Испытание временем 3: Кровь, пот и слёзы

      Сказать, что Энакин был в ярости от сопротивления, с которым он столкнулся, когда вошел в Залы Исцеления, было бы преуменьшением. Он ожидал, что никто не будет задавать ему вопросов и сразу приступит к исцелению ужасно раненого пациента, которого он нём на руках в тот момент, когда звал на помощь, но вместо этого почти все остановились и уставились, отказываясь лечить его.       — Это то, чему вас всех учили? — он огрызнулся, в его глазах вспыхнула ярость. — Отказать кому-то в нужде из-за собственной гордости, предубеждений и ошибки в прошлом? Он только что спас канцлера, рискуя собственной жизнью, и он умрёт, если кто-нибудь не вылечит его!       Они все были явно наказаны. На мгновение никто не выступил вперед, и гнев Энакина опасно усилился. Однако в задних рядах толпы произошло движение, и молодая мириалианка со светло-зелёной кожей и коротко подстриженными иссиня-чёрными волосами с кореллианскими синими прожилками выступила вперед.       — Мастер Скайуокер… Я вылечу его, пойдёмте, — мягко сказала она, бросив острый взгляд на остальных. Её челка упала на глаза цвета морской волны, когда она повернулась, чтобы оттолкнуть нескольких зрителей с дороги, прокладывая путь для Энакина. Как только они миновали общую толпу, она ускорила шаг, ведя его в комнату в дальней части Крыла исцеления.       — Положите его на кровать, — приказала она, направляясь в противоположный конец комнаты, чтобы взять целебный кристалл, расположенный на угловом столике, а также…       — Это исцеляющий кристалл огня? — спросил Энакин с легким удивлением. Молодая женщина взглянула на него.       — На всякий случай, — заверила она его. Осторожно, она начала оглядывать Люка с точной и быстрой эффективностью. — Ему понадобится бакта-резервуар, это точно, и надолго, — пробормотала она.       — Как тебя зовут? — спросил Энакин, когда она приподняла подбородок Люка, чтобы осмотреть синяки вдоль его шеи.       — Рыцарь Саани Седайя, — рассеянно сказала она ему, расстегивая рубашку Люка, и у неё вырвался тихий вздох при виде раны от бластера, которая едва не задела его сердце, и места, куда его пронзил дроид-грейфер B2. Она сразу же начала залечивать рану от бластера, так как казалось, что эту рану было важнее всего залечить.       — Спасибо тебе, Саани, — искренне сказал Энакин. — Я у тебя в долгу.       — Не благодарите меня пока, — предупредила Саани, её руки касались раны от бластера Люка, пока она медленно устраняла повреждения. — Это чудо, что он прожил так долго. Не могли бы вы, пожалуйста, приготовить для него бакта-бак, пока я залечиваю некоторые из более серьезных травм?       — Конечно, — ответил Энакин, поворачиваясь, чтобы выйти из комнаты. Он остановился, поколебавшись мгновение, прежде чем снова повернуться к девушке. — Я могу доверить моего сына тебе, верно?       Саани подняла на него глаза.       — У меня есть свои причины затаить на него обиду, это правда… но я бы никогда не оставила без внимания того, кто в беде.       Энакин мгновение внимательно изучал её, используя Силу для подтверждения, что он может доверить ей жизнь своего сына. Когда он получил это подтверждение, он расслабился.       — Прости за сомнения, но… в такую войну… и такая ситуация, как с ним… никогда нельзя быть слишком осторожным. Трудно знать, кому доверять, — тихо сказал Энакин.       Саани кивнула.       — Мастер Скайуокер… бакта-резервуар?       — Я займусь этим, — заверил он её, бросив последний взгляд на Люка, прежде чем повернуться, чтобы поспешить по коридору.

***

      Было темно, но ему было тепло. Ему было больно, но это больше не было мучительно. Он парил, но он был твёрдо заземлен в реальности, поэтому он знал, что он не мёртв. Во рту у него появился приторно-сладкий привкус, и он сразу понял, что побывал в бакта-камере. Постепенно чувство парения исчезло, и он почувствовал тяжесть, как свинец. Он лежал в чём-то похожем на облако. Его руки были тяжелыми по бокам, и когда он почувствовал руки, он был уверен, что чувствует иглу. Был ли он подключен к капельнице?       Люк приоткрыл пересохшие губы, внезапно захотев глотка прохладной воды, и попытался смочить губы для какого-то утешения. У него вырвался тихий стон, и Люк судорожно глотнул воздуха, благодарный за то, что его легкие не обожгло болью от этого действия. Он оставался настороже. Возможно, Джудро просто исцелял Люка, чтобы снова раздвинуть границы возможностей Люка. Это было не в первый раз, когда с ним такое случалось. Он должен был оставаться настороже. Он не мог позволить себе попасть в какие-либо ловушки…       Поверхность, на которой он лежал, просела справа от него, и нежная рука коснулась его лба.       — Люк.?       Сердце Люка подпрыгнуло к горлу от знакомого голоса, которого он не слышал годы, и он почувствовал, как его горло сжалось от эмоций. Сдавленный звук вырвался у него, когда его веки затрепетали, открываясь, разочарованный тем, насколько размытым и ослеплённым было его зрение. Он, однако, смог разглядеть размытые очертания человека, сидящего на… кровати… рядом с ним.       — Отец, — прохрипел он, слёзы жгли его глаза, когда он постепенно сосредоточился на фигуре рядом с ним. Внушительная фигура, грязные светлые волосы, в которых теперь было несколько серебристо-седых пятен, и знакомые голубые глаза…       Слёзы хлынули из его глаз, когда он понял, что это действительно был его отец, сидящий рядом с ним, это действительно был его отец, который протянул руку, чтобы коснуться его щеки, это действительно был его отец, который плакал вместе с Люком.       — Отец, — сказал он снова, на этот раз громче, но голосом, сдавленным от грубых эмоций, когда он протянул левую руку, чтобы заключить своего отца в безжалостные объятия, осторожно, чтобы не задеть капельницу, прикрепленную к его правой руке. Энакин выглядел так, словно собирался силой уложить Люка обратно на кровать и отругать молодого человека, чтобы поберечь силы на мгновение, прежде чем он тоже сдался и заключил молодого человека в свои объятия, крепко прижимая Люка к своей груди. Двое оставались так долгое время, плача друг другу в плечо, время от времени шепча слова радости и печали.       — Я скучал по тебе, — прошептал Люк в плечо отца, зажмурив глаза, чтобы сдержать слёзы. Он прижал своего отца так крепко, как только мог, используя свой ничтожный запас сил, сдерживая рыдания, которые хотели вырваться из него. — Так сильно…       — Я никогда не оставлял попыток вернуть тебя, — искренне сказал ему Энакин, нежно сжимая пучок волос на затылке Люка, пока говорил. — Я продолжал пытаться положить конец твоему изгнанию, продолжал пытаться найти тебя, я никогда не разочаровывался в тебе…       — Я и не ожидал, что ты сдашься, — просто ответил Люк. Он был совершенно доволен, оставаясь здесь, в объятиях. Двадцать девять лет Люку или нет, Люк не видел его более пяти лет, и после всего, что произошло, встреча с Энакином снова принесла детскую, чистую радость, которой Люк не испытывал уже долгое время. Внезапно ему в голову пришла мысль.       — Как долго я был без сознания? — тихо спросил он, отстраняясь. Энакин медленно и неохотно помог Люку лечь обратно, но он продолжал крепко держать руку своего сына, пока говорил.       — Благодаря Саани — женщине, которая лечила тебя, стоящая прямо снаружи — всего несколько дней, — мягко сообщил ему Энакин. — Хотя теперь, когда ты проснулся, ей следовало связаться с остальными, которые должны появиться с минуты на минуту…       Едва слова слетели с его губ, как до них донесся звук торопливых шагов, и Люк слабо повернул голову в сторону двери. Всё, что он услышал, был сдавленный крик облегчения, когда серое пятно метнулось к нему и с облегчением упало ему на грудь. Люк застонал от боли, но не позволил себе издать ни единого звука, когда понял, кто именно на него набросился.       — Джеза! — воскликнул он с облегчением, обнимая рыдающую девушку и притягивая её ближе к себе. — О, Сила, Джеза… ты в безопасности, я боялся того, что могло с тобой случиться…       — Я? Я испугалась за тебя! — Джеза всхлипнула, отстраняясь и нежно хлопая его по плечу. — Никогда, никогда больше не поступай так со мной, отец!       — Я не буду, обещаю, — устало вздохнул Люк, притягивая девушку для ещё одного объятия и игнорируя странный взгляд, которым Энакин наградил их обоих. С этим можно будет разобраться позже.       Однако она была не единственной, кто появился в дверях. Казалось, постепенно собиралась толпа, и Джеза отстранилась, как только появилась некая принцесса с каштановыми волосами.       — Люк! — Лея вскрикнула от облегчения, и Энакин смог мягко отвести Джезу с дороги, когда близнец Люка бросилась к нему.       — Лея, — вздохнул Люк с улыбкой воспоминания, заключая сестру в крепкие объятия одной рукой и сдерживая слёзы. — Сила, я скучал по тебе, сестрёнка, — пробормотал он, когда Лея притянула его ближе к себе.       — Я тоже скучала по тебе, Люк, — мягко сказала она. На этот раз она не стала спорить, что он был старше всего на несколько секунд. Она просто крепче прижала его к себе, уткнувшись лицом в его шею. — Никогда больше не покидай нас… пожалуйста…       Люк ничего не сказал. Это было единственное обещание, которое он не осмелился дать, потому что не знал, сможет ли сдержать его. Он просто вздохнул, прижимая сестру немного крепче, насколько позволяли его ограниченные силы. Он поднял глаза на дверь, чтобы увидеть единственного нехватавшего Скайуокера, и точно так же, как это было, когда он вернулся с Бисса много лет назад, он почувствовал, что его глаза снова наполнились слезами, когда он увидел её.       — Мама, — прошептал он. На её лице начали появляться морщинки, а волосы начали седеть, как у его отца, но она всё ещё была красива и соответствовала репутации ангела, которую нарисовал о ней его отец. Слезы полились из её глаз, когда она бросилась вперед, и Люку понадобилась помощь сестры, чтобы он мог сесть и обнять свою мать, когда она добежала до него. Пара бесстыдно рыдала в плечи друг друга, пока остальные смотрели. Ему разбивало сердце слышать, как она плачет, в то же время было так трогательно слышать её снова.       — Я здесь, мама… Я здесь… пожалуйста, ты тоже не плачь…       — Я имею полное право плакать по Люку Скайуокеру, — всхлипывала Падме. — Не смей говорить мне, чтобы я не плакала.       Люк не смог удержаться от тихого смешка себе под нос.       — Да, мама…       — Малыш… — раздался тихий голос от двери, и Люк, подняв глаза, увидел, как Хан, Чуи и Оби-Ван прокладывают себе путь к двери. Люк ухмыльнулся, неохотно выпуская мать из объятий, когда Хан приблизился. Хан игриво толкнул его в плечо, как только Люк откинулся на спинку кровати. — Нам с тобой пора перестать сталкиваться друг с другом в медицинских отсеках, ты так не думаешь?       Люк усмехнулся.       — Да, наверное, так. По крайней мере, на этот раз я тебе ничего не должен, — слегка пошутил Люк. Чубакка взвыл, и ухмылка Люка стала шире. — Да, Чуи, я тоже по тебе скучал.       Оби-Ван приблизился, заставив Хана и Чуи расступиться, чтобы освободить дорогу пожилому мужчине. Оби-Ван выглядел ещё старше, чем в последний раз, когда Люк видел его, но он не выглядел так, будто позволял возрасту встать у него на пути.       — Бен, — тихо сказал Люк. Оби-Ван слегка улыбнулся.       — Я уже давно не слышал это имя. Ты здорово напугал своего отца и меня, когда мы нашли тебя… как ты себя чувствуешь?       — Намного лучше, — сказал Люк, откидывая голову на подушку. Он позволил своему взгляду пробежаться по комнате, собрав всех своих близких в одном месте, воссоединившихся ещё раз. — Теперь намного лучше…       — Я надеялась на это. Потребовалось немало усилий, чтобы вылечить тебя, — раздался новый голос, который Люк не узнал. В комнату вошла мириаланская молодая женщина с планшетом данных в руке, что немедленно дало Люку понять, что она и есть та Саани, о которой ранее упоминал его отец. Что-то в глубине его сознания подсказывало, что он должен узнать её. Чувство, которое не укладывалось у него в голове. Если он чувствовал, что должен узнать кого-то, это, как правило, была жертва, друг или родственник жертвы.       Саани продолжила, не глядя на него.       — Тебе ещё нужно восстановиться. Я уверена, ты заметил, что у тебя едва хватает сил двигаться. Тебе будет предоставлен постельный режим на некоторое время, пока ты твёрдо не встанешь на ноги.       Люку не терпелось спросить её, кто она такая, но он придержал язык, решив, что это не тот вопрос, который следует задавать в присутствии стольких людей, особенно если этот вопрос мог испортить счастливый момент воссоединения, который происходил. Вместо этого он медленно кивнул.       — Спасибо, — мягко сказал он, пытаясь поймать её взгляд. Глаза женщины слегка испуганно метнулись к нему, прежде чем она снова опустила их на планшет с данными.       — Я предлагаю дать ему время на отдых, что означает, что визиты должны быть короткими и немногочисленными, просто ради того, чтобы дать ему отдохнуть, в чём он нуждается для скорейшего выздоровления, — добавила она, кладя планшет с данными на угловой столик, где также находились два кристалла. — Если тебе что-нибудь понадобится, просто дай мне знать.       — Вообще-то… чего-нибудь выпить было бы неплохо… — нерешительно сказал Люк, на самом деле не желая ни о чем просить её, но и умирая от жажды — в переносном смысле, конечно. Саани кивнула.       — Это я могу сделать, — сказала она, прежде чем с поклоном выйти из комнаты. Энакин внимательно наблюдал за Люком, когда тот занял свое первоначальное положение на кровати.       — Ты знаешь её, не так ли? — тихо спросил Энакин, чтобы только Люк услышал. Люк на мгновение встретился с ним глазами, прежде чем отвернуться, желая избежать этого разговора. Все остальные расположились в разных позах, хотя все они старались быть как можно ближе к Люку. Джеза села по другую сторону от Люка, защищая его руку. Оби-Ван остался стоять рядом с Падме, которая сидела в одном из кресел. Чубакка занял другой угол, в то время как Хан и Лея сидели вместе на маленьком диване, который занимал комнату. Взгляд Люка случайно остановился на их переплетённых руках, и он дернулся от неожиданности.       — Вы женаты? — спросил он, удивлённо глядя на них двоих. Он почувствовал, как его сердце кольнуло. Неужели он действительно так сильно скучал по жизни своей семьи?       Лея покачала головой.       — Нет, просто помолвлены, — заверила она его. Хан кивнул.       — Было неправильно устраивать свадьбу, когда ты не мог присутствовать, — признался Хан. — Мы оба решили подождать, пока ты выйдешь из своего изгнания, сколько бы времени это ни заняло.       Люк слегка поморщился от этого, не удержавшись от вопроса.       — Что, если бы я не вернулся?       —Я пытаюсь осмыслить кое-что ещё, — сказал Энакин, на мгновение переведя взгляд на Джезу. — Я признаю… когда Джеза сказала, что её отец был на Нексу — крейсере, на котором ты был, — я не ожидал обнаружить, что она говорила о тебе.       Люк чуть крепче сжал руку Джезы, хотя был уверен, что она заметила.       — Я вроде как… принял Джезу с тех пор, как меня отправили в изгнание, — медленно сказал он. Джеза вздохнула.       — Он скромничает, — сказала она, слегка закатив глаза. — Он практически удочерил меня и заботился обо мне всё это время. Я не могла просить никого лучшего, чтобы воспитать меня, — сказала она, заставив Люка покраснеть.       Энакин выглядел так, как будто собирался настаивать на продолжении истории, но, по-видимому, передумал. В этот момент снова появилась Саани со стаканом воды для Люка в одной руке и шприцами в другой. Она положила шприц на стол, подойдя, чтобы передать стакан воды Джезе. Джеза и Энакин вместе помогли Люку сесть, но именно Джеза помогла Люку сделать глоток из чашки.       — Спасибо, — снова пробормотал Люк. Ему не нравилось, каким слабым и беспомощным он чувствовал себя в данный момент, но он мало что мог с этим поделать. Он кивнул в сторону шприцев. — Что это?       — Обезболивающие и наркоз. Когда ты будешь готовы к ним, конечно. Вот почему я кладу их сюда, — сказала ему Саани.       — Хорошо… спасибо, — сказал он, кивнув. Его глаза снова осмотрели комнату, и он нахмурился, поворачиваясь к своему отцу. — Где Асока? Гален? Джуно?.. Мара? — спросил он, очень тихо прошептав последнее имя.       — Асока сейчас на поле боя, но она знает, что ты вернулся. Остальные… что ж, — сказал Энакин, вздыхая. На мгновение страх охватил Люка. Он был так уверен, что почувствовал Мару, неужели с ней что-то случилось? —Мара покинула Орден после того, как тебя изгнали.       — Она… что? — спросил Люк, резко садясь и случайно поранившись. Он слегка охнул от боли, и Джеза мягко толкнула его обратно на кровать.       — Полегче, — предупредила его Джеза. Люк кивнул и снова обратил внимание на своего отца.       — Почему она ушла? — он спросил.       — Она ушла, чтобы найти тебя, — мягко сказал ему Энакин. — Последние пять лет она рыскала по галактике в поисках тебя. Гален хотел сдержать данное тебе обещание, поэтому он пошел с ней, чтобы присматривать за ней, то же самое с Джуно. Мы пытались связаться с ними, но нам не удалось вступить с ними в контакт.       Заметив встревоженный взгляд Люка, вмешался Оби-Ван.       — Они будут неделями находиться где-то вне нашей досягаемости. В этом нет ничего ненормального. Я оставил для них сообщение, и когда они его получат, я уверен, что они будут здесь как можно скорее.       Люк неловко заёрзал. Что, если к тому времени, когда они получат сообщение, Люка уже отправят обратно в ссылку… или еще хуже?       — Послушай… я… я рад вернуться и всё такое… но мы даже не знаем, можно ли мне вернутся. Откуда вы все знаете, что меня не отправят обратно в моё изгнание или не накажут за то, что я вышел из изгнания?       — Я не позволю им отправить тебя обратно. Я только что вернул тебя, я не собираюсь снова тебя терять, — твердо сказал Энакин.       — Если они снова попытаются изгнать тебя, я собираюсь поговорить с несколькими людьми, — угрожающе сказала Падме.       — Кроме того, ты снискал расположение высокопоставленных людей, малыш, — многозначительно сказал Хан. Люк нахмурился.       — О чем ты говоришь? — осторожно спросил Люк.       — Тот человек, которого ты спас от охотников за головами. Ты знаешь, кто он был? — спросил Энакин. Люк пожал плечами.       — Я полагал, что он был просто каким-то политиком, который перешёл дорогу не тому человеку, — пробормотал Люк, делая ещё один глоток воды из своего стакана.       — Он нынешний Верховный канцлер.       Люк почти сразу начал кашлять и брызгать слюной, лицо его покраснело. Джеза забрала у него стакан, прежде чем он успел его пролить или разбить, пока Люк смотрел на Энакина слезящимися глазами.       — Он что? — Люк спросил в шоке.       — Верховный канцлер Галактической Республики, — сказал Энакин с легкой улыбкой. — И я должен сказать, он не так плох, как притворялся. Предполагается, что он должен вести себя как неуклюжий невежественный политик, если он когда-нибудь окажется в подобной ситуации, когда ему понадобится транспорт. Таким образом, тот, кто обеспечивает его транспорт, захочет доставить его туда как можно быстрее и избавиться от него. Это работает.       Люк провёл рукой по волосам.       — Итак ты говоришь мне, что я спас Верховного канцлера, а не просто какого-то случайного политика?       — Да, именно так, — сказал Хан очень медленно, как будто помутившийся мозг Люка был не в состоянии зарегистрировать что-либо, заставляя Люка закатить глаза.       — Технически он мог бы помиловать тебя, и тебе не пришлось бы возвращаться в изгнание, — тихо сказала Падме из-за двери. Люк смотрел на них всех, и сердце болело при виде их полных надежды лиц.       — Я не могу просить его об этом, — тихо сказал Люк, оглядываясь по сторонам. — Это было бы неправильно. Я бы почувствовал, что использую его в своих интересах. Кроме того… вы все знаете, что я чувствую по этому поводу. Я сказал вам, что я думал ещё до того, как меня судили. Я не собираюсь жаловаться, и я отбываю свой полный срок.       Некоторым из них он не мог смотреть в глаза из-за болезненного выражения, появившегося при его словах, но это была правда.       — Что, если он простит тебя… но никто из нас не попросит его простить тебя? — дипломатично спросила Лея.       — Это было бы замечательно и чудом, но я не думаю, что ему просто придет в голову простить меня. Я не хочу, чтобы кто-то пытался внедрить идею или даже обсуждать с ним эту тему, хорошо? Это использует его, и я этого не потерплю, — твёрдо сказал Люк, несмотря на свое ослабленное состояние. Он вздохнул, откинулся на кровать и закрыл глаза, когда на него внезапно накатила волна усталости, а в груди начала подниматься тупая боль. Саани почти сразу же оказалась у его постели, проверяя его жизненные показатели.       — Ему нужен отдых. Боюсь, это воссоединение придется продолжить в другое время, — заявила Саани.       — Конечно, — любезно сказал Оби-Ван, вставая. — Мы бы не хотели препятствовать его выздоровлению.       Все начали вставать один за другим, пусть и неохотно, но все они должны были признать правдивость слов Оби-Вана и Саани. Энакин и Джеза были единственными, кто сидел, когда все начали бормотать свои временные прощания, начиная от «Береги себя, малыш», «Поправляйся» и заканчивая «Всё получится, я обещаю».       Люк заметил мятежный взгляд Джезы, появившийся на её лице, и понял, что она собирается протестовать, прежде чем успела даже открыть рот. Он нежно сжал её руку и кивнул в сторону группы, которая выходила из двери.       — Иди, со мной все будет в порядке, — Джеза выглядела так, как будто собиралась возразить, поэтому он бросил на неё острый взгляд. — Джеза…       Девушка вздохнула, медленно и неохотно вставая.       — Поскорее поправляйся, — мягко предупредила она.       Люк не смог удержаться от смешка при этих словах.       — Это не должно быть большой проблемой.       Джеза улыбнулась ему, прежде чем повернуться, чтобы уйти.       — Береги себя, отец.       Когда она ушла, Энакин повернулся лицом к Люку. Они оба, казалось, совершенно забыли о Саани в углу, когда она ещё раз проверяла лекарства Люка.       — Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть слышать, как моего сына называют отцом, — тихо сказал Энакин. — Как ты с ней познакомился?       Люк отвел взгляд.       — Она… уже была на Ксеноне. Раньше там было поселение, но остались только Джеза и её опекун Денна. Денна умерла в тот день, когда я приехал, и заставила меня пообещать позаботиться о Джезе.       Энакин мгновение изучал его.       — Ты кое-что упускаешь.       — Это то, о чём мне сейчас не хочется вспоминать, — признался Люк. Энакин неохотно встал.       — Что ж… будь уверен, о ней позаботятся, пока ты выздоравливаешь, — сказал Энакин, собираясь уходить. Прежде чем он успел, Люк потянулся и схватил его за руку.       — Отец, — сказал он, его тон внезапно стал серьезным и мрачным. Энакин удивлённо обернулся, внимательно изучая взгляд Люка.       — Да, Люк?       — Я хочу, чтобы ты пообещал мне… — Люк колебался, очень тщательно подбирая слова, —… что если я когда-нибудь снова упаду, ты убьёшь меня, прежде чем я упаду слишком глубоко.       Энакин вырвал свою руку из хватки Люка, как будто Люк укусил его.       — Люк, не говори так…       — Я серьёзно, — сказал Люк с решительным выражением лица. — Я не могу позволить себе пройти через это снова. Мне невыносима мысль о том, что подобное произойдет снова. Вот почему я умоляю тебя. Если это когда-нибудь случится, мне нужно знать, что ты остановишь меня, прежде чем я смогу причинить кому-либо вред. Мне невыносима мысль о том, что произойдет, если меня когда-нибудь снова поглотит тёмная сторона.       — Люк, ты знаешь, что я не могу этого сделать, — тихо сказал Энакин.       — Тебе придётся. Потому что, если я снова упаду, я не знаю, есть ли что-нибудь, что вернёт меня, как в прошлый раз. Я не говорю, что сделаю это, я просто говорю, что если это когда-нибудь случится, пожалуйста, убей меня. И я говорю сейчас, чтобы ты знал, что это то, чего я хочу…       В глазах Энакина вспыхнул огонь, и он решительно сжал челюсти, сжимая руку Люка в своей.       — Это больше не повторится, Люк. Ты не должен просить меня об этом, потому что мне не придется, — он вздохнул, схватив Люка за плечо. —Теперь отдохни, сынок… тебе это нужно.       Люк ничего не сказал, устало наблюдая, как Энакин выходит из комнаты, прежде чем со стоном откинуться на кровать. Саани подошла к кровати и заставила Люка подпрыгнуть, когда она заговорила. Он совершенно забыл, что она была там.       — Похоже, тебе это нужно больше, чем я думала, — сказала Саани, наклоняясь, чтобы ввести первое лекарство — скорее всего, обезболивающее — в капельницу Люку. Он откинулся на больничной койке, поёрзал, чтобы убедиться, что ему действительно удобно, и он не проснется с новыми болями.       — Ммм… возможно, тебе придётся выписать мне рецепт только от головной боли, которая встретит меня за этими стенами, — сказал Люк, пытаясь пошутить. Ему удалось вызвать лёгкую улыбку у женщины, прежде чем она снова помрачнела. Лекарства уже начинали действовать. Он мог чувствовать начальный эффект. Саани силой поднесла к руке второй шприц, но прежде чем она смогла ввести анестезию, Люк заговорил снова. — Мне жаль, — тихо сказал он.       Саани замерла и резко посмотрела на него, поражённая.       — Что?       Люк прямо посмотрел в её глаза цвета морской волны.       — Я решил взять за правило запоминать лица и имена всех призраков, которые недавно появлялись из моего прошлого. Мне жаль. Я хотел бы взять свои слова обратно, но не могу. Всё, что я могу сделать, это постоянно извиняться и знать, что этого никогда не будет достаточно.       Саани отвела взгляд, не в силах смотреть ему в глаза, когда болезненное воспоминание всплыло прямо перед её мысленным взором. Он терпеливо ждал, пытаясь в тишине вспомнить подробности того зла, которое он причинил Саани. Он вспомнил очень молодого падавана…       — Ему было всего двенадцать, — с горечью сказала Саани, и Люк почувствовал, как его пронзил приступ эмоциональной боли. Он был всего примерно на два года старше, чем Джеза, когда Люк взял её к себе.       — Мне так жаль… — прошептал Люк, его голос дрогнул.       Саани подняла на него глаза.       — Что ж… твой отец был прав, когда сказал, что это в прошлом, и не в стиле джедаев затаивать обиду и отворачиваться от того, кто в ней нуждается. Кроме того, всё так, как ты сказал. Ты ничего не можешь с этим поделать, кроме как извиниться, — она наклонилась, чтобы ввести анестезию, на мгновение между ними повисла тишина. — Девушка… ходят слухи, что ты уничтожал целые деревни. Её деревня была одной из них, не так ли?       Люк не видел причин лгать.       — Да…       — Что ж, я вижу, что ты пытаешься исправить свои ошибки в меру своих возможностей, — сказала Саани. Люку пришлось отдать это джедаям-целителям. Они использовали лучшие и быстродействующие лекарства в Галактике, потому что оно уже подействовало, и голос Саани начал звучать так, словно доносился из конца длинного туннеля. — Итак… я не могу держать на тебя зла после того, что я видела… но я пока не могу тебя до конца простить… Некоторые сказали бы, что ты не заслуживаешь прощения… но я начинаю думать, что они ошибаются.       — Может быть, они не… — пробормотал Люк.       — Может быть… может быть, им просто нужно увидеть то, что видела я…может быть, ты просто слишком строг к себе.       Если она и сказала что-то ещё, Люк не расслышал. Он уже потерял сознание.