There's a Kind of Magic in Masks / В масках есть свое волшебство

Аппарировав обратно в свою квартиру, Гермиона с облегчением вздохнула. Последние пятнадцать минут были настоящими американскими горками. Сначала она не нашла лифчик в его комнате, что само по себе было крайне унизительно, поэтому она подкралась к двери, завернувшись в одеяло, как в тогу, и возблагодарила всех возможных богов, обнаружив белье брошенным на полу в нескольких дюймах от спальни. Затем, не желая больше оставаться голой, она бросилась одеваться, забыв как следует закрыть дверь. Гермиона стояла только в трусиках и носках и обнаружила приоткрытую дверь только когда Малфой постучался, что напугало ее до полусмерти. Однако он остался снаружи, и она смогла выдохнуть, хотя на мгновение ей почти захотелось, чтобы он вошел в комнату и снова снял с нее белье, желательно зубами. Нелепо. Закрыв перед ним дверь, она поняла, что поступила правильно, даже если в глубине ее души и таилось разочарование, которое она не могла полностью объяснить. Слава Мерлину, что услышав голоса в соседней комнате, ей удалось без помощи палочки призвать сумку, иначе бы она все еще была заперта в спальне Малфоя в одних джинсах и лифчике. Она задумалась, не следовало ли ей попрощаться с ним, оставить записку или что-то такое, но в тот момент она была охвачена паникой, и мысль остаться, рискуя быть замеченной, была не из приятных. Что, черт возьми, она могла ему написать? "Драко, спасибо за отличный секс, но, похоже, у тебя есть компания поинтереснее, так что я сбегу "? Она застонала и откинула волосы с лица. Даже называть его по имени все еще казалось странным, и это было абсурдно, учитывая, что они были далеко за тем уровнем близости, который требовался для обращения друг к другу по имени. Она очень, очень хотела, чтобы неожиданный гость, кем бы он ни был, пришел чуточку позже, ровно настолько, чтобы она смогла спокойно выпить свой кофе. Черт возьми, у нее было чувство, что кофе Малфоя тоже был восхитительным… Она снова застонала и, пошатываясь, побрела на кухню, чтобы поставить чайник, но чуть не упала, обнаружив, что кухня уже занята. — Джинни! Боже, как ты меня напугала! — Ты время видела? — строго спросила она, постукивая себя по запястью, хотя часов на ней не было. — Где ты была всю ночь? Мы с Гарри ужасно волновались! — Твоя мама когда-нибудь видела, как ты ее пародируешь? — сердито спросила Гермиона, схватившись за грудь, чтобы успокоить сердцебиение. Она поджала губы и прошла мимо Джинни, чтобы наконец поставить чайник. — Конечно, нет, — ухмыльнулась Джинни, — я же не хочу умирать. — Да, что ж, это жутко… Гарри видел? — сухо спросила она. — Да… говорит, его это пугает. — Ну, ни одному мужчине не понравится, когда его девушка превращается в собственную мать. — Эй! — Почему ты здесь? Снова забыла, что съехала? — пробормотала она, заметив, что Джинни уже выпила чашку горячего чая. — Ты определенно чувствуешь себя как дома. — Ну, черт возьми, да ты просто гребанный лучик света этим утром!— надменно заявила она, задирая нос, — К твоему сведению, я зашла только чтобы пригласить тебя завтра на ужин, мама готовит жаркое. — Оу… — Да, и я забыла, что съехала только однажды, и это было буквально через два дня после того, как я... — Знаю, знаю... — устало произнесла Гермиона, потирая переносицу. — Если тебе вдруг стало так важно сохранять свою личную жизнь в тайне, ты всегда можешь просто сменить защиту, чтобы она не позволяла мне приходить… — Нет, не глупи, Джинни, все в порядке. — она вздохнула, — Извини, я просто устала и у меня легкое похмелье. После вашего ухода, Стелла заставила меня еще выпить. — Заставила тебя? — спросила Джинни, ухмыляясь и звуча крайне скептически. — О, заткнись. Тебе ли говорить, нам вообще вчера чуть не понадобился лом, чтобы оторвать тебя от Гарри, чтобы он смог сходить в туалет до вашего ухода. — Справедливо. — Она пожала плечами, все еще улыбаясь. Гермиона одобрительно хмыкнула и, наконец, сделала глоток чая. Она откинула голову назад и блаженно вздохнула. — Господи, как хорошо, что есть чай, — пробормотала она. — Если говорить серьезно, Гермиона, я как раз собиралась заглянуть к тебе, чтобы узнать, не хочешь ли ты прийти завтра, но потом увидела, что тебя нет, и… Я, честно говоря, немного забеспокоилась. — Что ж, спасибо. Впрочем, можешь уже отозвать поисковые отряды. — сказала Гермиона после небольшой паузы. — На самом деле поисковых отрядов нет, да? — Не будь дурой, я здесь всего около двадцати минут. Я сказала Гарри, что останусь на чашечку чая, что, как видишь, не совсем ложь. — Солгала Гарри ради меня? Я тронута. — Хорошо, во-первых, это не ложь. Мы только что установили это. — сказала Джинни, подняв один палец, затем второй, — А во-вторых, мне надоело ходить вокруг да около. Чем… Или, лучше сказать, "кем" ты была занята всю ночь? — Джинни улыбалась от уха до уха, и Гермиона изо всех сил старалась не выглядеть словно виноватая школьница. Она раздраженно вздохнула. — Серьезно, Джинни? — Серьезно, Гермиона? — выпалила она в ответ, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди, — Я имею в виду… Знаю, мы не так много общаемся с тех пор, как я переехала к Гарри, но ты же не думаешь, что я так просто это оставлю, верно? Только не тогда, когда ты сидишь с видом нашкодившего щенка. Гермиона прищурилась, пытаясь показать, что она действительно не в настроении. Внутренне она ругала себя, хотя, честно говоря, никак не могла предвидеть, что Джинни будет сидеть и ждать ее за кухонным столом, как будто она не съехала больше года назад. Гермиона печально вздохнула. — Чертова испанская инквизиция… — Что? — Не волнуйся об этом, Джинни. — Хорошо… В любом случае, я не собираюсь заставлять тебя выкладывать все грязные подробности, если ты этого не хочешь… — Спасибо Мерлину за маленькие чудеса… — Гермиона Джин Грейнджер, если мне придется насильно напоить тебя отрезвляющим зельем, чтобы избавиться от такого отношения, то… — О боже, Джинни, пожалуйста, перестань говорить голосом Молли! — воскликнула Гермиона, теряя терпение, — я взрослая женщина, которая, между прочим, живет одна, и я имею право провести ночь где угодно и с кем угодно, не подвергаясь допросам. — Ооо, становишься многословной, да? Ты, должно быть, взволнована. — Джинни, — предостерегающе произнесла она, подавляя дрожь при мысли о том, что Джинни узнает, кто именно ее… взволновал. — Хорошо, хорошо, я поняла, — сказала Джинни, поднимая руки в знак капитуляции. — Спасибо, — сказала Гермиона, чувствуя, как ее плечи слегка поникли. — Прости, что я такая раздражительная, Джинни, просто… Я устала и на самом деле не хочу сейчас ничего обсуждать, ладно? — Ну, пока ты… — Я уверена, — твердо сказала Гермиона, — что со мной все в порядке. Джин, ничего серьезного, обещаю. Я просто устала, у меня похмелье, и мне срочно нужно в душ. — Справедливо. — Спасибо, Джинни. — Хорошо, я дам тебе принять душ, — сказала она, допивая чай и вставая. — и я рядом, если захочешь поговорить. — Спасибо, — прошептала Гермиона, обхватив ее за талию и заключив в неуклюжие объятия. Джинни только усмехнулась и погладила ее по голове. — Хорошо, хорошо, знаю, я потрясающая. — Действительно, лучшая из нас, — сказала Гермиона, глубокомысленно кивая, на что Джинни закатила глаза. — Хорошо, тогда я пойду. Я так полагаю, мальчикам лучше не знать? — Если не возражаешь. — Угу. Ладно, ладно, как обычно сделаю все на высшем уровне. — Конечно, — сухо ответила Гермиона. — Ладно, я уже ухожу. Но… Гермиона? — Да? — Разве вчера на тебе не было ожерелья? Рука Гермионы метнулась к шее и... Да, Джинни была права, ее ожерелье исчезло. Дерьмо. — Черт!… — Ладно, на этом восхитительном моменте я тебя покину, — сказала Джинни, широко улыбаясь. — Увидимся! — Пока, Джин, — пробормотала Гермиона, ее щеки пылали, когда Джинни исчезла в вихре аппарации. Несколько минут она сидела в тишине своей квартиры, обдумывая услышанное. Она не помнила, как снимала ожерелье, но цепочка была довольно длинная, и вполне возможно, что оно просто соскользнуло в какой-то момент, возможно, когда она снимала майку… Боже, как все запутано. И она даже не могла за ним вернуться, не тогда, когда она знала, что у него были планы на сегодня. Насколько она поняла, перед ее побегом пришли его родители, и если бы она вернулась, то аппарировала бы прямо на семейное сборище Малфоев. От одной этой мысли ее затошнило. Чем меньше она думала об остальных Малфоях, тем лучше. Еще и Джинни. Гермиона знала, что подруга не оставит все как есть, она будет неделями выпытывать подробности, хотя, по крайней мере, она верила, что Джинни никому ничего не расскажет. Ей придется смириться, может быть, даже придумать правдоподобную ложь о прошедшей ночи, чтобы отвязаться от допросов. Конечно, выход так себе, она ненавидела лгать, но подобного больше никогда не повториться, так что все будет в порядке. Она расскажет Джинни всю правду лет через десять. Завтра ей придется отправить Малфою сову, а сегодня отвлечься и надеяться на лучшее. _________ Час спустя Гермиона стояла в ванной комнате. Она допивала вторую чашку чая и размышляла, чем бы ей заняться сегодня, как вдруг ее осенило вдохновение. Ничем. Она собиралась весь день абсолютно ничего не делать. Поэтому Гермиона сняла с себя вчерашнюю одежду, закуталась в ворсистый халат и набрала ванну. Она даже не осознавала, как сильно болели ее мышцы, пока полностью не расслабила их в горячей воде и не закрыла глаза от удовольствия. Боже, она и забыла, каким утомительным бывает настоящий секс. На этот раз им удалось добраться до постели, хотя даже после маскарада у нее еще несколько дней болели ноги. И все же она не могла отделаться от мысли, что эти мелкие недомогания были справедливой платой за, честно говоря, один из самых поразительно сильных оргазмов, которые она испытывала за последние годы. Ее лицо вспыхнуло, когда она вспомнила, что буквально вонзила в него зубы от удовольствия, пока кончала. Как неловко, ей придется извиниться. — ‘Ужасно сожалею, Драко”, — пробормотала она себе под нос, — "Обычно я так не поступаю, просто ты заставил меня кончить так сильно, что на секунду я забыла собственное имя". Да, точно. Как будто ему нужно повышать самооценку еще выше.” Она вздохнула и повертела рукой в воде, оставляя следы среди ароматных пузырьков, пока ее мысли блуждали где-то далеко. Он выглядел таким умиротворенным, когда спал, и при воспоминании о том, как он прижимал ее к себе и улыбался, уткнувшись лицом в ее волосы, у нее внутри все переворачивалось. Она знала, что это не повторится, не сейчас, когда он Драко Малфой, и она Гермиона Грейнджер, но она не могла не задаться вопросом, на что все могло бы быть похоже в иных обстоятельствах. Вчера была одна неловкая, пьяная ночь, что, черт возьми, он бы с ней сделал, если бы у них в запасе был целый день? От этой мысли у нее по спине пробежали мурашки, и ей пришлось подавить улыбку. Возможно, это была восхитительная фантазия, но не реальность. На самом деле она даже не знала, где находится его дом, он мог находиться даже во Франции. Вечеринка по случаю его дня рождения закончится уже сегодня, а вместе с ней пропадет и их единственная причина видеться вне совместных публичных мероприятий, где они оба были обязаны играть те же старые роли бывшего хулигана и его жертвы. Все было кончено, и это к лучшему. Так почему же она не чувствовала, что все закончилось? Гермиона нахмурилась и сделала глубокий вдох, прежде чем погрузиться в воду с головой. По крайней мере, это немного привело ее в чувство. Она откинула мокрые волосы с лица и откинулась на спинку ванны. Да. Это к лучшему. Теперь оставалось только перестать думать о нем.