Дань Хэн уже давно никому не верит: разучился года три-четыре назад.
Он только бежит далеко-далеко от себя из того пропащего прошлого, которое тянет на дно, а затем прячется среди звездных облаков в этом злополучном космическом экспрессе, видя не отпускающие его кошмары.
Дань Хэн разучился надеяться.
Непонятно, сможет ли вообще.
У Аяки до сих пор мёрзнут ладони, и душа ноет. Ее мертвые глаза так и просят о помощи, но никто для нее совершить желаемое не сможет. Она смотрит так холодно и безразлично на Тому напротив, с улыбкой убитого человека. Держится за заборчик моста.
Смотрит и взгляда не отрывает.
Бакуго замечает чужие слезы прежде чем Урарака успевает выйти из комнаты. И эта внимательность к последующим деталям ситуации, которая длилась уже не один день, его совершенно не впечатляет.