Помоги мне/Help me

— Не приб-ближайся ко мне. Не смей. Просто не с-смей, — Юнги изо всех сил старался выглядеть как можно увереннее и злобно, но предательски подрагивающий голос с головой выдавал его. Особенно стоящему напротив человеку, который слишком хорошо знал его. Как облупленного. Человеку, которого Юнги любил. Сильно. И казалось, что взаимно. По крайней мере, до вчерашнего вечера Юнги думал, что это именно так, но… Всё оказалось чертовой ложью. Розовыми очками, которые внезапно так больно и некрасиво разбились. Стеклами вовнутрь. Действительно. Юнги совсем не знал мужчину, что сейчас стоял напротив него. И понятия не имел, что тот чувствует к нему. Зачем всё это было? Вся эта ложь? Иллюзия отношений? Столько месяцев вранья и упорного притворства? Ради секса? Полная чушь. Откровенно говоря, Юнги был в нем не так уж и хорош, особенно если сравнивать со всеми внезапно нарисовавшимися «конкурентами». Игра? Острые эмоции? Просто потому что зарвавшееся мудачье может себе это позволить? Возможно. Юнги правда не знал. Ни этого человека. Ни того, что происходит. И вряд ли узнает. Но в одном он был уверен наверняка — Чон Чонгук очень страшный и опасный человек. И Юнги стоит держаться от него как можно дальше. Иначе всё может закончиться очень плохо. Уж для него так точно. Бежать. Из этой квартиры, этого города, этой страны. Сменить имя, фамилию, лицо, просто стереть себя из этой жизни и сделать вид, что его никогда и не было. Это действительно могло стать спасением. Но на это нужно было время. И Юнги сейчас отчаянно пытался его для себя выиграть. — Юнги, малыш, я… — Чонгук сделал небольшой осторожный шаг навстречу, заставляя любовь всей своей жизни испуганно шарахнуться назад и зашипеть: — Я тебе не малыш. Не смей называть меня так. Вон из моей квартиры. — В глазах Юнги столько боли и ужаса, что он своим взглядом Чонгука в клочья раздирает, причиняя столько невыносимых мучений, сколько не способна причинить любая, даже самая изощренная пытка. — Юнги… Нам нужно поговорить, я должен тебе всё объяснить, — сделав глубокий вдох, Чонгук старается говорить как можно ласковее и спокойнее. Просит. Нет. Почти умоляет. Но Юнги его не слышит. Слишком испуган. Слишком взволнован. Слишком расстроен. Он всегда был очень эмоционален, но сегодня — особенно. Чонгук готов живьем растерзать тех проклятых сучек, что рассказали Юнги правду о нем и напели еще непонятно чего в уши. И растерзает. Хосок с Тэхёном уже привезли их в особняк для «особенной ночи». Но чуть позже. А сейчас… Он готов встать на колени, лишь бы Юнги его выслушал и попытался понять. Вот только тот… настроен слишком категорично. Проклятье. — Если ты сейчас же не уйдешь, то я вызову полицию. — Массивный смартфон в тонких пальцах выглядит так забавно угрожающе, что Чонгуку хочется смеяться. Неужели, уже зная о том, кто он, Юнги думает, что полиция его защитит? Какой же наивный глупыш. Чонгук обожал его за эту непосредственность. Да вообще за всё. Ведь не было того, что Чонгуку в Юнги не нравилось. Этот омега был самым идеальным. И отпускать его так просто… О нет, Чонгук не собирался. Ни за что. И если ему сейчас нужно отступить, то ладно. Чонгук это вытерпит. Справится. Возможно, Юнги нужно немного времени, чтобы всё понять и принять. Хотя бы немного успокоиться. Чонгук ему это время даст. Сделает два шага назад, чтобы потом продвинуться вперед на десять. К тому же сделанное на заказ кольцо лежит в сейфе и ждет своего часа вторую неделю. Юнги всё поймет и примет. Рано или поздно. Любовь — она такая. Всего сильнее. А сейчас… — Ладно-ладно, хорошо, я уйду, — Чонгук поднимает руки в знак капитуляции и выдавливает вымученную улыбку. — Только, пожалуйста, не делай глупостей. Прошу тебя. Просто выпей вина, полежи в ванной и ложись спать. Утро вечера мудренее. — Уж как-нибудь без тебя разберусь. — Ну разумеется, ты же такой самостоятельный и взрослый, — улыбка на лице Чонгука становится искренней. Пережить ночь без Юнги он сможет. Стерпит. Тем более слишком болтливые планы на эту ночь уже ждут пылких процедур по сокращению своих чересчур болтливых языков. Ну или выдиранию, если с первым не заладится. А завтра он пришлет Юнги цветы. Нет, лучше принесет сам. И завтрак в постель. Они спокойной всё обсудят за кофе и так горячо любимыми Юнги тостами с апельсиновым джемом. Как делали это не раз и не два, нежась вдвоем в постели ленивыми воскресными утрами, когда в этом мире не существовало никого, кроме них двоих и их любви. Всё обязательно вернется на круги своя. Завтра утром. А завтра вечером… завтра вечером Чонгук сделает Юнги предложение. И тогда всё в этом мире точно станет идеально. Так, как и должно было быть. С самого начала.