Проклятие мёртвой крови

      Тринадцатый век, небольшой город на юге Франции. На главной площади казнили ведьму. Она была обвинена в том, что привораживала мужчин и пила их кровь. Дабы очистить её грешную душу, святая инквизиция под покровительством папы римского приговорила ведьму к сожжению.       Маленький мальчик плакал и бежал с площади прочь. Эта «ведьма» была его любимой тётушкой и при этом, как и он сам, являлась вампиром.       На краю города, где совершенно не было людей, стоял большой сарай. Здание не было заперто, и потому мальчик решил укрыться от всего мира именно там. Он бессильно рухнул на сваленное там сено и никак не мог успокоиться.       Довольно скоро его внимание привлекли странные звуки, что доносились из глубины сарая. Он вытер рукавом мокрое от слёз лицо и отправился на поиски источника ни то шипения, ни то чавканья. Ему они казались странными и отдалённо знакомыми.       Сначала мальчишке показалось, что в тёмном углу сидит неведомый доселе зверь, но существо вздрогнуло и медленно обернулось.       Это была маленькая девочка в драных обносках. Она была покрыта толстым слоем грязи. Волосы её спутались и походили на один большой колтун. Она что-то крепко сжимала в своих маленьких, костлявых ладошках.       — Эй! — как можно более грозно обратился к ней мальчик. — Ты что тут делаешь? Я первым нашёл это место. Уходи!       Она удивлённо посмотрела на него большими, впалыми глазами, а потом молча подняла руку. На той красовалась цепь. Девочка была прикована к полу, потому никуда не могла уйти отсюда. В другой ладони у неё была плесневелая корочка хлеба. Она ела именно её.       — Что с тобой случилось? — спросил мальчик, подходя ближе. Тон его смягчился: он никогда раньше не видел таких убогих и слабых людей. Тем более не видел, чтобы их держали на цепи — разве что преступников. Но как такая кроха могла кому-то навредить?       Девочка молчала. Кажется, она не умела говорить. Истощённая и напуганная дикарка.       При других обстоятельствах мальчик не стал бы тратить своё время на общение с простолюдинкой, но именно сейчас что-то заставило его остаться. Но что это было: праздное любопытство или всё же желание помочь?       Он попробовал разговорить её:       — Меня Эвен зовут. А тебя? У тебя есть имя?       — Мари, — прошептала она, доказав, что говорить всё-таки умеет.       Они разговаривали долго обо всём, но не о девочке. Кроме своего имени и стен злосчастного сарая, она не помнила ничего.       За окном стемнело, и странные звуки, голоса, перешёптывания стали доноситься с улицы.       Вдруг Эвен уловил запах дыма. Оказалось, кто-то поджёг сарай. Мальчик тут же сорвал оковы с новой знакомой и, держа её за руку, попытался выбежать на улицу, но незримый магический барьер не позволял им пройти. Вокруг здания на земле была рассыпана красная соль, и если кто-то рядом пел правильные гимны, то ничто и никто не был в силах перейти черту.       — Тут будто стена! — Эвен со злостью ударил препятствие.       — И что же мы будем делать?       Со всех сторон слышалось ядовитое шипение горожан: «Ведьме — костёр», «Дьявольские отродья!»       Дым и жар стали заполнять собой всё помещение. Солома вспыхнула за секунду, осветив всё вокруг. Нужно было выбираться, но пути к отступлению не было.       — Кровь, — сказал он, с надеждой глядя на Мари. — Мне нужна кровь, тогда я смогу нас спасти.       Эвен был юным, но весьма талантливым вампиром. С самого детства он развивал свои способности, и потому мог переместить их очень далеко от города, но для этого требовалось много сил.       Девочка отшатнулась от него. Едкий дым вызвал у неё приступ кашля. Она ничего не понимала, но, несмотря ни на что, очень хотела жить. Мари протянула мальчику руку, и тот, приняв этот жест за разрешение, укусил её.       Маленькая бездомная девочка поморщилась: было больно. В тот вечер она стала спасительницей ужаса ночи, но от истощения, дыма и потери крови сама оказалась на грани смерти. Эвен крепко обнял Мари и перенёс их за много миль от злосчастного города, от проклятого сарая, от этих злых людей.       Теперь двое детей оказались на окраине леса. Далеко, у самого горизонта виднелись засеянные поля и очертания простых деревенских домов. Это было безопасное место, где девочка могла бы попросить приют.       Только сейчас Эвен заметил, что его спасительница совсем затихла: она едва дышала, жизнь покидала её, как из раны на руке вытекала её кровь. Маленькому вампиру стало очень обидно за неё. Ну почему судьба так несправедлива? Вампиру отчего-то очень не хотелось, чтобы жизнь Мари оборвалась так просто и так трагично. Она была ещё слишком молода. И он принял роковое решение.       — Кровь за кровь. — Эвен пошёл против всех правил и традиций собственной семьи. Он прокусил кожу на пальце и поднёс его к лицу девочки.       Густая красная жидкость стала капать на её мертвенно-бледные губы. Ничего не происходило: она оставалась белой, почти прозрачной, как призрак. Мальчик укусил себя за руку и поднёс рану прямо ко рту девочки. Он не знал, как именно происходило обращение, и поэтому действовал наугад.       Ему очень захотелось что-нибудь ей сказать, приободрить:       — Обязательно выживи.       Она не слышала его, но вдруг губы девочки обрели здоровый оттенок, на лице появился румянец. Раны и ожоги стали стремительно заживать.       — Не попадайся охотникам, не связывайся с ведьмами и никому не говори, что ты теперь вампир.       Эвен встал и отряхнулся. Его белоснежная рубашка была безнадёжно испорчена из-за событий минувшего дня, но его это совершенно не волновало. Ему пора было уходить. Он старался не думать о том, насколько мало шансов было у Мари. Новообращённые без пристально присмотра умирали в первые месяцы жизни: кто-то рассыпался в пыль из-за жара солнечных лучей, кого-то поглощала жажда крови и его быстро находили охотники, а кто-то страшился сам себя и предпочитал голодную смерть жестокому существованию.       Девочка всё ещё лежала без сознания. Лицо её было перепачкано кровью и сажей, но она была жива. Последние лучи закатного солнца освещали её, и Эвен с удивлением и гордостью за себя понял: она не горит. Ритуал прошёл успешно.       Мальчик не мог задерживаться дольше: ночь близилась и ему следовало спешить домой. Его уже не было рядом, когда Мари очнулась и с удивлением обнаружила себя в незнакомом месте. Где-то далеко тьму ночи прорезали немногочисленные яркие огоньки — свет деревни, в которой она проживёт ближайшие несколько лет.

***

      Эвен вернулся домой. Следующим утром он услышал в своей голове мысль — короткую фразу, которая ему не принадлежала:       «Я жива, спасибо, но это было очень больно».       Он слишком боялся последующего наказания и так никому и не рассказал о случившемся: ни про обращение, ни про чужие мысли, которые даже спустя годы иногда посещали его. Эвен пронёс тайну сквозь десятилетия.       Минул почти век. Мальчишка вырос в прекрасного юношу и был готов вступить во взрослую жизнь. Близился момент свадьбы, и ему следовало начать выбирать себе невесту.       — Ты скоро станешь мужчиной. Сможешь выбрать суженую и поделиться с ней кровью, но перед тем, как это произойдёт, я должен рассказать тебе обо всех условиях проведения ритуала.       Вильгельм, высокий мужчина с длинными усами, сидел в бархатном кресле перед камином и рассказывал сыну про женское устройство:       — Эвен, когда найдёшь того самого человека, ту самую девушку, тебе придется её обратить. Это должна быть именно смертная, потому что с другим вампиром у тебя никогда не появятся дети. Ритуал обращения нужно проводить строго по всем правилам, иначе результат может оказаться непредсказуемым. И сразу хочу предупредить: твоя нынешняя сила уменьшится вдвое.       — «Уменьшится вдвое»? — опешил юноша.       Он и так всю жизнь прожил без гипнотических способностей. Он был физически намного сильнее других вампиров, но если ему понадобится обратить ещё кого-то, то он станет очередным посредственным слабаком. Даже хуже. Ведь любой посредственный слабак может, по крайней мере, убедить свою жертву не кричать.       — Да, мой мальчик, в твоём случае это может быть проблематично, но поверь: сила, которую даёт теневой компас из груди обращённой, компенсирует любую слабость.       Отец стал объяснять Эвену все тонкости и правила удачного обращения. Юноша с удовлетворением отметил для себя, что в тот раз, много лет назад, практически всё сделал правильно. Единственное, что было нарушено, — порядок. Девочка должна была первой вкусить его кровь.       Нет. Его вдруг разозлили собственные размышления. Она вообще никогда не должна была вкушать его кровь. Просто он, будучи маленьким и излишне чувственным вампиром, совершил, возможно, самую большую ошибку в своей жизни. И теперь её необходимо было исправить.       Благодаря отцу Эвен обрёл новую цель. Его не интересовали женитьба и дела любовные. Он хотел вернуть свою силу и защитить родных от надвигающейся угрозы, истребив всех охотников. Но для начала ему нужно было найти ту девчонку.