Помоги мне/Help me

Город замер в напряженном ожидании подступающей беды. Вроде бы жизнь текла в своем привычном ритме, дела постепенно приходили в порядок, список проблем стремительно сокращался, и семейство Чон погрязло в своей привычной рутине, но… всё это создавало ощущение затишья перед очень и очень большой бурей. И воздух в Сеуле буквально искрил от напряженности. Они все ждали. Новой серии. Массовых убийств. И того, что те будут еще более ужасающими и жестокими, чем все предыдущие. Но… Прошла уже неделя от высчитанного аналитиками полиции и клана Чон дня Х. Затем две. Три. И целый месяц. А ничего так и не происходило. И это ожидание терзало всех вокруг с каждым днем сильнее и сильнее. А что если это всё? Товар был продемонстрирован, покупатель найден, и… Если это, конечно, была демонстрация и поиск покупателей. А если нет? Тогда что? Возможно, они так никогда и не узнают? При одной мысли о том, чтобы так и остаться в неведении и не отплатить этим ублюдкам, Чонгук и Хосок едва не сходили с ума. Мэредит с Тэхёном относились к этому чуть проще, но даже их сложившаяся ситуация очень сильно напрягала и нервировала. Им нужны были ответы. Но их и не было. И выбора у них всех тоже не было. Расследование так и стояло на месте, никаких новых деталей и зацепок, сколько бы они ни рыли носом землю, не было. Поэтому… всё, что они могли, — это просто ждать и продолжать жить свою обычную жизнь. Просто более напряженно и осторожно. Впрочем, это было им сейчас лишь на пользу. Чонгук так и вовсе теперь постоянно держал уши востро, не позволяя себе расслабиться даже на мгновение. Тотальный контроль всего происходящего и тщательный сбор информации — теперь это была его стратегия. И она работала, наконец-то позволяя главе клана Чон выстроить истинную картину происходящего — в их клане, в их бизнесах, в их стране. И вообще в целом. Разумеется, Чонгук делал это не без помощи Хёкджэ и других своих информаторов, которые собирали для него целые терабайты данных. Зато, кажется, Чонгук и правда понимал, что происходит и кто из их оппонентов какую игру ведет, и, честно говоря, если дела обстояли на самом деле так, как представлял Чонгук, то… всё было не так уж смертельно и страшно. Да, они были на грани войны. Но их враги даже не подозревали, с каким монстром хотят связаться. И что им в этой борьбе, в отличие от Чонгука и его семьи, не выиграть. Но пока делать окончательные выводы, говорить что-то вслух и уж тем более что-то предпринимать, было очень и очень рано. Ситуации нужно было развитие, а Чонгуку требовалось еще несколько деталей, чтобы окончательно собрать этот пазл, и именно поэтому он сегодня в который раз за последний месяц ужинал с отцом Джина, внезапно ставшим их союзником во многих вопросах и общих делах. И даже то, как Чонгук поступил с его сыном, не было этому помехой. Господину Киму нужна была финансовая и силовая поддержка самого сильного преступного клана страны, а Чонгуку… нужны были его связи, его опыт и понимание происходящего. Это был идеальный союз. И каждая их встреча теперь проходила невероятно плодотворно. Единственный человек, ради которого Чонгук мог и хотел бы пожертвовать этой встречей, — Юнги, ведь они так редко виделись в этот месяц, но его самый любимый и самый талантливый во всем мире писатель должен был задержаться допоздна в студии в каком-то айдол-агентстве, чтобы записать промо-видео для своей новой, только-только вышедшей в продажу книги, которая уже и так била все рекорды (один Чонгук взял и анонимно выкупил миллион экземпляров — так, просто чтобы поддержать Юнги), но издательство все равно настаивало на активном промо, поэтому этим вечером глава клана Чон ужинал не со своим омегой, а с отцом своего бывшего. Ну… это было пусть и не так приятно, но однозначно полезно. — Ну что, есть какие-то новости? — спросил господин Ким — статный, седовласый альфа с теми же кукольно-правильными, пусть и более грубыми, чем у сына-омеги, чертами лица. Все формальности вроде приветствия и разговоров о погоде уже были соблюдены, они сделали свой заказ и отпустили официанта, проверили приватный кабинет ресторана, который занимали, на прослушку, и наконец-то могли спокойно приступить к обсуждению дел. — На самом деле нет. По всем фронтам — тишина, — недовольно скривился Чонгук, которому никогда не нравилось признаваться в своей беспомощности. Особенно вслух. Особенно тем, кто не входил в его близкий круг общения. — И с каждым днем это всё подозрительнее… — задумчиво протянул господин Ким. В помещении повисла тяжелая, режущая слух и очень раздражающая тишина, поэтому Чонгук поспешил ее нарушить: — А у вас? Есть новости? Зачем вы хотели встретиться? — Вообще-то, есть, — кивнул господин Ким. — Ты же знаком с Им Джунсу? — Им Джунсу? — Чонгук нахмурился. Имя звучало очень знакомо, но вот кто это… — Случайно не старший сын генерального директора IM Construction? — Именно, — кивнул мужчина. — Он управляет компанией последние пять лет. — Слышал, но лично не знаком, — Чонгук отрицательно покачал головой. IM Construction входила в десятку крупнейших строительных компаний в Корее, но занимала лишь восьмое место, и ее влияние на рынке было не таким существенным, поэтому клану Чон не было смысла держать ее и семейство Им, до зубовного скрежета правильное, законопослушное и абсолютно аполитичное, в своем поле зрения. И уж тем более водить с ними личное знакомство, так что… Чонгук пока не понимал, к чему клонит его собеседник. Но лишь пока. — Не суть. Дело в том, что два дня назад он продал свой контрольный пакет акций какой-то подставной японской фирме. За сто долларов. — За сколько-сколько? — перебив мужчину, удивленно вскинул брови Чонгук, подумав, что он ослышался, но нет. Отец Джина повторил ровно ту же сумму: — Сто долларов. За пакет акций, который должен был стоить в районе семисот миллионов. А сегодня утром тело Джунсу обнаружили в цистерне с кислотой на одном из их же производств. Предварительная причина смерти — самоубийство, — мужчина выжидательно уставился на Чонгука, очевидно, рассчитывая на хоть какую-то реакцию. Но Чонгук… Да, всё это и правда выглядело подозрительно. Но скорее походило на какие-то местячковые разборки. Клан Чон никогда в подобное не вмешивался, и пока Чонгук совершенно не понимал, при чем тут он и почему так важна эта новость, поэтому лишь вопросительно вскинул брови и поинтересовался: — И? А вот дальше всё оказалось… куда любопытнее. Разумеется, у Им Джунсу не было никаких причин вот так за копейки сливать свой бизнес и убивать себя. У него не было никаких проблем с психикой, смертельных заболеваний и прочих штук, способных в одночасье свернуть голову взрослому вполне себе успешному и серьезному альфе. Более того, он недавно сделал предложение своему омеге и, если верить его близким, был безумно вдохновлен и счастлив, так что… Но интересно было не это. А то, что за последний год по такой же схеме подставным японским фирмам были проданы еще тридцать две корейские компании средней руки, те, что стабильно из года в год входили в двадцатку крупнейших в стране, имели свою долю рынка, но были недостаточно велики, чтобы постоянно мозолить всем глаза. И бывшие владельцы и директора этих компаний так же покончили с собой или странным образом скончались от естественных причин в течение пары дней после продажи. И это явно не было простым совпадением. И если бы не личное близкое знакомство господина Кима с Им Джунсу, то никто бы не собрал это всё воедино и не обратил внимания, а так… Помимо прочего, в их стране происходила еще какая-то чертовщина. И по каким-то совершенно необъяснимым причинам, чисто интуитивно, и Чонгук, и отец Джина считали, что эти странные продажи компаний и серийные убийства связаны. Но вот как? И на самом деле ли? С этим им нужно было разобраться. Как можно скорее. Надо же, как забавно: только Чонгуку стало казаться, что он наконец-то начал понимать суть происходящего, как всё запуталось еще сильнее, и, кажется, ему предстояло начать свое расследование заново и оценивать события с совершенно иного ракурса.