Помоги мне/Help me

За последний месяц Юнги не просто устал, а был чертовски измучен. Он никогда не был экстравертом, и общение с людьми отнимало у него множество сил, но когда дело касалось его деятельности как писателя и публичного человека, то… всё было еще сложнее. Да, он понимал, что это нужно и что во многом продажи и успех его нового романа зависят и от него самого, но… как же в такие моменты он скучал по тем временам, когда издательство, распаляя интерес поклонников, скрывало его личность и единственное, что нужно было делать Юнги, — это писать. Всё, чего он хотел всегда, — это писать. Но теперь, помимо этого, ему приходилось заниматься еще кучей посторонних вещей: ходить на интервью и записи шоу, где разные люди задавали ему одни и те же вопросы, на которые Юнги из раза в раз давал одни и те же ответы, бесконечные съемки фото и видео — для рекламы, для обложек журналов, для социальных сетей и еще-там-чего-то, подписи десятков тысяч книг — для тех, кто участвовал в предзаказах, для книжных блогеров и звездных поклонников его творчества, для победителей всевозможных розыгрышей. У Юнги еще ни разу в жизни не было такого активного промо, и под конец у него устало и болело абсолютно всё: голова, глаза, даже кожа лица от всех этих бесконечных макияжей и, конечно же, психика. Единственная активность, которая ему понравилась, — это проводить прямые эфиры в «Инстаграме» и читать на них вслух свою книгу; издательство, разумеется, пыталось заработать и на этом, но Юнги устроил целую истерику, чтобы ему позволили продолжать чтения бесплатно. Так что да, он действительно не просто устал, а был выжат как лимон. А ведь у него еще был парень. И друзья. И это лишь утяжеляло ношу Юнги. Да, многие бы сказали, что ему грех жаловаться, ведь такого писательского успеха в современном мире могли добиться лишь единицы. Да, Чонгук — совсем не Намджун и никогда не стремился монополизировать время и внимание Юнги любимыми методами, а был чертовски заботливым, понимающим и нежным, а еще таким же чертовски занятым. Как и Тэхён с Мэредит. И, конечно же, Чимин, который лучше всех понимал, через какой стресс сейчас проходит Юнги, ведь это он следил за его графиком на той стороне океана и делал всё, чтобы Юнги жилось и работалось как можно легче. Но на общение с ними всеми, даже на заботу о Кэндис, требовались силы и энергия, а социальная батарейка Юнги была не просто на нуле, а в отрицательном значении. Поэтому кто бы знал, как он был рад, узнав вчера, что Чонгуку по работе на сутки нужно было улететь в Таиланд. Это значило, что Юнги не придется придумывать причину, чтобы не идти с ним на свидание и не заниматься потом сексом, а он может просто завершить свои финальные съемки, приехать домой… и целые сутки спать. Просто спать. Однако у крайне соскучившейся Мэредит были на него совершенно иные планы. Поэтому она без сожаления не просто разбудила Юнги в девять часов утра своими звонками, а бесцеремонно вломилась к нему в дом и под звонкий лай увлеченно включившейся в игру «Разбуди одного Мин Юнги» Кэндис просто стащила недовольного рычащего друга из постели за ногу. — Во-первых, мы так и не были с тобой у врача, а я договорилась о приеме. Во-вторых, ты обещал сходить со мной в кино, потому что эти три грубых мужлана наотрез отказываются смотреть романтические комедии. В-третьих, шоппинг. У меня впереди очень важная вечеринка, и я хочу, чтобы ты помог мне с платьем. В-четвертых, я накормлю тебя лучшими сашими в городе, а потом мы можем съездить… Мэредит всё рассказывала и рассказывала про их планы, а Юнги, восприятие которого сломалось уже на кино, просто пил кофе и жевал круассан с апельсиновым джемом, пытаясь уговорить себя собраться и включиться в нормальную жизнь. В конце концов, это Мэредит. Его лучшая подруга. Они давно не виделись, и им стоило провести время вместе. Да и поход в больницу уже был не просто важным, а необходимым делом. Потому что Юнги не слишком хорошо чувствовал себя в последнее время, у него слишком часто болели нижняя часть живота и поясница, и это было… неправильно, мягко говоря. Нет, скорее всего, дело было в стрессе, но убедиться и сдать анализы все равно следовало. Да и кино, шоппинг и вкусный ужин потом звучали не так плохо и напрягающе. Юнги хотя бы не нужно было заниматься с ней сексом, и это был уже очень и очень большой плюс. Хотя… если учесть, что Чонгук написал ему час назад, что вернется в Сеул через несколько часов, то избежать и этого пункта у Юнги сегодня вряд ли получится. Но всему свое время. Юнги решил начать с самых простых задач. Закончив с кофе и целыми тремя круассанами и почувствовав, как поступление сахара и кофеина в кровь повышает настроение и энергию, Юнги отправил Мэредит на прогулку с Кэндис, а сам занялся приведением себя в порядок. Душ, укладка, чистая одежда, которую он выбрал сам, а не десяток стилистов, и еще один стакан латте заставили Юнги чувствовать себя еще лучше. Да, внутри него по-прежнему ворочалось острое желание залезть под одеяло и никуда не идти, и это тянуще-нехорошее предчувствие, образующееся внутри перед каждым походом в больницу и встречей с врачами, которое в этот раз было особенно сильным, но… Он их победил и всё же заставил себя выйти из дому. Тем более что с такой шебутной и энергичной компанией, как Мэредит, которая буквально сияла на ходу, сделать это было не так уж и плохо. Всю дорогу до больницы на такси они вдвоем смотрели тиктоки и хохотали так сильно, что, входя в огромное двенадцатиэтажное здание не самого примечательного вида, едва ли не рыдали от хохота. Настроение Юнги стремительно ползло вверх. К черту плохие предчувствия! — Это что, государственная клиника? — прочитав табличку над входом, удивленно вскинул брови Юнги. Честно говоря… это было немного неожиданно. — Да, и еще роддом. Один из лучших в стране. Работает по президентской программе, поэтому они собрали у себя самых лучших врачей, — с готовностью объяснила Мэредит, подталкивая немного замешкавшегося друга вовнутрь, чтобы тот не задерживал других спешащих в клинику пациентов. Изнутри здание выглядело куда уютнее и куда менее пугающим, чем снаружи. А сколько здесь было омег… Кажется, Юнги никогда не видел такого количества омег в одном месте. Парни и девушки, совсем юные, подростки, молодые, взрослые и пожилые, беременные, не беременные, с детьми всех возрастов и без, со своими альфами, друзьями, совсем одни — кажется, здесь собралось всё омежье население Сеула. И даже были настоящие военные в форме камуфляжного цвета, очевидно, сопровождающие своих партнеров на прием. Какая фактура. Сколько образов. Потрясающая находка для писателя. И пугающая для просто очень уставшего и желающего покоя и тишины человека. Юнги был слегка ошарашен и растерян, а вот Мэредит чувствовала себя как рыба в воде. Подойдя к одной из улыбчивых сестер в форме, она зарегистрировала их и, получив назначение, взяла окончательно потерявшегося от шума и количества людей вокруг Юнги за руку, как маленького ребенка, и направилась к одному из четырех лифтов. — Так, нам на восьмой этаж. Твой прием у доктора Хвана через десять минут, мой — через тридцать. Он назначит анализы, мы их сдадим, и через час повторный уже с ними. — Хорошо, — всё еще потерянно озираясь по сторонам, кивнул Юнги. Его энергия и хорошее настроение внезапно улетучились, уступая место ошеломляющей, сбивающей с ног тревожности, которая буквально вопила ему бежать отсюда. Как можно скорее и дальше. И, как оказалось, совершенно не зря. Жаль только, что, когда Юнги это понял, было уже очень и очень поздно.