Две королевы

      Весна всегда на некоторое время возвращала кардинала к жизни, а цветение вишни напоминало о родном Дораке. Вишня цвела и теперь, но несколько дней назад на столицу налетела страшная буря, и теперь на вишнёвых деревьях почти не осталось соцветий. Дорожки холодного сада были покрыты розовыми и алыми лепестками, вдали журчала вода в фонтане. Сильвестр вдохнул аромат утра. Где-то вдалеке зашумели люди, за садом проехала по дороге карета, запряжённая четвёркой лошадей. Оллария медленно просыпалась. Лучше спокойного утра может быть только чашка шадди после утренней прогулки — это Сильвестр усвоил много лет назад, когда ещё не был таким старым, как теперь. Но это утро не было для кардинала спокойным. Нужно было так много сделать… Нужно было всё успеть… А он как всегда задерживался.       — Ваше Высокопреосвященство. Я думал, вы начинаете утро с чашки шадди, а не с прогулки в саду. Признаться, вы всё ещё умеете удивлять. — Алва, более насмешливый, чем обычно, прошёлся вокруг Сильвестра и замер в царственной позе. Хоть зови художника и пиши портрет. — Зачем Первый маршал понадобился главе церкви в сей ранний час?       — У меня есть к вам просьба, герцог. — Сильвестру казалось, что Алва слушает его невнимательно, но тот обладал способностью всегда верно истолковывать поручения кардинала, даже не выслушав их как следует.       — Я весь внимание.       — Два дня назад я получил депешу из Агариса. Мой осведомитель сообщил, что Дейнерис Таргариен покинула святой град и уехала в неизвестном направлении.       — И что с того? — Алва сорвал с ветки вишнёвое соцветье и стал отщипывать розовые лепестки.       — Не мне вам объяснять, как опасна девчонка Таргариенов.       — Опасна? Она окружена десятком мелких прихлебателей, ничего не смыслящих ни в заговорах, ни в военном деле. Чем она может быть опасна?       — Её прихлебатели не такие уж мелкие. В её свите маркиз Эр-При и алатская принцесса Матильда. — Общипав вишнёвое соцветье целиком, Алва бросил его себе под ноги. — Напомню вам, что Робер Эпинэ станет герцогом после смерти своего деда. И Повелителем Молний. — Алва по-прежнему выглядел равнодушным. — Но дело даже не в этом. Вчера я получил другое послание. На этот раз из Равиата. Девчонка Таргариенов со своей свитой поселилась во дворце казара Адгемара и собралась замуж за его сына, Баату.       — Его называют Лисёнком. — Теперь Алва, кажется, заинтересовался разговором. По крайней мере, перестал делать вид, что ему скучно.       — Если Дейнерис Таргариен выйдет за Баату, Кагета встанет на её сторону. Это большая опасность для Талига.       — Кагета — старая и бедная страна, переполненная жадными и развратными казаронами.       — Это неважно. Игра вот-вот начнётся. Теперь кроме Эсперадора у ног девчонки окажется целая страна.       — Что вы предлагаете? Начать войну из-за какого-то брака?       — Девчонка последняя из Таргариенов. Если она умрёт, мы избавим страну от опасности.       Алва поднял бровь. Казалось, он не ожидал от кардинала такой прагматичности.       — Делайте, что хотите, кардинал. Я так и не понял, зачем вы вызвали меня рано утром…       — Если моим осведомителям в Равиате не удастся убить её, война начнётся. Кагета готовится к вторжению, это понятно давно. К тому же, Адгемар подкупил бириссцев. Дикие горные племена, плохо вооружённые, но чрезвычайно жестокие. Если они ворвутся в Варасту…       — Вы хотите, чтобы я поехал на восток и защитил границу?       — Да. — Сильвестру надоело ходить вокруг да около. — Вы отправитесь с армией в Тронко и подготовите провинцию к военным действиям. А я попытаюсь убить девчонку Таргариенов, чтобы война не началась.       Алва сделался серьёзным и задумчивым и вдруг коротко кивнул Сильвестру.       — Хорошо, Ваше Высокопреосвященство.       — И ещё один вопрос, герцог. — Алва уже собирался уходить, но остановился. — Зачем вы сделали герцога Окделла своим оруженосцем?       — У меня на него большие планы, — произнёс Алва, не задумавшись ни на мгновение, — Ваше Высокопреосвященство. — Он ещё раз коротко кивнул и удалился.

***

      — Ричард, герцог Окделл… — Услышав своё имя, юноша вздрогнул от неожиданности. Голос — красивый, ленивый баритон — был ему незнаком. — Я, Рокэ, герцог Алва, Первый маршал Талига, принимаю вашу службу.       Алва окинул его скучающим взглядом и протянул унизанную перстнями руку, руку, убившую Эгмонта Окделла! Ричард прикоснулся губами к гладкой коже, ощутив едва уловимый аромат благовоний. Но скучающий взгляд вдруг сменился ядовитым, ехидным, смеющимся. Синие глаза наполнились кровью, красные капли стали гулко падать на мраморные плиты. Первый маршал стоял, не шевелясь, и смотрел на Ричарда невидящими глазами. Кровь текла по лицу и шее, а потом срывалась огромными каплями на пол. Ричард дотронулся до алой лужицы и обжёгся — кровь была слишком горячей для его холодных, северных рук.       Алва истекал кровью на глазах у собственного оруженосца, на глазах у всего двора. Ричард со страхом огляделся по сторонам. Придворные громко перешёптывались, напуганные произошедшим. Королева наклонилась к Фердинанду и прикрыла руками губы, чтобы сказать ему что-то, но тут придворные зашумели. Из толпы вышла девушка. Она была одета в восточный голубой шёлк, больше похожий на плащ, чем на платье. Голубая ткань извивалась по земле длинными подолами, напоминающими морскую волну. Фиолетовые глаза светились огнём, из них текли слёзы. Длинные косы, заплетённые в сложную причёску, были идеально белыми, из-за чего казались глиняным изваянием. Девушка тронула Алву за плечо, и тот резко обернулся к ней.

***

      Ричард проснулся, надеясь, что всё увиденное — всего лишь глупый сон. В последние дни сны посещали его слишком часто. Странные, пугающие. Проснувшись, он каждый раз понимал, что начало сна — это реальность. Теперь он оруженосец Первого маршала Талига. Оруженосец убийцы и клятвопреступника, любителя неприличных развлечений и ехидных колкостей. Ричард повернулся на другой бок, пытаясь заснуть, но ничего не вышло. Он убил моего отца, а я теперь служу ему, сплю в его доме, думал Ричард, изнывая от постигшей его несправедливости. Но я дал клятву, и теперь не могу переступить через неё. Я не клятвопреступник.       Почему Алва выбрал его? Что нужно Первому маршалу от сына убитого им человека? От сына изменника? Отец не был изменником, он был героем. Матушка всегда так говорила, и Ричард был с ней полностью согласен. Но почему в тот момент герцог Окделл не повторил героический поступок отца? Не поднялся с колен и не отказал мерзкому убийце. Этого Ричард никак не мог понять.       Фиолетовые глаза светились огнём, из них текли слёзы. Кто та девушка с белоснежными волосами? Она и вчера ему приснилась. Черты её лица он не мог воспроизвести, помнил только фиолетовые глаза и белые косы, уложенные в сложную причёску. А за ней в его сне сидела на высоком помосте королева. Катарина Ариго. Она была куда красивее беловолосой девушки в голубом шёлке.       — Герцог Окделл. — Ричард не заметил, как Хуан вошёл. — Первый маршал желает вас видеть. — Ричард посмотрел на часы — они показывали половину шестого утра — и изобразил вопросительный взгляд. — Немедленно! — Хуан закрыл за собой дверь.       Ричард оделся и вышел из своей комнаты.

***

      — Эр Рокэ. — Ричард задумчиво стоял в кабинете Алвы, когда тот громко распахнул дверь и прошагал к своему столу.       — Не называйте меня так, юноша. — Алва устроился за столом и жестом предложил Ричарду сесть в кресло. Ему пришлось повиноваться. — У меня для вас новость.       — Да, монсеньор. — Это обращение удовлетворяло Алву гораздо больше, чем «эр», но Ричард то и дело забывал об этом.       — Скоро начнётся война. Я отправляюсь в Тронко, чтобы защитить Варасту от нападения Кагеты.       — Кагета объявила войну?       — Нет. — Алва выглядел недовольным. — Но война будет. Вы отправитесь со мной, чтобы исполнять свои обязанности. Всё-таки вы мой оруженосец. — Он привычным жестом приложился пальцами к вискам. Кажется, сегодня ночью он спал так же плохо, как и Ричард. — Вы будете подавать мне оружие, сопровождать меня в бою и всё такое…       — Я понял вас, монсеньор.       — Ступайте. Готовьтесь к отъезду.       Ричард встал, окинул взглядом кабинет и торопливо вышел.