Просчет

      Логистика преступной группировки Гэнко-кай поражала. Якудза потребовалось более полугода для того, чтобы обосноваться в Великобритании. Стратегия, проработанная до мелочей, казалась нерушимой. Отправленные по заданию Осаму Мия люди день за днём проникали в самые различные сферы жизни их цели, опутывая того паутиной мести. Так бы продолжалось и дальше, если бы одним днём сверху не дано было распоряжение о начале реализации финальной части плана по устранению.       Ночь всегда казалась особенным временем суток для Кенмы. С улиц спадал туман людских тел, сквозь открытое для долгожданного проветривания окно в комнату проникал гул редких автомобилей, далекие сирены спасательных служб и тихая морось дождя. Никаких криков, никакого шума переговаривающихся по телефону работников, только понятные и предсказуемые звуки природы и техники.       Молодой человек прикрыл глаза, с наслаждением вдыхая полной грудью влажный воздух. После почти суток взаперти свежий ветерок буквально кружил голову, унося с каждой секундой прочь тревоги и сомнения. Мгновения отдыха уставший мозг принимал с благодарностью, стимулируя работу гипоталамуса и выплескивая ударную дозу эндорфинов в кровь. Козуме потянулся, расплываясь в измученной полуулыбке.       Где-то в нескольких кварталах от места нахождения паренька забили полночь городские часы. Не видев этот пережиток ушедшей эпохи воочию, Кенма бы ни за что не поверил, что в двадцать первом веке посреди одного из самых крупных и экономически развитых городов Европы такое возможно. Однако вот уже почти двести лет башня Елизаветы исполняла свой долг и исправно оповещала жителей Лондона о смене дня.       Наступило время приниматься за финальную часть плана. Работа есть работа, хоть в офисе с девяти до шести в окружении имбицилов, которые даже сочетание клавиш контрол-альт-делит находят по полчаса, хоть здесь — на снятой через эйр-би-энд-би квартире, в полной темноте и, очевидно, вопреки установленному страной пребывания законодательству. Как по мановению волшебной палочки зажёгся до этого не подававший признаков жизни экран монитора. Кенма торопливо вставил наушник, в котором уже раздавался легкий шум светской беседы. На том конце, очевидно, кипела жизнь, а звонившему явно требовалось сопровождение.       Добро пожаловать в мир Козуме Кенмы. В детстве он мечтал стать разработчиком игр, однако судьба свела его не с теми языками программирования. И вот теперь парень, закидывая за щëку капсулу с каким-то бодрящим БАДом, сидел и готовился помочь в реализации безумного плана.       Путь к этому моменту был долгим и утомительным. Написать несколько скриптов разной степени изощрëнности, запускаемых неудалённо, подготовить программу, которая сведет к минимуму ручной труд в момент «Х», прощупать слабые зоны в системах безопасности одной из самых важных организаций Великобритании, чтобы в случае чего быть готовым к запасному плану. Кенма не был гением, но кое-что у него получалось лучше, чем у других. В частности, такой вещью было умение предугадывать весь спектр вероятностей различных исходов. А это давало возможность подготовиться к каждому из них.       Голоса в наушнике стихли, послышался хлопок закрывающейся двери. Следом только воцарившуюся тишину нарушил мужской хрипловатый голос.        — Мы можем начинать? — поинтересовался человек на том конце. Эхо разносило его шепот по помещению, и Козуме невольно поëжился от внезапного асмр. — Я на технической лестнице в восточной части.       Пока позиция была идеальной, Кенма утвердительно хмыкнул, раскрывая на экране уже почти заученный наизусть план здания.        — На цокольном этаже прямо на лестнице есть технический шкаф с коммутатором, — парень сделал небольшую паузу. — Там есть такая небольшая чёрная коробка. Нужно вставить в свободное гнездо устройство с голубым стикером.       Первичной задачей для успешного проникновения было подключить передатчик с записанным на нём небольшим скриптом к вай-фай системе в здании. Дальше процесс будет запущен. В наушнике раздавались торопливые шаги, дыхание человека сбивалось от быстрой ходьбы.        — Страшновато мне, — поделился мужчина. — Не такими были мои детские мечты.       Козуме меланхолично вздохнул. Он знал человека, который прямо сейчас рискует своей жизнью ради не самых благих целей, почти всё время, сколько себя помнил. Куроо Тетсуро или, как сейчас его необходимо было называть, Самюэль Блэк всегда был хорошим надежным другом и позитивным парнем. Пора школьного увлечения волейболом прошла с поступлением в университет, на несколько лет они даже потеряли контакт, а потом…       В один день, как раз во время каникул, Тетсуро появился на пороге дома Кенмы, как будто не было этих лет разлуки. Сердце Козуме тогда пропустило удар, стоило только увидеть в проёме двери родную взлохмаченную макушку. Парень по-особенному скучал по этому человеку, голова мгновенно наполнилась роем мыслей, как получше встретить неожиданного гостя, хотя это было странным и несвойственным поведением для хакера.       Тогда Тетсуро выглядел обеспокоенным, расспрашивал об успехах давнего друга в сфере программирования и как будто пытаясь что-то узнать. Куроо, конечно, был умным парнем, но даже самому одаренному человеку не под силу постичь азы принципов программирования за чашечкой чая одним вечером. Козуме терпеливо разъяснял и отвечал на возникающие вопросы, но в итоге всё же прямо спросил о причине столь резкого интереса старого друга к новой для того сфере. Ответ был не то чтобы жизнеутверждающим. Говоря напрямую, он скорее шокировал. Тот факт, что Куроо вляпался в какие-то неприятности, не был сюрпризом, но обычно парень и сам легко выпутывался из ситуаций, выходя сухим из воды. В этот же раз Тетсуро нужно было достать некую информацию, получить которую законным путём не представлялось возможным.       Уже в тот момент нужно было придумывать что-то другое, а не «благородно» помогать другу, затягивая их обоих в мир криминала. Но представления о добре и зле в восемнадцать лет весьма размыты, и вот они здесь. Работают на якудза либо получая щедрое вознаграждение, либо сотни раз жалея, что остались в живых.       Звук шагов в наушнике стих.        — Я на месте, открываю шкаф, — скрип плохо смазанных петель. — Нихрена ж себе…       Послышалось кряхтение, очевидно, Куроо с усилием пытался добраться до искомого разъëма, по пути разъясняя свое удивление:        — Тут просто чудеса системного администрирования, прикинь. Все кабелечки спинка к спинке и перетянуты стяжками, и… — внезапно голос оборвался. Тишина. На грани слышимости Кенма выцепил далекий шум шагов. Ладони стали влажными от напряжения. Кажется Козуме сам не заметил, как задержал дыхание на пару с другом.       Прошла минута, две, люди на обоих концах провода не двигались и не издавали ни звука. Пальцы Козуме, занесённые над клавиатурой, нервно подрагивали. Наконец, Куроо прошептал:        — Пронесло, — и облегчённый вздох. А следом — щелчок входящего в разъем коннектора. — Я подключил.       На экране компьютера появилось системное окно, сообщавшее о получаемом пакете данных. Буквы скакали, в бешеном ритме перечисляя названия файлов, подгружаемых прямиком из Вестминстерского дворца.        — Мне потребуется от двух до семи минут, — известил Кенма. — Пока можешь отсоединить наше устройство, — на самом деле он не знал, сколько точно уйдёт времени, однако базы данных, за которыми была охота, уже заканчивали импортироваться на его компьютер (технически нет, они прописывались на сервера где-то на острове Мэн, но это, наверное, можно и опустить). Системное окно закрылось, а ноутбук издал писк — загрузка полностью завершена. Пальцы привычным движением вызвали командную строку и прописали задачу запуска следующего скрипта. Появилось новое окно, полное снующих как муравьи символов. — Я уже ищу соответствия в базах.       Несколько минут прошли в полном молчании, только изредка Кенма печатал какие-то команды, а потом снова замирал, внимательно изучая происходящее на мониторе. Всё это до боли напоминало игру в стиле Хитмана или чего-то подобного. Пока что они успешно выбирали путь максимальной скрытности. Наконец, дело сделано.        — Теперь нужно устройство с красным стикером, — они уже на финишной прямой. — Вставляй его в тот же порт, что и предыдущее.       Куроо пробормотал что-то утвердительное, выполняя поручение. На экране Кенмы загорелось очередное окно, сигнализирующее об отправке пакета данных. Если всё получится (а выбора то у них не было), Козуме уедет подальше от Великобритании в надежде забыть стучащий в ушах адреналин и дрожащие в нервном тике поджилки. Бали — звучит прекрасно. Это какая страна? Индонезия? Там и помимо пляжей можно посмотреть много интересного, съездить на Яву… Парень всеми силами пытался успокоить то и дело подкатывавшую нервную дрожь, представляя живописные побережья с белым песком и пёстрые проулки неизвестных городов, о которых видел передачи по Дискавери.        — Можешь отключать, — ослабленно выдохнул Кенма, когда окно отправки закрылось. — Возвращайся в общий зал на первом этаже, если что, я на связи.        — Мы что, правда сделали это? — в голосе Куроо послышалось облегчение вперемешку с радостью. — Поверить не могу, теперь я охраняю епископа…       Всё это затевалось, чтобы протолкнуть «своего» в парламент для наблюдения за чем-то неугодившем верхам человеком. Тот определенно знал о занесённом над ним мече криминального правосудия, а потому был предельно осторожен. Заседания были чуть ли не единственным шансом застать лорда Эббинга в публичном пространстве.       Прямо сейчас новоиспечённый подставной епископ англиканской церкви, которого по задумке произвела в сан так вовремя почившая королева, как раз проходил проверку подлинности собственных документов. Такое положение давало возможность присутствовать на заседаниях парламента, а значит — и наблюдать за целью. Ну а сопровождающие столь неоднозначную личность люди незаметно растеклись по зданию, обеспечивая поддельному священнослужителю успех в прохождении этого самого контроля.       Судя по шагам, Куроо поднялся по лестнице и уже вернулся в помещение, заполненное высокопоставленными лицами. Предстояла длинная ночь, в ходе которой каждую секунду что-то могло пойти не так. Но самое сложное было позади. Кто и как сможет подтвердить, что данные были подменены? Что в архивах теперь ровно так же хранится липовая выписка о произведении священнослужителя в сан. Тем более что этот план разрабатывался не за секунду, к его реализации шли месяцами, выжидая необходимость в осуществлении и подходящий момент. А тут всё сошлось.       Лорд Эббинг перешёл дорогу не тем людям, очень подпортив себе отношения с одной из лидирующих преступных группировок Японии. И заработал себе манию преследования на пару с навязчивым страхом смерти. Теперь он небезосновательно прятался в бронированных машинах с целой ротой личной охраны, но всё равно просыпался в холодном поту по ночам.       Козуме беспокоил, впрочем, далеко не лорд Эббинг. Всё, чего сейчас искренне хотел Кенма, это чтобы его друг благополучно вернулся домой этим утром. В противовес, всё, что сейчас мог делать Кенма — это сидеть, ждать и слушать, как на том конце Куроо заводит светский разговор на чистейшем английском. В своей речи мужчина не скупился на лёгкие шутки, обращаясь к собеседнику ровно с той долей неформальности, с которой мог себе позволить. Бархатный смех в ответ на пассаж кого-то с жутчайшим ирландским акцентом погрузил Козуме в почти ностальгические воспоминания. Парень очень ярко мог представить широкую открытую улыбку Куроо, складочки, собирающиеся в уголках глаз, когда тот довольно хохочет, чуть хитрый прищур, которым тот оценивал реакцию собеседника…       Первичный страх отступил. Голос Тетсуро будто успокаивал и возвращал ощущение безопасности. Мужчина больше не шептал в наушник, и голос у него не дрожал, полный напряжения и сомнений. А вместе с тем успокоение приходило и в тёмную комнату, освещённую только лишь экраном монитора. Равномерный фоновый гул голосов подстëгивал воображение Кенмы уносить его всё дальше от реальности, и, понимая, что пока необходимых для обработки данных у него всё равно нет (и парень надеялся, что не будет), Козуме погружался в представления.       Вот Куроо стоит, наверное, с бокалом шампанского, или что там подают на таких мероприятиях, посреди обитой буазери готической залы. Вокруг снуëт персонал, обслуживая высокопоставленных гостей. В воздухе — смесь дорогих парфюмов и масла для дерева. Брюнет проводит по аккуратно уложенным назад волосам своей теплой, чуть загорелой рукой, обнажая из-под рукава пиджака поблескивающие платиной часы. Он выглядит как киноактер, не меньше. Широкая улыбка солнцем освещает всех его собеседников, располагая буквально каждого к себе. Никто и подумать не может, что этот мужчина, хоть и определённо не европеец, представляет какую-то опасность.       Кенма всегда восхищался умением Куроо держаться в обществе. Казалось, он может стать приятелем с каждым, к любому человеку найти ключик и проникнуть тому в сердце. Конечно, это было не так, но то, с каким мягким трепетом отзывалось что-то внутри Козуме каждый раз, когда Тетсуро обращался к нему по имени или когда…       В наушнике послышался удивлённый шепоток. Гул голосов стал как будто тише, сливаясь в один озадаченный вздох. А следом — резкий до этого не фигурировавший в диалоге мужской голос произнес почти прямо в наушник:        — Мистер Блэк, прошу вас, уделите нам пару минут времени, — несмотря на максимально деликатную формулировку, фраза звучала угрожающе. Живот Кенмы тут же свело в приступе нервного напряжения, внутренние органы будто бы сделали кульбит, описав мёртвую петлю и не сумев вернуться в первоначальное состояние.       Голос Куроо не выдавал ни капли волнения, когда тот послушно согласился и, извинившись перед собеседниками, вопросил у неизвестного о причине такой просьбы. За гомоном толпы не были слышны шаги, но приближавшиеся и удалявшиеся обрывки фраз красочно описывали передвижение Тетсуро по помещению. Хлопнула дверь, голоса стихли. Судя по расстоянию, пройденному Куроо (это Кенма прикинул, исходя из времени, потраченному на перемещение), сейчас его друг вышел ровно на ту же техническую лестницу, на которой был недавно. В подтверждение предположения Козуме послышалось эхо шагов, издаваемых несколькими людьми.        — Мистер Блэк, — проговорил все тот же недружелюбный голос, — у нас есть веские основания предполагать, что ваше присутствие связано с опасениями лорда Эббинга.       Дальше можно не продолжать. Имя цели — это автоматический код «красный» и прямое указание на то, что необходимо спасаться бегством. Кенму пробила крупная дрожь.        — Беги, — прошептал он, но Тетсуро не было нужно подобная инструкция. Судя по звукам, мужчина сорвался с места ещё на первых буквах фамилии лорда. Собеседник, вероятно, кто-то из системы безопасности дворца, явно не ожидал такой мальчишеской реакции и готовился скорее к работе с возражениями, чем к погоне, что дало некоторую фору. Однако, спустя какую-то секунду топот шагов смешался в неравномерную мелодию, ставшую саундтреком в гонке за жизнь.       Наушник рвался от судорожного дыхания Куроо.        — Кенма, — прохрипел он, наплевав на конспирацию, — слышишь?.. — голос мужчины выдавал всю гамму ужаса, отчаяния и редкого проблеска надежды. Фоном доносились быстрые шаги. Где-то с гулом распахнулась дверь. — Как только я отсюда выберусь, сваливаем так далеко, как только сможем.       Кенма слышал. Он судорожно цеплялся за обрывки мыслей. Как помочь, что сделать, чтобы спасти? Происходящее больше не напоминало прохождение Хитмана, по крайней мере не стелс-версию. Совсем близко в наушнике прогремел мужской голос:        — Остановитесь, или мы будем вынуждены открыть огонь! — но разве такая угроза была хуже того, что якудза сделает с потенциально опасным, много знавшим и попавшимся Тетсуро? Выход был только один. Бежать, петлять, прятаться, путать следы. Забиваться как таракан в самую незаметную щель и исчезать. План, ещё час назад казавшийся выверенным и проработанным до мелочей, схлопнулся, как карточный домик.       Кенму тошнило от осознания происходящего. Правильным поступком сейчас было паковать свои девайсы и быстро бронировать ближайший рейс куда угодно подальше от Великобритании, а потом связываться с начальством и каяться в провале. Описывать все просчеты, предлагать какие-то альтернативы и пытаться изо всех сил доказать свою полезность. Только вот Козуме сидел, как прибитый к стулу, и впитывал глазами план здания, пытаясь понять, где сейчас находится Куроо.       А тот был уже на грани свободы. Из здания, судя по фоновым шумам, Тетсуро выбежал, шурша теперь гравием.        — По левую руку от тебя будет зеленый лабиринт, — Кенма пытался контролировать голос и сохранять спокойствие, только вот получалось не очень. Тональность скакала, а последнее слово так и вообще парень почти прошептал. — Я проведу тебя по нему…       Выстрел. В наушнике он прозвучал ровно так же, каким его добавляют в игры. Просто резкий хлопок, только никакого фонового шума падающих гильз, а вместо него — судорожный вздох.        — Кажется, никакого лабиринта не будет, Кенма, — Куроо будто выплевывал каждое слово, каждую букву. — Пакуйся без меня…       Шелест гравия под ботинками уже не был слышен. Только тяжёлое дыхание.        — Что… — Козуме вдавил наушник в своё ухо, пытаясь разобрать каждую мелочь, каждый фоновый звук, чтобы убедить себя, что он не прав.        — Ну, ты же хотел немного больше личного пространства, — шутка у Тетсуро вышла максимально неуместной, — теперь вот не будешь ворчать, что я тебе мешаю.       Где-то далеко крикнула чайка, послышались чьи-то шаги, а следом — громкий шум и помехи. Ещё доля секунды, и в наушнике повисла гробовая тишина. Скорее всего, устройство на том конце сломали. Куроо предусмотрел всё (почти всё) и даже на волоске от смерти подумал о спасении его, Кенмы, задницы. А Козуме так и не смог быть полезным, не смог… что? Взломать системы безопасности Вестминстерского дворца и, как в боевиках, заставить магнитные двери сменить пароли, выключить электричество в здании или ещё какую-то штуку из разряда тех, что способны придумать только в Парамаунт Пикчерз?       А может он, за годы, за все эти долгие годы бок о бок с Тетсуро не смог сформулировать в голове сраную мысль о том, почему ему хочется находиться рядом (пусть он иногда и ворчит), касаться друга, разглядывать его, вести многочасовые разговоры о чëм угодно. Мысль о том, почему после долгой разлуки он полез помогать в вещах, которые поставили под угрозу здоровье и жизни всей его — Кенмы — семьи. Если бы в тот злополучный день Куроо понадобилась не хакнутая информация, а душа на продажу, Козуме бы не раздумывая предложил свою. Осознание, настигшее ровно в момент, когда стало неотвратимо поздно, пульсировало в голове. Оно обжигало, плавило черепную коробку, нарушало терморегуляцию организма, включало тумблеры тремора и цветных вспышек перед глазами. Сейчас, ровно в эту секунду времени, Кенма терял не просто лучшего друга и своего родного человека.       Он терял своего любимого.       И ничего не мог с этим поделать.