Просчет

      Густые вечерние сумерки, опустившиеся на Токио в конце аномально жаркого летнего дня, укрывали мужчину от лишних взглядов. Он стоял, чуть горбясь, вдыхая смесь запахов города. Сухой ещë не остывший воздух двигался, гонимый слабым ветерком, и создавал иллюзию прохлады.       Сегодня Ринтаро не мог себе позволить полноценную прогулку, которую совершал обычно, пытаясь поддерживать видимость заботы о своём здоровье. Дверь лоджии в громким хлопком отделила его от вечернего города. Был особенный день. Несколько часов назад ему звонил Саму, благополучно добравшийся до Гвадалахары. Теперь, если верить всем цифровым следам, в самое ближайшее время один из близнецов Мия найдёт чëртового Куроо Тетсуро, а с ним и проклятого Эббинга, будь тот не ладен.       Получение информации на этих двоих не далось хакеру легко. Куда бы не заглядывали что Суна, что Осаму, каждая, как им казалось, перспективная ниточка вела в никуда. Лишь по чистой случайности мужчинам удалось соотнести прибытие в Мексику проблемного лорда и внезапно обнаружить нахождение там Куроо.       Так или иначе, скоро на машиностроительном заводе под Гвадалахарой обещало стать жарко. Такое представление невозможно было пропустить, особенно учитывая, что дотошный лорд Эббинг снарядил своё детище первоклассными камерами слежения. Плавное изображение, звуковая дорожка, транслируемая в реальном времени, да чëрт возьми, даже функция приближения и режим ночного видения. Это была не система безопасности, а полноценный кинотеатр.       Ноги сами гнали хакера обратно к рабочему месту. Там всё было готово. Широкая столешница позволяла мужчине опереться обоими локтями, рассматривая изображение из далекой Мексики как можно внимательнее. На одном из квадратиков камер уже разворачивались события.        — Вот сука, — разглядывая взлохмаченного брюнета, проходящего в составе общей группы в помещение линии погрузки, процедил Ринтаро. Ну ничего, скоро Саму покончит с ним.       В суматохе начавшейся перестрелки было сложно уследить за будь-он-неладен Куроо Тетсуро. Ко всему прочему, система внешнего видеонаблюдения выхватила движение на парковке — на сцену вышло главное действующее лицо. Суна прикусил губу, рассматривая появившегося из машины Осаму Мия. После стольких дней разлуки один вид возлюбленного заставлял сердце ускорять ход. Тем более, когда тот явился на дело в своём убийственном амплуа. Киллер, облачённый в чёрный костюм, ловко обогнул ангар, где разворачивался основной театр перестрелки, и направился в одно из административных зданий. Того как будто вела интуиция, потому как, если верить данным с камер, обе цели скрывались именно там.       Ринтаро нехотя оторвался от наблюдения за своим Осаму, который — какой умничка — в это время нашёл комнату охраны и сейчас рассматривал те же записи с камер, что и он сам. Для большего удобства хакер продублировал окна программы, оставив на главном экране склонившийся над офисным столом силуэт близнеца, а на побочном начал листать трансляции из других помещений.       Найти Куроо в небольшом офисном здании не составило труда. Вот его силуэт бежит, спотыкаясь, по коридору. И где этот чёрт потерял своего сопровождающего? Вот… А это уже интересно.       Волна раздражения и почти физического отвращения обрушилась на сознание Суны, когда тот увидел происходившее. Прямо под камерой, будто напоказ, Тетсуро встретился с этим скользким крысëнком Козуме. Ринтаро всегда чувствовал неопределимое отторжение по отношению к своему кохаю на пути преступного мира, но ни разу так и не смог сформулировать, почему. Теперь всё встало на свои места. Эти двое беззастенчиво обтирали собою стены офисного коридора, заставляя хакера по эту сторону экрана скрежетать зубами. Хороший подчиненный бы пустил пулю в затылок тому, кто посмел пойти против Гэнко-кай. А Кенма всем своим видом показывал, что сейчас готов был пустить кое-что, принадлежавшее неугодному их организации Куроо Тетсуро, в себя.       События развивались быстро. За наблюдением за этой омерзительной в своей неуместности, искренности и отчаянности страсти Ринтаро не заметил, как Осаму исчез из поля зрения камер. А потом, почти одновременно с Эббингом появился в тупике коридора. Взгляд Мия, скользнувший прямо через горящий красным светодиодом глазок коснулся души хакера. Мужчина замер. Сердце колотилось как бешеное, заглушая звуки, доносившиеся из динамика. Но почти сразу на смену благоговейному восторгу, пришла тревога, а за ней и ужас.       Его любимый. Его душа. Его смысл жизни. Тот, кто наполнял эмоциями и чувствами пустую оболочку Суны Ринтаро, лежал в луже собственной крови, отпихнутый в сторону, как какой-то мешок мусора. Глаза слезились, пересохнув без моргания. В носу щипало, будто хакер чувствовал этот удушающий тяжёлый металлический запах крови (уже не такой возбуждающий, да, Суна?). Где-то под ключицей затянулись тонкие мышечные ремни отчаяния, не позволяя сделать ни вздоха. Установившуюся тишину разрезал высокий отчаянный всхлип, больше похожий на поскуливание. Суна был не настолько глуп, чтобы хоть на йоту тешить себя мыслью о несмертельности полученных Саму увечий.       Волна за волной мужчину накрывали мурашки, отступая, только когда им на смену приходил озноб. Ринтаро так и замер, глядя в монитор. Отвести взгляд означало признать конец. Хотя он и так был уже предопределен. И каждый, кто за это был ответственен, поплатится. Обязательно поплатится.       Отчаяние не обессиливало. Наоборот. Зияющая рана в душе, сейчас сочившаяся болью безысходности, доставала из глубин самого естества все запасы энергии, что были. Внутри разгорался пожар ненависти, который был готов смести всё на своем пути. Они все умрут. И не просто умрут, каждый будет страдать в сотни, в миллионы раз больше, нежели страдает сейчас Суна. Жажда мести распаляла застывшие в неверии мысли, переключая внимание с факта произошедшего на разработку стратегии. Тихо зашуршала клавиатура.       Следующие несколько суток растянулись для Суны в одно тяжёлое, душное мгновение. Удерживать рабочий настрой было сложно. Мысли путались, отказываясь ложиться в стройные логические ряды, которые были необходимы для создания рабочих скриптов. Тело болело без смены позы, а путь до туалета зачастую становился испытанием. Ноги буквально переставали слушаться, затекшие от многочасового сидения мышцы гудели, кожа теряла чувствительность, сосуды не справлялись с перепадами давления от смены положения тела в пространстве.       Несколько раз за этот марафон Ринтаро падал, как зомби продолжая ползти по своим делам. Мысли хакера всё равно находились далеко от физической оболочки и совершенно не заботились о состоянии организма. Иногда Суне мешала сонливость и вата в голове — прямые спутники депривации сна и стресса. Тогда в ход шёл белый порошок, неприметно свёрнутый обычно в небольшом конвертике под ковриком мыши.       Кокаин производства собственной преступной группировки давал необходимую ясность ума, хоть и подстëгивал и так выкрученную на максимум реагирования нервную систему. Каждая пропущенная запятая, опечатка в ситаксисе или неоптимально сформированный цикл вызывали не просто приступ раздражения, но самую настоящую ярость. После таких припадков пара не особо задействованных в наборе клавиш остались лежать так и не вставленными обратно в тело клавиатуры.       При этом поставить хоть кого-то в известность об итогах мексиканских приключений Суна не спешил. Он сам продирался сквозь слои системы безопасности МИ6, сам боролся с отчаянием, узнав о побеге чтоб-его-черти-в-аду-жарили Куроо Тетсуро, и сам строил почти безумные догадки о том, куда же подевался ебанный агент, повинный в смерти Осаму. К моменту, когда полубезумное сознание Ринтаро, напичканное веществами под завязку, закончило генерацию всех возможных исходов и собрало данные о планах что предателей Гэнко-кай, что Итана Стронгеста, хакер стал похож на скрюченную тень. Вывев на экран карту США с отметками о возможных точках интереса его целей, Суна отключился. Прямо сидя в той же позе, голова медленно склонилась вниз, утыкаясь лбом в столешницу и наконец давая объятому агонией потери мозгу необходимый отдых.       Сознание возвращалось к Ринтаро урывками. Казалось, будто по его квартире кто-то ходит, из полусна то и дело выдëргивали призрачные прикосновения, но открыть глаза и вернуться к травмирующей реальности раз за разом не получалось. Только когда в очередной раз Суна ощутил на своем лбу чью-то отчётливо прикладывающуюся руку, он с титаническими усилиями проснулся.       Перед ним на кровати сидел Осаму. Как он здесь оказался? Хакер с удивлением обнаружил себя, лежащего на подушках и укрытого пледом. Что происходит? Голова раскалывалась, гудя от каждого движения. Казалось, даже простая циркуляция воздуха была способна спровоцировать новый приступ мигрени.        — Ты совсем с катушек слетел? — голос не принадлежал Саму. Логические связи после тяжёлого рабочего марафона отказывались складываться как следует. Ринтаро чувствовал себя буквально обезьяной, с трудом осмысливая происходящее. — Ты откинуться тут решил? Ни я, ни Кита до тебя третий день дозвониться не можем, — призрак Осаму таял на глазах. Мимика, манера речи, голос, взгляд — всё это принадлежало другому близнецу Мия.        — Ты как сюда попал? — с трудом разлепляя пересохшие губы, выдохнул хакер. Голосовые связки, кажется, тоже забыли, как функционировать, вместо привычных звуков выдавая полу-шëпот полу-хрип.       Атсуму привстал с кровати, подавая Ринтаро бутыль с водой. В холодном свете настенного светильника он выглядел измотанно.        — А вот всё тебе скажи, — кривая улыбка тронула лицо Мия, оставляя некрасивые провалы теней под глазами. — Так какого хрена происходит? И где брат?       Последняя фраза окончательно вернула Суну к осознанию реальности. Он прикрыл глаза, пытаясь подавить рвущиеся наружу эмоции. Глубокий вдох. И выдох. Это нужно сделать. Бутылка осталась в его руке неоткрытой, ни сил, ни смысла удовлетворять естественные потребности не находилось.        — Саму… — произнесëнное вслух имя вызвало новый прилив болезненных ощущений, заставляя хакера сделать ещё одну паузу, — мëртв.       Повисла тишина. Только кулер системного блока мерно гудел, оставаясь последним островком стабильности в этом мире. Люди, привязанности, благосостояние — всё это приходило и уходило, а этот звук сопровождал Ринтаро со средней школы. Концентрируясь и переводя фокус своего внимания на такие бессмысленные мелочи, можно было хоть как-то сохранять видимость адекватности.        — Ты себе все мозги снюхал что ли? — в голосе Атсуму тем не менее не было слышно издевки. Только сдавливающий лёгкие ужас, заставляющий мужчину выплëвывать слово за словом, будто в попытках освободить дыхательные пути.       Суна отрицательно покачал головой. Открывать глаза не хотелось. Причин было несколько: во-первых, до трясущихся поджилок страшно увидеть отражение собственного отчаяния на лице собеседника, а во-вторых, встретить почти идентичное возлюбленному лицо напротив — означало выйти в своих страданиях на какой-то новый уровень. Этого вынести ослабленное сознание просто не могло.        — Блять, Ринтаро, — хакера с силой встряхнули, заставив всё же разлепить веки. Лицо Атсуму, искажённое гримасой неверия, было очень близко. В ушах зазвенело, а перед глазами заплясали мигающие мушки. — Объясни подробнее.       Но Суна так и продолжал тупо смотреть на собеседника, не в силах выжать из себя хоть слово. Гонимый яростью, захлестнувшей его с головой, Мия поднялся на ноги, принимаясь расхаживать по комнате. Глухие тяжёлые шаги с болью отдавались в черепной коробке.        — Кто это сделал? — Атсуму не говорил, он рычал.       Перед глазами снова стояла та безумная картинка с камеры видеонаблюдения.        — Куроо и ещё один, — договаривать Ринтаро не стал, просто указав жестом ослабшей руки на свой рабочий стол. — Всё там.       Дальше оставалось наблюдать, как Мия, со злобой отпихнув стул, склонился над мониторами, читая и прыгая между окнами выведенных в панели задач программ. Время растягивалось гармошкой, то сжимаясь в долю мгновения, то преобразуясь в бесконечную монотонную ленту. Чувство, будто Суна погрузился в совершенно альтернативный мир, где всё было вроде так же, но совсем иначе. Связь с реальностью работала отрывочно. Дереализация, типичная для последствий употребления запрещённых веществ, дарила совершенно безумные ощущения. Казалось, что силуэт Атсуму, в свете мониторов до тошнотворной дрожи похожего на брата, можно достать, просто вытянув руку. Взять этого маленького человека и посадить себе на плечо. Здравый смысл фильтровал такие умозаключения нехотя, будто сам сомневался в границах возможностей нынешней реальности.       Раньше такие кульбиты сознания можно было купировать, найдя в действительности якорь, не поддающийся искажению ослабленным мозгом. Таким якорем всегда выступал Осаму. Осаму, готовящийся к заданию, за которым можно было наблюдать через глазок вебкамеры, Осаму в баре, сидящий вполоборота и развязывающий давящий галстук, Осаму в аэропорту, уютно прикорнувший в зоне ожидания. Теперь его якорь вызывал только острую вспышку боли, разносившуюся по всему телу, начиная от груди. Теперь можно было посмотреть разве что на труп или записи, сделанные ранее, но от них было бы только больнее. Реальность плыла, дробилась, ускользала, множась и сливаясь в одну сотни раз за доли секунды. Через мгновение, а может и через час Атсуму наконец повернулся, обращаясь к хакеру:        — Помоги мне найти тех ублюдков, — его лицо заострилось, создавая ощущение пугающей маски. — Я напишу Ките и поеду, куда скажешь. Эти псы заплатят.       Ринтаро склонил голову на бок, озадаченно моргая и пытаясь сосредоточиться на настоящем моменте. Крупная дрожь пробивала всё тело, расходясь от солнечного сплетения к конечностям. Сейчас перед ним стоял ещё один Мия, которого Суна мог отправить на смерть. От осознания этого внутренний озноб усилился, становясь настолько интенсивным, что вымолвить хоть слово не получалось. Хакер обхватил себя руками за плечи, пытаясь хотя бы физически удержать неугодное тело от новых конвульсий.       Атсуму вздохнул. Тяжело, полной грудью будто с воздухом выпускал из себя подступивший к горлу гневный крик. Приходилось мириться с шатким состоянием Ринтаро. Мужчине, по правде говоря, хотелось отмудохать как следует этого расклеившегося сопляка, который сейчас был не полезнее червяка. Но поддержка Суны означала невероятную эффективность в поисках нужных ему ублюдков. Давя в себе приступ брезгливого отвращения, Атсуму снова сел рядом с хакером. Его рука аккуратно легла на плечо собеседника.        — Ну что ты, — подчеркнуто ласково протянул Мия, — только не говори, что не хочешь расквитаться.       Ринтаро поднял глаза, ловя ускользающий почти родной образ. Истощённое сознание, подстëгиваемое полутьмой и переживаемым стрессом, рисовало на месте Атсуму его брата. Изображение шло глитчами, словно Суна смотрел на всё происходящее через чёртову камеру. Наконец пришли слёзы. Не заботясь о том, что подумает Мия, хакер подался вперёд, утыкаясь в почти родное плечо и поскуливая, заплакал. Держаться дальше было выше его сил. Решиться на ещё один раунд, когда ставки настолько высоки — тоже.        — Тш-ш, — понимая, что парню нужно было снизить градус эмоций, Атсуму ловко приобнял Суну за плечи. Тихие, спокойные поглаживания по спине должны были вернуть хакера к реальности и настроить на рабочий лад.       Но время шло, а Ринтаро всё никак не успокаивался.        — Эй, послушай меня, — мягко, стараясь не выдать кипящую внутри злость, шепнул на ухо хакеру Атсуму. — Давай оба сделаем над собой усилие…       Рука Мия ловко ухватила подбородок ноющего Суны, поднимая голову и заставляя смотреть на себя:        — Ты же не хочешь оставить это так? — приходилось очень стараться, чтобы сохранять спокойствие, глядя в эти раскрасневшиеся от плача глаза. — Давай… ты поможешь мне, а я помогу тебе…       С каждым вкрадчивым словом, с каждой нежной, но в то же время хваткой фразой Суна проваливался всё глубже. Глаза Атсуму будто гипнотизировали, отключая всё происходящее вокруг. Реальность больше не скакала. При взгляде на Мия, всё снова становилось чётким и привычным.        — Не можем, — неуверенный горячий шепот опалил щёку близнеца. — Они ещё не знают, с кем связались…       Этот ответ будоражил, заставляя Мия прикусить губу. Какой хороший мальчик. Во взгляде Ринтаро было что-то привлекательное. Не прямая глупая покорность, но вдохновлëнно-ясная покладистость. Это располагало. Почти искренне мужчина коснулся большим пальцем скулы хакера, нежно очерчивая линию челюсти.       А Суна продолжал смотреть.       Человек перед ним определённо был не похож на Осаму. На первый взгляд идентичные черты лица работали по-разному, составляя совершенно противоположное впечатление. Саму был мягким, был тёплым, был, когда нужно, твёрдым и неумолимым как скала. Его брат же подобен острию клинка. Брови, сведëнные и приподнятые, будто выдавали усмешку, на первый взгляд мягкая улыбка — на деле опасный инструмент убеждения.       Только вот Ринтаро рад был обмануться. Рад был закрыть глаза на несостыковки, лишь бы удержать рядом тень возлюбленного. И, конечно, отомстить. В этот раз всё пройдет по плану, в этот раз он не отпустит человека на смерть. Они вдвоём станут небесной карой всем неугодным и свершат своё правосудие. Воспалённый мозг путался в желаниях, сплетая в один клубок жажду расправы, горе утраты и потребность избавиться от душевных мук.       Мия, наконец получивший желаемое, больше не нуждался в этом спектакле, где он играл роль самого эмпатичного (в его представлении) человека на свете. Все эмоции, отражённые ранее на лице, можно было стереть.        — Хорошо, давай тогда, — всё же заботиться о своем помощнике было необходимостью, а не прихотью, — я принесу поесть, и ты мне расскажешь всё, что выяснил.       В следующие несколько дней Атсуму пришлось не без раздражения возиться с периодически выпадающим из реальности Ринтаро. В общем и целом, если давать тому кокаин в небольших дозах, то он сохранял более-менее ясный ум. Но за периодами активности, когда можно было оговорить все планы и проранжировать наиболее вероятные ветки развития событий, наступали периоды спада. Тогда Суна становился похожим на ребёнка, почти беззащитного, так сильно на него влиял груз потери.       Младшему Мия было сложно справляться с истериками посреди ночи, когда хакер просыпался чуть ли не с криками и метался по комнате, явно утрачивая всякий контакт с действительностью. Тогда его было даже жаль. Не потому, что в этот момент было очевидно, что прекрасный выдающийся компьютерный гений Суны на волоске от того, чтобы кануть в Лету. Просто… всегда находившийся от Атсуму на расстоянии, этот человек никогда не казался кем-то, кто действительно дорожил братом. Мия всегда думалось, что у этих двоих какие-то странные фетишизированные низменные игрища, а не серьёзные отношения. Сейчас же, видя всю глубину бездны, день за днём поглощавшей Ринтаро, было очевидно, насколько же он всё это время ошибался.       Тем не менее, даже в таком состоянии хакеру хватило пары дней, чтобы по полочкам разложить все возможные места нахождения что Куроо Тетсуро, что Итана Стронгеста. Некоторые точки интереса из изначального списка они отбросили за невероятностью реализуемого, а некоторые добавили, как следует присмотревшись к частным цифровым следам.       В итоге, оповестив Киту обо всех новостях и передав Суну тому на попечение (если так можно было назвать то, что глава группировки раз в несколько дней наведывался к Ринтаро в квартиру, контролируя жизнеспособность хакера), Атсуму Мия через неделю после смерти Осаму уже стоял в аэропорту Лас-Вегаса.       У него была чёткая цель.       В этом городе была ровно одна пара людей, которые могли послужить ключиком к поимке экс-капитана Некомы и его дружка. Было до преступного (сайк) легко добраться до Бокуто Котаро и Акааши Кейджи. Необходимо было всего-то представиться потенциальным инвестором. Атсуму даже не обыскивали, а потому, только оказавшись перед дверью в конференц-зал, мужчина уже держал руку на пистолете.       Две пары глаз сначала недоумëнно, а потом встревоженно уставились на вошедшего.        — Какая неожиданная встреча, — широкая едкая улыбка залегла на лице у Мия. Он демонстративно повёл пистолетом, давая понять, что лишние движения тут ни к чему. Акааши было дёрнулся в сторону телефонной трубки, висевшей на дальней от входа стене, но замер. — Что вы так всполошились, я же просто пришёл поговорить.       Поговорить в понимании Атсуму Мия означало однако совсем не то, что обычно подразумевалось людьми. Якудза отдал несколько команд, необходимых для максимальной эффективности, однако ставящих под угрозу всю задумку. Но тот, кто не рискует, не приходит к успеху, верно? Мрачное предвкушение сладким привкусом оседало на лёгких. Казалось, напряжённая атмосфера проникала в организм с каждым вздохом, заставляя преступника упиваться мгновениями власти.       Первым делом с этажа по указу Акааши были сняты все посты охраны. Нечего им было слышать возможные звуки слишком уж оживленных переговоров. Далее — и на это потребовалось несколько больше времени — Атсуму получил пароли от аккаунтов облачных хранилищ систем безопасности здания, незамедлительно отправляя Ринтаро письмо с этими данными. Облегчил хакеру жизнь, он на легитимных основаниях мог просматривать и прослушивать записи всего происходящего. Ох, как же Мия надеялся, что Суна будет смотреть.       Наконец можно было приступать. Мужчины сели за стол переговоров: Атсуму во главе, а Бокуто и Акааши по обе стороны от него. Чувство контроля над ситуацией нарастало с каждой минутой, даря трепетное удовольствие. Лёгким движением свободной руки Мия выложил из кармана брюк мобильный телефон.        — Господа, — всё также наигранно улыбаясь и жестикулируя, начал близнец, — я думаю, вы догадываетесь о причине моего визита.       В ответ — сдержанное молчание. Котаро украдкой взглянул на возлюбленного, словно тот мог уже обо всём догадаться и телепатически передать это знание владельцу игорного дома.        — Понимаешь, — начал тот деланно бодро, — я еле могу припомнить, что ты вообще за чëрт такой. Но вот эта твоя пушка — она да, впечатляет. Ты проиграл у нас большую сумму?       Бокуто примирительно улыбнулся, предполагая, что в своих размышлениях был на верном пути. Но резкий голос якудза его остановил:        — Не узнаешь старых знакомых, Котаро? — дуло пистолета, как и взгляд говорившего направились прямиком на мужчину. — А как же наши встречи на национальных? Ты говорил, что такую технику как у меня на всю жизнь запомнишь.       Мерно тикали старомодные механические часы, усиливая напряжённую атмосферу в помещении.        — Мия… Атсуму? — Бокуто склонил голову, вглядываясь в человека напротив своими круглыми янтарными глазами. Ещё чуть-чуть, и близнец мог бы поверить, что нынешний владелец казино напрочь забыл об угрозе оружием. — Чёрт, да ты прилично изменился. Так зачем пожаловал, да ещё вот в таком, — мясистая ладонь Котаро сделала неопределённый пас в сторону собеседника, — вот амплуа?       Мия был готов закатить глаза. На площадке эмоциональная открытость Котаро была интересной фишкой, которая всегда делала наблюдение за его играми увлекательнее. Теперь же она напрягала. Атсуму вообще всегда раздражали неуместные эмоции, ведь они зачастую шли вразрез с его планами и не позволяли держать ситуацию полностью под контролем.       Над входом приветливо мигала камера наблюдения. Легко представлялось, что у его представления есть молчаливый, вовлечённый и благодарный зритель. И этому зрителю хорошо было бы показать добротное шоу. Якудза поднялся со своего места, медленно направляясь к замершему всё это время Акааши. Лёгкая полуулыбка, еле заметное пренебрежение в голосе и почти снисходительный тон фразы:        — Да вот решил узнать о наших общих друзьях, — мягким движением Атсуму провёл свободной рукой по затылку Кейджи, становясь у того прямо за спиной и как бы невзначай прикладывая дуло пистолета к мужчине в район сонной артерии. Под пальцами чувствовалось горячее тепло, исходившее от экс-связующего Фукородани, но к чести Акааши тот даже не вздрогнул. — Слышал, к вам заезжал Куроо Тетсуро.       Понимание мелькнуло на лице Бокуто на долю секунды, но Мия хватило и этого. По телу пробежали мурашки, разнося с собой холодок удовлетворения. Из всех ставок, которые были сделаны относительно местоположения беглецов, эта оказалась рабочей. С первого раза и в яблочко. Губы скривились в усмешке.        — Да я его с универа не видел, — очевидная ложь, хоть и сносно прикрытая. Взгляд Котаро при этом не отрывался от шеи возлюбленного. На этом можно было продолжать играть.        — Ой да ну, не говори глупостей, — упивался нарастающим напряжением Атсуму. — Готов поклясться жизнью мужа?       О том, что эти голубки свяжут себя узами брака можно было догадаться ещё в школьные годы. А потому, узнав о свадьбе в ходе их небольшого расследования с Суной, Мия только отметил, какой же тактики будет выгоднее всего придерживаться.       Добавляя веса собственным словам, из нагрудного кармана Атсуму достал узкий складной нож. Нарочито медленно разворачивая лезвие пальцами, якудза гипнотизировал Бокуто, который, кажется, ещё пару минут, и готов был сломаться.        — Бокуто-сан, — ровный голос Кейджи резко контрастировал с тем, что от него ожидалось близнецом. — Прошу тебя, давай не делать глупостей. Ну вот что он мне сделает?        — О, птенчик, на твоём месте я бы начинал волноваться, — Атсуму склонился над ухом Акааши, продолжая сверлить взглядом владельца «Котаро Тауэр». На живом лице Бокуто всё было написано. Мия медленно, будто заигрывая, провёл острием лезвия по щеке своей жертвы. — Действительно, что же я сделаю…        — Так, Тсуму-Тсуму, не кипятись, — голос бывшего капитана еле слышно подрагивал. — Ладно, окей, был здесь Куроо, но уехал. Куда — не сказал.       Якудза задумчиво поднял взгляд на камеру видеонаблюдения. Видишь, Ринтаро, какая красота? Всё для тебя, сиди и наслаждайся. Точно пробуя ответ на языке, близнец причмокнул и, расстроенно поджав губы, заключил:        — Звучит как полная хуйня, — время улыбок и заигрываний кончилось. Чуть усилив давление, Атсуму почувствовал, как под острым металлом податливо почти слышно лопнула кожа щеки Кейджи. Короткое движение вниз, теперь парень, если останется живым, будет всю жизнь ходить с напоминанием об этом чудесном вечере.       Акааши зашипел, рефлекторно дёргаясь от источника опасности. Но — какой же выносливый паренёк — в ту же секунду остановил себя, возвращая маску спокойствия:        — Бокуто-сан, — сколько лет эти двое живут вместе, а он всё ещё зовет своего мужа по фамилии, — всё хорошо. Это всего лишь царапина, я в порядке.       Поток успокаивающих речей нужно было прекращать. Котаро смотрел на своего возлюбленного неотрывно, буквально меняясь от каждого его слова. Значит, его необходимо было заткнуть.       Как же хорошо, что инструмент для решения подобных задач как раз был в руке. Резким колющим движением Атсуму всадил свой нож Акааши прямо в щеку, стараясь задеть язык. Было сложно угадать, всё-таки он не был анатомом. Для верности Мия ещё и коротко дернул лезвие в бок, проводя воображаемую прямую к губам своей жертвы. Полученный результат был вполне удовлетворительным. Судя по скрежету зубов по металлу, он сделал всё, как и планировалось.       Якудза с жадностью вбирал каждую кроху ужаса, отразившуюся на лице Бокуто:        — Ну что, как думаешь, сколько у тебя времени, прежде чем твой друг грохнется в обморок от потери крови? — в голосе сквозила наглая издёвка. Все эти увечья, по сути, были не то, что не смертельны, но практически не опасны, зато какой эффект.       В подтверждение слов Атсуму Кейджи закашлялся. На лакированный стол разлетелись брызги крови, создавая причудливое созвездие мести. Однако даже это не заставило Акааши хоть как-то проявить слабость. Он поднял руку, показывая Бокуто знак «окей». Только вот вид израненного возлюбленного действовал:        — Срань господня, чувак. Куроо поехал куда-то в Лос-Анджелес к Ойкаве или что-то типа того, — в глазах этого мощного накачанного мужчины стояли слезы. — Отпусти его уже, пожалуйста…       Атсуму не хотел останавливаться. Казалось, надави ещё чуть-чуть, и он получит всё, вплоть до адреса гостиницы и номеров рейсового автобуса. Взбешённый неисчерпаемой выдержкой Кейджи, Мия резко схватил того за ладонь, прибивая её к столу своим ножом. Наконец слабый стон прорвался от этого мистера-невозмутимость, заставляя якудза удовлетворённо хмыкнуть.        — Да не знаем мы больше ничего! — Котаро почти кричал, поднимаясь со стула и отбрасывая остатки самообладания. Приветливо приподнятое и устремившееся теперь в висок Кейджи дуло пистолета всё же убедило мужчину сесть обратно буквально через секунду.        — Я бы с удовольствием послушал об Ойкаве или как там его, — будто они были друзьями за чашечкой кофе, протянул Атсуму.       Взгляд Бокуто беспорядочно метался с лица Акааши на его руку.        — Да, чëрт, у него фирма, решает разные дела. Всё что угодно за справедливую цену. Куроо и Кенма заказали у него документы. Ну и ждать уехали куда-то к нему, — мужчина тараторил, выдавая всё, что знал. Эффект, которого Мия желал, был достигнут. — Нас не посвятили, куда. Только город, и всё.       Оставался один нюанс:        — Фирма, которая делает всё что угодно, значит? — эта информация наводила близнеца на мысль. — А дай-ка мне его номерок.