Сглотнув, я скользнул глазами по взмокшим слегка вьющимся прядям на затылке, по влажной ткани ворота, по ритмично двигающимся рукам с проступающими на них ветками вен, по чудовищно правильному профилю, очерченному на фоне неба, когда тот повернулся, отвечая на очередной вопрос Ирен… Вот он — адский котёл, в котором я варился уже как полтора месяца.

— Ну хочет клиент, чтобы ты имя написал, — зашептала Винда, хмуря тёмные брови. — Тебе сложно, что ли? — Нет, не сложно, — буркнул Том. — Имя? — Гарри.

— Студенты нашли окурки во внутреннем дворе – чтобы это было в последний раз. — А то уволите меня, господин директор? Риддл безучастно глянул в его сторону, застёгивая жилет. Гарри затянулся и выдохнул дым через нос.

— Ну вот опять, — понизила голос Гермиона. — Меня ты почти не слушаешь: твой круг интересов за последний месяц сократился до одного небезызвестного змея… Я шикнул на неё, но Гермиона, потерявшая стеснительность ещё в утробе матери, обернулась и уставилась на обедающих слизеринцев. — Сломай ручку, Гарри, как посоветовал Рон, — неторопливо произнесла она, — или рискни и действуй. Если он тебя отошьёт, так тому и быть. — Если? — усмехнулся я, затолкав остатки кекса в рот.

Размах, удар, стук поленьев. Размах, удар, стук поленьев. Размах, удар… — Собираешься ад протопить? — Мне нравится это делать, — не оборачиваясь ответил я. — Аба… Полено с громким треском лопнуло. — Павел, — смиренно выдохнул Асмодей.