I Am Heda / Я - Хеда

По объективным причинам Кларк наслаждалась прогулкой от водопада гораздо больше, чем походом к нему. Не в обиду Густусу. Поцелуи больше не упоминались и не провоцировались, но теперь у Кларк была возможность обсудить с Хедой, что произойдет, когда они прибудут в Тондиси. — Итак, будут ли представители Двенадцати Кланов голосовать за то, помогут они нам в борьбе с горцами или нет? — обеспокоенно спросила Кларк. Лекса усмехнулась. — Будут, если я скажу им это сделать. Кларк нахмурилась. — Тогда зачем мы тратим время на то, чтобы собрать их и встретиться с ними по этому поводу? Конечно, если бы она была на их месте, Кларк хотела бы знать, что происходит. Может быть, в этом и был истинный смысл собрания? Брифинг о штурме Горы Уэзер? — Я знаю своих людей, и знаю, что они будут уверены в том, что я не отправлю их в ситуацию, с которой они не смогут справиться. Это собрание для Небесных людей, Alehan, — ответила Лекса. — Если твой народ хочет выжить на моих землях; если мы хотим работать вместе, чтобы выиграть эту войну; если этот союз продлится долго — вам нужно будет заслужить доверие и уважение кланов. — Почему бы тебе просто не приказать им полюбить нас? — ухмыльнулась Кларк, и Лекса выдохнула легкий смешок сквозь свои заостренные клыки. — В твоих же интересах было бы заслужить их признание самостоятельно. Но если ты не сможешь этого сделать, я вмешаюсь, — к большому удивлению Кларк, уступила Хеда. — Я почти никогда не вмешиваюсь в дела своего народа. Maunon — одно из очень немногих исключений. Мой народ знает, что я стремлюсь к миру, и что они могут обратиться ко мне, когда угроза станет слишком велика, чтобы справиться с ней самостоятельно… Много десятилетий назад я поняла, что когда ты делаешь все для своих людей, они никогда не научатся делать что-либо сами. Кларк кивнула в знак согласия, вспоминая, как она рвалась на тряпочки, пытаясь сохранить всем жизнь, с тех пор как они приземлились на Землю. Иногда она чувствовала себя совершенно одинокой в своих переживаниях и действиях — словно ее люди ожидали, что Кларк сделает все сама. Хотя, она считала, что ей повезло иметь таких друзей, какие у нее были. Она была благодарна, что Беллами вытащил голову из задницы и теперь работал с ней, а не против нее. — Хорошо. Тогда, может быть, ты могла бы рассказать мне больше о твоих людях, чтобы мы с моими ребятами попытались произвести на них впечатление, — улыбнулась Кларк, и после довольной улыбки по поводу ее инициативы, Хеда начала говорить. * * * Время летело незаметно, пока Кларк слушала, как Хеда рассказывала ей разную полезную информацию и давала советы. Несмотря на очевидную потребность узнать больше о политике Землян, Кларк также была очарована их культурой, и к тому времени, когда они добрались до ворот лагеря Джаха, у нее все еще оставалось много вопросов. Эбби и Беллами мгновенно двинулись к ним, но остановились чуть поодаль, выглядя одновременно разъяренными и настороженными. Хеда, конечно, проигнорировала их, малейший признаки застенчивой женщины у водопада исчезли из ее поведения. Это была опасно привлекательная двойственность: величественная, пугающая Хеда и более мягкая, очаровательная Лекса. Обе в одном мощном, великолепном и невероятно умном воплощении. Тогда Кларк поняла, что, на самом деле, у нее никогда не было ни единого шанса. — Мне понравилось разговаривать с тобой, Лекса, — мягко призналась Кларк, полностью уверенная, что честь узнать имя вампира была предоставлена исключительно ей и никому другому. О, и еще Густусу, разумеется. — Я рада, что ты пришла, чтобы найти меня, — Хеда подошла ближе, пристально глядя на Кларк, настолько, что блондинка задумалась, поцелует ли Лекса ее на глазах у всех. И тогда Кларк задалась вопросом, не забыла ли Хеда, что такое личное пространство, потому что она не привыкла к тому, что ей в нем так рады. «Никто из них не посмел бы прикоснуться ко мне. Большинство из них едва способны смотреть мне в глаза.» Это могло объяснить реакцию Лексы на Эбби и Рейвен, которые смотрели ей в глаза и напрямую взаимодействовали с ней. Несексуальный интерес Эбби также был совершенно открытым. Эти две женщины обращались с Хедой совсем не так, как она привыкла. И влечение Кларк к вампирше было совершенно очевидным с самого начала. — Во сколько ты завтра хочешь выехать? — рассеянно спросила Кларк, жадно вдыхая аромат леса и свободы, будоражащий ее обоняние. — Вам нужно будет проехать полдня, чтобы добраться до Тондиси, поэтому чем раньше вы отправитесь в путь, тем лучше. — Ты с нами не едешь? — Кларк в замешательстве наморщила лоб. Губы Хеды изогнулись в ее обычной веселой ухмылке. — Я туда полечу, Alehan, — напомнила она с сияющими глазами. — Да, конечно, я забыла, — смущенно пробормотала Кларк, окидывая взглядом эти великолепные крылья с восторгом и завистью. — Я позабочусь о том, чтобы завтра рано утром все были готовы. — Gud gada, — ухмыльнулась Хеда, обнажив клыки, и впервые это не было страшно. Кларк обнаружила, что это зрелище все больше вызывает у нее нежные чувства. — Приятного вечера, Кларк, — Лекса склонила голову на прощание. В целом — по отношению к кому–либо другому — это действие могло быть расценено, как жест подчинения или использовалось бы в знак уважения. Кларк даже показалось, что это так. Но этот почти поклон был исполнен с таким лихим шармом и уверенностью, что казалось, будто Хеда наоборот возвращает себе контроль и снова утверждает свое господство. Лекса одарила Кларк своей фирменной ухмылкой — хорошо зная о физической реакции Кларк на нее — прежде чем развернуться и с царственным видом направиться к своей палатке. Кларк ничего не могла поделать, кроме как смотреть вслед Хеде долгим восхищенным взглядом. * * * Сначала она выслушала лекцию от своей матери, а затем от Беллами, на тему того, что она не должна уходить одна. Дело было не столько в том, что она отправилась «на охоту», сколько в том, что Густус вернулся без нее и отказался говорить что-либо о местонахождении Кларк, просто исчезнув в своей палатке. Кларк извинилась, потому что понимала, почему они были так расстроены, но на самом деле она не могла искренне сожалеть о своем поступке. Если бы она сказала им, куда собирается идти, они бы попытались остановить ее или послать кого-нибудь с ней, и в результате это привело бы к огромной ссоре. К счастью, она смогла прервать тираду Беллами, напомнив ему об их планах выпить, и позже тем же вечером они собрались на улице с О и Линкольном, сидя вокруг потрескивающего костра, согревающего их во время вечерней прохлады. Все остальные явно были заняты, оставив их вчетвером, из-за чего создавалось впечатление, что у них было двойное свидание, что не очень-то нравилось Кларк. Рэйвен, явно не желавшая участвовать в их разговорах, наотрез отклонила приглашение, решив поработать с Виком в инженерном отделе, пытаясь разобраться в составах кислотного тумана. Кларк действительно хотела, чтобы Рэйвен была с ними, но она знала, что, вероятно, еще слишком рано настаивать на том, чтобы Рэйвен делала что-то, к чему она, возможно, не чувствовала себя готовой. Даже несмотря на свое беспокойство о Рэйвен, Кларк не могла заставить себя перестать с тоской поглядывать в сторону палатки Хеды. Она сидела лицом к ней, но на другой стороне лагеря. И это, кстати, не было совпадением. Так что, именно по этой причине, когда Лекса вынырнула из-за ткани, прикрывающей вход, их глаза мгновенно встретились, и сердце Кларк подпрыгнуло от радости от того, что она увидела Хеду снова. Кларк уже давно перестала прислушиваться к разговору рядом с ней. Вроде бы, Беллами спрашивал Линкольна о Жнецах, но Лекса уже приближалась к ним, и дыхание Кларк стало поверхностным, а пульс участился. Прошло совсем немного времени, прежде чем остальные заметили приближение вампирши и откровенно и напряженно уставились на крадущуюся Хеду, пока она не остановилась в нескольких метрах от них. Конечно, Лекса не пришла бы просто так. Не ожидая ее приближения, Кларк быстро вскочила на ноги и поспешила к Лексе, не в силах скрыть растущую улыбку, несмотря на то, что вампир оставалась неподвижной, сохраняя свой царственный вид. — Привет, Лекса, — тихо проговорила Кларк, оказавшись достаточно далеко от любопытных ушей, но все еще на виду у своих друзей, нескольких охранников и случайных прохожих, наслаждающихся свежим вечерним воздухом. Конечно, все они внимательно следили за их взаимодействием. — Я привыкла к тому, что меня хотят, Alehan, — тихо сказала Лекса, чуть хриплым голосом, пристально глядя Кларк в лицо. — Однако я не привыкла хотеть… И я очень хочу поцеловать тебя снова, — беззастенчиво призналась она, и улыбка Кларк стала шире, а в ее животе что-то взволнованно затрепетало. Она чуть не поцеловала Лексу прямо здесь и сейчас, но вовремя вспомнила, где они находятся. Кларк быстро повернулась к ребятам, которые, подозрительно прищурившись, смотрели на нее, и только Линкольн почтительно отводил взгляд, как обычно делали все Земляне в присутствии своей Хеды. По крайней мере, он снова не рухнул на колени, вероятно, только потому, что между ними сидела Октавия, и ему просто не было места, чтобы это сделать. — Спасибо за выпивку, ребята! — крикнула Кларк, стараясь вести себя естественно. — Но нам с Хедой нужно кое-что обсудить, прежде чем мы отправимся завтра в путь! Она заметила, как Октавия бросила обеспокоенный взгляд на Беллами после ее слов. Беллами просто сжал челюсти, прежде чем отвести взгляд и сделать глоток своего напитка. Затем Октавия снова посмотрела на Кларк и напряженно кивнула, прежде чем тоже вернуться к своему напитку. Кларк вздохнула, зная, что они не доверяли Лексе; понимая, почему Беллами был разочарован и почему Октавия была непреклонна, защищая чувства своего брата. Но она все равно оставила их, помахав рукой без ответа, и повела Лексу в Ковчег. Она посчитала, что будет выглядеть более официально, если они встретятся там, а не пойдут в палатку Лексы под пристальными взглядами всех присутствующих. А потом Кларк повела Хеду прямо в свою комнату, что, вероятно, было еще хуже, но, по крайней мере, никто не видел, как они входили туда, и там у них могло быть хоть немного уединения. Поскольку они экономили электроэнергию, Кларк пришлось вручную открыть дверь, обычно управляемую электроникой, но она все же смогла опустить механизм защелки, чтобы она закрылась за ними. Затем она сняла куртку и наблюдала, как глаза притихшей Хеды быстро осматривают ее маленькую комнату, прежде чем остановиться на ее альбоме для рисования, открытом на том листе, где Кларк пыталась воспроизвести крылья Хеды. Заинтересовавшись, Лекса потянулась к нему, как мотылек к пламени, почти автоматически пролистывая его, прежде чем Кларк вспомнила, что более половины страниц содержали различные наброски самой Хеды. — Это вроде как личное, — выпалила она в панике, и Лекса мгновенно остановилась, подняв взгляд на Кларк. — Приношу свои извинения, Alehan. Они очень хороши, — она улыбнулась и отошла от набросков. — Кажется, тебе не хватает деталей, касательно моих крыльев. Кларк покраснела, но кивнула. — У меня не было времени изучить их так же внимательно, как… — Кларк резко осеклась, едва не выпалив «как твое лицо». Лекса наклонила голову, изучая краснеющую перед ней Кларк, но не спросила, что Кларк собиралась сказать. Вместо этого она вышла на центр комнаты, встала по диагонали, а затем расправила крылья. Они были такими большими и широкими, что кончики касались углов каждой стены. Кларк предпочла бы рассмотреть их при лучшем освещении, но сейчас она не могла упустить такую возможность и нетерпеливо подошла ближе. Они были просто поразительными в деталях. На верхней стороне каждого крыла перья были меньше и плотно прилегали друг к другу, с внутренней стороны они казались различных оттенков темно-серого, в отличие от блестящего черного, который был снаружи. Перья внизу были крупнее и длиннее и чернильно-черными. Они были похожи на изображение крыльев орла, которое Кларк однажды видела. Она прочитала почти половину библиотеки Ковчега, пока была заперта в челноке, не имея никаких развлечений, кроме далекой Земли, на которую можно было смотреть и размышлять о том, каково будет там оказаться… Кларк машинально протянула руку, чтобы потрогать эти блестящие перья, приоткрыв рот от изумления, но у нее хватило здравого смысла остановиться и снова опустить руку, продолжая свое пристальное изучение нетерпеливыми глазами. — Ты можешь прикоснуться ко мне, Кларк, — небрежно разрешил Хеда, авторитетно кивнув. Покраснев еще больше от слов Лексы, Кларк протянула дрожащую руку и провела кончиками пальцев по гладким перьям. Однако она была очень осторожна, не желая случайно выбить один из них из ровного строя. Они были такими теплыми на ощупь… Как будто Лекса могла чувствовать каждое в отдельности. Лекса просто стояла, казалось бы, невозмутимая, пока рука Кларк не переместилась к верхней дуге ее крыла, проводя пальцами по тому месту, где кость — хрящ? — был самым толстым, а слой перьев — самым тонким. Она замешкалась, услышав, как у Хеды перехватило дыхание. Но когда она перевела взгляд на лицо Лексы, оно было бесстрастным. Поэтому Кларк снова погладила мягкие перья, желая прижаться к ним щекой, уверенная, что они будут самым шелковым на ощупь предметом, к которому она когда-либо прикасалась. Затем из груди Хеды внезапно вырвалось низкое мурлыканье, разнесшееся по замершей в тишине комнате. Кларк отпрянула назад от неожиданности, чувствуя необходимость рассыпаться в извинениях, хотя и не была уверена, за что именно. Лекса прочистила горло, облизнула губы и уставилась широко раскрытыми глазами с расширенными зрачками на Кларк, заставляя желудок Кларк сжаться от голодного взгляда, направленного на нее. — Они чувствительны, — без необходимости хрипло выдохнула Хеда, и Кларк кивнула, мысленно улыбнувшись этой новой информации. — Можно мне? — спросила Кларк, снова поднимая руку, очень желая поэкспериментировать еще немного, но не желая ставить Лексу в неловкое положение. Щеки Хеды красиво вспыхнули, но она, несмотря на это, кивнула и перевела взгляд вперед, словно собираясь с духом. Кларк сказала себе, что она только немного потрогает, чтобы проверить, пройдет ли это чувство, если Лекса привыкнет к нему. Но когда непроизвольное мурлыканье возобновилось, и глаза Лексы прикрылись от удовольствия, Кларк встала перед ней и протянула руки, чтобы коснуться обоих крыльев одновременно. — Лекса… — пробормотала она. Ее лицо было всего в нескольких сантиметрах от лица Хеды, которая пристально смотрела на ее приоткрытые губы. Они ушли в уединенное место, чтобы поцеловаться, не так ли? Лекса посмотрела на нее сквозь абсурдно длинные и темные ресницы. — Кларк? — хрипло ответила она, и Кларк забыла о крыльях, обвила руками шею Лексы и прижалась губами к ее губам. Кларк сначала была нерешительной; она мягко вовлекала Лексу в поцелуй и пыталась просто насладиться этими сочными губами, которые, казалось, вызывали короткое замыкание в ее мозгу всякий раз, когда она их касалась. Но вскоре поцелуй стал глубже, когда Лекса склонила голову набок, и Кларк прижала их тела вплотную друг к другу. На этот раз Лекса чувствовала себя очевидно более комфортно или, может быть, она просто была заведена, потому что она уверенно обняла Кларк в ответ и крепко прижала ее к себе, отвечая взаимностью на настойчивость Кларк, как будто они целовались годами. Захваченная моментом — потому что кровь точно не приливала к ее мозгу — Кларк забыла о неопытности Лексы и просунула язык в рот вампира. Хеда мгновенно напряглась, и мурлыканье прекратилось. Это было похоже на ушат ледяной воды на голову, что моментально выдернуло Кларк из ее похотливого дурмана и она поняла, что сделала. Однако, прежде чем она успела запаниковать и отстраниться, Лекса обхватила Кларк рукой за шею и притянула блондинку обратно к своим губам. Кларк ахнула от приятного удивления, когда язык Хеды смело проник в ее рот, нетерпеливо продолжая поцелуй. Лекса была быстрой ученицей. Чертовски естественной. Руки Кларк блуждали, исследуя гибкое тело, прижатое к ней, но при этом следя за тем, чтобы ее действия не превышали рейтинга 18+. Она страстно запустила пальцы в самые шелковистые волосы, которые когда-либо чувствовала в своей жизни. Ее сердце бешено колотилось в груди, а тело раскраснелось и разгорячилось. Кларк чувствовала, что теряет контроль, и то, как она реагировала на Лексу, было одновременно волнующим и пугающим. Вскоре она уже покрывала поцелуями идеальную линию челюсти и шею Хеды, царапая зубами то место, где в бешеном темпе бился пульс. Лекса издала громкий отчаянный звук, который звучал где-то между удовольствием и мучением. Ее ноги подкосились, и Кларк пришлось поддержать вампиршу, чтобы они обе не упали. Затем блондинка замедлила свои движения, нежно проводя языком по гладкой поверхности кожи и наслаждаясь громким мурлыканьем, резонирующим по всему телу Лексы и проникающим прямо в нее. Она нежно уткнулась носом в шею Хеды, улыбнувшись, когда Лекса прижала ее к себе невероятно близко и потерлась щекой о макушку Кларк, когда та лениво прижалась в ответ. Вскоре они уже просто обнимали друг друга, медленно раскачиваясь на месте. Кларк издала блаженный вздох и полностью расслабилась, прильнув к крепкому телу Лексы, которая теперь снова прочно стояла на ногах после того, как Кларк перестала покусывать ее шею. Сильные руки, нежно обнимающие Кларк, напряглись, и мгновение спустя крылья Лексы тоже накрыли Кларк, создавая черный как смоль кокон успокаивающего тепла. Кларк испытывала чувство, которое было ей почти незнакомо. В последний раз Кларк чувствовала себя так спокойно и в такой безопасности, когда ее обнимал отец. Это была странная мысль, учитывая, с каким жаром они только что целовались. Хотя, возможно, это было так интенсивно именно потому, что Лекса несомненно была очень тактильным существом, учитывая ее действия по отношению к Густусу, а теперь и Кларк. Она выражала свои чувства телом, и послание, которое Кларк в данный момент получала, было обещанием покоя и защиты. Лекса наслаждалась поцелуями, но, очевидно, она наслаждалась и простой близостью. Особенно судя по мягкому довольному мурлыканью, все еще вибрирующему в их телах. Кларк снова вздохнула, прижавшись щекой к теплой коже на плече Лексы, и почувствовала, что полностью расслабилась впервые с тех пор, как приземлилась на Землю. Она почти не спала прошлой ночью, поэтому вскоре ее веки отяжелели, а тело обмякло, Лекса легко прижала Кларк к себе и укрыла ее своими крыльями. Безопасное место. Это была последняя связная мысль Кларк, прежде чем она погрузилась в сон. * * * Кларк резко проснулась. Руки, крылья и запах Лексы все еще были вокруг нее, и это единственное, что удержало ее от мгновенной паники. Ее глаза распахнулись, она была растеряна и немного разозлена тем, что ее вот так разбудили. А потом она задалась вопросом, что именно ее разбудило, потому что Лекса была чрезвычайно напряжена и больше не мурлыкала… Кларк нежно провела рукой по спине Хеды, собираясь спросить, что случилось, когда услышала голос Беллами через дверь. — Мы входим, Кларк! — это было единственное предупреждение, которое она получила, прежде чем в ее замок было произведено два выстрела, а затем дверь была распахнута. Беллами и ее мать ввалились в комнату, и их лица были не в состоянии скрыть полного потрясения при виде Кларк, завернутой в объятия и крылья Хеды, которые еще плотнее обхватили ее, защищая после звуков стрельбы. Должно быть, она еще не совсем проснулась, потому что Кларк не могла заставить себя даже попытаться отодвинуться от тепла Лексы. — Какого хрена, Кларк?! — злобно и недоуменно заорал Беллами. Руки Лексы сжались вокруг нее сильнее, и Кларк уже чуть не запаниковала от этого действия, но почти мгновенно хватка Хеды ослабла, как будто она всего лишь на секунду потеряла себя. Облегчение Кларк, однако, было мимолетным, потому что из груди Хеды донесся низкий предупреждающий рык, и Кларк посмотрела в глаза, черные как ночь, смотрящие прямо на дуло пистолета Беллами, направленного на нее. Большие черные крылья оторвались от тела Кларк и эффектно расправились, отчего Хеда стала казаться слишком большой для этой комнаты. Кларк с трудом поборола искушение снова погладить крылья Лексы, чтобы хоть немного успокоить ее, но вместо этого она обхватила Хеду за талию одной рукой и слегка переместилась в ее объятиях, чтобы посмотреть на Беллами и свою вытаращившую в шоке глаза мать. На какой-то момент, очевидное собственническое поведение Лексы напомнило Кларк то, каким был Финн в конце. Почти одержимый своей «любовью» к ней. Это вызвало у нее резкое желание вырваться и убежать от Хеды. Но Кларк слишком много думала об этом создании за последние несколько дней. Лекса была не совсем человеком, поэтому Кларк не могла просто ожидать, что она отреагирует как человек. В ней было что–то явно — привлекательно — животное. И не стоит забывать о том, что эта ситуация была очень новой для Лексы, так что вполне имело смысл, что она поддалась своим инстинктам в такой момент, как этот. Тем не менее, Лекса вела себя идеально хорошо. Это Беллами и ее мать фактически выломали дверь, палили из пистолета и вторглись в то единственное, хоть немного уединенное место, которое еще оставалось у Кларк. Однако, прежде чем Кларк успела высказать им все это, заговорила Лекса: — Кларк в безопасности со мной, Аби, — крайне убедительно заявила Хеда, и Кларк не смогла удержаться, чтобы не поднять взгляд на Лексу и не улыбнуться пронзительным зеленым глазам, устремленным на ее мать. Эбби прочистила горло и кивнула, явно пребывая в шокированном оцепенении, не зная, что делать с тем фактом, что ее дочь была одна в своей комнате, обнимаясь с вампиром. — И Кларк считает, что вы могли бы подождать ответа, прежде чем выламывать ее дверь, — саркастически парировала Кларк и многозначительно посмотрела на Беллами, который все еще не сводил взгляда с Лексы, но у него, по крайней мере, хватило здравого смысла опустить оружие. — Мы не знали где ты, а уже больше двух часов ночи, — объяснила ее мать. Боже, она проспала почти пять часов. — Прости, мам, — искренне извинилась Кларк. — Я заснула и не заметила, сколько прошло времени. — Ты удобно устроилась и отдыхала, — пробормотала Лекса, снова привлекая внимание Кларк. — Я не хотела будить тебя своим уходом. — Лучший сон, который у меня был за очень долгое время, — Кларк направила фирменную Улыбку Гриффин на Лексу, на несколько мгновений потерявшись в лице Хеды, прежде чем вспомнила, что у них есть зрители, и неохотно отвела взгляд. — Вам, ребята, тоже следует пойти немного отдохнуть, мы выходим рано утром. Эбби, казалось, все еще была в шоке, а Беллами ощетинился от гнева, и они оба не сдвинулись с места. Кларк почувствовала, как Лекса выпрямляется рядом с ней, крылья поднимаются так высоко, насколько позволял потолок, ее глаза снова потемнели. — Оставьте нас, — скомандовала Хеда, вероятно, расстроенная тем, что Кларк, как лидера Небесного народа, не слушали. Однако теперь угроза была услышана, и Эбби быстро потащила Беллами из комнаты, бросив на Кларк взгляд, который явно говорил, что позже ей придется многое объяснить. Кларк издала немного раздраженный стон из-за того, что ее прервали, и снова прижалась к Хеде. Лекса была такой уютной; даже обтягивающая кожаная одежда, которую она носила, была мягкой и гладкой и согревалась теплом тела вампира. Кларк никогда раньше не спала стоя. Она даже не думала, что такое возможно. Лекса нежно потерлась о нее носом, и Кларк улыбнулась, раздражение мгновенно покинуло ее. — Я оставлю тебя отдыхать, — прошептала Лекса ей на ухо, вызывая мурашки по телу Кларк. Затем ее нежно поцеловали в висок, прежде чем Лекса отступила, и холодный, нежеланный воздух хлынул на Кларк со всех сторон. — Мы можем еще поцеловаться в Тондиси, — Хеда широко ухмыльнулась, дерзко сверкнув клыками. — Приятных снов, Alehan, — радостно проговорила она, прежде чем грациозно выйти через искореженную металлическую дверь и исчезнуть в холле. Кларк просто тихо рассмеялась и рухнула на кровать, не заботясь о том, кто может пройти мимо и увидеть ее. Она знала, что ее мама будет ждать где-то поблизости и появится в любую секунду, чтобы полностью испортить ее счастливое настроение. * * * Как и следовало ожидать, не прошло и пяти минут, как Эбби уже сидела на ее койке, прислонившись спиной к стене, а Кларк сидела рядом, скрестив ноги. — Что ты делаешь, Кларк? — в голосе Эбби звучали тревога, раздражение и страх одновременно. — Ты мне доверяешь? — Конечно, милая. Кларк понимала, что ее мать верила в это. Но она также знала, что доверие Эбби было условным. — Ты отправила меня на Землю, заставила повзрослеть, стать лидером… И теперь, когда ты здесь, ты хочешь вести себя так, будто эти ожидания не изменили меня. Что с того самого момента, как шаттл приземлился, я не пыталась сделать именно это — заставить тебя гордиться мной. Эбби была достаточно смущена словами Кларк, чтобы не акцентировать внимание на том факте, что они не говорили о том, почему Кларк обнимала вампира всего несколько минут назад. — Я не пытаюсь игнорировать все, что ты сделала, Кларк. Я пытаюсь сделать то, что не смогла, когда мы еще были в космосе… Я пытаюсь защитить тебя. Что ж, слишком мало, слишком поздно. Однако Кларк не озвучила эту мысль вслух. Дело было не в этом. — Ты веришь, что я могу быть лидером нашего народа? Что в этой роли я смогу спасти всех с горы Уэзер? — спросила Кларк то, что ей действитель необходимо было знать. Эбби задумалась. Лекса не раздумывала. Лекса проявляла веру в нее с самого начала. Она направляла Кларк, когда это было необходимо, своими знаниями и советами. Лекса была уверена в ней, основываясь на действия Кларк. Потому что Кларк неоднократно доказывала свои способности за последние несколько недель, но Эбби все еще сомневалась. — Ты слишком молода для такой ответственности, — осторожно начала Эбби. — Я верю, что однажды ты станешь великим лидером, но сейчас я не понимаю, зачем тебе это нужно. Маркус и я здесь, чтобы облегчить бремя, которое мы были вынуждены возложить на тебя. Мы ценим твой вклад. Но обеспечение безопасности наших людей — это наша ответственность, Кларк. Так было всегда, и так должно быть сейчас. Эбби не лгала, и она была искренна. Но она просто не понимала. Да, Кларк была молода. Слишком молода для большей части того дерьма, через которое ей пришлось пройти. Но это не меняло того факта, что это произошло. Теперь пути назад не было. Пережитый опыт сформировал из нее ту личность, которой она стала. Она убивала и пытала людей. Кларк больше не могла быть маленькой девочкой своей матери, защищенной от всей мерзости этого мира. Она никогда не вернет себе ту невинность, за которую Эбби все еще так отчаянно цеплялась. Кларк так много нужно было ей сказать, и недавний сон помог ей достаточно прояснить мысли, чтобы она наконец нашла правильные слова, чтобы выразить свои чувства. — Ты позволила папе умереть… — прошептала Кларк, и Эбби вздрогнула, как будто ее ударили физически. — Я доверяла тебе в том, что ты защитишь нас. Я думала, ты можешь сделать все, что угодно. И ты позволила ему умереть, а меня посадить за решетку, — Кларк сжала челюсти, борясь с жжением в глазах, потому что у них действительно не было возможности поговорить об этом, и они могли бы с таким же успехом поговорить сейчас. Несмотря на то, что Кларк понимала, почему ее мать была вынуждена позволить этому случиться, это все равно не избавило ее от чувства полного разочарования и предательства, которые она испытала. Да, она была ближе к своему отцу, чем к матери, но все же… Мама Кларк была ее героем. Кем-то неприкасаемым, уважаемым и вызывающим восхищение на Ковчеге. Кларк гордилась тем, что была дочерью своей матери. Она хотела быть такой же, как Эбби. — И я доверяла Уэллсу, а он лгал мне. Я потратила впустую все это время, ненавидя его, а потом он просто умер… — с дрожью вспомнила Кларк и позволила Эбби притянуть себя ближе. — И Финн никогда не рассказывал мне о Рэйвен, и я думала, что знаю его, но это было не так… А потом он пошел и сделал то, что сделал… — у нее перехватило дыхание. — И Беллами… Я думала, что он мой друг. Мой брат. А теперь он просто разрушил все между нами, — теперь она уже тихо плакала, уткнувшись в мамино плечо, вытирая слезы о рубашку Эбби. Раньше у нее не было возможности оплакивать кого-то или размышлять о чем-либо. Все, что ее окружало, в итоге оказывалось не таким, как казалось, и Кларк просто так устала от всей этой лжи и неопределенности. — И пока я была в Горе Уэзер, был момент, когда я позволила себе поверить Данте Уоллесу. Поверить, что я наконец-то в безопасности. И я подумала о том, чтобы найти всех и отвести их туда, но это была просто очередная ложь. Я никогда не была в безопасности, — Кларк горько рассмеялась, несмотря на то, что ее щеки были мокрыми от слез. — Я даже отдаленно не чувствовала себя в безопасности с тех пор, как умер папа, — она проигнорировала то, как тело Эбби сотрясалось от рыданий, которые она отказывалась издавать, пытаясь дать Кларк возможность получить этот момент только для себя. — Но сегодня, когда она обнимала меня, ни о чем не прося, не требуя, чтобы я была кем-то другим, кроме той, кто я есть сейчас… Когда она так откровенно держала меня в своих объятиях просто ради того, чтобы прижать к себе, я впервые за долгое время почувствовала себя в безопасности и покое, мама. И я не собираюсь извиняться ни перед тобой, ни перед Беллами за то, что наслаждалась этим чувством в уединении своей собственной комнаты. Эбби закусила губу, слезы катились по ее щекам, и она просто кивнула Кларк, гладя ее по волосам и не говоря абсолютно ничего, пока Кларк, наконец, не расслабилась и не позволила себе утешить и свою маму тоже.