Помоги мне/Help me

Прогипнотизировав взглядом на экране телефона контакт Чимина, Юнги всё же решился и нажал кнопку вызова. В его голове крутилось так много тревог и мыслей сегодня, что ему просто физически необходимо было это с кем-то обсудить. Конечно, можно было написать какой-нибудь пространный пост в «Инстаграме» и спросить мнения и совета своих подписчиков и читателей, но это: а) было слишком трудозатратно; б) могло привлечь к нему ненужное внимание репортеров, многие из которых конечности готовы были лишиться, лишь бы иметь удовольствие покопаться в его личной жизни и грязном белье; в) неловко, если Чон Чонгук каким-то образом увидит этот пост и поймет, что Юнги пишет о нем. Обнажаться, вернее, обнажать свои сомнения, свои истинные чувства и мысли перед этим мужчиной, да вообще перед всеми, Юнги всё еще не был готов. Он, честно говоря, до сих пор не отошел от завершения их романа с Намджуном и той бурной реакции, что вызвал его простой лаконичный пост в «Инстаграме» о разрыве, во всех СМИ и Сети. Словно они были не простым писателем и брокером средней руки, а минимум поп- или рок-звездами, да теми же BTS, уже который год являющимися самыми популярными артистами в мире. Именно в тот момент Юнги особенно остро понял смысл фразы «Личное — не публичное» и почему многие из знаменитостей так ревностно охраняют свою личную жизнь. И поклялся, что больше никогда, нигде: ни в «Инстаграме», ни в интервью — он не будет затрагивать тему личной жизни и вообще рассказывать о чем-либо, кроме своих историй, героев и книг. Поэтому решение позвонить сейчас Чимину было самым простым и логичным. Ведь кого-то еще у Юнги просто не было. Отношения с Намджуном, зацикленность Юнги на работе и своем творчестве, внезапно рухнувшие на него деньги и популярность медленно, но верно оборвали все его социальные контакты. Бывшие одноклассники, те самые друзья из школы, с которыми они так много хулиганили и провели столько крутых вечеров за игрой в баскетбол, приятели по колледжу и практикам просто испарились, оставляя Юнги совершенно одного. Какой жестокий сарказм. Человек с таким количеством подписчиков в «Инстаграме» — и так одинок. Ну кто бы мог подумать. Слава богу, что у Юнги всё еще (всегда) был Чимин. И что для Чимина с его абсолютным отсутствием чувства такта и гипернавязчивостью всё это — Намджун, трудоголизм Юнги, его отстраненность и холодность в минуты сильных эмоциональных потрясений, деньги, популярность — не стали помехами в его любви и привязанности и что он всегда оставался с Юнги. Пусть иногда даже вопреки желаниям самого Юнги, но… Юнги правда очень ценил Чимина и его дружбу, всё, что он для него сделал и делал. — Юнги, ты чего так рано? Что случилось? — Чимин, как обычно, поднял трубку после первого гудка, и его сонный голос звучал ну очень встревоженно. Сонный. Тринадцать часов разницы во времени. Точно. У него же сейчас только шесть утра. Юнги, погруженный в свои тревоги и переживания, про это даже не подумал. — Привет, прости, ничего не случилось, всё хорошо, я просто забыл про разницу во времени, я тебе попозже перезвоню, а ты пока спи, — пулей выпалил в трубку он и уже собрался было сбросить вызов, как его остановило цепкое: — Ну уж нет. Стой. Ты все равно меня разбудил. Так что рассказывай, что случилось. — Чимин, разумеется, не собирался позволить Юнги так просто отключиться. — Да правда ничего, — вполне искренне возмутился Юнги, тут же получая в ответ почти привычное: — А если честно? — Да с чего ты взял? Всё правда хорошо. — Юнги, ты — фанатик текстовых сообщений и звонишь мне только в случае апокалипсисов. Так. Что. С. Тобой. Случилось? — делая нарочито красноречивые паузы между словами, снова спросил Чимин. — Ты поранился? В больнице? Что-то с квартирой? Опять упал в какой-то водоем? Потерял документы или карты? Проблемы с полицией? Ноутбук сломал и не успел сохранить то, что написал? Устроил пожар? — Да нет же! — буквально пылая от смущения и возмущения, прервал эту тираду Юнги, пока Чимин не припомнил ему абсолютно все его прошлые прегрешения. — Просто, возможно, я хотел… рассказать тебе что-то? — И что же? — Кажется, Чимин на том конце провода начинал медленно, но верно закипать. — Кажется… — Юнги замялся и зачем-то перешел на шепот, словно боялся произносить вслух то, что он сейчас говорил, как будто всё это было не по-настоящему и громкий голос мог придать случившемуся слишком большую материальность: — Кажется, я был сегодня днем на свидании. И послезавтра иду еще раз, — прошептал он и зачем-то уточнил: — С одним альфой. — Да ладно, правда? Ты правда ходил с кем-то на свидание? По-настоящему? — в голосе Чимина звучало неприкрытое потрясение. Но он не был бы собой, если бы тут же не начал въедливый допрос, чтобы выяснить все детали: — Кто он? Где вы познакомились? Куда ходили? Он знает, что ты — это ты? Юнги целых три раза во всех подробностях пришлось рассказать Чимину о своем знакомстве с «девятой строчкой “Форбс” Чон Чонгуком» и их сегодняшней прогулке и встрече. — То есть ты знаешь только его имя, и с его слов он на девятой строчке «Форбс». И ты ему поверил? — Чимин до глубины души был поражен наивностью и доверчивостью Юнги. Хотя… это же Юнги. Он до последнего верил, что Намджун — лучший из альф и совсем случайно бьет и толкает его. Чего от такого наивныша и ждать-то? — В принципе, он летел бизнес-классом — это уже что-то говорит. Как он был одет? Он выглядит как состоятельный человек? — Да не помню я, как он был одет! — под конец Юнги уже стал слегка раздражаться. — И выглядел обычно. — У тебя есть его фото? Хотя… стой. Я сейчас его просто погуглю… — пробормотал Чимин, и на том конце провода воцарилась тишина, прерываемая лишь стуком клавиш, которую буквально спустя пару минут прервал восхищенный то ли всхлип, то ли вздох: — ВАУ. — Что? — настороженно переспросил Юнги, напряженно слушавший тишину всё это время. — Если это шикарный высокий накачанный альфа-кореец с внешностью модели, длинными черными волосами и забитыми рукавами… — Да, это он, — решив, что это описание вполне напоминает Чон Чонгука, кивнул Юнги. — Вау, просто вау, — кажется, словарный запас Чимина и сам он слегка посыпались. — Ну… я тебя поздравляю и благословляю. — То есть он не соврал про «Форбс» и ты одобряешь? — этот вопрос мог бы звучать как шутка, но Юнги был серьезен как никогда. — Ну еще бы. Ты даже не представляешь, кого тебе удалось отхватить. Он… — начал было Чимин, однако Юнги прервал его: — Стой. Не рассказывай. Это будет нечестно, пусть он сам мне расскажет про себя. Так будет правильно. — Юнги, — хихикнул ему в трубку Чимин. — Иногда я думаю, что ты живешь не в том столетии или сбежал со страниц своих же книг. Он сто процентов тебя прогуглил тоже. Это окей, сколько раз повторять… — Даже если и так, то это его право. Я хочу услышать то, что он расскажет мне сам, — со всей уверенностью кивнул Юнги. Он и правда хотел услышать историю Чон Чонгука, кто он и что, от него самого, а не читать это в каких-то статейках, которые вполне могли и на все сто процентов состоять из перекрученных фактов и чистой лжи. — К тому же даже если он меня и гуглил, то не подал виду. А ты сам знаешь, что я так точно не смогу. — Ну да. Делай как хочешь. В любом случае я знаю, что ты в хороших руках. Кстати… — Чимин внезапно сменил тему, заставляя Юнги облегченно выдохнуть: рассказывать о своих тараканах другим людям ему всегда было тяжело и не слишком приятно. — Что ты планируешь надеть на обед с ним? — Это же просто обед? — Юнги был слегка обескуражен этим вопросом. Они редко обсуждали с Чимином его наряды, и обычно дело касалось его сильно публичных выходов. Юнги в целом всегда был мало зациклен на одежде и своем внешнем виде, и что кого-то могут волновать надетые на него штаны и майка — было для него… немного дико? Намджун всегда повторял ему, что Юнги ну совсем неправильный омега. И… наверное, так и было. — Так что обычно. Джинсы и футболку. Может, шорты, если будет слишком жарко. В кафе же тут пускают в шортах? — Господи, Юнги, — обреченно простонал ему в трубку Чимин. Так, словно Юнги только что сообщил ему, что случайно умудрился спалить не только квартиру, но и всю Корею разом, а еще попутно случайно поднял армию зомби, когда устроил себе вечерние танцы для поднятия настроения под любимый кей-поп. — Это же свидание. Так, насколько я помню… Гипнотизируя взглядом мерцание огоньков в ночном Сеуле за окном, Юнги внимательно слушал деловитые инструкции совсем забывшего про сон Чимина и с удивлением понял, что чувствует себя сейчас куда увереннее и спокойнее, настолько, что правда готов пойти послезавтра на обед с симпатичным альфой и даже получить от этого не только тревожность и стресс, но и удовольствие. Нет, как же все-таки хорошо, что он не окончательно и бесповоротно одинок. У него есть Чимин, который готов встать в шесть утра на другом конце света, чтобы послушать про его свидания, прогуглить потенциального кандидата и помочь ему с нарядом. Если это не самый настоящий и лучший в мире друг, то… тогда кто?