Помоги мне/Help me

Идея сбежать была гениальной. И как они с Чимином раньше до нее не додумались?! Наверное, потому что были слишком увлечены спорами о своем счастливом прекрасном гомосексуальном омежьем будущем на двоих. Слава богу, прекрасно понимая, что это всего лишь шутка. Но какая заманчивая в некоторых моментах. В итоге они дошутились до того, что если не найдут себе по приличному альфе до тридцати пяти лет, то совершенно точно сойдутся и станут парой, переедут в Техас на ферму (а может, в Колорадо, поближе к Тэмину, чтобы тот каждый день видел, кого он потерял, решив не бороться за Чимина и его сердце), заведут кучу животных и детей и будут жить долго и счастливо до конца своих дней. И ведь они даже были трезвыми! Абсолютно. А потом Чимину в голову внезапно пришел почти идеальный план. Юнги нужно уехать. Из Сеула. Как можно скорее. Ведь смена обстановки отлично помогла ему в прошлый раз. Значит, должна помочь и сейчас. Чимин настаивал, что это даже не обязательно должен быть Нью-Йорк, что, может, Юнги стоит слетать куда-нибудь в Европу, в Италию или в Испанию, или вообще куда-нибудь на острова — Доминикану, Мальдивы, Канары, Барбадос, — где не будет никого, кроме него, океана, пляжа, солнца и тепла. Да даже тот же Техас или Мексика были вполне себе неплохими вариантами! Юнги просто нужно было уехать из Сеула, как можно дальше от Чонгука и вообще всего семейства Чон. Чтобы не терзать себя воспоминаниями. И чтобы в случае чего Чонгук не мог до него добраться и начать действовать на нервы. Юнги нравились Сеул и Корея. Совершенно искренне. Ведь ему было так хорошо тут. Эта страна и этот город и правда вылечили его душевную боль и тревогу. Но он так сильно соскучился по Нью-Йорку, своей квартире там, Манхэттену, Центральному парку и, самое главное, он безумно соскучился по Чимину. А еще его новая книга вот-вот должна была поступить в продажу, и Юнги было бы неплохо принять хотя бы немного участия в ее промо. Да, у него была целая армия фанатов и миллионные тиражи раскупались в минуты, однако никогда не мешало укрепить эту их связь. И привлечь новую аудиторию — тоже. Это выглядело так логично, хорошо и правильно, что Юнги был готов улететь прямо сейчас, но ближайший рейс, увы, был завтра днем. Впрочем, даже так всё складывалось довольно неплохо. Чимин тут же забронировал ему билет, выяснил у авиакомпании, какие документы нужны для Кэндис, и пообещал Юнги, что к завтрашнему утру со всем разберется, а Юнги… Что Юнги? Он впервые за эти дни поднялся с постели по собственной воле, чувствуя в себе прилив сил и желание делать хоть что-нибудь, вот только его тело было против этого просто категорически. Дрожащие руки и ноги, кружащаяся голова и волнами накатывающая слабость были лишь цветочками, это можно было пересилить и поправить с помощью рамёна и шоколада, но вот отражение, которое Юнги увидел в зеркале, добравшись до ванной… пугало и вызывало острое желание рыдать от отчаяния одновременно. Как за такой короткий промежуток времени он умудрился себя ТАК сильно запустить? Юнги не понимал. И главное — из-за кого… Видимо, из-за того, кто этого совершенно не стоил. К бесконечной боли внутри него внезапно примешалось чувство злости, образуя странно бодрящий коктейль. Ну ничего. Юнги еще им всем докажет. И покажет Чонгуку, КОГО он потерял. Вот только будет уже поздно. Для него. Не для Юнги. Омега простоял в душе почти целый час, тщательно отмывая с себя многодневную грязь. Сделал маску, уложил волосы, замазал черные круги под глазами и даже подкрасил их, переоделся в любимые домашние джинсовые шорты и безразмерную футболку, которая была для него почти как платье. Ни для кого. Просто для себя. Чтобы было приятнее собирать чемоданы. Затем, включив фоном какой-то музыкальный канал, заказал себе ужин: рамён, жареную курочку, чачжанмён и токпокки — настоящий корейский рай, и, наевшись до отвала, приступил к сборам, которые заняли удивительно много времени. Юнги вроде бы прилетел всего несколько месяцев назад с необходимым минимумом вещей… И когда он так успел обрасти дополнительным имуществом? Хотя… большинство из этого «дополнительного» были подарками Чонгука. И забирать с собой напоминания об этом лжеце Юнги не собирался, поэтому просто забросил всё это в три огромных мусорных пакета и оставил в шкафу. Его аренда была оплачена еще почти на целый год вперед, и разрывать контракт Юнги не торопился, предпочтя оставить квартиру за собой, просто на всякий случай, так что пусть весь этот хлам хранится там. А потом… Квартирная хозяйка решит, что с этим делать. Большинство, вроде игрушек и каких-то милых сувениров, полетит в помойку, но вот дорогущие украшения от «Картье», которые Юнги даже дома надеть, чтобы просто померить, не осмеливался, станут для нее приятным бонусом. Купленное с Тэхёном нижнее белье Юнги и вовсе сразу безапелляционно отправил в мусоропровод, лишь поморщившись от того, как неприятно заныло внизу живота. Уж это точно больше никому не пригодится. И вернулся в квартиру, чтобы закончить с упаковкой чемоданов. Все эти сборы заняли у Юнги весь вечер, ночь и даже утро. Но, несмотря на то, что он не спал ни минуты, он чувствовал себя удивительно бодрым и полным сил. Чимину удалось сделать все документы для Кэндис, вся жизнь Юнги вновь была упакована в два больших чемодана, дорожную сумку, рюкзак и теперь еще одну переноску, и… Юнги был на сто процентов готов к тому, чтобы отправиться в свое очередное путешествие. Или все-таки правильнее будет сказать «побег»? Вот только, кажется, кое-кто был очень против этого, ведь когда уже вызвавший такси до аэропорта Юнги открыл двери квартиры, выкатывая чемоданы, чтобы первыми спустить их вниз, а затем вернуться за оставшимися вещами и Кэндис, его буквально пригвоздило к месту хриплым «Привет. Ну и куда ты собрался?» и полным черноты взглядом Чонгука, сидящего у двери квартиры напротив, прямо на каменном полу лестничной клетки, и явно ждущего объяснений. Хоть каких-то.