед глазами все плыло, воспоминания были размыты. Время шло медленно и одновременно быстро. Голова сильно гудела, девушка никак не могла рационально и даже эмоционально думать, однако боли она не чувствовала. Что происходит? Это реальность или сон? Только хотела поднять голову и посмотреть на ведущих её куда-то, как перед глазами быстро промелькнула тень, в голове вспыхнула боль, затем настала полная темнота. Юки-Онна распахнула глаза, бегло осматривая потолок. Это был сон… всего лишь сон. Их уст вышел облегченный выдох. Все казалось настолько реалистичным, пусть сон был не самым страшным, но она очень испугалась. Что это были за мужчины? Они её куда-то вели… кажется, в горы. Девушка содрогнулась от воспоминаний. Даже если это был всего-навсего сон, он вызывал у Хинаты мерзкое, болезненное ощущение. В тот момент Юки-Онна видела и чувствовала, что она совсем одна, все винили ее, никто совсем не собирался заступаться за неё. Точно, сейчас она не одна, рядом есть Саске… Хината повернулась в сторону мальчика, где тот должен был сидеть, но место около стены оказалось пустым. — Саске-кун? — тихо позвала девушка, оглядывая всю комнату. Не обнаружив мальчика, её сердце беспокойно ёкнуло. «Куда он пропал? Может, он вышел водички попить?» — Хината пыталась успокоиться, убедить себя, что нет нужды опрометчиво биться в тревоге, и для начала стоит найти Тэнгу, а уж потом делать выводы. Да, именно так она и поступит. Боязливо выглянула через проём сёдзи. Из-за потухших фонарей дом стал еще темнее, что делало атмосферу более устрашающей. Вокруг властвовала мертвая тишина, нарушаемая лишь её немного сбивчивым дыханием и гулким сердцебиением. Неуверенно ступила за порог, не забыв закрыть за собой дверь, протяжно зашагала по коридору. Хинате еле удавалось разобрать, куда она идет; один раз чуть не стукнулась об угол. Походив минут десять, Юки-Онна подумала, что до этого дом ей казался не настолько большим. Она все шла, а конца или света все не было. Сдается, она потерялась. Нет, она абсолютно точно потерялась. Девушка начала корить себя. Не стоило выходить из комнаты, нужно было терпеливо подождать прихода мальчика. Ей что, теперь в коридоре спать придётся? До тех самых пор, пока не наступит утро, ну, или её не разбудят… ДРЯХ! Внезапный грохот заставил Хинату подпрыгнуть и бегло обернуться туда, откуда раздался громкий звук. — Ч-что это было? Шум было очень похож на ломающееся дерево. Девушке стало тревожно за Саске, ведь она не знает, где он сейчас. Все ли с ним в порядке? В следующую секунду раздался еще один звук, но на этот раз он был другим, что-то наподобие лязга металла о металл. Долго не думая, Хината рванула на источник, что находился буквально в двенадцати шагах от нее. Отодвинула в сторону сёдзи. Перед глазами предстала картина, где мальчик сражался с головой Иеми. Юки-Онна пискнула при виде летающей головы: лицо измазано красным, как и острые зубы, волосы растрепались, но все еще держали прическу момоварэ. «Ч-что здесь твориться?!» — Хината, иди и найди тело! — крикнул Саске, с трудом уворачиваясь от атак, ибо необходимых сил, чтобы отразить их, ему не хватало. Девушка непонимающе уставилась на Учиху. — Найди тело этой женщины! — уточнил Тэнгу, увидев все еще стоящую на месте девушку. — Быстрее! Юки-Онна вышла из легкого оцепенения и резво помчалась куда глаза глядят, попутно думая, где может оказаться тело Иеми. Саске замер, заметив на заколке женщины знак Орочимару — три запятые. Это означало лишь одно: она союзница падшего Хэби. — Убью! — Жаждущая крови и мяса она все же задела зубами левую ногу Саске. Тэнгу стиснул до скрежета зубы и с силой воткнул катану в правый глаз женщины, да так, что кончик лезвия насквозь прошел и вышел на затылке. Пронзительный крик боли резанул по ушам мальчика, и он воспользовался тем, что она раскрыла пасть, и необычайно шибко пнул её, как мячик. Голова отлетела и, прорвав тонкую бумагу, ввалилась в соседнюю комнату. Хината бежала, открывая по пути все двери, что попадались. В обычных комнатах тела не оказалось, значит, она находится в более важной, такой, как… — Её личные покои! — с озарением воскликнула девушка и в то же мгновение столкнулась с Тэнгу. Мальчик упал, а Хината растерянно уставилась на него. — Ты как? — Идём. Саске быстро встал и побежал вглубь темноты, туда, куда девушка еще не ходила. Она и не знала, что здесь есть еще один коридор. Тэнгу, не сбавляя темпа, уверенно стремился к последней двери, чувствуя вызывающую омерзение рвоту — ки. Он отворил сёдзи. В центре, сложив руки на коленях, сидело женское тело без головы. «То, что нужно», — подумал Учиха, войдя в комнату. Хината удивилась. Как он так быстро нашел то, что она никак не могла найти? — Нам следует как можно скорее спрятать или утопить тело. Я буду отвлекающим, пока ты избавляешься от тела, — распорядился Саске, ознакомив её со своим уже готовым продуманным планом. Юки-Онне же оставалось лишь покорно подчиниться. — Ах, вот вы где! — По комнате раздался жуткий смех. В следующую секунду женщина быстро подлетела к Хинате, чуть ли не сгрызя все лицо. Хорошо, что девушка успела присесть, и голова пронеслась мимо, задев лишь одежду в районе плеч. Но это не остановило Иеми. Она снова двинулась к девушке, до максимума раскрыла рот, обнажив акульи зубы с кровью, намереваясь укусить до смерти. В этот раз скорость оказалась более неистовой. Юки-Онна не смогла бы вовремя увернуться и при этом остаться невредимой. Испуганно пискнув от безумного лица обакэ, летевшей на неё, Хината зажмурилась, выставляя ладонь вперед, надеясь, что так она хоть выживет, пусть и лишившись одной руки. Однако что-то пошло не так. Если сказать правильнее, то все случилось именно так, как надо. Юки-Онна, сама того не понимая, заморозила голову, и та со стуком упала на пол; лёд не разбился на мелкие кусочки, прочно сковав замерзшую голову. Никто не ожидал такого поворота событий. Мальчик и девушка молча уставились на лед. — Эм… ну, у нас все… получилось… — неловко улыбнулась Хината, все же радуясь, что рука осталась цела. События пошли не по плану Учихи, но так даже лучше. Все получилось куда удачнее, чем он мог себе представить. — Отлично. Так как поблизости нет рек или озер, мы спрячем тело в лесу. Саске пока не собирался её убивать. Ему есть что спросить у неё, а одной головы и рта достаточно.***
На улице стало светать, но солнце все еще не выглянуло, прячась за горами и деревьями. Девушка и мальчик находились на энгаве вместе с обледеневшей Иеми. — Ммхг… — болезненно простонала голова и, с трудом разлепляя глаза, увидела перед собой Саске, а рядом Хинату. Кончики пальцы мальчика горели огнем, растопляя лед вокруг лица женщины. — Очнулась, — констатировал факт Тэнгу и, не медля, принялся к расспросам. — Ты знакома с Орочимару? Что ты знаешь, отвечай или тут же умрешь. — Мальчик грозно обнажил катану из ножен, угрожающе наведя кончик острия на уровень глаз врага. Женщина усмехнулась, впадая в истерический смех, которым обычно пугала. Но на Саске это не подействовало, он хладнокровно ждал ответа. Наконец женщина успокоилась и хитро прищурила лисьи глазки. — Этот дебил все еще разгуливает по всей Японии? Ясно, ясно… успел-таки стать известным раньше меня, вот же ушлёпок… — Говори все, что знаешь о нем, — требовательно сказал Учиха, темной пустотой смотря в алые очи. Тэнгу сейчас нисколько не был похож на того, кем казался недавно. Выражение совсем иное, вызывающее страх, ведь его сущность была безжалостна, готовая уничтожить в любую секунду, жестко проехаться и измучить до смерти, заставляя тысячу раз испускать последний вздох. Пусть женщина строила из себя само воплощение спокойствия, от взгляда Саске ей стало не по себе, даже Хината, на которую не была направлена вся эта враждебность, вздрогнула. — Он планировал встретиться с Шинигами, — задорным голосом ответила женщина. — Ха-ха-ха, вы никогда его не найдете, уж я то… Договорить женщина не успела, так как Саске разрубил голову пополам, дополнительно еще изрезав на мелкие кубические кусочки. Скоро она сама сдохнет, ведь пока регенерируется, уже наступит утро. А меры предосторожности никогда не будут лишними. На горизонте показались первые лучи солнца, оповещая о наступлении дня. Как раз вовремя. — Если помешать голове Нукэкуби, которая вернётся после ночной охоты, соединиться с телом до рассвета, то та сама себя погубит, трижды ударившись об пол, — объяснил Саске Хинате. Он не собирался этого делать, однако слова слетели с уст. Возможно, Юки-Онна сама рано или поздно бы спросила, так что пусть сразу знает. Голова пыталась как можно быстрее собраться по кусочкам. Судорожно торопилась и сплелась только тогда, когда стало поздно. Утро наступило, и женщина, как и говорил Тэнгу, трижды со звуком мощно ударилась об пол, превращаясь в кровавую лепешку.