***
Так прошла еще неделя. Я перебежками спускалась в библиотеку, заматывая нос плащом, брала несмотря что и возвращалась с добычей. Что на этот раз я взяла, оставалось тайной до конца. Так я успела прочитать не только травник, но и сказания о храбром фее Гарольде и его возлюбленной Милитеи, песенные эпосы северных народов, сборник ядовитых грибов и атлас с картами, которые осыпались в руках и которые я как раз шла возвращать на место. Библиотека все также стояла нетронутым королевством пыли. Я быстро подбежала к нужному стеллажу, засунула почти все книги на место и уже хотела выбирать следующую, как внезапно услышала какой-то грохот. Я спряталась за шкаф, сжимая книгу. Звуки продолжали нарастать, а затем что-то хлопнуло, и зашуршали страницы. Я осторожно выглянула. За письменным столом сидел он. Король топи, склонившись, торопливо листал книгу. Его темные волосы свисали на лицо и скрывали покрытое наростами лицо. Он сгорбился и начал переписывать на чистый лист бумаги что-то. Одна рука подпирала его подбородок, и он поминутно зевал, отчего зевала и я. И что мне делать? Дождаться, пока он уйдет? А если он тут надолго? От пыли уже заслезились глаза. Чем дольше я стояла за шкафом, прячась в ожидании, тем все сильнее чесался нос, подталкивая организм к тому самому. Я потерла нос в надежде, что покалывания уйдут, но все только нарастало. И вот, когда терпеть было невмоготу, я зажмурилась, и по всей библиотеке звонко разлетелся мой чих. — Для шпионки ты на редкость отвратительно прячешься, — достаточно громко сказал король, не поднимая головы от книги. Он, явно не в духе, помахал мне рукой, приказывая подойти, все также не отрываясь от бумаг. — Шпионка? — повторила в недоумении я, выйдя из своего убежища. Я шла медленно, едва успокаивая сердце, забившееся от страха. Король был таким же, как и в нашу первую встречу, — высоким и худым, покрытым хитином, со стрекозиными крыльями, сложенными на спине как плащ. Он напоминал насекомое, мерзкое и безобразное, и было непросто подавить отвращение. Однако чем ближе я подходила, тем меньше его боялась, черты его лица и тела сглаживались, пока наконец я не замерла напротив него и не увидела того, что не могла заметить издалека, — взгляд мерцающих серых глаз, правильный нос, шрам над верхней губой, наросты, чем-то напоминающие щетину, каким-то непонятным образом придавали королю шарм. — А кто еще? — едко бросил он. — Появилась непонятно откуда в сердце Леса, без крыльев и памяти. Может, кто-то и сочтет это совпадением, но я не могу спустить подозрения на простую случайность. Я молча слушала и хмурилась от того, с какой интонацией он говорил. Как будто он был недоволен не тем, что застал меня в библиотеке, а что я плохо спряталась и попалась. — Ну, как-то глупо шпионке лишаться крыльев, — пробормотала я, крепче сжимая книгу. — Как бы мне тогда улететь, ваше величество? — А кто вас, фей, знает? — наконец он поднял на меня глаза. — Устроили у себя не пойми что, теперь ко мне лезете, а мне со всем этим еще и разбираться. Как будто других дел нет. Еще и матушка за тебя заступилась. Чем ты успела ее очаровать? — Ну явно не тем, что умирала от потери крови, — вырвалось у меня, прежде чем осознала, как язвительно это прозвучало. Король криво усмехнулся. — Была б моя воля, я бы уже указал тебе на дверь. Не желаю, знаешь ли, якшаться с феечками. Но, — он развел руками, — матушка и слушать не станет. Он оторвался от своей работы, и его взгляд остановился на книге в моих руках. — А… это… Я книгу пришла вернуть, — почему-то начала оправдываться я. — Травник? — его взгляд странно заблестел. — Я не смотрела, что брала, — почти пропищала я, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не в эти завораживающие серые глаза. — Не совсем мое чтиво. Пришла поменять. Зато теперь знаю, чем голубика от вороньего глаза отличается, — я глупо улыбнулась. Выражение его лица изменилось. Король расслабился, выпрямился и сел куда более расположено ко мне. И хоть его взгляд сквозил недоверием, но от сердца у меня отлегло. Оно и неудивительно: если со своими подчиненными он ведет себя не слишком приветливо, что уж говорить обо мне?.. — И что возьмешь теперь? — вдруг спросил он. Я пару секунд поморгала глазами, решив, что ослышалась, и выдавила из себя: — А что посоветуете? Король мотнул головой. — Сама разберись. Мне некогда с тобой возиться, — он поднялся из-за стола. — Мне нужно библиотеку в порядок приводить. С учетной книгой этой закончить, книги отсортировать. Было бы время на это еще… Он вздохнул. Его снова начало захлестывать раздражение, и, испугавшись, что оно снова выльется на меня, я робко предложила: — А может, я? Он посмотрел на меня, сузив глаза. — Что «ты»? — С библиотекой разберусь, — сказала я и, пока он не передумал, протараторила: — Мне все разбирать нравится. И книги я люблю. А ведь и правда, как я раньше до этого не додумалась? Вот он, мой шанс остаться в замке! Если я стану работать тут, в библиотеке, меня так просто не выгонят, да и, раз библиотека в таком запустении и нет желающих в ней прибраться, в их же интересах, чтобы этим занялась я. — Ха, — Король скрестил руки и насмешливо фыркнул, — если ты надеешься найти здесь тайные сведения, зря стараешься, их тут нет. Уж поверь мне. — Я бы и не думала их искать в таком бардаке, если честно, — я бережно положила травник на захламленный стол. — Зачем это тебе? — Король топи облокотился о стол и скрестил на груди руки. — Платить я за это тебе не собираюсь. — И не надо, — я снова глупо улыбнулась. — Мне просто скучно. И, как я уже сказала, я люблю книги и все разбирать. Я была бы рада, если бы вы разрешили мне тут навести порядок, выше величество. Да и вы сами сказали, у вас времени нет, а так вы освободитесь от библиотеки. Король развел руками: — Ладно, развлекайся. — А… Правда? — растерялась я. Он так быстро решил, едва я закончила объяснять, будто он только и ждал, чтобы я это предложила. Казалось, ему было все равно, буду я что-то делать или нет, да и вряд ли он верил, что я предлагала всерьез. Но мне почему-то стало приятно от его разрешения. Даже такого незаинтересованного. Особенно после обвинения в шпионаже. Король прошел мимо меня, оставив вопрос без ответа и, когда он перешагнул порог, я, придя в себя от радости, крикнула ему вдогонку «Большое спасибо!». Он сбился на секунду с шага, но быстро восстановил тот же торопливый темп и поднялся по лестнице. Я осталась в библиотеке одна и огляделась. Работы предстояло много.Глава 3
19 января 2024 г. в 08:53
Окончательно проснулась я только под вечер третьего дня. Я то приходила в себя, то снова проваливалась в беспамятство, то металась по кровати из мягкого мха и стонала от накатывающей волнами боли. Меня постоянно поили какими-то травами, меняли повязку, смазывали спину пахучими мазями, но все это проходило как в бреду, и сознание, не выдерживая, увлекало куда-то вниз, туда, где нет боли и страха, где ничего больше не было, кроме темноты, и я с ужасом выныривала обратно к тягучему пожару, обволакивающему все тело и доказывающему, что я все еще жива.
Наконец я открыла глаза и ощутила ясность в голове. Я пошевелилась под тонким одеялом из длинных листьев, сшитых вместе, осторожно села и свесила голые ноги с кровати. Мне стало лучше. Спина болела адски, но уже не так сильно: или раны затянулись или я просто-напросто привыкла к этой мучительной боли. Я провела рукой по опоясывающей всю мою грудь повязке и на пробу пошевелила отростками между лопаток, и вдруг по всему позвоночнику прошла такая разрядка тока, что дало мне в голову острой болью, и я не сдержала стона.
Спавшая на стуле гоблинша, похожая на ящерицу и жабу одновременно, встрепенулась, поморгала желтыми с вертикальными зрачками глазами и уставилась на меня.
— Тебе нельзя вставать, подожди, я сбегаю за Гуннорой! — она удивительно быстро для своих коротких ножек выбежала за дверь.
У нее был низкий, грубоватый голос, напоминающий мужской, но при этом звучный и, как мне тогда показалось, способный за мгновение поставить на место всех слуг в замке.
Кстати о нем. Я огляделась. Комната была небольшой, но вполне уютной. Она не была похожа на ту, в которой я впервые очнулась: там пахло травой, спиртом и кровью, а здесь пахло болотными цветами, деревом и чем-то неуловимо интригующим. Я сидела на длинной кровати, подстилкой служил моховой ковер, на нем лежали подушка, набитая пухом одуванчика, и лиственное одеяло. Также в комнате стоял маленький столик и пара деревянных стульев, шкафы и массивное зеркало. На прикроватном столике покоились разные склянки, хлопковые мешочки с дурно пахнущими лекарствами и миска с водой. На полу предусмотрительно был поставлен тазик.
Похоже, слухи, что любую фею, стоит ей пересечь границу Смрадного леса, тут же отправляют в мрачные темницы, были всего лишь слухами. Хотя, может, я у них была на особом счету. Или меня за фею и не считали без крыльев.
Дверь распахнулась, и порог бодро пересекла Гуннора. Теперь я смогла ее лучше рассмотреть в лучах солнца, которое проникало сквозь выдолбленное в дереве окно. Отвращение и страх, сковавший меня при первой встрече, сейчас куда-то пропали, оставив только интерес и любопытство. Косы от лба стягивали рыжие волосы на затылке, отчего ее маленькие рожки были теперь хорошо видны. Серая морщинистая кожа больше не пугала, наоборот, она ей очень шла, а широкий рот, растянутый в улыбке, и смотрящие на меня черные глазки располагали к доверию. Одета Гуннора была в простое платье зеленого цвета и кожаный корсет, что при ее коренастости делало ее выше. Ростом она была мне по грудь, как и другие гоблинши, вошедшие вместе с ней в комнату. Похоже, большинство местных гоблинов значительно уступали феям по росту — только одна гоблинша, достававшая бинты из корзины, была равна мне по росту.
— Как себя чувствуешь, моя милая? — спросила Гуннора, присаживаясь на табурет у кровати.
— Лучше, — прохрипела я и схватилась за горло.
— Не волнуйся, — Гуннора тут же принялась рыться в принесенной корзине, — принесла тебе медовую настойку. Ты так кричала, что сорвала голос. Вот держи. Должно помочь.
Я приняла маленький пузырек и кивнула в благодарности. Отчего-то стало неловко перед этой доброй женщиной, что она так со мной носится.
— Девочки, за работу, — скомандовала неожиданно она, и гоблинши подошли ко мне ближе.
Я повернулась к ним спиной и наконец поняла, что меня беспокоило все это время, с тех пор как очнулась. Я была совершенно голая. От осознания, кажется, загорелись длинные уши.
— А, одежда? — пролепетала я, кусая губу.
— Не волнуйся, я подобрала тебе наряд, твое платье, к сожалению, пришлось выбросить. Но одеться сможешь чуть позже, сначала надо заняться твоей раной.
Я сглотнула и кивнула, уставившись в стену. Повязку начали разматывать, и чем дальше, тем все болезненными становились чужие прикосновения. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, ногтями царапая кожу. Я тихо застонала, когда повязку со склизким звуком сняли с кожи.
— Вот так, молодец, умница, теперь нужно почистить рану и нанести мазь, а ну-ка стой, — Гуннора хлопнула мне по руке, когда я потянулась к зудящей ране. — Нельзя трогать, — она нежно вернула руку мне на колени. — Как тебя зовут?
— Мэл, — выдохнула я, морщась.
Гуннора усмехнулась.
— Давай отвлечемся и поговорим. Это всегда помогает пережить трудности. Мэл, что у вас произошло?
И я принялась, кусая губы, рассказывать про все, что случилось за последние четыре дня. Про мою амнезию, про Карлоса, который устроил переворот, про то, как я лишилась крыльев. Про ту пару гоблинов, которые первые мне помогли, я решила промолчать, а то мало ли, может, их все-таки могли посадить за помощь мне. Я судорожно выдохнула, когда меня начали забинтовывать. От мази кололо, но от воздуха она восхитительно охлаждала.
— Вот, значит, как, — Гуннора задумчиво поскребла свой искривленный нос. — То есть ты ничего не помнишь? Даже про то, как устроен мир?
Я грустно кивнула.
— Ничего, ничего, память вскоре может восстановиться, ты не переживай. Все образуется. Я взяла тебя под крыло, как только тебе станет лучше, можешь возвращаться к своим родным.
— У меня нет родных.
— Тоже не помнишь?
Я замотала головой. Да даже, если они где-то и были, то вряд ли бы им понадобилась бесполезная бескрылая фея.
— Что ж, тогда добро пожаловать в замок Короля топи, здесь ты будешь в безопасности, — Гуннора улыбнулась острыми зубами.
— Короля топи?
— Да, вы уже встречались когда… ну да… для первой встречи все прошло совсем не по-королевски, — Гуннора неодобрительно помотала головой. — Мой сын иногда бывает резок и груб, но на самом деле он… как бы это сказать… закрылся ото всех. Так что не пугайся на его замечания и подколки. Он это любит — доводить всех до стыда или паники. Не купись на это. А если что, знай, что в отношении меня, я могу принимать любые решение. В том числе заботу о фее.
Гуннора сжала мою руку для поддержки.
— Спасибо, — прошептала я.
Так то был король? Получается, он видел, как я выворачивала желудок, свесившись абсолютно голой с кровати… Вот позорище. Должно быть, эффект был мощный, раз он тогда не договорил свою тираду и молча вышел из комнаты. Захотелось посмеяться, но кроме неловкого смешка ничего у меня не вышло. Единственное, что пока точно было правдиво во всех этих слухах, — он ненавидит фей. И оставаться в его дворце было опасно. Мало ли что там говорила Гуннора — он ведь король и может вышвырнуть меня в любой момент. С другой стороны, а куда мне еще податься? Я же ничего не помню.
Я так глубоко задумалась, что не заметила, как осталась снова одна. Я откинулась на кровать и зажмурилась, пытаясь придумать, что делать дальше.
У меня амнезия, не помню родственников, мне некуда идти. Также я лишилась крыльев. К удивлению, их потеря на мне никак не сказалась. Конечно, было ужасно больно, но у меня было ощущение, что у меня их до амнезии никогда и не было — фея из меня теперь была никудышная. Оставался лишь Смрадный лес со всеми своими опасностями и местными жителями. Получается, нужно здесь как-то задержаться. Раз уж застряла тут, надо обустраивать свою жизнь именно тут, среди гоблинов. Звучало не так уж и радостно, но что было то было.
Следующие пару дней прошли относительно спокойно, но невероятно скучно. Подниматься с кровати мне было нельзя, и ничего не оставалось, кроме как думать. Размышляла я в основном о своем шатком положении при дворе, если его можно было так называть, и о способах остаться здесь. Как-нибудь закрепиться, но так и не смогла ничего придумать.
Вскоре я могла уже ходить, и это помогало не думать о том, как чесалась кровяная корка под повязкой и как ее хочется содрать. Пришлось ходить много, чтобы отвлечься от зуда в руках и не трогать спину.
Смотреть за мной приставили гоблиншу, ту самую, что следила за спящей мной, по имени Гро. Она этому была не очень рада. Гоблинша едва доставала мне до пояса, и на вид было сложно сказать, на кого та была похожа. Ее темно-зеленую кожу покрывали бородавки, а вместо ушей были какие-то длинные отростки, вся она была нескладной, приземистой, а на голове не было волос. Гро носила коричневое плотное платье, какие носила вся здешняя прислуга, и также подвязывалась ярким платком.
С ней мы медленно гуляли по просторному замку. Сам Смрадный лес был для меня под запретом, поскольку я все еще был слабой и еле-еле переставляла ноги, но даже так было чему удивляться. Оказывается, замок был вырыт под основанием большого дерева, оттого повсюду торчали корни величественного дерева и его побеги. Стены были покрыты грибницами, которые, когда становилось темно, начинали мерно сиять, освещая запутанные коридоры замка.
Гро любила поговорить, она рассказывала о внешнем мире, политических интригах и разных вещах таких как, например, когда нужно сажать малину или облепиху, совершенно меня не замечая, но мне так было даже удобнее слушать. Она рассказала, что, помимо Тирнанока и Леса, есть еще снежное королевство Юрюн-Хайа, где все феи бледны как полотно, на лице четыре совершенно черных глаза, а сражаются они ледяными ятаганами, что к югу есть королевство Титания, где в великолепных дворцах правит краснокрылая королева, и что рядом с Титанией живут оберонские племена, феи с четырьмя руками и смертоносными крыльями, которые одним махом в битвах режут противников пополам. Гро часто прерывала свои рассказы, да и вообще общение со мной, когда приходило время для королевских поручений. Я понимала, что ей трудно мне улыбаться и тратить время на бессмысленные разговоры, но все же становилось грустно, ведь больше мне особо не с кем поговорить. Остальные гоблины либо шугались меня, либо вовсе не замечали. Иногда меня приглашала на чаепитие к себе Гуннора, говорила больше она, а я сидела, погруженная в свои мысли.
Короля я так больше и не видела. Оно и к лучшему. Снова встретиться с ним я не хотела. Мало того, что в первую нашу встречу я заблевала, так еще в груди поселился страх. Его внешность была… отталкивающей. И только серые глаза, кажется, отпечатались в голове настолько сильно, что преследовали во снах. Гро сказала, что он сейчас очень занят, проверяет границу и дальние заставы.
Снова собираясь убежать, Гро была остановлена моей рукой, которую она тут же брезгливо сбросила.
— Слушай, а есть чем мне заняться? А то скучно очень.
— Не знаю, — бросила Гро, — в библиотеку сходи, — и гоблинша исчезла за поворотом.
Пока раны не затянулись, мне было нечего делать, да и Гро не могла постоянно находиться при мне и развлекать рассказами, а книги, это избавление от тревог и плохих мыслей, были потрясающей новостью. Только вот где находилась эта библиотека, я не знала, а встреченные гоблины решительно мне отказывали и только одна крылатая маленькая гоблинша, зависнув надо мой и задумавшись, сказала пройти по винтовой лестнице в западном крыле.
Когда я нашла нужный спуск вниз, я замерла, с недоумением смотря на лестницу, которая уводила в какой-то беспросветный мрак. Собрав всю свою волю в кулак, я, крепко держась за перила, начала спускаться в полутьму. У подножия лестницы меня встретила дверь, открыть которую оказалось тем еще испытанием. Она громко скрипнула и повернулась.
То, что я увидела, повергло в ужас. Библиотека была захламлена, брошена и обрамлена паутинами и такой пылью, что у меня начали слезиться глаза. Я позвала библиотекаря или хоть кого-то, кто нес ответственность за этот бардак, но ответом служила тишина.
Я прошла к стеллажам, ступая по такому грязному полу, что клоки пыли взметались вверх от каждого моего шага, и наугад вытянула книгу с верхней полки, осыпав еще и саму себя паутиной и грязью. Обчихавшись, прижимая к себе выбранную книгу, я бегом вылетела из этого царства грязи и пыли и только, когда преодолела все ступеньки, смогла надышаться свежим воздухом. Я развернула книгу, которую так быстро взяла. Это был травник.