Одинокая дорога

Она сладкая… Настолько сильно, что от постоянных поцелуев во рту становилось сухо, и он прикладывался к её груди, обхватывал губами сосок, будто ожидая, что на язык капнет хоть немного тёплого материнского молока, согревающее и без того жаркое тело. Хоумлендер любил и, наверно, считал, что сошёл с ума, но смотря на девушку – белую, как сливочная глазурь, как облако, - ему хотелось прикасаться к ней ещё, бесконечно изучать её тело и заставлять стонать для него… Мужчина сам дрожал под ней, когда Дейдра обхватывала его член, водила по всей длине, надавливая большим пальцем на головку, чуть проникая ногтем, и вот тогда Хоумлендер понимал – он не ошибся в её выборе. Талантливая девушка в «Семёрке» – удивляла его почти каждый день, и супергерой этим нагло пользовался: говорил Дей, что она не прошла до конца вступительные испытания, которые каждый раз оканчивались одинаково – в постели, и что место в команде стоило заслужить более тщательно, и Мираж – Боже, благослови Америку, - только радовала его, предлагая что-то невообразимое. Он выгнулся в спине, подаваясь ей на встречу и, выпустив грудь изо рта, стиснул зубы и пару раз подкинул бёдрами, а затем, уносимый оргазмом, излился ей в руку. Хоумлендер стонал, наверно, как последняя блядь, но как же ему было хорошо. Мужчина пытался отдышаться, лениво повернулся к девушке, прижимающейся к нему всем телом, закинувшей ногу на живот; Джон хотел поцеловать её, сказать, что она самая лучшая на свете, но решил поиграть с ней иначе: она так хотела в команду, а до сих пор не показала, на что способна… Хоумлендер, приподнявшись на локте, покачал головой: слишком уж скучно стало, нужно немного разнообразия. - Ты… ты прошла ещё одно испытание, - на выдохе заявил он. - Неужели? – Дейдра пальчиками поднялась по его груди, а затем стала спускаться, ноготками оставляя красные полосы на коже… до паха. Мужчина аж задохнулся от столь пикантного жеста. – Снова мимо? Я настолько плоха, что не заслужила места рядом с лидером «Семь»? Что у тебя ещё на уме, Джон? - Ты ведь умеешь читать мои мысли, - Хоумлендер поцеловал девушку в висок, подтягиваясь ближе. – Ты прекрасно справляешься со всеми поставленными задачами. Но… - Что? - Этого мало, - перешёл он на шёпот, - до тебя все проходили его. И это в том числе. А вот финальное… М-м-м… Оно оказывалось новичкам не по зубам. - Ты плохо меня знаешь, - Дейдра погладила его тыльной стороной ладони по лицу, и Хоумлендер блаженно прикрыл глаза, широко улыбаясь; она давала ему новые силы, скапливающиеся в низу живота. Ещё немного, и он пойдёт на второй заход, третий, четвёртый… У них весь день сегодня свободен. - Удиви меня, сладкая, - попросил он. – И если ты это сделаешь, ты будешь в моей команде. Навсегда. Как будто это уже не так. Дейдра не ответила, но спустилась ниже, не спуская глаз с Хоумлендера, и мужчина облизнулся, даже не предполагая, что она могла придумать. Мираж – воплощение всех его фантазий; многочисленные фетиши и безудержная любовь исполнялись только с ней, и супергерой не мог ею насытиться. Она первая такая в его жизни: необычная, смелая, наглая… Одним взглядом заставляла его гореть, и вспыхивали ярче, когда вовлекала его в поцелуй. И с ней он не собирался ни с кем делиться: ни с Чёрным Нуаром, ни А-Трейном… Последнему ещё везло, что он оставался жив, хотя Хоумлендер не ручался за себя: любой взгляд на Дей – и мальца выбросят пеплом в ближайший мусорный бак. Но мысли в голове смешивались ядрёным коктейлем, когда девушка касалась его: мужчина выгибался настолько сильно, что, казалось, его позвоночник был резиновым; хватал воздух, как выброшенная на берег рыбка, и только Дейдра могла её скушать. Хоумлендер вспоминал все моменты из их новой, непохожей на прежнюю, жизни: ох, сколько всего они перепробовали, а сколько всего было впереди. Жаль, что тогда Джон, ещё не зная девушку, не решился поразвлечься с ней как со Старлайт – наверно, он бы по ощущениям улетел в далёкий космос, а в глазах плясали бы взрывающиеся звёздочки; настолько способной она была. И он хотел её практически постоянно; голодный волк – свою милую овечку. Дейдра гладила его по внутренней стороне бёдер, щекотала, и Хоумлендер расставил ноги, открываясь ей, как последняя шлюха. И – чёрт побери – готов был ею стать для неё; в паху заныло, член дёргался, привставая, наливаясь любовью, которую мужчина готов был давать Мираж каждый день. Но она и не собиралась останавливаться: девушка трогала его, гладила, скользила липкими пальцами, ноготками царапала, собирая семя Джона, а затем наклонилась, целуя, прикусывая кожу, и мужчина готов был поклясться, что улетал от вспыхнувших чувств. Блядь, это просто нереально! Она целовала его пах, бёдра, каждое из яичек, но когда опустилась ниже и языком обвела сжатое колечко мышц, Хоумлендер не сдержался и застонал так громко, что пришлось кусать себя за кулак, чтобы остановиться. А он этого не желал. Язык проталкивался внутрь, но девушка была предельно нежной и аккуратной, а вот Хоумлендер подвигался ближе, хотел большего, стонами умолял Мираж продолжать, но она замерла, лишь на пару секунд, меняя условия игры: она подняла голову и хитро улыбнулась Джону, который никак не мог отдышаться. Она сводила его с ума! Он уже хотел выдохнуть, подумать, что ему нужны пара секунд передышки, но проникающее в него вновь заставило его стонать до хрипоты в голосе. Сука! Дей играла не по правилам: Хоумлендер не видел, но остро ощущал на себе все её действия, которые выворачивали его наизнанку; чтобы отвлечься от обжигающих мыслей, пришлось выкручивать собственный сосок. Джон хотел кричать только её имя, произносить его вместе со стонами и вздохами, но ему хватало сил лишь двигаться Мираж навстречу, которая знала, какой ключик надо подобрать в сокровенный замочек. Она входила в него пальцем, всего на фалангу, но и этого хватало, чтобы Хоумлендер подпрыгивал на кровати, шире разводя колени, топя свою голову в подушке; Дей явно нравилась его реакция, и она собственнически добавила ещё палец, вставила глубже, продолжая двигаться в нём, и супергерой извивался, как на раскалённой сковородке, чувствуя, что готов уже кончить. Она использовала как смазку его сперму и собственную слюну, изучала анус, второй рукой мяла яички, водила ладонью, влажной от слюны, по члену, и для Джона не было ничего слаще этого; ему было просто нереально хорошо! Главное, чтобы она продолжала, не останавливалась, а двигалась быстрее, сильнее, увереннее… Блядь! Хоумлендер подпрыгнул на кровати под хихиканье Дейдры, продолжавшей двигаться в его заднице, зацеловывая ягодицы. Ему хотелось, чтобы он отдавался ей почаще, хотелось, чтобы эти сладкие муки не заканчивались так быстро, но член дёргался, требовал разрядки, и мужчина не хотел до него дотрагиваться. Он стиснул зубы, сосредотачиваясь на истоме, окатившей его волной; Дейдра, его Дей, его самая сладкая девочка… Хоумлендер мечтал, чтобы она оставалась в нём навсегда. Но у его тела были иные планы… Чёрт, это нереально! Хоумлендер не ожидал сам, как быстро придёт к разрядке: член запульсировал, и Дей, перехватив его, начала вести вверх-вниз, орошая пах и пресс мужчины семенем, часть из которого попала ей на грудь. Он… выдохся. И смотрел в потолок, улыбаясь, понимая, что никогда прежде он не чувствовал себя таким… лёгким и опустошённым. Дейдра легла рядом и поднесла к лицу Джона свои пальцы, перепачканные спермой, только что побывавшие в нём самом, и мужчина принялся облизывать каждую фалангу дочиста, мыча в удовольствии. - Я справилась? Хоумлендер перехватил её руку за запястье, кладя себе на грудь. - Более чем. - И?.. - Ты в команде. Она явно хотела сказать что-то, может, воскликнуть «Ура!», но супергерой ей не дал, запечатав рот очередным поцелуем. Дейдра – самая сладкая на свете, но она упустила кое-что важное и особенное, и Хоумлендер не мог не исполнить этого. Следующее испытание: удивить её. И Джон знал, что оно затянется надолго.