Последний шанс

Это был плохой день для прогулки. Пятница выдалась особенно мрачная: тучи угрожающе нависли и скрыли солнце, обесцветив всё, погрузив город в серые тона. Люди на улице торопились в дома и скорее уходили, задевая меня плечами в спешке. Накрапывал дождь, а в небе громыхало, воздух душил, дышать стало сложно. Поток людей уменьшался с каждой минутой, мне тоже стоило торопиться, ливень грозил застать меня врасплох. Хотелось спрятаться, скрыться скорее, в мозгу взыграло животное чувство самосохранения, инстинкты. Тошнотворные позывы от смешения феромонов прохожих-альф накрывали меня каждое мгновение и мутили разум. В голове пульсировало только одно: «скорее домой». На улице было опасно, в потоке альф и других омег, транспорта, но всего этого становилось всё меньше, с каждым новым поворотом, новым шагом, который удалял меня от центра жизни этого города. Нечеловеческое начало взыграло, когда ливень упал стеной. Шаг сменился бегом, до дома осталось всего ничего, сердце колотилось бешено, а мои собственные феромоны притупились, голова очистилась. Одежда прилипла к коже, от воды было сложно раскрывать глаза. Духота сменилась пробирающим холодом, и порыв заставил дрожать колени. Звуков жизни города больше не существовало, в закоулках я осталась наедине со своим страхом. Лишь бы не заблудиться, не перепутать, пока вода заливает нещадно глаза, сбивая с толку. Скрип шин услышать за давящими ударами и постукиваниями, хаотичным шумом дождя, было практически невозможно. Я не останавливалась, дом был совсем близко. Тяжёлые шаги, словно кто-то бежит, тут же включили во мне все нечеловеческие начала, и я рванула вперёд, пытаясь отбиться, убежать от кого-то, кого и вовсе не видела. Времени оглядываться уже не было. Резкая тупая боль застала врасплох, и в ушах начало звенеть, а шум дождя превратился в безумную какафонию, раздирающую перепонки. Я повалилась на тротуар и ударилась всем телом, но боли не ощутила, а в глазах потемнело. Страшно больше не было. — В багажник её. — Живее можешь, блядь? Отдаленные напряжённые голоса стали последним, что я смогла ощутить. *** Меня трясли за плечи так сильно, что моя голова упала на грудь, а в ушах снова встал звон. Боль от пощёчины открыла мне глаза и, нахмурившись, я посмотрела на обеспокоенную девушку перед собой. Её рот открывался, словно она что-то произносила, но её слова до меня не доходили, я поморщилась, попытавшись со стоном отвернуть голову. Подо мной было что-то холодное, я уткнулась в это носом, застонав. — Слышишь меня? — она снова потрясла меня за плечи, та девушка. — Ну? Пришла в себя? — требует от меня ответов, но я не могу ничего сказать, только медленно мотаю головой, болезненно мыча. — Эта тоже в себе? — другой голос появился около меня. — Сейчас, надо в неё водой плеснуть, чтобы она очнулась. — Зачем она нам? Нам о себе заботиться надо! Где отсюда есть выход? — ещё один истерический, визгливый голос чуть ли не разрывал мои перепонки. Глаза разлепить было сложно физически, словно веки склеили. — Заткнись уже! Не нервируй здесь никого, паника не только у тебя, она у всех тут! Голоса ругались между собой, а потом меня обдало чем-то ледяным, и я тут же распахнула глаза, вернув мутное сознание. — Хвала Зверю, — вновь я увидела ту девушку, что сидела надо мной, но уже более чётко. — Слышишь меня? — Слышу, — она помогла мне сесть, а потом дала попить ещё из ковша, когда услышала мой хриплый ответ. Голова гудела жутко, а вода возвращала способность говорить, снимая жжение и боль в горле, от сухости. — Помогите! Помогите, пожалуйста! — тот визгливый голос снова раздался в крике о помощи, и я зажала уши со стоном. Слушать это стало невыносимым. Короткий визг прервал все крики. — Хватит! Кто тебе тут поможет? Ты только нашу смерть приближаешь! — Не кричите, пожалуйста, девочке очень плохо! — та девушка, что продолжала сидеть около меня, прикрикнула, попытавшись успокоить других. — А кому здесь не плохо? Я домой хочу! — громкие всхлипы начали превращаться в истерику. — Посмотри на меня, ну? — девушка подняла мою голову, и я посмотрела ей в глаза, шмыгнув носом. — Не плачь, только не плачь, ты помнишь, как тебя зовут? Киваю ей, а она прижимает меня к себе, пытаясь успокоить начавшиеся рыдания. — Не плачь, пожалуйста, успокойся, мы все тут в одной лодке, пытаемся выбраться уже несколько часов, — говорит на ухо, поглаживая по мокрой спине. — Тут нихера нет, никакой вентиляции, замков, все закрывается снаружи, — девушка, что ходит, выискивая пути выхода, громко объявляет, раскинув руки. — Посмотри ещё, может быть... — указание девушки, что сидит рядом со мной, прерывает стук за стенами этого темного помещения. Со скрипом двухстворчатые двери раскрываются, впуская свет. Из-за плеча девушки наблюдаю, как сюда входят люди, шестеро человек. Взглядом бегаю от одного образа к другому, чувствуя, как дрожат от страха колени. Думаю, что у меня в глазах двоится, когда смотрю на двух абсолютно одинаковых девушек. Жмурю глаза и приглядываюсь после, точно убеждаясь, что они и правда одинаковые, у них все идентично, кроме волос. — Спать некогда, дома вас ждут, и вы можете уйти, точнее, убежать, — высокий парень делает круг, объявляя правила, а заложники начинают со страхом озираться. — Отпустите нас, пожалуйста! — та самая девушка, что кричала истерически ранее и начала рыдать, подползла к парню и схватила его за штанину, громко всхлипывая. — У вас равны шансы, сейчас каждый может попасть домой, — он вырывает ногу из хватки девушки, а потом ударяет ей по лицу, хлопок отрезвляет. Прикрываю рот ладонью, видя, как бедная омега падает на пол, ударяясь. Начинает выть ещё громче. — Да заткнись ты! — хочет ударить снова, но девушка успевает отползти от него, немного затихая. — Даём вам фору в три секунды, поднимайтесь! Прикрикивает, а все сидящие начинают подниматься. Я вовсе ничего не понимаю и смотрю опасливо на девушку рядом с собой, она равно в таком же состоянии. — Посмотрим, какая омега сможет добраться домой, а какая станет куском мяса для альф! Хлопает, призывающе, и уходит к другим, кто стоит в стороне. Они начинают разминать плечи и шеи, скидывают одежду на пол. Кровь стынет в жилах, что сейчас происходит? — Бежим! — даёт команду, и омеги срываются, выбегают из тёмного помещения на улицу, где уже нет дождя. — Раз! — отсчёт идёт в спину, я бегу не оглядываясь в лес, как делают и остальные омеги. Никаких «своих» тут нет, каждый сам за себя, лишь бы не поймали. Своя жизнь дороже любой. — Два! — я бегу просто вперёд, всё дальше, смотря под ноги, чтобы вдруг не упасть. Перепрыгиваю через корни деревьев и вовсе не останавливаюсь, пока дыхание мне позволяет. Холодно, свежесть выжигает лёгкие. — Три! Начинается погоня, пытаюсь ускориться и заворачиваю за толстое дерево, чтобы немного сбить с толку. Бежать прямо не самая лучшая тактика. Слышу пронзительные крики, они душераздирающие, но я продолжаю бежать, нельзя останавливаться, нельзя, нужно убежать, как можно дальше, только не останавливаться. Вижу краем глаза, как вдали настигают омегу и валят её на землю. Кровавые брызги летят в стороны, но кричать я не могу, стресс просто не позволяет. Прячусь за толстое дерево, слыша, как крики раздаются со всех сторон, оглушая, сводя с ума. Нельзя останавливаться больше, нельзя! Бегу дальше, накопив силы, сильно начинает болеть тело, и я пронзительно вскрикиваю, когда в моё плечо вцепляются и дёргают, словно вырывая от меня кусок мяса. Кричу, а меня валят на землю. Замечаю на себе запятнанную кровью альфу, что держит в своих острых зубах кусок мяса, кровь с которого капает на меня. Не человек, это вовсе не человек, а животное! Смотрю на своё плечо башенным взглядом и тут же кричу, видя, что из моего тела попросту вырван этот самый кусок. — Хейзел, заканчивай! — кто-то оповещает, и следом короткая боль в шее отнимает у меня сознание. Погружаюсь в темноту.