Тату без смысла

      Чанбин проснулся от вновь накрывшего его кошмара, но кошмар ли это? Скорее просто странный сон, до ужаса реалистичный, будто какой-то знак. Во сне вновь был Чан, но не его Чан. Он был словно закрытым, отдаленным. Сон состоял из нескольких разных эпизодов, и понять их правильную последовательность после пробуждения Бин не смог.       В первом эпизоде был момент, который Бин уже видел в одном из кошмаров. Чан избивал парня на глазах у перепуганной толпы, пока Минхо пытается оттащить его от бедняги, только в этот раз Чанбин слышал не только крики окружающих, но и крики самого Чана.       — Чан, перестань! Он уже даже не может дать тебе отпор, успокойся! — Минхо хотел сказать что-то еще, но в порыве эмоций Бан случайно ударил того по лицу.       — Они не имеют права говорить что-то про Чанбина! — единственное, что слышал Со из уст Чана. — Никто из них!       Во втором эпизоде Бан был совсем другим. Они были наедине, в какой-то комнате на втором этаже. Снизу доносилось множество веселых голосов, громкая музыка, а за дверью иной раз кто-то проходил. В комнате было темно, лишь тусклый свет от полной луны за окном освещал лицо Чана.       — Чанбин-а, прости. — перепуганно затараторил тот. — Я не хотел… я-я не знаю, почему так сделал. — его глаза наполнялись слезами, а лицо все больше искажалось от страха. — Прошу, прости… — шептал он, бегая глазами, лишь бы не смотреть на друга напротив.       Третий эпизод словно случился раньше предыдущих. Чан издали, в коридоре университета, виноватыми глазами замечал Бина, после чего они с Минхо уходили подальше. Минхо смотрел на Со так, словно тот в чем-то виновен, но в чем? Что случилось?       Проснулся парень с неприятным осадком на душе. Ему звонила Юна, видимо, напомнить про проект, из-за которого была организованна встреча, но Чанбин её благополучно проспал. Впервые за последние дни после возвращения Чана он смог проспать больше 4 часов, но усталость все равно не проходила. Собравшись, он все же решил идти на собрание по проекту, хоть пар у него сегодня и не было, ведь больше ему делать нечего. Хены с работы запретили ему приходить, ведь работать нормально из-за вечных бессонниц он не может, клиенты начинают жаловаться и отменять записи прямо в салоне, как только видят его вялое состояние. Записываться к каким-либо врачам денег не было, так что остается лишь пытаться наладить все самому.       Из-за проектной работы все чаще приходиться отказывать Чану в предложениях поесть вместе на обеде, что последнего никак не радует. Все чаще Бан ходит расстроенный, редко подходит на переменах, ведь понимает, что Чанбин все равно откажет. Времени на такого ранимого друга просто не остается, от чего ему самому не очень-то и хорошо.       Зато хорошо Юне. При каждой их встрече она радостнее, чем когда-либо. Вечно спрашивает о личной жизни, интересах и работе, а при упоминании Чана строит недовольное лицо. Но тем не менее, она казалась приятной, уверенной и со своими принципами. С ним она хоть и смущённо краснела, но все равно была стойкой. Такие Чанбину нравились, даже очень.       — Чанбин-хен, доброе утро! — громко произнесла она, обнимая в знак приветствия. — Ты как? Вновь снились кошмары? Выглядишь довольно бледным. — она посмотрела на него взволнованными глазами, как смотрел на него обычно Чан. Они похожи, наверное, только этим.       — Да, все хорошо… мне снова снилась какая-то ересь с Чаном. — он присел за столик, доставая ноутбук для работы над проектом.       — Слушай, я могу тебе помочь. Моя старшая сестра занимается проблемами со сном, да и углубленно изучает эту проблему, так что-о… — протянула она, хитро улыбаясь. — Я обеспечиваю тебя лечением кошмаров, а ты сходишь со мной на свидание, идёт?       В этом вся Юна. Прямолинейная, уверенная, ни в чем себе не отказывающая. Чанбин и сам походил на Юну характером, поэтому она нравилась ему как человек. В конце концов, если тебе нравится человек, то почему бы не сказать об этом как можно быстрее, дабы потом не мучить себя самого же себя?       — Эй, ты даже не даёшь мне нормального выбора! — посмеялся он, наигранно возмущаясь. Девушка посмеялась в ответ. — Хорошо, ладно, я пойду с тобой. Но чур ты выбираешь место и время, только с приличными затратами. Помнишь ведь, что мне запрещают работать в салоне из-за переутомленности.       — Помню, хен, так что постараюсь найти что-нибудь нормальное. — улыбаясь до ушей, она так же достала материалы для проекта, и они вместе начали усердно работать, ведь сроки уже начинали поджимать.       — Так, мы закончили? Больше от меня ведь ничего не требуется? — спросил Со, потягиваясь. Целый час они потратили на то, чтобы сделать оставшуюся работу.       — Да, Чанбин-хен, можешь быть свободен. Чан тебя ещё не потерял? Скоро ведь время обеда, а тебе ещё никто не писал и не звонил. — как будто с сарказмом говорила она. — Проверь своего муженька, а то он с ума сойдёт. — ещё более издевательски проговорила она, собирая свои вещи, после чего ушла, оставляя Чанбина одно.       Чанбин так и сделал. Он написал Чану, спросил, где он сейчас, и смогут ли они вместе пообедать. Вероятно, Чан пытался сдержать эмоции, но его ответные сообщения все равно пестрили счастьем.       Пока Чанбин сидел и ждал Чана в столовой, он размышлял над всем этим. Чан, казалось, всегда был любвеобильным и заботливым, не скрывал этого, и Бину это не казалось странным, ведь все мы разные, но видимо Юна считала это странным. Когда они только начинали работу над проектом, она вечно с издевками комментировала навязчивые по ее мнению сообщения и звонки Чана, говоря, что он уж слишком активно вертится вокруг Чанбина. Пару раз она назвала его геем, но как только Со встал на защиту друга, прекратила, хоть и не полностью, и не сразу.       Со всегда казалось, что Чана любят все, кто с ним знаком, ведь он похож на солнце. Даже когда он злится, все равно продолжает думать о других, стараясь успокоиться. И когда грустит, то старается этого не показывать, чтобы не портить другим настроение. Он всегда думает о других, особенно заботиться о своих хубэ. Хотя, все же многие из их общих знакомых продолжают говорить, что Чан намного больше внимания уделяет Чанбину. Может, это так, но неужели сразу стоит называть его геем или еще чем похуже?       — Чанбин-а, чего завис? Привет. — из мыслей его вырвал все такой же, как и всегда, добрый голос, и конечно принадлежал он улыбающемуся Чану.       — Привет, хен. Да так, просто задумался о своем… — улыбнувшись в ответ, он посмотрел на друга. — Давно мы не обедали вместе. Около двух недель, да?       — Да, около того. — он поджал губы, отводя не самый радостный взгляд. — Вы закончили работу над проектом?       — Закончили. — проступая к еде, проговорил он.       Да, уже две недели они не сидели так, друг напротив друга. Он уже начал забывать, какого просто проводить время с Чаном, хоть это и просто обед.       — Ты плохо питаешься? Кошмары все так же снятся? — привычные вопросы, которыми Чан показывает свои волнения и переживания.       — Из-за проекта некогда было нормально есть, но сейчас все нормально. И кстати! — оживившись, он вспомнил новость, которая уж точно должна обрадовать Чана. — Юна поможет мне решить проблемы со сном! Она поговорит со своей сестрой, которая занимается этим, и проблема решена. Правда, мне придется пойти с ней на свидание, хотя, стоит считать это плюсом. — отпивая какой-то чай, он поморщился. — Фу, сегодня чай такой себе, скажи?       — Свидание? С Юной? Она пригласила тебя на свидание, как плату за то, чтобы ты спал спокойно? — его настроение поменялось, в голосе зазвучало недовольство и некое… осуждение?       — Получается, что так. Но знаешь, она кажется приятной, просто со своим характером. Думаю, она мне даже нравится, в какой-то степени, так почему бы не сводить? — такое недовольство Чана ему было непонятно. — Она тебе так сильно не нравится?       — Нет-нет… не в этом дело. Просто как-то неправильно, похоже на какой-то шантаж, не думаешь? — Бин пожал плечами в ответ. — Ну, раз она тебе нравится, то хорошо… почему бы и нет, ага. — былое недовольство сменилось отстранённостью, и Чанбин и вовсе ничего не понял, но решил не спрашивать.       — Мм… а у тебя как дела? Что нового? Снова обо мне и говорим, так что давай рассказывай.       И Бан рассказал, что недавно они с Минхо ходили кататься на ватрушках, что с Джисоном они начали слушать одного рэп-исполнителя, а Феликс повел его на прошлой неделе на какой-то урок кулинарии. Он рассказывал без яркой радости, хотя казалось, что это было весело. И, конечно. вспомнились слова Юны и других о том, что Чан жить без Чанбина не может, потому и ходит в трауре.       — Ты ходишь без настроения, как только я стал работать над проектом. Что случилось? Тебе так грустно без меня? — как бы в шутку спросил Бин, но взгляд Чана стал серьезнее.       — Да, мне тяжело без тебя, Чанбин-а, я часто скучаю. Ладно, обед закончился, мне пора бежать. До встречи, Бин. — пока Со был в ступоре от такой честности друга, Бан убежал, оставляя его одного.       Верить его словам не хотелось, ведь тогда бы слова друзей с факультета оказались бы верными. Чан действительно оказался бы слишком заботливым к Бину.