Теперь же он плывёт в этой тишине, не отрывая глаз от испещрённого крапинками потолка, умоляя себя не жаждать взрывов и артиллерийских обстрелов в своей детской спальне. // После травмы, едва не ставшей смертельной, Джон МакТавиш оказывается в своём родном городе в Шотландии. Вернувшись после досрочной демобилизации, он вынужден справляться с инвалидностью, своей дисфункциональной семьёй и гнетущим пониманием того, что есть вещи, которые он просто не готов оставить позади...

«Дети?» — переспрашивает Соуп, бездумно сигналя Гоусту сложенными в «окей» пальцами. — «Во множественном числе?». «Да. Мальчик и девочка. Маленький Джозеф родился несколько месяцев назад, согласно документам». «О», — вот и всё, что может выдавить Соуп, потому что «о». У него есть племянник. Крошечный малыш-племянник. А затем, как будто одного этого откровения недостаточно, врач заявляет: «Вы указаны их законным опекуном, мистер МакТавиш. Нам нужно, чтобы вы их забрали.»

В мгновение ока Фетт выхватывает бластер и целится в голову Люка. «Ты прав, — говорит он. — Кто сеет ветер, тот пожнёт бурю. Так что, возможно, мне стоит пристрелить тебя прямо сейчас». Откуда-то сзади доносится голос Дина: «Только попробуй, Фетт».

Дин Джарин приходит в себя в тускло освещённой комнате с каменными стенами. На нём нет шлема; он ранен и удерживается в плену колдуном на планете далеко за пределами Внешнего кольца.

Ноготь, с нажимом проехавший по шраму. Поцелуй. Ладонь Гоуста скользит вверх, дразняще мажет в опасной близости к соску, а затем смещается к плечу, крепким мускулам руки. Следующее полузажившее ранение под пальцами Гоуста словно горит от инфекции, налитое болью разорванных мышц, вынужденных продолжать свою работу. // Соуп и Гоуст каталогизируют шрамы друг друга в постели.