Хольт в эпицентре, безоружный и выставленный, как на ладони. Дима думал не больше доли секунды, подрываясь, выхватывая из кобуры пистолет, и закрывая его своей спиной. Или что, если на той встрече Архиповой и Хольта будет еще и Дима Дубин. !СПОЙЛЕРЫ К МГИ!

Нет, это уже было не смешно. Дима уставился на абсолютно пошлый, огромный букет красных роз, заваливающих ему все рабочее место, и даже с каким-то отрешением размышлял, где ж такую мусорку найти, чтобы поместилось. !ВОЗМОЖНЫ СПОЙЛЕРЫ К МГИ!

– Ты изменился, – взгляд отца стал острее, пристальнее. Под ним – как под ножом, но он был сыном Рика Граймса и знал его, пожалуй, слишком хорошо. Или слишком плохо. Карл в последнее время вообще не мог ручаться ни за какую часть своей жизни, лишь теряя и теряя ориентиры. – Ниган – прекрасный манипулятор, Карл, и мне известно, какие удачные слова он может выбрать, чтобы склонить на свою сторону. И нет ничего страшного в твоих сомнениях, твой возраст, твой пол, это время…

– Хочешь откосить на больничный? – холодный взгляд резанул стамеской по животу, выворачивая остро-тупыми зазубринами внутренности; он видел такие в арсенале Гоуста, он лично вынимал его ножи из трупов и радостной псиной кидался за каждым брошенным мячиком, неизменно возвращая его в руки хозяина. Вряд ли нормальной реакцией на такой взгляд была темная тварь, восторженно принявшаяся перебирать кишки внизу живота.

Пахло самим Лешей: горечь травостоя, полыни, подсохшей на солнце. «Травкой пахну», – любил он сам пошутить, весело щуря острые, как бритва, глаза. Саша находил этот запах слишком сильным, сладким и душным, терпко оседающим где-то на задней стенке глотки. Правильно считали, что чем человек пахнет – тем он и является.