Сонные города и кладбища

Дазай уставился в потолок святилища, в голове у него был запутанный лабиринт противоречивых мыслей. Он не так уж и устал, так как вздремнул на Чуе. Он закрыл глаза от смущения. Ему следовало бы лучше контролировать себя, чëрт возьми. Его чувства к демону становились смешанными и начинали беспокоить. Он не должен был испытывать таких чувств, но каждый раз, когда демон улыбался ему или предлагал руку, он краснел. Всё из-за проклятой метки демона. С тех пор его мысли постоянно возвращались к Чуе. Это было как проклятие, которое никак не хотело оставлять его в покое. Он поднял руку и слегка поцарапал ногтями метку, вздрогнув от волны нахлынувшего на него возбуждения. Больше всего он ненавидел то, что все его мысли были заняты только тем, как Чуя прикасается к нему. Его уши в гневе прижались к голове. Он не мог думать о таких вещах. В конце концов, это только причинило бы ему боль. Так было всегда. Возможно, лучше покинуть это место. Он не мог так привязаться. Он не позволит себе снова испытать подобную боль. Не говоря уже о том, что за ним всё ещё охотились. То, что он остался здесь, ещё не означало, что его не ищут. Он зарычал, вставая с футона, и сердито направился на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. — Куда это ты собрался? — воскликнул Чуя, добравшись до входа. Дазай подпрыгнул. Он и забыл, что Чуя не спит. Глубокий голос демона только усилил его прежнее возбуждение. — Просто подышать воздухом, — сказал он, выходя. Лëгкий ветерок взъерошил его волосы и мех, заставив откинуть голову назад, чтобы оценить это. Он не покидал территорию святилища с тех пор, как оказался здесь. И он всего лишь вышел в сад перед домом. Чуя часто выходил ухаживать за ним. Это было странное зрелище. Видеть демона, ухаживающего за природными, земными красотами. Он принюхался к воздуху, вдыхая запах свежей растительности. Скоро наступит весна. На горизонте уже чувствовался запах грозы. Вероятно, ночью будет идти дождь. Он вздрогнул от этой мысли, но тут же вспомнил, что не выйдет под дождь. У него было где остановиться. Он слишком привык к отсутствию крова. Он превратился в лиса и вскарабкался на дерево, вглядываясь вдаль. Но взгляд его не отрывался от земли. Пытаясь найти хоть какие-нибудь признаки того, что кто-то следит за ним. Обычно их было очень легко обнаружить, так как они передвигались большой группой, с фонариками в руках. Он заметил едва уловимые признаки того, что недавно здесь проходила большая группа людей, но они прошли мимо. Он вздрогнул. Они едва разминулись с ним. Он до сих пор не знал, как они будут его выслеживать, но они занимались этим уже много лет. Он вздохнул, приземлившись на землю, принимая свою естественную форму и пробираясь внутрь. Он подошëл к котацу, где сидел Чуя, и сел напротив него. — Собираешься снова спать под ним? — спросил Чуя. Дазай покачал головой. Ему нужно было уходить. То, что сейчас он был в безопасности, ещë ничего не значило. — Думаю, будет лучше, если я уйду. Мне небезопасно находиться так близко к кому-то другому, — сказал он. Чуя сузил глаза, и Дазай почувствовал едва заметное изменение силы, готовясь остановить его. — Чëрта с два ты уйдёшь. Тебе некуда идти. Почему ты так настаиваешь на том, чтобы не приближаться ко мне? — прорычал демон. Дазай хмыкнул. — Не всё зависит от тебя, ты, эгоцентричный демон! — зарычал он. Чуя схватил его за руку, и Дазай не смог сдержать тихий всхлип, сорвавшийся с его губ. С тех пор, как он был отмечен, прикосновения Чуи, казалось, возбуждали самые чувствительные части его тела. Чуя ухмыльнулся этому звуку. — Это действительно похоже на то, что ты постоянно говоришь о том, что не можешь быть со мной близок. Так случилось, что мне нравится твоë общество, несмотря на то, каким чертовски раздражительным ты можешь быть. Я не отпущу тебя так просто. Тем более, как я вижу, на самом деле ты этого не хочешь, — прошептал Чуя. Дазай вздрогнул от его голоса, прозвучавшего так близко от него. Дазай позволил затащить себя на колени демону, наслаждаясь его вниманием. Демон лизнул метку на его шее, отчего по телу прошла волна удовольствия. — Я могу дать тебе кое-что, ради чего ты можешь остаться, если ты этого так хочешь. — Т-ты говоришь это только потому, что хочешь меня трахнуть. Ты не сможешь обмануть меня, ублюдок, — фыркнул Дазай, но не мог отрицать, насколько привлекательной была эта идея. Чуя мог бы легко прижать его прямо здесь и овладеть им. После отметки Дазай обнаружил, что хочет Чую всë сильнее и сильнее. Он заскулил, когда демон крепко сжал его у себя на коленях. Он чувствовал рокот голоса демона у себя за спиной, когда тот заговорил. — Может быть, и так, но это не отменяет того факта, что ты явно тоже этого хочешь. Я заметил твою реакцию, и да, моя метка действительно имеет подобные эффекты, но они не настолько сильны, чтобы помешать тебе сказать «нет» или уступить, когда ты этого не хочешь. Не в этом суть, — прорычал он. Дазай ненавидел, что у него больше нет оправданий. Проклятый демон должен был молчать и позволить ему оставаться в заблуждении. Дазай вздохнул, увидев, что солнце уже взошло. Вот и все его планы поспать этой ночью. Не успел он пожаловаться, как Чуя схватил его и потащил дальше в святилище, подальше от входа. — Какого чëрта ты делаешь? — он спросил. Чуя прикрыл ему рот рукой. Дазай посмотрел в сторону входа в святилище и увидел, что кто-то входит. Это был молодой человек с чëрными волосами с белыми кончиками. Он вошëл внутрь святилища так, как будто уже не раз бывал здесь. Почему он был здесь? Ведь бог больше не обитал в святилище, и люди должны были об этом знать. Но человек хлопнул в ладоши в молитве, на мгновение преклонил колени и даже оставил несколько монет. Дазай и Чуя наблюдали за тем, как парень помолился, прежде чем встать и уйти. Дазай немедленно повернулся к Чуе за ответами. Чуя вздохнул. — Его зовут Акутагава Рюноскэ. Он знает, что бога здесь больше нет, но я думаю, что он в некотором роде одарëнный. Он может сказать, что сейчас здесь живëт какое-то существо. Думаю, что он отчаянно надеется на что угодно. Поэтому, даже если это не бог, он готов молиться. Полагаю, он знает, что я демон. Он хочет силы. Чтобы защитить людей, о которых заботится. Он боится, что слишком слаб, — объяснил Чуя. — У меня нет силы дать ему этого, но он немного расположил меня к себе с тех пор, как пару раз приносил вино. — Значит, он просто приходит сюда, а ты просто наблюдаешь за ним? — спросил Дазай. Было странно, что Чуя не прогоняет людей. — Вроде того. Я говорил с ним несколько раз, и он знает, что я здесь. Иногда разговариваю с ним, а иногда нет. Я сказал ему, что у меня нет сил помочь ему, но он сказал, что хочет получить мою услугу в случае крайней необходимости. Полагаю, если это случится, я пойду защищать его, — пояснил Чуя. Дазай тихо рассмеялся. Демон, защищающий человека? Это была очень странная мысль, и до встречи с Чуей он бы не поверил, что такое возможно. — Наверное, так и будет. Думаю, я тоже помогу, — сказал Дазай. Чуя обнял его. — Итак, на чëм мы остановились? — он замурлыкал на ухо кицунэ. Дазай вздрогнул. Чуя схватил его и снова притянул к котацу, усадив к себе на колени. Хвосты Дазая прижался к груди Чуи. —Какой опыт общения с демонами у тебя был в прошлом, Осаму? Употребление его имени повергло Дазая в шок, его карие глаза расширились. Так давно никто не произносил это имя. Но почему-то именно от Чуи оно прозвучало правильно. — Демоны – это отбросы. Они терроризируют, причиняют боль и воруют. Это то, для чего предназначен ваш вид, — прорычал он. Чуя насмешливо хмыкнул и подул на метку, заставив Дазая вздрогнуть. — Ты не можешь этого делать! Это обман! — Что это вообще значит в данном контексте? — спросил Чуя. Дазай распушил хвосты. — Это значит, что ты пытаешься заставить меня перестать с тобой спорить! Не думай, что у тебя есть власть надо мной, проклятый демон, — прорычал Дазай. Ему было противно чувство уязвимости, которое он испытывал рядом с Чуей. Это было неправильно. Он не должен был заводить такие связи. Особенно с демоном.