Двенадцать

- Блять, Лиза, мы что на кладбище?!- удивленно вытаращив голубые глазенки, гудела Захарова, с прищуром всматриваясь в обилие могильных плит под светом дальних фар. - Просто пошли со мной. - Тараторит Лиза, неловко скрывая улыбку и отстегивая ремень безопасности. - Пожалуйста. - Добавляет она, видя как девчонка рядом очень недоверчиво тянется к двери. Кристина аккуратно ступает на сырую землю, вдыхая странноватый запах. Ей кажется она будто сама себя сейчас загоняет, ведь она действительно до чертиков боится всего паранормального, потому что живое и не угодное можно отпиздить, а с этим все иначе. Она ворота аккуратные рассматривает долго, видя как Лиза ее дожидается, ехидно глазками стреляя. - Пошли уже...- Бубнит Андрющенко, хватая голубоглазую за руку. И Кристина вдруг совсем ничего не понимает. Темнота и жуткий холод, страх бьется об коленки крапивой и Лиза, что уверено так, сквозь заборчики и калиточки несется, в кромешную темень. - Я тебе гарантирую, ты не пожалеешь. - Я не успею. - Шепчет, смеясь та, - Я быстрее от страха вон с Василием, прости господи, прилягу. - Говорит, бросив взгляд на первую попавшуюся могилу на что Лиза сдержаться пытаясь, тихо хихикает. Где то в далеке, сквозь две, почти примкнувшие друг к другу березки, виднеется светло синие лучики света, незримо дарящие надежду на спасение до чертиков испугавшейся Кристине. - Почти пришли. - Говорит Лиза, не разворачиваясь, а лишь одной рукой низкие ветки от лица отгибая. За двумя березками вдруг, совершенно волшебным образом, виднеется небольшое озерцо, которое ярко так озаряет полная луна, что сегодня также удивительно сияет. Парочка тусклых и покосившихся фонарей, освещают небольшую тропинку. А впереди виднеется пирс. Небольшой такой, деревянненький, с парочкой лавочек и небольшим столиком. О ножки пирса, от ветра, небольшие волны бьются, создавая тот самый приятный шум воды, по которому Лиза бешено скучала. Андрющенко, правды ради, готова была упасть на колени и просто любоваться даже издалека. Это ее место. Отдушина воплоти. Здесь было пролито море слез и положено начало тысяче поступков. Здесь были обдуманы все ее ошибки и неприятности. Именно здесь за двумя старушками березками, она, такая маленькая и хрупкая, всерьез задумалась о том, что она сумасшедшая, именно здесь она решила согласится на те его волшебные витамины и именно здесь она была последний раз за день, когда он решил отправить ее в психушку. - Ебать...- Тихо шепчет Захарова, не веря собственным глазам. - Пошли давай... Она медленно подбираются к пирсу. Доски предательски шумят и Кристина излишне осторожничает, боясь "разбудить" вечно спящих. Андрющенко на лавочку присаживается, с которой вдруг открывается вид на необычайно красивую луну. - Красиво, да? - Ахуеть как красиво... - Мне иногда кажется, что здесь бываю только я..- Смеется Лизонька. - Сюда, кроме как через кладбище, не пройти. - А ты откуда узнала? - Я подрабатывала тут, помогала, убиралась, так и добралась сюда один раз. - С каждым днем удивляешь все больше. - Здесь тихо и спокойно. - Подытоживает Андрющенко. - И на работу мою никто не жаловался... В ответ Захарова вдруг смехом заражается. - Часто здесь бывала? - Очень..- С сожалением так выдает. - До последних событий... - Может расскажешь о нем? - Не подумав выдает Кристина. - Ты не подумай, я не настаиваю просто... - Он...- Вдруг начинает девчонка. - Кажется очень хорошим. Он и был хорошим, для всех. Казался заботливым, любящим, иногда через чур....на меня просто было всем плевать и тут он. - Как всем? Семья?- Удивлялась Кристина. - У меня только мама. Мама со своими тараканами, я от нее сбежала и почти сразу к нему. - А когда он..ну..- Пытается подобрать слова Кристина. - Начал вести себя как уебок? - Почти сразу, понемногу...Долго настаивал на браке, уверяя что это необходимость, провоцировал, а потом делал вид будто ничего не было, говорил что я нелепая, глупая, маленькая и что у меня с головой все не так. - Лиза говорила тихо, смотря куда то вглубь воды. - Потом "ради шутки" менял у меня на телефоне время, переставлял число в календаре, переставлял вещи дома, уверяя, что это была я. Потом я начала теряться и мне правда казалось, что я схожу с ума. - И он... - Да и он предложил мне витамины для памяти, а на самом деле это были транки сильнодействующие, которые меня совсем расквасили. - А потом психушка.. - Ну сначала пара скорых с истерией, потом я сбегала и терялась пару раз, а потом...- Лиза вдруг замолчала... - А потом? - Потом я его чуть не зарезала. Тишина. Тишина разрезающая уши и давящая на голову. Сзади кладбище и шуршащие деревья, впереди водная гладь. Тишина. Лиза вытирает слезу, аккуратно катящуюся по бархатной щеке. - Расскажешь?- Без доли страха, спрашивает голубоглазая. - Рассказала бы..- Шмыгает носом та. - Да я не помню ничего толком, под таблетками была, помню он кричал долго, помню что то швырял в меня, кому то звонил, и вот как то я добралась до ножей, хотя он всегда их прятал...- Снова тишина, но уже не такая давящая, скорее тишина набраться сил. - Вызвал психиатрию, потом укол, потом я привязана к кровати, а он в палате, говорит доктору, что я выжила из ума. - Сколько ты там была? - Я не помню...Там тоже вкалывали, что попало...- Тараторит та. - Психушка вообще место страшное, кто ходит под себя, кто ночью со стенами разговаривает, я всегда была привязана, ну...большую часть времени. Потом один раз выбралась, под постом охраны проползла и выбежала...бежала бежала, а на рассвете в равновесие прибежала, там меня Кира и подобрала... - А...- Вдруг задумывается Захарова. - Это про тебя она мне рассказывала тогда.. - Ну...видимо про меня. - Про ноги твои говорила, все в царапинках были, ты видимо босиком бежала.. - Босиком и в белом платьице, которое мы с Кирой потом через неделю за корпусом благополучно сожгли. - Ну хоть фильм снимай... - Он объявлялся в равновесие, но Кира тогда все разрулила, спрятав меня в подсобке и уверяя его, что такой там никогда не было... - И он опять пришел. - Подал в розыск, теперь уже вместе с психушкой..поэтому ты прячешь меня не только от него, но и от дурки. А возможно и от тюрьмы. - Блять, но погоди..- Выдает Захарова удивляясь. - Уебок то он, он же это все... - Тут попробуй докажи. - Докажем. - Докажем? - Лиза у меня в ментовке все кореша, понимаешь, у меня в фсб знакомый, в прокуратуре, Лиза, давай я помогу... - Ты и так уже слишком много для меня сделала, я перед тобой и Кирой обязана. Кристина вдруг давить не стала, потому что сама для себя осознает, что она пойдет со всем этим разбираться. Потому что Захарова ненавидит когда обижают слабых. И нет, Лиза не слабая, просто он вдруг решил, что он сильный. А Кристина знает, что она сильнее его, и ее стремление вдруг к справедливости подбивает на то, чтобы набить ему ебало. Но пока она смотрит на воду, что так волнами вдруг впереди перебирается, и думает, что места для откровенностей лучше в ее жизни больше не будет. - Я всю жизнь просто всех защищаю, все детство котов блохастых домой тащила, бомжей подкармливала, всем бабушкам в подъезде нашем помогала. - Говорит та, улыбаясь. - Маму от отца защищала. И Лиза на это вдруг голову резко так на нее поворачивает, спрашивать боится, но ждет. - Он пил безумно, кидался на всех...- Тараторит она. - Брат старший должен был маму защищать, а ему как будто было похуй, одна я бегаю за ним, за рубаху его держу и говорю, что убью его, если маму тронет, а он трогал....страшно так, до гематом, всегда разноцветная ходила. Потом я подросла и дала сдачи, за маму, за себя малую, за всех. - А он? - А он...выставил меня за дверь в 17 лет.- Говорила та, ладони потирая. - Так и кручусь, верчусь...Мама с ним, в деревеньке, в той же коммуналке, но он больше не кидается, знает, что если до меня дойдет, я закопаю его нахуй. - Вы общаетесь? - А куда деваться....- Со вздохом выдает Кристина. - И самое тут обидное....что я его люблю. И брата люблю. И маму, безумно....Они в детстве во мне души не чаяли...Пока его не уволили и пока он за бутылку не взялся. Ну я тоже не пропала, сразу в город, сразу в большой, металась по друзьям, старалась заработать быстрее, купить квартиру хотя бы в ипотеку и маму сюда перевезти...- Рассказывает шепотом Кристина. - Заработала, купила, большую такую, красивую и даже не в ипотеку, прикинь....А мама с ним, все в той же коммуналке, у плиты и в огороде. - Видимо, она тоже его любит. - И видимо больше, чем меня... - Нет, Кристин, ты чего...- Лиза ручку свою промерзшую на плечо девичье укладывает. - Я уверена, что она тебе благодарна. И Кристина кивает кратко, улыбаясь вдруг так, как ребенок, потому что выговорилась спустя столько лет. Выговорилась кому то, кроме Киры. Выговорилась и будто отпустила. Выговорилась и будто легче. - Холодно? - Спрашивает вдруг Захарова, замечай как у девчонки колени трясутся. - Немного. - Сквозь стучащую челюсть отвечала Лиза. - На...- Блондинка жилетку с себя стягивает осторожно и на плечи худые забрасывает. - А ты... - Мне и так нормально. Они сидят на скрипучей и шатающейся лавочке до первых лучшей утреннего солнца, до первых петухов и сверчков, что у носа неприятно жужжат. Лиза вдоволь надышалась и наговорилась. А Кристина поняла вдруг, что девчонку эту, защищать надо. Обратно возвращались тихо, лишь изредка Лиза посмеивалась над тем, как Захарова увлекательно останавливалась возле забавных надгробий и с прищуром всматривалась. Машина снова катится обратно по всем оврагам и собирает утренние пробки мегаполиса. Уже в квартире, Кристина не спрашивая остается. Ей, по правде говоря, в пустой квартире до чертиков одиноко и холодно. А с Лизой вдруг теплее становится. И даже каша ее ей кажется странно вкусной. Они укладываются, когда совсем расцвело. Лиза зашторивает окна и падает у самой стенки на старенький диван, быстро засыпая. А Кристина в тишину, подшучивая над ней, кидает: "Меня то ты, надеюсь, не зарежешь?", сама посмеиваясь, ведь Лиза давно уже, в подушку носом уткнувшись, сопит. Кристина укладывается тоже быстро, некрасиво игнорируя вибрирующий с самого утра где то в рюкзаке телефон. Медведева. 14:56. Хочу выпилиться нахуй. Случилось то, чего я боялась больше всего. Медведева. 15:15. Обычно, после таких вбросов ты в сети. Медведева. 15:37. Захарова, где ты блять, когда ты так нужна???? Медведева. 16:23. Надеюсь ты жива, потому что на тебе Лиза. Кстати, как Лиза? Кира в тот день из комнаты не выходила совсем. Она после чердака, по коридору в потемках неслась, лишь бы скорее под одеяло свое спрятаться. Она боялась. Она до ужаса этого боялась. Вместо очередного наглого и грязного флирта, вдруг что то теплое, вязкое, внутри приятно разливающееся. Медведева сигареты из рук не выпускает, лишь на подоконнике сидит, в одну точку уткнувшись. Ей хочется бежать, не думая, в пустоту, как Лиза когда то бежала. ЕЙ хочется исчезнуть испариться и пропасть. Лишь бы Виолетту никогда больше не увидеть. Лишь бы ничего к ней больше не чувствовать. Кира умела подчинить своей власти все. Свои мысли и разум. Людей вокруг. Кроме Малышенко. И своих к ней звенящих чувств. Румянец на щеках будто прожигал насквозь. А глаза предательски так намокали, когда одно лишь имя в тысячный раз всплывало на подкорке мозга. Имя той, что по детски слезы от обиды на подушку кидает и почти воет от боли. Ошибка. Глупая ошибка. Вместо шага назад, она шагнула вперед и упала в яму. Больно. Она знала, что Кира если и выйдет из своей пещеры, то вряд ли еще хоть раз глянет в ее сторону. Понимала вдруг, что та на самом то деле невероятно права. Они обе побиты и исцарапаны, а вылизывать раны у обеих слюны не хватит. Невозможный союз. На ужине Виолетта подсаживается к Чикиной. С которой вроде и парочкой слов перекинуться можно. - Че на сессию не ходила? - Спрашивала та, запивая запеканку морсом. - Хуевило. - Заболела что-ли? - Типа того... - Странная ты. - Сбежать отсюда хочу нахуй.- Со злостью выдает, вилку в еду сильнее вставляя. - И упороться до судорог. - Зачем сбегать? - Ехидно улыбается Юлька. И Виолетта в глаза той сильнее заглядывает, видя в них вдруг что то, до одури знакомое. Видит, что они краснеют с краев понемногу и взгляд вдруг у девчонки плавает так, из угла в угол. И сердце прихватывает вдруг в моменте. Дыхание учащается, а кровь сильнее по венам бежать начинает. Она глаза округляет, одним лишь видом показывая крайнее удивление. - Тихо. - Грубым шепотом отрезает Чикина. - В 11. - Бросает та, вставая осторожно и тарелку за собой поднимая. А Виолетта вдруг понимает, что терять здесь нечего. И если сбежать вдруг не получается, то выгнать ее точно могут. И она с трясущимися руками секунды до 11 отчитывает. Темный коридор и трясущиеся рученки, словно Малышенко снова 14 и она снова идет по сугробам на левую хату. Но она лишь перебегает знакомый коридор на носочках, уверенно направляясь в сторону самой крайней комнаты. - Ровно в 11, похвально. - Кидает Чикина, когда Виолетта заявляется на пороге. - Извините, что без стука.- Говорит, она улыбаясь. - По таким поводам не стучат. - Ехидничает Идея. - У вас откуда? - Нужные люди посылкой передали... - Проговоришься кому нибудь, я тебе глаза вилкой выколю. - Бросает Идея, открывая вдруг прикроватную тумбочку. - Да вы че, девчонки, я как...я вообще.. - На. - Проговаривает шепотом Чикина, протягивая две капсулки с белым порошком внутри. А у Малышенко вдруг воздуха не хватает. Она одним лишь носом запах этих пилюль чувствует. Кровь бежит и сердце колотится. Виолетта в рот обе закидывает, ждет пока оболочка растворятся начнет потихоньку, и, слюну набрав, глотает скоро, назад откидываясь. Остается лишь ждать. Ждать снова ватного состояния. Ждать когда стены начнут двигаться и руки покажутся вдруг невидимыми. Они втроем шепотом ощущениями делятся, смеясь со всего происходящего, пока вдруг тот самый долгожданный приход не охватывает голову. Уши начинают гореть, та самая первая стадия, дыхание вдруг замедляется, а язык совсем не чувствуется. Тело немеет, а потом снова набирается сил. Такое знакомое ощущение свободы и тщетности. Все так безразлично и жалко, и Виолетте кажется, что она вдруг такая легкая и воздушная, одна на весь мир. Может все. Пока за нее отвечают те самые ненастные пилюли. Юля на нее смотрит пристально, оценивая как действует таблетка. А та кивает ей, мол все в порядке. И одним лишь взглядом уверяет, что спать в таком состоянии одной - это то, что ей сейчас необходимо. Малышенко в коридор осторожно выходит, чувствуя вдруг какие приятные и холодные на ощупь стены. Она опирается на них рукой, водит по ним ладонью и улыбается, словно ребенок. Ноги ее несут сами, сквозь деревянные двери. Она в коридоре на первом этаже очень долго смотрит в сторону той самой пещеры Медведевой. Думает долго, чем та может там заниматься. Понимает, что до дрожи в коленях и мурашек хочет на нее посмотреть, но еще не отключившийся полностью разум показывает красный свет светофора. И она удачно сворачивает в сторону своей койки. Открыв скрипучую дверь и нащупав где то в темноте на стене тумблер, она резким движением включает бьющий по объебанным глазам свет, натыкаясь вдруг на пару карих глаз, что на стуле так уверенно сидят, распространяя запах тех самых древесных духов. И разогнавшаяся до бешеной скорости кровь, вдруг резко останавливается, ощущая надвигающийся пиздец.