Помоги мне/Help me

Заниматься сексом в постели, в душе, на кухонном столе и на толстых шкурах на полу в гостиной — великолепно, стоя на четвереньках на стеклянном полу и глядя на закатную бездну — просто потрясающе, однако нежиться в объятиях друг друга в джакузи на внезапно обнаруженной у их домика увитой гирляндами террасе с роскошным видом на ночные горы и звездное небо — еще лучше. Да и вообще заниматься сексом с Чонгуком, обнимать его и просто быть с ним в любом месте, в любой позе, в любое время — восхитительно. Теперь это — самое любимое в мире занятие у Юнги. До сегодняшнего дня он совершенно честно думал, что его предел оргазмов — один раз в год, ну в лучшем случае в месяц, если очень удачно сложатся обстоятельства или он сможет найти отличное порно и совладать со своим вибратором, но… Чонгук показал Юнги, что у него может быть бесконечное множество самых потрясающих в мире оргазмов. И что секс и правда может быть не просто приятным, а невероятным, потрясающим, сводящим с ума и доставляющим космическое наслаждение. Не только альфе, но и омеге. Юнги вообще во время секса с Чонгуком чувствовал себя центром вселенной. Самым особенным. И это было просто… невероятно приятное ощущение. Знать, что ты кому-то нужен. Что кто-то о тебе заботится. Что кто-то тебя любит. Настолько, что ставит во главу угла твои, а не свои собственные желания и интересы. Всё еще так необычно и непривычно. Но так хорошо. Юнги всегда считал, что не заслуживает подобного отношения, но… возможно, все-таки да? Сколько бы людей ни пытались убедить Юнги, что такие отношения — это норма, но лишь Чонгуку удалось вот так просто и неожиданно вселить в него уверенность, что он того достоин. И желание, чтобы всё было именно так. Взаимно. Хорошо. Правильно. А не так… как было с Намджуном. Который казался таким далеким и призрачным сейчас, что Юнги сомневался, в самом ли деле весь этот кошмар был с ним в этой, а не в одной из прошлых жизней. — Ты не замерз? — внезапно спрашивает Чонгук у устроившегося между его ног и лежащего спиной на его груди Юнги, словно почувствовав, что настроение омеги решило свернуть в мрачную сторону. И еще крепче сжимает его в своих объятиях. — Добавить горячей воды? — Нет, мне так хорошо сейчас, — Юнги улыбается, пытаясь поймать ладонями бурлящие в воде пузырьки. Несмотря на усталость, он чувствует себя сейчас как никогда счастливым. Да и эта его измотанность… была такой приятной, что он с удовольствием еще раз повторил бы ее причины. — Правда? — дыхание Чонгука щекочет его шею, заставляя Юнги улыбнуться еще шире. — Правда, — уверенно подтверждает он и, немного неловко развернувшись, усаживается на колени Чонгука. Лицом к лицу. Чтобы видеть его черные глаза, в которых отражаются звезды, сам Юнги и целый огромный мир. — Я так счастлив. Здесь. С тобой, — выдыхает ему прямо в губы и внезапно спрашивает: — А ты? — Я тоже счастлив, — кивает тот и, поддавшись соблазну, снова Юнги целует. Долго, сладко, без капли страсти, лишь с нежностью. — Но есть кое-что, — спустя пару минут разорвав поцелуй, Чонгук хитро на омегу смотрит, — что могло бы сделать меня еще счастливее. — Что? — так доверчиво и наивно ведется на его провокацию Юнги, внимательно, почти с тревогой глядя в лицо Чонгука. — Хм… — Чонгук делает вид, что задумался. — Тэхён говорил, что вы с ним ходили в кое-какой магазин и там кое-что купили… — наигранно задумчиво тянет он, наблюдая за тем, как щеки Юнги снова заливаются краской. Всё еще смущается. Ну надо же. Даже после всего, что между ними было. Такой чистый, наивный и невинный. Совершенно необыкновенный. — А… О… Да… — бормочет себе под нос Юнги и тихо, почти шепотом спрашивает: — Ты… Тебе и правда такое нравится? — заглядывая Чонгуку в глаза с такой преданностью, что у него сердце и пальцы на ногах поджимаются. Еще никто и никогда про его фетиши ТАК не спрашивал. Чонгуку хочется пошутить в ответ, посмеяться, но тон беседы совершенно не располагает, да и его фантазии и воспоминания о том фото… тоже. Юнги в кружеве. Одна мысль об этом кидает Чонгука в жар. Даже сейчас, когда омега сидит у него на коленях совершенно обнаженный. — Да, — рвано выдыхает он, поглаживая ладонями под водой стройную талию. — Я с ума от такого схожу. — Правда?.. Искреннее изумление Юнги Чонгука лишь сильнее возбуждает. — Правда, — кивает альфа. — Тогда… тогда… я могу надеть это для тебя, — краснея как маков цвет, предлагает Юнги. — Пожалуйста, — Чонгук легонько чмокает омегу в губы, а затем, осторожно подняв его на руках, сам из джакузи выносит, ставит на ноги и помогает укутаться в одно из огромных белоснежных полотенец, которые у них вместо теплых халатов. Все-таки вечера в горах всегда прохладны, а уж ночи и подавно. — Я могу и сам, — Юнги смущен таким вниманием и заботой Чонгука, но для того это, кажется… норма? — Мне нравится о тебе заботиться, — Чонгук широко улыбается и, подхватив на руки разулыбавшегося ему в ответ омегу, несет его обратно в дом, в их спальню, где Юнги неловко и немного нервно ищет тот самый пакет из магазина, запрятанный на самое дно его чемодана. — Можно... я сам? — заметив, что Юнги нашел то, что нужно, немного неуверенно спросил Чонгук, вопросительно глядя на омегу. — Что «сам»? — недоуменно переспросил Юнги, не совсем понимая, что Чонгук имеет в виду. — Выберу комплект, — почему-то говорить об этом вслух Юнги не очень-то ловко, хотя Чонгук обычно довольно спокойно озвучивал своим партнерам куда более откровенные просьбы. Но с Юнги… и правда всё совершенно по-иному. — И надену. Его. На тебя. Сам. Чонгук смотрит на Юнги, ожидая его ответ, напряженно. Нервно. Зная, как много зависит сейчас от ответа омеги. Насколько близки они смогут стать и быть откровенны друг с другом в постели. Во всех своих желаниях. И… слава богу, Юнги, пусть и немного растерянно, но всё же утвердительно кивает ему в ответ. Чонгук уверен, что и такого с ним никто и никогда не делал, однако, может, это и к лучшему. Чонгуку очень хочется и в этом быть у Юнги самым первым и показать ему все оттенки и грани, которые может иметь подлинное наслаждение.