Тепло двух солнц

      Захлопывающаяся дверь класса, топот ног вверх по лестнице, поворот и длинный коридор, ведущий к комнате Фрин. Сбивчивое дыхание, волнение, предвкушение. Страх неизвестности и желание, собирающееся в плотный комок внизу живота.              Сейчас сердце у Бекки бьется так же сильно, как в день ее признания и их первого робкого поцелуя. Тогда они не могли поверить, что чувства взаимны. Теперь с трудом верится, что их ждет нечто куда большее и значительное. Прямо сейчас.              — Проходи, — сказала Фрин, открывая дверь. Подождав, пока Бекки зайдет, она закрыла двери в комнату на ключ изнутри. Фрин посмотрела на девушку слегка неуверенно, заправляя непослушную прядь волос ей за ухо. – Все в порядке? Я пойму, если ты передумаешь.              — Нет, все в полном порядке, просто я волнуюсь. А ты?              — Волнуюсь. А еще люблю тебя. Все будет хорошо, — Фрин целует Бекки, обнимает, гладит по волосам. – Все правда будет хорошо. Я столько раз думала об этом, представляла… Доверься мне.              У Бекки краснеют кончики ушей, и она кивает головой в знак согласия. Они устраиваются на кровати, помогают друг другу раздеться. Бекки сжимается в комочек, заливаясь краской еще сильнее.              — Милая, дай мне руку, — Фрин осторожно подносит ее руку к губам, целует, заглядывая в глаза. – Посмотри на меня. Ты невероятно красивая, не прячься от меня. Если тебе неловко, может, закроешь глаза? – она накрывает ладонью ее веки, аккуратно прикрывая их, и укладывает ее на спину. – Так будет даже лучше. Сосредоточься только на моем голосе, на ощущениях. Я не сделаю тебе больно.              Бекки глубоко дышит и решает полностью довериться Фрин. Расслабляется, улавливает каждое новое ощущение. Мягкие губы касаются ее плеч, легкие поцелуи отзываются роем мурашек на висках, на шее, пробегают вдоль ключиц. Там, где ее тела касаются нежные руки, растекается тепло. Ощущения одновременно пугающие и невероятно приятные.              — Прислушайся к себе, — шепчет ей на ухо Фрин. – Как тело реагирует на все, что я делаю. Я хочу видеть и чувствовать, что тебе нравится, а что нет. Хочу слышать твой голос.              Бек сглатывает комок в горле, снова кивает, так и не открыв глаза. Сосредоточившись, отзывается на каждую ласку, изгибается, тянется на встречу другому телу. С закрытыми глазами собственная нагота ощущается особенно остро, но остатки смущения стремительно смываются накатывающим возбуждением. Воображение активно дорисовывает картину: яркие губы, смыкающиеся на ее сосках; черные волосы, качающиеся в такт движениям; грудь, которой Фрин прикасается к ее телу, прижимаясь ближе. Должно быть, она выгибает поясницу, склоняясь над ней. Ее длинные, красивые ноги упираются в кровать, а мышцы на них напрягаются. Все кажется волшебным, будто самые смелые сны воплощаются в реальность, и страха совсем не остается – его заменяет желание не упустить ни одного мгновения, полностью отдавшись этому наваждению.              — Постой, я хочу на тебя смотреть, — Бекки распахивает глаза, приподнимается, жадно запуская руки в волосы Фрин, цепляясь за нее, увлекая в глубокий поцелуй, – и я готова, Фрин.              — Хорошо, иди ко мне, — она прижимает ее к себе, целует в макушку, затягивается пьяняще родным запахом. — Ты ведь мне поможешь?              Ее колено проскальзывает меж бедер Бекки, плотно прижимается, слегка надавливая, толкая ее обратно на кровать. С губ Бек срывается удивленный стон. Фрин касается ее губ двумя пальцами, едва задевая зубы и плавно вводя их внутрь. Кажется таким естественным провести по ним языком, принять глубже, обжигающе и шумно выдыхая. Фрин смотрит на это неотрывно, восторженно и, будто очнувшись, резко вынимает пальцы и сглатывает комок в горле, решаясь.              Бекки чувствует, как все ее тело выгибается, следуя за первыми прикосновениями к клитору. Приятные, тягучие спазмы прокатываются по мышцам живота и бедер. Глаза распахиваются шире, стоны вырываются сами собой. Руки начинают жить своей жизнью, беспорядочно мечась по спине Фрин: цепляясь, сжимая, царапая. Сначала ей удавалось прочувствовать каждое касание, упиваясь новыми ощущениями, но чем дальше, тем глубже сознание утопало в вязком наслаждении. Стало непонятно, где именно и почему приятно, все мысли спутались, кровь стучит в висках и становится так оглушительно хорошо, что глаза сами собой закрываются, окончательно опрокидывая мечущееся сознание в пучину раскаленного удовольствия. Через несколько минут девушку накрывает неожиданно холодной, отрезвляющей волной, заставляющей сильно выгнуться и ярко ощутить все, что до этого разбегалось множеством импульсов по телу и сбивало мысли в кучу. Мир будто застыл, и она вместе с ним. На несколько секунд она ощутила все так четко, как никогда.              Рухнув на кровать, она еще некоторое время приходила в себя, невидяще глядя в потолок, даже не замечая, как продолжили слабо подрагивать ее мышцы.              — Никогда не испытывала ничего подобного, — тихо прошептала она, найдя глазами Фрин.              Та сидела на ее бедрах, тяжело дышала и смотрела с нескрываемым восторгом и обожанием, а с губ ее не сходила улыбка.              — Я тоже. Давай еще раз?              Бек несколько раз удивленно моргнула, а потом рассмеялась, утягивая Фрин на кровать.              — Эй, это не шутка.              — Я знаю, просто это так мило, что я не удержалась, — Бекки продолжила негромко смеяться, целуя любимую в щеку. – Дашь мне пару минут прийти в себя?              Фрин перекатилась, легла на спину и взяла Бекки за руку. Некоторое время они лежали молча, восстанавливая дыхание. Затем Фрин приподнялась на локте и с мечтательной улыбкой стала водить по телу Бекки пальцами, выводя незамысловатые узоры на животе. Оставила несколько нежных поцелуев на ребрах, вдыхая легкий запах пота и земляники. Ее кожа была все такой же горячей и мягкой, как считанные минуты назад, но тело больше не отзывалось на каждое прикосновение. Девушка с интересом наблюдала за тем, как размеренно и спокойно вздымалась грудь Бекки.              — Тебе неприятно?              — Что? – Бекки растерянно посмотрела на Фрин. – Конечно, приятно.              — Но не так, как до этого?              Бекки немного подумала, после чего уткнулась в губы Фрин, пряча в поцелуе улыбку и легкий смех.              — Не как до этого, но это приятно по-другому. Хочешь почувствовать на себе?              — Нет, сейчас я хочу тебя, — в глазах у Фрин промелькнуло несколько озорных огоньков, и она снова нависла над Бекки. – Знаешь, мы ведь можем проследить, как эти твои «приятно» сменяют друг друга.              Фрин поцеловала ее нежно и глубоко, плавно перемещая поцелуи от губ к груди. Оставляя легкие укусы, засосы и играя с сосками, блуждая руками по телу Бекки, она прислушивалась к каждому ее движению, упиваясь тихими вздохами наслаждения. Спустя некоторое время на место вздохам пришли стоны, а тело начало подрагивать, сильнее откликаясь на ласки. Скользнув рукой вниз, Фрин сама не сдержала стон, ощутив, как влажно оказалось у Бекки между ног. Сдерживаться больше не было сил.              — Скажи, если будет больно, — прошептав эти слова, Фрин аккуратно ввела в Бекки один палец, ловя в поцелуй сорвавшийся с губ девушки вскрик.              Внутри нее было горячо. Дурманящие, обволакивающие теплота и пульсация. Подобная близость укутывала разум туманом, лишая рассудка. Все казалось одновременно и слишком медленным, и слишком быстрым, и слишком громким, и слишком тихим. Приятным. Чертовски приятным. Просто неописуемо приятным. Введя еще один палец, Фрин начала двигаться.              Бекки, отметая легкий дискомфорт, двинулась навстречу нежным пальцам. Приоткрыв рот и облизнув губы, она начала тихо стонать, но чем сильнее и настойчивее Фрин в нее толкалась, тем чаще в сбивчивом дыхании слышалось «да». Когда вторая рука Фрин оказалась снаружи, начав двигаться в такт пальцам внутри, фейерверк ощущений окончательно заглушил все остальное. Хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. Чтобы весь мир развалился на части, оставив лишь их двоих, соединенных, в непроглядной тьме. Навсегда.              Фрин ощутила, как внутри Бекки одна за другой прокатилось несколько волн подступающего оргазма – все сжималось, с каждым разом сильнее и горячее смыкаясь вокруг ее пальцев. Ощущение того, как она содрогается от ее прикосновений и внутри, и снаружи, потеряв всякий контроль над собой, казалось лучшим, что Фрин когда-либо испытывала. Она старалась рассмотреть каждую черту ее лица, не упустить ни одного изгиба и вскрика и собственные чувства, сохраняя все это в памяти.              Через пару минут, лежа в объятиях Фрин, Бекки мягко провела носом по ее щеке.              — Я хочу пить.              — Мне так не хочется сейчас никуда идти...              — У меня горло пересохло. Я тебя укушу.              Фрин рассмеялась, вставая с кровати и исчезая со стаканом в ванной.              — Вот, моя несчастная мученица, твой заказ.              Бекки выпила половину, оставив остальное Фрин. Допив остатки и поставив пустой стакан на прикроватную тумбу, Фрин забралась обратно в объятия любимой. Они укутались в одеяло и еще некоторое время полежали так в тишине, обнимаясь и обмениваясь нежными поцелуями.              — Кажется, теперь я тебя люблю еще больше, — прошептала Бекки.              — Кажется, я тебя тоже, — ответила Фрин. — Ты ведь останешься сегодня переночевать у меня?              — Я бы не ушла, даже попробуй ты меня выгнать, — рассмеялась Бекки.              «И не только сейчас. Я с радостью останусь с тобой на сегодня, на завтра и навсегда», - подумала она, бережно погладив любимую по волосам.