Это замкнутый круг, это перевёрнутая восьмерка наслаждений и страданий, настолько утрированных и гиперболизированных, что эмоциональная восприимчивость катилась к канаву. Никто не замечал, что Киса улыбался только после затяжки. Всем был интересен не Иван Кислов, всем был нужен Киса.

— Мы хотим, чтобы все осталось, как было. Мы миримся с болью, потому что боимся перемен, боимся, что все рассыпется… Мы оба заслуживаем лучшей участи, чем оставаться лишь друзьями, только из-за страха саморазрушения.

Приятный, родной запах – единственное привычное явление в этом вылизанном отеле. По иронии судьбы, ранее носившим при Союзе гордое название «Украина». Богдан продолжает зарываться в подстриженный затылок рукой, представляя себе густую отросшую копну. Они в былом, когда тишина казалась мягкой и обволакивающей. Когда в молчании не скрывалось опасностей. Желание такое сильное, что остается на поверхности, несмотря на то, как они пытаются похоронить его.