***
Серые тучи в этот день сгустились особенно сильно, проливая на землю водянное буйствие. Капли дождя стучали по крышам домов и машин, словно пытаясь поцарапать. Улицы были пусты, не единой души не было на проспектах, ведь всем хотелось укрыться от проливного буйствия. Резко, прервав мёртвую тишину которая сопровождалась лишь теребеньем дождя, из старого дома одной очень необычной семьи выбежал голубоволосый парень. Дверь с грохотом раскрылась, чуть не сорвавшись с петель, но парень не спешил закрывать её. Он оставил дверь шататься от ветра, выпуская из дома тепло. Парень бежал не взирая не на какие препятствия, словно убегая от чего то или к кому то. Знакомые проспекты и улицы мелькали между его зорких глаз, но они были устремлены только вперёд. На парне была лишь домашняя толстовка с капюшоном прикрывающим голову, а также обычные джинсы. Вся одежда уже успела промокнуть и прилипнуть замертво к коже, а в старых ботинках надетых на скорую руку, жалобно чмокала вода. Голубая чёлка прилипла к лицу, мешая взору, а парень лишь судорожно её убирал всё снова и снова. Его дыхание сильно сбилось, а сердце в который раз больно билось об грудную клетку, оставляя душевные шрамы. Пот смешался с каплями дождя на лице, оставляя сырое ощущение. Кровь прилила к ушам, в которых был лишь тревожный звон. Недавно услышанная новость по ту сторону трубки телефона, бросила в дрожь голубоволосого. Слова, что жестоко были сказаны парню, отдавались мучительным эгом в голове. Те минуты судорожного бега, ощущались как продолжительные часы пыток, изнуряющих до ужаса. Тысячи стрел, вонзались и вонзались в душу парня вновь и вновь, пока не довели бы его до потери пульса. Мученик судьбы, отчаянно отрицал произошедшее. Лёгкие остатки надежды ещё парили в его сердце. Мысли, словно клубок ниток с которыми неуклюже поигрался котёнок, смешались и превратились в одну неразборчивую массу. Безмятежные слёзы выступали из глаз, смешиваясь с буйством дождя. Чувства прихлынули с головой, заставляя голубоволосого терять над собой косвенный контроль. Уши парня зацепились за наводящий на цель звук грохота и сирены машин. «— Только не это...Только не это...»— Проносилось в итак пульсирующей от боли голове. Как только голубоволосый судорожным бегом свернул на другую улицу, где был до боли знакомый перекрёсток, он увидел то чего боялся больше смерти. Две, ранее столкнувшихся сгоревших машин, были окружены полицейскими машинами. Красные и синие светодиодные фонари опракидавали свет на окружающее их место. Знакомая машина, сгорела до пепла, что заставило мальчишку отчаянно отрицать произошедшее. Словно это лишь сон, это не правда. На носилках, в кабину машины скорой помощи уводили знакомый силуэт. Капля пота стекла по лицу. Руки задрожали, а по телу пробежался угнетающий озноб. Подсознание отказывалось верить и смотреть на накрытое белым полотном любимое тело. Большой шум, разные разговоры и полицейские передающие сообщения по рациям, всё это перестало иметь значение в мире юноши, тот лишь видел силуэт своей возлюбленной. Со всех ног, словно пытаясь покрошить асфальт, парень бросился отчаянным бегом к носилкам. Тот расталкивал недовольно бурчащих полицейских что пытались его остановить, отбросил в сторону врачей и спустя пару мгновений оказался у тела возлюбленной. Откинув белое полотно тот увидел изуродованное ожогами, буквально сгоревшее до тла лицо девушки что он любил больше жизни. На её теле остались лишь части окровавленной плоти. Плоть больше не покрывала скелет той. В глазах помутнело, а парень отказывался верить в реальность. Перед глазами труп девушки, что опустошил жизнь голубоволосого и лишил её смысла. Осознание того что он больше никогда не почувствует тепла её тела, добрых слов и милой натуры... Всё это заставляло отчаянно опровергать, самую жестокую, но что ни на то есть, правду. Эти мысли были как звонок в сознании. Этот звонок опустошил внутреннее эго голубоволосого юноши. Несколько секунд пролетели как вечность, будто бы само время тешилось над судьбой парня. Но вдруг, время снова пошло своим чередом, с трудом, но всё же вытягивая парня из мыслей. Два толстых полицейских, в промокшей до нитки униформе, были очень не довольны наглостью вторженца. Один из них, что был более толстым, курил сигарету. Тот прятал её под фуражкой, не давая ей потухнуть. Искривив своё лицо в недовольстве, те схватили вторгшегося школьника. — Прошу уйти отсюда, пожалуйста. Тут произошла черезвучайная ситуация...— Недовольно пробурчал полицейский, словно читая текст из справочника. Голубоволосому мученику судьбы лишь хотелось провалиться сквозь землю. Вырываясь из хватки полицейского, тот бросается в бег без оглядки. Полицейские и другие, видимо, особо не обратили на это внимание, продолжив заниматься чрезвычайной ситуацией. Огоньки сирен и гул различных людей стих, с тем как парень бежал не оглядываясь ни на что, словно убегая от жестокости судьбы. Дождь не умолимо лил как из ведра, затекая в глаза, под кофту и куда только можно. Ноги отдавали ноющей болью при каждом шаге, говоря без слов что отдых бы не помешал, но юноша не слушал зовы тела. Возможно, он бежал от судьбы... Будущего...Обязанностей... А может он просто боится и не знает чего тот желает?...***
Голубые пряди спадали на не нормально бледное лицо юноши. Глаза слегка приоткрыты, но в них нет ни радости, ни горя. Синяки опухли на лице, оставляя сильную боль при попытках двигать частями лица. Множество садин щипало от капель такого же проливного дождя. Тело парнишки было сильно изранено. Беспомощный и жалкий. Единственные слова, что возникли бы при взгляде на этого потрёпанного судьбою мальчика, которому едва исполнилось семнадцать лет. Лишённый какого либо смысла жизни без своей любимой и родного отца, тот в который раз, через всю боль на теле и душевную задавался вопросом. В чём же смысл жизни? Для него это как сказка, не является ложью, да и правдой назвать слишком трудно. Что то отдалённое, не известное... Единственное чего хотел парень это увидеть свою любимую, обнять её и вдыхать запах её волос в сотый раз. Родной, приятный и ласкающий чувства запах персика, теперь был лишь невозможным видением. До сих пор, отголоски фраз, словно тёплые свечи грели в этот холодный до жути день. Слегка припухшие губы её, произносили имя парня. Острое, холодное словно снег лезвие прошлось по юношескому сердцу, оставляя глубокую рану. Хотелось остановится, молить чтоб это прекратилось, но секунды не умолимо длились будто часами, растягивая нестерпимую боль. Мысли перемешались вместе с болью и не желаемыми теперь воспоминаниями, давя на парня тоннами груза ответственности и чувств. Но эту одинокую боль сопровождал лишь треск проливного дождя по черепицам крыш домов и сырость асфальта. Одиночевство. Никого тут нет и не будет. Медленно, сквозь боль делая вдохи и выдохи, парень заснул в надежде не проснуться.***
Медленно разлепив веки, рыжему парню предстал потолок их с братом комнаты. Треск дождя по крышам не хотел останавливаться, всё также убаюкивая обратно в кровать. Особенно с переделанного в комнату, чердака можно было отчётливо слышать каждую капельку падающую на крышу. Рыжий парень повернул свою голову в бок, дабы увидеть часы и время на них. «3:45» В комнате двух братьев царила тишина и мрак. Лишь одинокий жёлтый светильник заливал комнату слабым светом. Ещё сонные глаза приметили отсутствие брата на кровати. Рыжий слегка удивился, но решил что брат на кухне. От мыслей, сон сняло рукой, поэтому, рыжеволосый парень решил пойти на кухню. Встав с кровати, тот судорожно потянулся, глубоко зевая. Взгляд мельком пробежался по тёмной комнате, в поисках вещи в которую можно переодеться. Приметив рядом с собой свою любимую оранжевую толстовку, тот быстрым движением натянул её на свою грудь. За толстовкой пошли немного большиватые, тёмно-синие шорты брата. Рыжий всегда донашивал за своим старшим из за того что у них не особо богатая семья и... После ремонта чердака мало что осталось от основного бюджета. Но! Теперь у братьев есть своя собственная, большая комната. Парень открыл дверцу на полу. Та, жалобно скрипя отворилась и рыжий спустился вниз по лестнице. По дороге на кухню, рыжий только мог и думать, почему в доме так тихо? Он знал, что мама уехала в командировку, но вот где же его братец? Спустившись по скрипучей лестнице вниз, парень направился в знакомую с самого детства кухню. На первом этаже дома было очень темно, поэтому рыжий включил свет. Лампочка слегка мигая засветилась и озарила маленькую кухню светом. В кухне было не убрано, пролитое кофе, не помытая посуда. Глядя на это, рыжий с усталостью вздохнул. На удивление, рыжий не нашёл брата ни на кухне, ни в зале. Парень слегка испугался, но решил проверить все комнаты в доме, судорожно бегая. «Гамбола нигде нет... Но где он может быть? Куда он отправится в такой проливной дождь?...» подумал Рыжий парень, мотая головой в стороны, пытаясь зацепиться за голубую макушку. Парень быстро нашёл дождевик в старом комоде, натянул на себя резиновые сапоги и выскочил во двор. Холодный ветер подул в лицо. В нос ударил резкий запах мокрой земли. Стуки капель дождя об крышу стало слышно более отчётливо. «Какой проливной дождь...» Рыжий прошёл по жалобно чмокующей земле, подойдя к сараю, тот отворил дверь. Никого. «Это шутка какая-то? Гамбол, только не говори что ты пошёл гулять в такую погоду...» Дарвин уже не на шутку разозлился и разволновался. «А вдруг он простынет?! Я должен его найти.» Подумал рыжий, выходя на улицу.***
— Гамбол! Ты... Уф... Отзовись! — Дарвин судорожно бегал по закоулкам и улицам Элмора, пытаясь найти своего брата. Парень жутко волновался, что с его любимым братом могло что то произойти. Он слишком боялся остаться один и не мог вот так забить на то что его, пусть и не родной, брат пропал. Из глаз потекли горячие слёзы, которые смешивались с каплями дождя. Этот дождь не прекращался уже один день. Чёлка замертво прилипла ко лбу, мешая взору. Дарвин судорожно её убирал её, снова и снова. Он надеялся найти своего брата, ведь как никак, он ищет уже более двух часов, а результата никакого. Сердце стучало сильно и было почти на грани срыва. Лёгкие жутко болели, а парень запыхался и временами глотал капли дождя. Холодные капли стекали по лицу, телу. Одежда промокла насквозь и прилипла к коже, делая ещё холодней и усложняя бег. Резиновые сапоги жалобно чмокали, в них накапало очень много воды. Глаза бегали из стороны в сторону, оглядывая каждый закоулок, каждую витрину и каждый предмет, даже мусор. «Пожалуйста, не исчезай, брат... Я не хочу быть один... Нет-нет...» Слезы вырывались наружу, от смешанных чувств. В голове было только одно, рыжий не хотел терять самого близкого ему человека. Но где же он? Ноги уже начали жутко ныть, от долгого и продолжительного бега, но рыжий паренень не сдавался. Тот уже сбился с счёта времени. Продолжительный дождь не давал понять, утро это, или же ночь, но облака стали значительно светлее, а это значит что утро уже наступило. Наконец, Дарвин свернул в какой-то закоулочек. То что он там увидел, ужаснуло его. Меж двух зданий, в небольшом тупике, оперевшись на стену лежал избитый парень с голубыми волосами. Его тело покрывали множество ссадин, царапин и синяков. По лбу, изо рта и из носа стекала кровь. Одежда была сильно порвана. Живот оголён и на всём торсе были сильные синяки и раны ножом до самого мяса. Вокруг парня образовалась небольшая лужа крови. Глаза его были закрыты, а в руках он ослабленной хваткой держал нож. Синие волосы были сильно потрёпанный и запутаны. Хоть раны и не сильные, но они достаточно глубокие для того, что бы Гамбол потерял очень много крови. Руки рыжего парня сильно задрожали, как только увидели эту картину. Тот начал медленно подходить к человеку, надеясь что это просто кто то другой, напоминающий его брата.— Нет... Гамбол! — Рыжий побежал без задних ног к своему брату, как только понял что это именно он и подойдя, присаживаясь на колени перед ним. Руки только потянулись к карману, но Рыжий почувствовал на себе ледяную руку своего брата. — Не... Делай... Этого...— Ели слышно прохрипел тот, а Дарвин с испугом посмотрел на него. — Что?! Но почему! Я вызову- — Не успел договорить рыжий, как его прервали. — Они придут...— Прохрипел голубоволосый, приоткрывая свои веки. — Я... Задолжал слишком много... — Ч-что?! Нет, я не могу! — Дарвин оторвался от прикосновения и открыл набор, как почувствовал что его руку сжали невероятно сильно, аж до посинения. Рыжий парень выронил телефон из рук и зажмурился от боли. — Не делай этого. — Уже более твёрдо выдал знак протеста голубоволосый. Дарвин отчаянно простонал и выдал что то на подобии согласия. Рыжий продолжал морщится от такой боли, но его брат ослабил хватку. — Уходи от сюда. Дай мне умереть наконец-то... — Прохрипел тихо Гамбол, на что увидел заплаканное и измученное лицо Дарвина. — В каком смысле умереть?! А как же я, мисис мама, Пенни? Неужели мы для тебя нечего не значим?! — В ответ на судорожный крик, рыжий парень получил лишь отстранённый взгляд брата и долгое, мучительное молчание. Дарвин и Гамбол, на протяжении пяти минут, смотрели друг другу в глаза, не в силах оторваться. Гамбол в глазах своего брата, увидел печаль, тоску, некую надежду и детскую невинность. Из больших, зелёных словно чистейший изумруд, глаз, вытекали капли слёз, которые смешивались с дождём. Все дни проведённый вместе, отражались в этих глазах. Через что пришлось пройти рыжему чтобы стать другом и братом Гамбола? Знают только они двое. Будучи приёмным из российского детдома, тот прошёл невероятно огромный путь, от Москвы, до Элмора. Даже для семьи Уотерсонов, их собственный приёмный сын казался ходячей загадкой, ведь о нём неизвестно абсолютно ничего. И сейчас, тот взирал на Гамбола, разочарованным и с капельками надежды глазами. Неужели голубоволосый обесценил всё что для него сделал Дарвин, как тот ему помогал? Стоит только вспомнить смерть Керри. Дарвин тщательно это скрывал от своего брата, одновременно помогая ему сблизиться с Пенни. Им тогда было всего-то по тринадцать лет.... Дарвин же в глазах Гамбола, видел отчаяние, перемешанное с шоком и недопониманием. Будто голубоволосый делал какие то умозаключения на ходу. В его отстранённых глазах, будто снова появился огонёк, хоть и слабый. Воспоминания о времени проведённым с Дарвином, вновь вразумили его, не идти на такой поспешный поступок как «суицид». — П-прости меня... Я не хо — Не успел голубоволосый договорить, как его брат бросился ему в объятья. Капли дождя приземлялись на их уже мокрую одежду и лицо. Мокрые ткани на их теле, намертво прилипли к друг другу. Через, будто толстые слои льда, голубоволосый чувствовал исходящее тепло от его брата. Тепло, что согревало лучше любого камина, стук чужого сердца, осознание того что ты не один и тобою кто то дорожит. Гамбол чувствовал его лёгкое, словно одуванчик, слегка худощавое тело на своих коленях. Голубоволосый ощущал каждый вздох брата ему на ухо и каждый неразборчивый, но сладкий шёпот, что вызывал мурашки по телу. Его гладкие, рыжие, слегка волнистые волосы, промокли до единого волоска и прилипли к лицу голубоволосого, но тот не поспешил их убрать. Гамбол чувствовал, немного несвойственно хрупкие руки его брата у себя на шее. Они крепко ухватились за тело своего брата, не желая отпускать ни на секунду. «Какой лёгкий... Хрупкий...», мимолётом пронеслось в голове у Гамбола. Его рука внезапно потянулась к голове его брата и тихонечко погладила. Сейчас Гамболу не хотелось абсолютно ничего, кроме поддержки и греющего тепла со стороны сводного брата. — Я так тебя люблю... Брат...— Пробормотал рыжий на ухо голубоволосому.— Я тебя не отпущу... Не уходи...— Рыжий тихо всхлипывал, крепко хватаясь за брата, будто за страховочный канат альпиниста во время экспедиции. Гамбол почувствовал как тело Дарвина подрагивало и тот обнял того в ответ, очень крепко и сильно, заключая в объятья. Голубоволосый, сам того не заметил, как его сердце начало быстрее стучать, а тело покрылась гусиной кожей. Каждый вздох, выдох, стон брата ему на ухо вызывал странное чувство внизу живота, такое тянущее и возбуждающее. Интересно, что же это такое?