Одинокая дорога

Летняя жара по-настоящему изматывала; даже сидя дома, под работающим вентилятором или кондиционером, нельзя было избавиться от липкой влаги на своём теле. На улицу невозможно выйти: казалось, что только переступишь порог дома, то тут же растаешь как сливочное мороженое под знойными лучами; на раскалённом асфальте с лёгкостью можно было пожарить себе завтрак: если не бекон, то яичницу-глазунью уж точно. Некоторые умельцы даже это и проворачивали, снимая себя любимых и потных на камеру мобильных телефонов, как они издеваются над продуктами питания ради пары просмотров на «YouTube»’e. По всем каналам в новостях измученная диктор через силу говорила о том, что температура на данный момент ещё не достигла своего апогея – повышение только намечается, а долгожданные дождевые тучи, о которых мечтали люди уже не первую неделю, показали измучившимся гражданам Америки свои перистые средние пальцы на ближайшие несколько дней – по крайней мере, такую информацию донесла ведущая прогноза погоды, которая уж точно ненавидела свою работу в душном офисе. Тем более с такой правдой от синоптиков. Вот и приходилось выживать с помощью подручных и не очень средств. И найти сейчас банально хотя бы одну холодную баночку любой газировки не представлялось возможным – всё, что имело температуру хоть немного ниже нуля, скупалось сразу в большом количестве. Америка этим летом, можно сказать, умерла. Или просто билась в конвульсиях от теплового удара, ещё не скоро приходя в себя. В убежище Братства мутантов тоже всё было не так гладко: Пузырь, скупив, наверно, всё мороженое и сладкую газировку в округе, сейчас набивал себе брюхо, надеясь хоть немного охладиться; Жаба сидел у вентилятора, высунув язык, как собачонка, который бил его по лицу; Домино закрылась ото всех в одной из ванных комнат, и Оползень, стуча носком ботинка по её двери, кричал ей что-то нечленораздельное и, судя по всему, просто был недоволен тем, что какая-то снайперша со сливовым «фингалом» на глазу столько времени переводит на себя чистейшую прохладную водичку. А ему ведь тоже хочется остыть. Конечно, Доминикос мог воспользоваться своими способностями мутанта и вышвырнуть из комнаты обнаглевшую Нину Турман, но даже на то, чтобы сдвинуть напольную плитку, не было сил. Приходилось стоять, ждать, кряхтеть и надеяться на то, что в скором времени всё прекратится: или она выйдет из ванной, или наконец-то в ней утонет – именно о последнем очень мечтал Оползень последние полчаса. На втором этаже, в одной из комнат, зашторенной наглухо тяжелыми занавесками цвета спелого баклажана, на двуспальной кровати валялась мутант и читала какой-то найденный на книжной полке женский роман с очень уж банальным сюжетом и любовным треугольником в стиле: «она его любила, а он любил другую, а она была его сводной сестрой». Да уж, бразильские сериалы и рядом не стояли с этим шедевром одной именитой дамочки, у которой уж точно в жизни никогда не было мужчин. Надо было как-то себя занять, чтобы отвлечься от жары: телевизор не работал, есть не хотелось, разговаривать с кем-то тоже, вот и приходилось нагружать мозг ненужной информацией. Тёмно-каштановые пряди липли к лицу, острые кончики ушей чуть подрагивали из-за прохладного воздуха, выдуваемого из сплит-системы; мутант лежала на животе, в своей любимой салатовой пижаме - тонкая майка и короткие шортики, больше походившие на предмет нижнего белья, - скрестив ноги, иногда ударяя пальцами по низкому изголовью кровати или даже по хрупкой стене с множеством трещин с жуткими обоями цвета лимона в розовый горошек. Несмотря на то, что в комнате было темно из-за штор, свет ей не хотелось включать: читать роман так было даже интереснее, да и глаза не особо напрягает. Правда, всю прелесть такого отдыха нарушало пение из соседней двери; хотя, даже не пение – настоящий вой. Какофония звуков из работающего душа, перепевки песни Элвиса Пресли тем ещё голосом, от которого бы маэстро точно в гробу перевернулся, и бульканья воды в старых ржавых трубах хотелось заткнуть уши берушами и воспользоваться тем самым чудо-прибором, стирающим «яркие» моменты в памяти, как из серии фильмов «Люди в чёрном». - We’re gonna rock, gonna rock around the clock tonight!.. - Это невыносимо, - пробурчала Семела себе под нос, накрывая лицо открытой книгой, обложка которой невыносимо потрепалась всего за несколько месяцев, будто роману, по меньшей мере, было пару лет. – Пьетро, чёрт побери, выходи уже оттуда! Но её слова, по понятным причинам, так и не были услышаны, зато Максимов, как назло, стал петь ещё громче. Донован закатила глаза и перевернулась на спину, смотря в потолок, мысленно надеясь, что сейчас Пузырь, объевшись своим запасом мороженого и выпив всю газировку, провалится в пол, приземлившись «случайно» в ванной Ртути. И плевать, что Фред находился на кухне этажом ниже. Но слышать это вопли… Да Сем даже была согласна на то, чтобы её Фред сейчас раздавил! И как у неё от такого фальцета уши трубочкой не свернулись и из них не хлынула водопадом кровь? Вот она: самая настоящая загадка века! И когда дверь ванной «открылась», чуть не слетев с петель, певец решил продемонстрировать всего себя, мокрого и свежего, одной единственной слушательнице; Максимов вышел к ней так, будто комната – это огромный концертный зал, в котором Сем была не одна, а растворялась среди миллиона-миллиона поклонниц; в фантазиях спидстера красивые и полуголые девицы хлопали ему, свистели, кричали, топали ногами, чуть ли не в обморок падали от такого красавчика, как он. Жаль, реальность была не такой, но и так тоже неплохо. Пьетро, подмигнув Сем, шёпотом закончил песню: - We're gonna rock, gonna rock, around the clock tonight… Наконец-то это свершилось! Семела даже улыбнулась, одним глазком смотря на него из «домика» в виде книжки. Пьетро довольный, весь мокрый, со взъерошенными белыми волосам, приковывал к себе внимание; капли стекали по накаченному молочному телу, махровое зелёное полотенце держалось практически на одних бёдрах… Слишком желанное удовольствие. Девушка облизнула губы; чёрт, в таком виде Максимов похож на ванильное эскимо на палочке – так и хочется облизать его всего, чтобы вообще живого места не осталось. Но пусть её мысли останутся у неё в голове; хорошо, что он перестал петь, иначе ещё бы чуть-чуть и девушка точно что-нибудь бы натворила: если не с собой, то с сыном Магнето уж точно. - Ну, что, будем танцевать рок круглые сутки, а? – мутант присел на край кровати, смотря на девушку, которая все ещё не хотела убирать со своего лица роман. – Или предпочитаешь мою компанию какой-то мутной книжке? - Она хотя бы не поёт, - Сем показала Пьетро язык и отвернулась на бок, играя роль маленького ребёнка, который обозлился на весь мир за то, что у него отобрали конфетку. - Это я-то петь не умею? – Максимов тут вскочил с кровати и, встав возле неё, поставил руки на бёдра, вздёрнув подбородок. Кое-кто тут совсем обнаглел. – А вы, мисс, тогда какими талантами можете похвастаться? - Я? – Сем вскочила на колени и, закинув за спину книжку, которая успела врезаться обложкой в стену, вопросительно глянула на Пьетро. Вот что он хочет этим добиться? Девушка закусила губу и, не сводя глаз с блондина, потянулась за маленькой сиреневой подушкой, которую, схватив за угол, прижала к себе. Правда, предназначение было её вовсе не в том, чтобы быть мягким «щитом», а вот оружием – вполне. - У меня есть сиськи! И с этими словами Семела кинула в ничего не подозревающего Пьетро подушку, и тот, как следовало ожидать, увернулся от мягкого снаряда; девушка громко захихикала, прикрывая рот рукой – лицо Максимова сейчас выражало просто все известные эмоции одновременно: от удивления того, что его чуть не «убили» постельным ядром до ненависти к Донован за то, что она оскорбила его тонкие творческие чувства. Если уж душа поэта ранима, то у певца и подавно! Пьетро скрестил руки на груди, наблюдая за Сем, которая лишь широко улыбалась, глядя на мутанта; жаль, что под рукой нет мобильного телефона, а то бы она сейчас сфотографировала бы Пьетро и разослала его фото не только своим друзьям и коллегам по Братству, но и ещё Людям Икс. По случайности, конечно же!.. - Ты говоришь, что у тебя есть сиськи? – Максимов смирился с тем, что певец из него так себе, но вот уступать Донован не собирался. – Вот у Домино сиськи: хорошие такие спелые дыньки, а у тебя что? Так, какие-то шары для пинг понга. Если не меньше, - парень, прищурив один глаз, продемонстрировал на пальцах, какой же размер груди у Донован на самом деле: расстояние между указательным и большим пальцем было намного меньше, чем диаметр пресловутого шарика для спортивной игры. - Ты уверен? – Семела облизнула губы и, схватившись за края ткани, потянула майку её вверх, демонстрируя Максимову свою грудь с тёмно-розовыми сосками, похожими на спелые вишенки. А потом резко опустила кофту вниз – нечего подолгу глазеть на то, что кому-то сегодня не достанется. – Неужели тебе не понравилось? - Ну… - Максимов сделал вид, что задумался, даже почесал подбородок и пожевал губами, - знаешь, всё равно у Нины лучше. За них хотя бы подержаться можно, а твои в ладонях теряются. Я дам тебе совет, милая, - Пьетро присел на кровать вновь и, потянувшись к девушке, прошептал ей на ухо: - Сходи к пластическому хирургу, тебе будет полезно. - Дурак, - девушка, замахнувшись кулачком, шуточно ударила спидстера по плечу, но вот Максимов явно не оценил такой подколки: он резко вскочил с кровати, смотря на свою руку, скривил лицо так, будто Сем его ранила настолько сильно, что он даже со своей суперскоростью до ближайшей больницы не успеет добежать. Конечно, он тоже разыгрывал её, но вот его актёрской игре Донован поверила и не на шутку испугалась, когда парень что-то промычал, зажмурившись, придерживая «раненое» плечо рукой. – Пьетро? Пьетро, ты как? Максимов для пущего реализма даже на колени присел, играя роль жертвы. Сем прикрыла рот рукой от испуга: да, она порой не рассчитывала ударную силу, но не хотела его ранить. Девушка уже хотела сползти с кровати и оказать мутанту первую помощь, как неожиданно Пьетро встал на ноги и, схватившись за край полотенца, резко снял его с себя и ударил им девушку по ягодицам. Отомстил так отомстил! Вот нечего швырять в него подушкой. Семела ойкнула, когда мягкая зелёная ткань шлёпнула её по оголённой коже: больно не было, но вот красный след остался. Разыграл, значит, да? Пьетро снова потянулся за своей единственной «одежкой», как Донован схватила полотенце и выкинула куда-то на пол, не глядя. Пусть же трофей не останется никому. - Я реально поверила! – буркнула девушка, настроение которой из-за Пьетро менялось почти каждые пять минут: от радости и смеха до ужаса и страха, и обратно. Максимов засмеялся, совсем не стесняясь того, что сейчас он стоит абсолютно нагим перед ней. Семела закатила глаза и, пощупав раненый зад, недовольно пробурчала: - Между прочим, это больно. Я-то тебя вообще не задела! - Ты заслужила, - улыбнулся Пьетро. – Вот нечего в меня подушками швыряться. И сиськи действительно у тебя маленькие. - Ну, твой малыш тоже не блещет размерами, - девушка показала парню язык, смотря на вздёрнутое достоинство спидстера. – Что, от собственного пения возбудился, шалун? - Нет, конечно, - Максимов закатил глаза. – И… Эй, в каком смысле «не блещет размерами»?! - Неужели твоё достоинство оскорбили? – девушка цокнула язычком. – У Доминикоса и то получше будет. Ему только в горячих журналах и сниматься. А твой… Знаешь, вообще ни о чём. Может, у тебя какие-то проблемы? Тоже, может, стоит сходить к врачу? Или воспользоваться услугами телемагазина? Они уже давно предлагают таким как ты воспользоваться их препаратом по увеличению чл… - И когда ты успела у Оползня всё рассмотреть, а? – фыркнул Пьетро, перебивая девушку. - А ты когда успел сравнить размеры грудей моей и Нины? – не собиралась уступать ему Семела. - Подсмотрел за Домино, когда она собиралась в душ, - Пьетро скрестил руки на груди и манерно кашлянул. – Просто… Кто-то забыл сразу закрыть дверь и запамятовал, что в команде есть кто-то слишком быстрый. Но знаешь… Твои сиськи хоть и маленькие, даже крошечные, но уж слишком манящие. Невозможно устоять. - Ну, тогда иди сюда, - промурлыкала Сем, вновь на пару секунд приподнимая майку и дразня молодого человека оголённой грудью. Максимов облизнул пересохшие губы и, прыгнув на постель, навис над Сем, пригвоздив её руки к кровати. Девушка снова засмеялась, делала слабые попытки вырваться, чтобы сильнее подразнить спидстера, а Пьетро уже склонился почти к самому лицу мутанта, и она почувствовала на себе его горячее дыхание. Они долго смотрели друг на друга, не отрывая взгляда; казалось, что весь мир может подождать, вот только вечно куда-то спешащий спидстер был не того мнения; он схватил её за подбородок и прильнул к её сочным губам, из-за бальзама вкус которых напоминал ему сочную клубнику. Сем смутилась, но ответила на поцелуй, а потом, отстранившись, снова стала смотреть ему в глаза, надеясь, что этот миг не закончится никогда. В прошлый раз, увы, их постельные игры были прерваны звонком Магнето, который потребовал от сына украсть из МРД данные на особо опасного мутанта. А вечером того же дня у побитого Братства мутантов даже на душ сил не было. Поэтому то, что было начато, не продолжили. А сейчас… Появилась такая возможность. - Надеюсь, сегодня нам никто не помешает, - промурчал Пьетро, проводя носом по шее Семелы. Девушка улыбнулась, потягиваясь. – На чём мы в прошлый раз остановились, не помнишь? Ах, да, припоминаю… Не дождавшись ответа, Максимов укусил кожу девушку на шее, а затем, подув на покраснение, нежно поцеловал, вырвав у той из горла тихий стон. Сем было хорошо, даже слишком, она изгибалась змеёй под руками спидстера и уже чувствовала, как его руки тянут резинку её шорт, снимая их… А ведь под ними ничего не было. Пьетро усмехнулся: хитрюга, знает же, как сильнее его возбудить. Девушка закусила щеку, чтобы не закричать, когда Максимов, укусив девушку за ухо, ласкал её повлажневшие складки. - Тебе хорошо, да? – прошептал Пьетро, видя, как румянец расцветает на щеках девушки. – А сейчас будет ещё лучше. - Конечно, - Сем перевернула парня так, что теперь она сидела на нём сверху, а он лежал на спине на смятых покрывалах. Ух, что же это она такого задумала? Шалунишка, - но не только же мне получать одной всё удовольствие. - Что ты задумала?.. Указательный палец Семелы лёг на губы Максимова. - Расслабься и получай удовольствие. Она поцеловала его в уголки губ, потом покрыла поцелуями шею, спускаясь ниже; целовала грудь, прикусывая соски, выводила губами узоры на накаченном животе, останавливалась на кубиках, прикусывая кожу на них… Пьетро выгнул спину, стиснув зубы; и вот так каждый раз – приходилось сдерживать себя, чтобы не кричать от наслаждения, ведь стены тонкие – могут услышать. А в Братстве любили пошуршать на стороне о похождениях любых парочек, даже не только из их команды: вроде солдаты Магнето, а ведут себя как девчонки-школьницы… Чёрт, опять фантазия разыгралась: теперь в голове у Максимова Семела была в короткой клетчатой юбке и прозрачной рубашке – подобные мысли возбуждали его только сильнее. Да, пусть накажет его, он готов. На всё готов. Лишь бы оно никогда не заканчивалось. А когда её рука скользила по его члену вверх-вниз то медленно, то все быстрее, то у Максимова зарябило в глазах. Как же ему было хорошо, нереально хорошо… Сем вернулась поцелуями обратно к губам Максимова, и Пьетро, резко вскочив с кровати, крепко обнял её, приподнимая майку, изучая руками грудь и закусывая рдеющий бутон соска. Донован стонала и не собиралась умолкать: пусть все знают, что ей хорошо, пусть знают и завидуют. Она запрокинула голову, толкала мутанта, упиралась руками в плечи, старалась вырваться, отстраниться, но спидстер не пускал; он мял груди до синяков, щипал и кусал соски, заставлял Сем краснеть и часто дышать… Оба разгорячённые, оба кипят от любви, готовые уже разорвать друг друга от нетерпения и желания. Девушка запустила пальцы в его белые мягкие волосы и призывно приподняла бёдра, облизывая пухлые губы, и Пьетро, прочертив носом дорожку от её подбородка до ключиц, резко вошёл в неё, отчего Сем сжала его волосы в кулаке, чуть не вырвав их. - Я люблю тебя, - на одном дыхании прошептала Семела, даря ему нежнейший поцелуй. - И я тебя тоже, - ответил спидстер взаимностью. Пьетро начал двигаться в ней: то рвано, останавливаясь на несколько секунд, то вновь ускоряя темп. Хотелось сорваться, хотелось двигаться быстрее, на полной скорости, но Максимов старался не срываться и заглушать в себе собственные способности. Они кричали, стонали; сердца бешено колотились в унисон, рука изучали тела, бисеринки пота блестели на горячих телах. Фитиль зажжён, и отсчёт пошёл обратно. Три… Пьетро целовал шею Сем, целовал ключицы, мял груди. Два… Семела кричала, царапала мутанту спину, сомкнув ноги за его спиной. Один. Страстный взрыв, и финишная прямая: пьянящая истома, хриплые крики, сердца готовы выскочить из груди. Пьетро резко выходит из Сем и кончает на простыни – плевать, завтра постирают, а потом падает рядом с ней; оба стараются перевести дыхание, оба смотрят в потолок, оба счастливы… И обоим срочно нужен холодный душ. - Знаешь, - выдыхает девушка, поворачиваясь к Максимову, - но у Доминикоса член всё равно больше. - Эй, - Пьетро привстал на локтях, смотря на девушку вопросительно, - так ты с ним?.. - Я шучу, - улыбнулась мутант и накрыла его губы нежным поцелуем, - ревнивец. - Всё равно убью, - сквозь ухмылку пообещал ей Максимов. - Хорошо, - кивнула Сем и, встав с кровати, подняла с пола полотенце Пьетро и, перекинув его через плечо, виляя бёдрами, прошествовала к дверному проёму ванной комнаты, - только его, а не меня. Я в душ. Только Семела хотела открыть дверь и пройти внутрь ванной, как неожиданно её ладонь накрыла мужская рука, а шею опалило горячее дыхание, а потом кое-кто укусил её за кончик ушка. Кому-то сегодняшних похождений явно мало. - Только вместе со мной ты в душ отправишься, - шёпотом произнёс Пьетро. - Боишься, что всё-таки Оползень сюда заскочит? - Нет, просто мы с тобой ещё не закончили одно важное дельце. - Какое же? Спидстер подхватил девушку на руки и, поцеловав её в макушку, улыбнулся. - Сейчас узнаешь. Дверь за мутантами защёлкнулась на шпингалет, послышался звук воды, льющейся из душа, копошение, шорох и громкие стоны, не умолкающие, наверно, до самого вечера. Летняя жара для любви никогда не была помехой, правда, пока не отключат воду... Но это уже проблема, которая будет волновать Братство завтра, а пока… Пока есть вода, есть желания и чувства, то можно занять себя чем-то полезным и приятным!..