Одинокая дорога

Они встретились не так, как подобно в романах: ни в кафе, ни на пристани, ни столкнулись случайно на улице… Это не была любовь с первого взгляда – скорее потребность друг в друге, чтобы окончательно не сойти с ума. Демон Маррука – хранительница секретов и потустороннего мира, чтобы свергнуть своего отца, созвала самых отвратительных тварей с внешнего мира - Земли, - чтобы те победили приспешников самого Дьявола в турнире на выживание. И сначала все кандидаты должны сразиться друг с другом. Они оба знают, что погибнут в первых же раундов. Оба знают, что у них мало времени. И всё же ждать собственную смерть и грызть при этом ногти – вовсе не про них. Оба по-своему безумны, оба по-своему хотят победить, оба желают друг друга смерти… Но им двоим хотелось бы выжить и пройти этот жестокий путь до конца. Оба. Вместе. Габриэль сидел на подоконнике и смотрел на лунный диск, перекатывая между пальцами счастливый скальпель – своего рода талисман удачи. Доктор никогда не расставался со своим инструментом и не выпускал его из рук. И сейчас, проделывая с хирургическим ножом незамысловатые движения, Фаустус успокаивался; завтра пройдёт первый турнир, и он будет сражаться с любимицей высшего Дьявола – Белладонной – шлюхой, которая за время своего недолгого пребывания в этом чёртовом мире успела отсосать чуть ли не каждому. Мэри Кохерто даже ему предлагала сделать минет, но Габриэль отказался. Не потому, что ему не хотелось; просто эта сука слишком сильно его раздражала своим поведением. Настоящая похотливая шлюха – такие люди противны доктору. Молодой человек усмехнулся собственным мыслям и заправил за ухо непослушную прядь тёмно-русых волос. Волнение слишком изматывало, но и отдыхать перед боем как-то не хочется. Приходится даже завидовать соседям по комнате: даже слышно, как каннибал Клетус и Пепперминт храпят. Интересно, как ещё стены не покрылись паутиной трещин? Фаустус хотел бы улыбнуться, но вот незадача – он сам приделал себе медвежий капкан на лицо, на живую отрезав слои дермы и кончик носа. Да, Фаустус слишком любил себя и считал, что именно с такой необычной модификацией он – идеальное воплощение человека. Лишь со временем хирург понял, что это – всего лишь ошибка. И он понял это здесь… Как же глупо и иронично. Тихий-тихий стук в дверь – пришёл гость, которого Фаустус этой ночью не ожидал. Молодая девушка, чуть скрипнув дверью, приоткрыла её и всунула в щель голову, чтобы удостовериться, что в этой комнате её ожидает именно Габриэль, а не поехавший на БДСМ судья Вайтфилд. Вайолет Борегард славилась своей необычной ловкостью и гибкостью – как никак, цирковая артистка. Фаустус не обратил даже на неё никакого внимания, а она, не дождавшись приглашения, вошла внутрь, а потом остановилась в центре холодного, пыльного и душного помещения, будто боясь двигаться дальше. И так робко покраснела, держа руки за спиной. - Присаживайся, - на этот раз холодно, с металлическими нотками в голосе Габриэль пригласил миловидную девушку присесть рядом. – Я не кусаюсь. - Забавное замечание, - девушка села возле доктора по-турецки, разминая свои длинные аккуратные пальцы. – Завтра будет битва. Как думаешь, мы выживем? - Не знаю, - с толикой разочарования произнёс Фаустус. – Но я не хочу, чтобы кто-то из нас умирал. Я просто наверно привык ко всем вам, хотя и не могу назвать «друзьями». - И я, - отводит взгляд в сторону акробатка. - И ещё страшнее всего то, что мне не хочется терять именно тебя, - как-то резко переводит тему Габриэль. – Может потому, что я привык к твоей компании. Или мне просто будет жаль избивать тебя. В любом случае, быть убитой скальпелем – неприятно. - Мы не обязаны это делать. - Мы – нет. Но за нас уже всё давно решили, Вайолет. - Тогда можно тебя кое о чём попросить? - Что же? - Сними свою чёртову маску. Фаустус опешил. Никто никогда прежде не называл медвежий капкан на его лице – маской. Однако удивление быстро проходит и сменяется разочарованием. Габриэль просто не хочет, чтобы юная акробатка видела его обезображенное лицо, но отказать ей – не в его компетенции. Молодой человек аккуратно отстёгивает металлические бляшки и снимает капкан, демонстрируя своё лицо: от нижней губы до кончика носа хирург полностью до мяса вырезал себе кожу, подобно улыбке маньяка; также он отрезал себе кончик носа и со стороны кажется, что носа вовсе нет или он впал вовнутрь черепа. Это было страшно. Человек изуродовал себя, полагая, что сделал себя красивее. Фаустус давно смирился со своей новой внешностью, но ему никак не хотелось пугать Вайолет. Эта девица стала для него слишком дорогим человеком за последние несколько месяцев. Борегард не бежит, не кричит и не пытается спрятаться. Она лишь аккуратно дотрагивается пальцами до изуродованной части лица хирурга, а после целует его в ряд белоснежных зубов – губы-то отсутствуют. Просто тем самым она хочет отблагодарить его и дать понять, что смирилась со своей участью жертвы. Габриель вздыхает и крепко обнимает акробатку, надеясь, что эта ночь никогда не закончится. Увы, его мечты с рассветом развеются прахом. - Габриэль, - тихо начинает девушка, слушая стук сердца хирурга. – А умирать больно? - Страшно. - А мне будет страшно? - Я сделаю так, что ты умрёшь быстро, - с горечью сообщает Фаустус, поглаживая щеку Борегард. – Не будет больно. Ты даже толком ничего не успеешь почувствовать. - А что потом? - Я последую за тобой. Страшные слова, но в этом Аду Фаустуса ничего, кроме как Вайолет, не держит. Просто именно она для него – идеал человеческой расы. Точно такую же он не сможет сделать. Такую не так просто потерять. Но завтра Габриэль будет обязан убить её по приказу Марруки. А потом он сам сдатся в объятия костлявой Смерти. Потому что жизнь не будет иметь смысла. Но это завтра. А пока у них есть время побыть немного вместе. Каждый смирился со своей участью. Каждый понимает, что смерть – не выход из положения, но необходимость. Необходимость, как и они – друг для друга…