***
Ура! Я живой! Нет, не так… Я ЖИВОООЙ! И голова не болит. Кто бы мог предположить подобные выкрутасы от моих многократно вроде как проверенных очков-артефактов? И ладно бы просто голова поболела, так ведь нет же! Это была такая мигрень! Такая!.. Я буквально ощущал себя перегревшимся системником, который уже дымится угрожающе, того и гляди загорится, к херам, от натуги… Если бы не Северус — с его прекрасной идеей «охладить» мой несчастный мозг глюкозкой — я б сдох! Чес слово, сдох бы! Как-то так вышло, что мне самому такая гениальная по своей простоте идея в голову не пришла… Хотя, справедливости ради стоит отметить, я был совсем не в том состоянии, чтобы вообще о чём-либо задумываться. Поэтому можно несчастного меня простить. Но всё хорошо, что хорошо кончается. Вот она, житейская мудрость. Зато теперь я знаю чуть ли не посекундно, что творил под видом меня Гарри-кукла. Сомневаюсь, что это знание стоило тех мучений, что мне пришлось перенести, потому как ничего, кроме помощи мелким и присмотра за ними же, он не делал. Колдовал по минимуму, тратил ночные часы на просмотр книг, на которые у меня времени не хватало. Да немножко остротами с Северусом перекинулся в паре разговоров. Сначала я хотел было «воспользоваться» им и поручить марионетке на каникулах прочитать некоторые нужные мне фолианты, но по зрелом размышлении решил, что лучше я сам всё перечитаю. Не стоит экономия нескольких часов времени таких мучений. Мне и так нужно морально подготовиться к тому, что меня теперь каждый раз так «плющить» будет. Я ведь не смогу больше не меняться с ним местами. В следующем году нужно будет много работы выполнять за пределами школы. Тех же Лонгботтомов лечить, а ещё сцену своей «смерти» нужно будет тщательно готовить, да мало ли что ещё! Хотя бы уделить внимание Северусу… Это, между прочим, одно из важнейших дел!***
На завтрак я пришёл выспавшимся и уже весёлым, чего нельзя было сказать ни про Северуса, сидевшего за преподавательским столом, ни про Драко — за слизеринским. И если с моей парой всё было предельно ясно, то… Драко с чего выглядит таким поникшим и всклокоченным? Сев, я уверен, всю ночь потратил на просмотр воспоминаний о моём визите в Министерство. Он же всё-таки занятой человек, да ещё и гиперответственный. Пока все свои обязанности не выполнил — сто процентов! — «кино» не включил. Наверняка сел смотреть уже поздно вечером, а воспоминаний там не на один час, поэтому его слегка помятый и невыспавшийся вид я могу понять. А вот Малфой-младший чем занимался?.. Неужели что-то случилось с его сестрёнкой? Да нет, вряд ли. Я как её крёстный сразу почувствовал бы. Даже если бы мне самому помешала в этом моя мигрень, то Северус мне точно сказал бы. Да и случись что именно с Лацертой, то уже вся белобрысая семья стояла бы на ушах, а Драко не сидел бы поникшим, а носился кругами и в панике тряс меня за грудки, в попытке справиться со стрессом. Что-что, а сестру Драко любил и — пока родители не видят — всячески баловал. Правда, в школе всегда вёл себя так, будто он единственный ребёнок в семье. Хотя, чего это я, он же Малфой, наследный принц драмы и пафоса! Наоборот, было бы странно, будь его поведение иным… Тогда что за причина такая, выглядеть ему подобным образом? Я что-то не припомню ничего настолько важного, что могло бы заставить Драко «забить» на свой внешний вид и имидж. Ну не об оценках же он думает… Ведь так?***
В итоге я полдня не находил себе места, а эта «блондинка», как назло, ещё и вздумал глаза от меня прятать и отвечать односложно. Короче, довёл меня до ручки. Ну тяжко тебе на душе, ну скажи ты нормально! Чего вздыхаешь? Чего нервируешь-то?! Глаз уже дёргается! Из-за моей рассеянности вполне естественно, что на меня сагрилась МакКошка. Но мне сегодня было не до неё, поэтому она отделалась простым снятием баллов с факультета, а я — с чувством, с толком, с расстановкой — продолжил себя накручивать. И ладно бы я был один такой, так ведь нет! Эта драматургия в исполнении нашего доброго друга со «Слизерина» доводила до нервного обгрызания ногтей и сидящую рядом со мной Сьюзен! А инициатору нашего волнения хоть бы хны. Сидел и печально смотрел вдаль. Вот дать бы ему леща! Тут же изъявил бы желание всем поделиться!***
В итоге, как только занятия закончились, мы с закадычной подругой, не сговариваясь, схватили нашего понурого друга под локотки и утащили в Выручайку, допрашивать… Друг наш не сопротивлялся, только вид имел такой, будто его на плаху тащат. Да что ж, блядь, случилось-то?! — Рассказывай! Поторопил я Драко, как только мы устроились в своих креслах-мешках в нашем тренировочном зале. Он вздохнул, устало взлохматил волосы и, отведя взгляд в сторону, выдавил из себя: — Если бы это было так легко… Я, взвинченный уже до предела его странным поведением, прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. А этот***
Сначала я торопливо замотал головой, изо всех сил намекая, что пока ещё рано использовать столь радикальные методы. Сьюзен приподняла бровь, мол, серьёзно? Потом показала мне один палец. И нет, не средний! Указательный… Что я понял, как намёк на то, что мы с ней с первого урока места себе не находим и должны ещё ждать? Я тут же закивал с серьёзным видом. Потом улыбнулся, как бы извиняясь, развёл руками и пожал плечами: мол, нельзя бить друзей, даже если эти друзья — тормознутые идиоты! К первой задранной на лоб брови у Сьюзен добавилась вторая. Вид при этом у неё был настолько возмущённый, будто она одними бровями пыталась донести до меня неопровержимую истину, что это же Драко! Он всегда такой! Ему нужно «помочь», а то рискуем не дождаться! И она демонстративно хрустнула костяшками. Я только обречённо кивнул, соглашаясь, мол, ну да, это Драко, но!.. Если переборщить с «помощью», то… Мы посидели ещё немножко… Потом ещё… Я опять встретился взглядом со Сьюзен, глубоко вздохнул и пожал плечами, типа я не знаю, что делать в сложившейся ситуации. Подумал-подумал и одновременно скривил рот, задрал бровь и закатил глаза, показывая, что я, кажется, помочь ничем не могу. Потом указал ей подбородком на Драко, как бы предлагая решить проблему самостоятельно, и ещё — помотал головой, отказываясь участвовать в афере и полностью перекладывая всю ответственность на неё саму.***
И кто знает, как Сьюзен поторопила бы Дракончика, но тут он и сам «дозрел». И изрёк: — Мне вчера maman письмо написала. И опять, сука, замолчал! Ну инквизитор малолетний! Что ж ты из нас жилы-то тянешь? Нервы чужие на кулак мотаешь?! Тут уж и я костяшками хрустнул. Показательно так. Громко. Драко поспешил продолжить: — Письмо пришло ближе к вечеру… И снова замолчал, видимо обдумывая сказанное. Не переборщил ли он с объёмом выданной информации? После моего нарочитого покашливания, он счёл возможным уточнить: — …я бы даже сказал, что перед самым сном… Мы с Сьюзен снова переглянулись… Честно говоря, я даже не могу представить, насколько долго Драко может сопли жевать и ходить вокруг да около… Как-то не возникало никогда желания проверять. И сегодня тоже был не тот день, когда я был бы готов выдержать эту эксклюзивную — «Драко Малфой лимитед продакшн» — пытку размусоливанием. Так что я встал и шагнул к дверям. Драко моментально уловил смену моего настроения! Прирождённый политик и бизнесмен! Он тряхнул головой, будто бы выгоняя из неё все ненужные мысли, и серьёзно посмотрел мне в глаза. — Гарри, постой! Я… ммм… я всю ночь не спал… Пытался подобрать… эээ… верные слова… Но так ничего достойного придумать и не смог… Понимаешь… Тут такое дело… Пикантная ситуация… И ужасная, конечно! Да, ужасная! Для тебя… Профессор Снейп… Он… Я сделал ещё шаг в направлении выхода и… Аллилуйя! «Родил» наконец-то! — Короче, мой крёстный «спит» с твоим учителем!.. Последнюю фразу Драко выпалил на едином дыхании и сжал кулаки, приняв полный решимости вид. Вот только я не понял, решимости какого плана? — Ах… Это Сьюзен вскрикнула, прикрывая рот ладошкой и испуганно глядя на меня. А я непонимающе смотрел то на неё, то на Драко. Я столько всего сам себе уже понапридумывал, так успел себя накрутить, что простая мысль о том, что мой друг — вполне, кстати, резонно — волновался обо мне, о своём ровеснике, «по уши влюблённом в профессора зельеварения»… Эта мысль пришла в мою голову с большой задержкой в пути. А когда пришла и вроде как устаканилась, я непроизвольно фыркнул. Лица у ребят были такими взволнованными… А у Драко ещё и эти кулачки его сжатые. Будто он морду кому-то «начистить» собирается… Кому, кстати? Уж не мне ли самому, не Гарольду ли Тодду? Ну вот и как их не любить?! Они же такие милые! Такие ещё… дети. Вот только минуту назад Сьюзен была такая воинственная! Из последних сил сдерживалась, чтобы не придать Драко ускорение, а теперь? Сидит… Смотрит на меня… Глазки — на мокром месте, нижняя губка слегка подрагивает… Драко нахмурился, явно оскорблённый тем, что его благородный порыв не оценили. Сьюзен тоже насупилась. — Это ты сейчас фыркнул? Что же я такого смешного сказал? Ой, ну я не могу! Обиделся! Дракончик был полон решимости мстить за разбитое сердце друга! А друг, скотина неблагодарная, ржёт стоит. А Сью? Эта юная фурия была готова отринуть свою вечную воинственность и успокаивать рыдающего меня. А я, тварь бесчувственная, вместо того, чтобы разрыдаться, от смеха фыркаю. Н-да… Я б тоже растерялся и обиделся… — Простите, вы оба невероятно милые… Я широко улыбнулся, доставая из сумки два флакончика с успокаивающим зельем. — Держите, вам понадобится. Они непонимающе переглянулись, принимая склянки, откупорили каждый свою, принюхались и удивлённо посмотрели на меня. — Да-да, это «Умиротворяющий бальзам». Как показывает опыт, его лучше выпить заранее, а то после всё равно все чересчур нервные… Сью нахмурилась, выпила залпом своё зелье и спросила: — После чего? Надо будет с ней попозже обсудить, что никому не стоит так безоглядно верить. Я пожал плечами. — После разговора со мной… Драко тоже опрокинул в себя зелье, но этот хитрюга, в отличие от подруги, научен Люциусом никому не доверять, и он-то своё зелье проверил втихаря. Красавчик! Сразу видно слизеринца! Я подождал несколько секунд, чтобы зелье точно начало действовать. Мои друзья смотрели на меня, нетерпеливо ёрзая в своих мягких креслах. Ох уж это юношеское любопытство! Вроде как ещё обидно, но уже маячит на горизонте кое-что интригующее, и они сидят, ждут, терпят из последних сил, строят безразличные ко всему мордашки, внутри дрожа от нетерпения, ожидая дальнейшего развития событий… Ведь так интересно, что же я выкину этакого? Но терпят, сидят, смотрят на меня, молча ожидая пояснений… …И я снял очки… … Дети шарахнулись от меня, вжавшись спинами в мешки, вылупились удивлённо. А я начал с того, на чём мы остановились. С того, ради чего, собственно говоря, и затеяна была эта встреча. — Мы, Драко, с твоим крёстным спим, но не в том самом смысле, к сожалению. По крайней мере, пока не в том. В стенах Хогвартса ученик, считающийся несовершеннолетним, не может заниматься сексом с преподавателем. Основатели установили такую защиту для детей. Так что пока мы с Северусом именно что только спим. — Но… как… Пискнула покрасневшая до корней волос Сьюзен. А я хохотнул. Неудержимо тянуло хоть чуть-чуть над ними***
А рассказ мой был долог. Я, конечно, опустил пару-тройку фактов, но в целом поведал всё честно, вроде как «от и до». Но не удивлюсь, если что-нибудь и забыл. Да и вышло несколько сумбурно, всё-таки не ожидал я, что ЭТОТ разговор случится так быстро, не готовился. Всё время повествования я наблюдал за моими друзьями. Оба сидели бледные и периодически переглядывались, будто пытались убедиться, что слушают одну и ту же историю. — …так что на данный момент у меня есть несколько заданий от Смерти. Самое главное — уничтожение её легендарных Даров и всех тех, кому известно заклятие «Каменной Миноги». Все помолчали. Потом Драко икнул и нервным жестом взъерошил волосы… — Ты открыл Тайную комнату и убил василиска… Забавно, что первым делом он озвучил именно это. Северус, Сметвик и Адам почему-то больше акцентировали своё внимание на теме ребёнка Смерти. Вот он — «глоток свежего воздуха». — В прошлом — да, там у меня выбора не было. Но в этот раз Вася мирно живёт на моей территории и ждёт, когда я ему сделаю озеро, чтобы он мог заняться ловлей рыбки. — Хех!.. Древний василиск и рыбная ловля… Ой, мамочки… хи-хи… Сьюзен тихо, но вполне уже истерически рассмеялась, а потом залилась краской и ринулась сбивчиво и многословно передо мной извиняться: — Гарри! Ты меня прости! — Но за что? — Там… Тогда… Летом, на дне рождения твоём… Ооо, как неудобно! Я… я так себя вела!.. Ааа! Помню-помню… удивлялся ещё, что это нашло на приятную в общении, милую девочку Сьюзен Боунс… Ну вот сейчас, похоже, и узнаю… — Я… Гарри, я тогда так… Я не знаю, что на меня нашло! Я взбесилась просто! Я так злилась на этого спокойного как удав Гарольда! Он… Ты… ты такой непоколебимый был, а мы же… нам там в школе было так страшно! Я разозлилась, что он не пришёл тебе помогать, вот! — Да ничего, Сью, дело прошлое. Я тебя понимаю. А вот выпейте-ка ещё успокоительного, а то, видно, маловато вам было! Я протянул им ещё две склянки. И они без вопросов проглотили. Даже Драко. Точно беседу проведу! А то никакой осторожности, в самом-то деле! Так нельзя! Друзья вернули мне пустые флаконы, а я хотел было продолжить разговор, но тут вклинился Драко с предсказуемым вопросом… Но то, что вопрос был ожидаем, совершенно не значило, что я горел желанием озвучивать ответ на него. — Ты не упоминал Лацерту. Где была моя сестра в твоём прошлом? Мы спрятали её заграницей? Взгляд Драко был серьёзным. Он смотрел мне прямо в глаза. Ну что ты будешь делать! Придётся отвечать… — Драко, я единственный Мастер артефакторики в Британии… Он замер не моргая… Становясь постепенно практически белоснежным. — …и сейчас-то — единственный… Я был уверен, что он достаточно умён, чтобы понять, к чему я клоню. — …а тогда… Тогда Мастера вообще не было… В полной тишине Выручай-комнаты прозвучало тихо: — Значит, Лацерты тоже… Он низко опустил голову… Сьюзен отвела в сторону смущённый взгляд. У неё самой ресницы были мокрыми от переживаний. Я только хотел было ободрить ребят, напомнить, что для них это всего лишь неслучившееся будущее, но не успел. Драко сорвался с места и заключил меня в объятья, буквально обрушиваясь на сидящего напротив них бедного меня. Он сипло, будто ему мешал ком в горле, шептал не переставая мне куда-то в ворот рубашки: — Спасибо! Спасибо! Спасибо!.. А я чувствовал, как стремительно намокает моё плечо… Сьюзен молчала, прикидываясь мебелью, чтобы не смущать никого, я же только понимающе улыбался ей и, слегка приобнимая нашего нервного Малфойчика, позволял тому выплакаться в мою жилетку… Не мешало бы побережнее относиться к шмоткам, между прочим! Ну да, ведь вся моя школьная одежда артефактная. Грустно вспоминать, сколько комплектов формы перед поступлением в Хогвартс я безвозвратно испортил, пытаясь сделать так, чтобы одежда «вырастала» и скукоживалась вместе с моим телом, когда я снимаю/одеваю очки с личиной. Вообще-то, зря я, наверное, всё на них вывалил так, разом. Вон, видно же, как им тяжело переваривать информацию и укладывать её в своём детском ещё сознании. Сумбурно чересчур получилось. Да и в какой-то мере даже, пожалуй, жестоко… Шутка ли? Был у них прекрасный друг, их ровесник. Замечательный парень, пусть и несколько странноватый и таинственный. Они только-только начали подозревать его в наличии какого-то смутного секрета, связанного со взрослым мужчиной, и вдруг… Нате вам! Друг оказался вовсе и не ровесник, а очень даже наоборот — взрослый мужик, скрывающийся под маской подростка. Смешно? А вот и нет. Ни разу! И ладно бы только это! Но вся жизнь друга, получается, не была усыпана лепестками роз, и волшебные пони не какали ему под ноги радугой. Так что Сью и Дракоше сейчас не радостно. Подростки, они такие впечатлительные!.. Особенно, если заранее настроились. А Драко ещё как настроился! Вот теперь его «настрой» и вытекает… мне на плечо. Да и Сьюзен украдкой слёзы вытирает, пока её будущий муж соплями мне жилетку пачкает. Артефактную! Жалко… Жилетку. Драко-то что? Глазки кремчиком помажет — мамочкиным — и опять красавец, а с артефактами бережно обращаться надо, между прочим! Спустя какое-то время друг мой эмоциональный от меня отлип и вернулся на своё место, смущённый своей***
Мы достаточно долго просидели в тишине Выручай-комнаты. Я не торопил их, а они обдумывали всё, что узнали сегодня. Наконец, Сьюзен подала голос: — Гарри, ответь честно, пожалуйста. Тот твой боггарт… Это не было притворством? Драко обернулся к подруге. Полнейшее непонимание на его лице вскоре сменилось растерянностью, а потом и он тоже уставился на меня в ожидании ответа. — Сью, этих тварей обмануть невозможно. Моих навыков в ментальных практиках хватило только на то, чтобы обмануть самого себя… Она непонимающе нахмурилась. — Если ты вспомнишь повнимательнее детали, то поймёшь, что я имею в виду… Сьюзен наморщила лоб и старательно погрузилась в воспоминания: — Мы были того же возраста, что и сейчас. А вот ты… Ну этот ты… Гарольд… Ты был куда старше; лицо немного не такое; нос крупнее, что ли?.. Щёки впалые… И вообще, чем-то ты напоминал… Ах… О! Один — готов. Одна, точнее… Сьюзен всё поняла. Драко на обдумывание понадобилась ещё пара минут, а потом и у него удивлённо расширились глаза: — Крёстный? Это он там лежал посередине? Это не ты!.. — Да. Все и так знали, что вы мои друзья, поэтому я старался как мог замаскировать именно Северуса. — Но… зачем?.. Ох, Драко. Наивный чукотский юноша… — Люпин тут же доложил бы Дамблдору, что его Избранному небывало дорог профессор зельеварения. Думается мне, ради этих сведений урок с боггартом, в общем-то, и был затеян. А старый му… — Кхм… — Извини, Сью. Этот старый… мужик не упустил бы шанса и Северусу посильнее поводок натянуть, и меня как-нибудь втянуть в свои делишки. Или жизнью и здоровьем любимого профессора шантажировал бы, или наоборот, моей репутацией… — А почему или-или?.. — Вот как только разобрался бы: похоть это низменная али любофф возвышенная, так сразу и выбрал бы, что ему больше подходит в качестве способа давления на меня. А так… ну боюсь я потерять учителя своего, который всего себя посвятил моему воспитанию. Логично же? Шутка помогла чуть снизить градус серьёзности беседы, оба подростка заулыбались и оживились. — А почему именно такая… такая смерть? Ты говорил, что в детстве чудом спасся от собак… — Не совсем… Через пару дней после того, как я попал в прошлое, меня укусил оборотень. — Что?! — Ты не говорил… — Ну теперь вот говорю. Вот сюда укусил… почти за шею… Я чуть оттянул в сторону воротник рубашки, показывая белые линии шрама. Сьюзен горящими любопытством глазами разглядывала метку на моём теле, и постепенно до неё доходило… — А как? — Я нашёл в лесу Сивого с его охотниками, и был им укушен… Тишина… Сидят. Смотрят. Сьюзен напряжена, Драко тупит… Она, как я погляжу, вообще девочка жуть какая сообразительная… Драко, тот на своей волне, а эта… Сразу наследственность видна. Племянница следователя… Пришлось пояснить специально для моего друга: — …в полнолуние… Тут уж оба, испуганно вжавшись в кресла, в один голос воскликнули: — Что?! — Мне нужно было стать оборотнем. — З-зачем?.. — Чтобы избавиться от крестража в себе. Сьюзен дрожащим голоском уточнила: — Ааа… А по-другому никак нельзя было? — Как в прошлый раз? — М-да… ну… нет, наверное… Тут уже и Драко «отмер»: — Но… Ты какой-то нестандартный оборотень, да? — А я не сказал? Напуганные, но в большей степени заинтригованные, детишки помотали***
Спрашивали они меня обо всём, вплоть до того, как именно я умер. И смотрели весьма скептически, слушая рассказ о моих последних действиях. Даже немного стыдно стало. Вроде как серьёзный момент тогда был, а я… как всегда. — Слушай, Гарри, а почему эльфы тебе всегда помогают и слушаются? Поинтересовалась Сьюзен. — Ах, да… Я тяжко вздохнул, приступая к рассказу… — …Ну и вот, после того, как я и три декана увеличили каморку, нас с Северусом Замок выбрал потенциальными директорами. Чёткие обязанности узнаем, когда подпишем договор с Хогвартсом, а сейчас пока пользуемся пробной, так сказать, версией привилегий нашей будущей должности. Но неугомонная Сьюзен решила докопаться до всех мелочей: — А кто нарисовал таких странных зверюшек в нашем клубе? — Да я это. И они не странные, просто я портреты Основателей из Тайной Комнаты привязал к ним. — ЧТО?! Завопили мои друзья в два голоса. — У меня чувствительный слух! А вы орёте прямо в уши… Я скривился, прочищая уши мизинцами. Но они не обратили совершенно никакого внимания на мои слова, а подскочили с двух сторон, засыпая вопросами. — В смысле «Основателей»? — Тех самых?! — Ребяаат… ну я же просил!.. Уверен, после такого надругательства в моих чувствительных ушках ещё долго звенеть будет.***
Пришлось рассказывать и как Основатели, получилось, сами себя заперли в подземельях, и как именно я нашёл их портреты, и как привязал к зверюшкам… — Вот теперь вроде как всё. — А познакомишь с Основателями? — Конечно. Если хотите, могу прямо сегодня ночью. Мне как раз одного индивида нужно к ним сопроводить. Сьюзен тут же радостно согласилась, а умненький, осторожный змеён… эээ… Драко засомневался: — Но как мы выскользнем из общежития? Крёстный такие запирающие чары на дверь накладывает, что сам Дамблдор не снимет… — Так он сам тебя и выведет. Я уверен, он вряд ли оставит нас без присмотра. А я выведу Сью, делов-то. — Ну тогда вообще замечательно! Конечно, мы пойдём с тобой! С вами… — Но я вас заранее предупреждаю: тот индивид, которого я поведу в подземелья, он… Он достаточно странный тип. Я никак не могу его понять толком. И он очень могущественный маг! Я не думаю, что он станет как-либо вам вредить, но… но на всякий случай, держитесь ближе к Северусу. — А кто он? — Вампир… Тысячелетний! — С ума сойти! А зачем ему понадобилось увидеть портреты Основателей? — А за тем, что он сын одного из них. — Чтооо?! Бедные мои ушки… Ну хотя бы с усиками всё в порядке. — Перед выходом выпейте успокоительное на всякий случай, а то я, боюсь, оглохну… И я поведал им об Адаме Макдугане всё, что сам успел узнать.***
Понятное дело, друзей я изрядно перегрузил информацией и впечатлениями. Так что расходились они по факультетским гостиным уставшими и опустошёнными. А я, счастливый от отсутствия головной боли и тяжкого груза на совести, но с лёгким звоном в ушах пошёл на «отработку». Пришёл взбудораженным и полным энергии. Хотел бы я посочувствовать друзьям как тем, кому пришлось сегодня тяжелее всех, но… Но передо мной был помятый Северус, распространяющий чётко уловимый запах перегара. Бля! Меня не было всего один день, а у людей сплошные драмы! У этого что, интересно? Я наложил запирающие заклинания на дверь и снял очки. Северус — всё ещё непривычно для меня выглядящий безо всех своих мрачных развевающихся одеяний, в простой белоснежной рубашке с расстёгнутым воротником и жилетке — продолжил сидеть, уткнувшись носом в ученические писульки. На меня даже не взглянул ни разу. Видимо, чем-то был раздосадован. Плюс перегар. Плюс недосып. Ну… и я ему не мамочка, и он сам не дурачок, так что полоскать мужику взрослому мозг нотациями не собираюсь. Лучше помогу вернуться в норму. Сам потом всё расскажет. — Что там у вас было дальше с этим комаром-переростком? Напряжённо спросил Северус, по-прежнему не отвлекаясь от эссе. — С кем?! Ха-ха! Как ты его! Мне нравится! Ха! Да в общем-то ничего такого, договорились, что сегодня ночью я отведу его к портретам отца и друзей, а он расскажет, что там Министерство решило с Люпином. Просто отрубят плешивому башку или всё-таки сошлют в Гренландию, на один из незаселённых людьми островков… Будет там кровь, шерсть и слюни на благо зельеваров всего мира сдавать. Знаешь про такое заведение? Хотя конечно знаешь, что это я… — Знаю. Плевать на Люпина, но к этому Адаму озабоченному я пойду с тобой! Заявил Северус, сжимая в пальцах перо. Я улыбнулся, подходя к нему сбоку и обнимая напряжённо замершее тело… Точнее, попытавшись обнять. Может, для сидения в нём, это кресло и удобное, но нормально обняться откровенно мешал подлокотник, врезающийся мне в бёдра, так что… Неэротично изогнувшись червячком, я просто чмокнул мою пару в район виска и встал позади, подглядывая в проверяемые работы. Положил руки ему на плечи, чуть сжал напряжённые мышцы… — Естественно, пойдёшь. Я не совсем понял, почему ты считаешь его озабоченным, но цитируя тебя, скажу: «Плевать на Адама». А твоё присутствие рядом со мной даже не обсуждается. Кстати, Драко и Сью теперь знают кто я. Я вкратце рассказал им всю мою историю… Северус поморщился недовольно, поёрзал в кресле, откинулся на спинку, чтобы прислониться ко мне плечами и затылком… Я улыбнулся, снял с него резинку и запустил руки в тяжёлые пряди, кончиками пальцев начиная массировать виски. Он со стоном облегчения прикрыл покрасневшие от усталости глаза и с долгим выдохом расслабился. Установилась ненапряжённая тишина. Северус сопел молча, а я старался подарить ему немного своей нежности. Но долго молчать с ним рядом у меня совсем не получалось. Вот и сейчас… — Сев… Тишина. — Сееев… — Ммм?.. — А как ты меня называешь? — Ммм… не понял… — Ну про себя. Ласково… Ну там, я не знаю… Я тебя вот «моя душа», «моя пара», «моя любовь»… — Я понял! Достаточно! — Тебе не нравится? — Ммм… ну… ммм… нрвац… — Чего? Я не разобрал последнее слово… — Нравится! Нравится мне, вымогатель! Нравится, понял? Расслышал? Разобрал? — Всё-всё, не кричи. И так уже оглохший за сегодня. Понял я, понял… Не стоит так стесняться… — Кто стесняется? Я стесняюсь? Я не стесняюсь! — Ты именно стесняешься… — Знаешь, Гарри! Ты иногда… — Что я «иногда»? Невыносим? Я знаю… — Нет… — А что? — Да ничего, глупость сказать хотел… — Ооо! Ты и глупость? Это стоит послушать! Ну скажи, что хотел. Ну, Сееев… — О, панталоны Мерлина! Не канючь! Ты так кажешься ещё младше, чем выглядишь! — Ну, Сееев… — Говорю же — вымогатель! — О! Это ты сегодня со мной… с нами в Выручайке не был! Вот уж кто вымогатель, так это Боунс-младшая! Буквально выдавила из меня, чтобы я им волка показал. — Что? Не понял!.. — Да не заводись, душа моя, там у нас ширмы для переодевания стоят, так что всё в рамках приличий прошло. Ну если, конечно не считать, что твой крестник постоянно старался на меня сверху забраться. — Так, блядь! Я не понял! Это что там у Вас за оргия была? — Ха-ха-ха… Ой, не могу! Да не в этом смысле «сверху»! Ха-ха!.. Просто покататься хотел… — Он совсем обалдел?! — Ты напрасно волнуешься, я совершенно безопасен в волчьей ипостаси… — Да чихал я на безопасность!!! Он же тебе спину повредит! — О! Это так мило! Ты за меня переживаешь? — Бляаа… вот поэтому я и хотел сказать ту самую глупость, из-за которой ты тут канючить начал… — Ну? Говори. — Я хотел сказать, что иногда ты себя ведёшь как девчонка! Но потом понял, что это глупо. — Что «глупо»? Почему? Потому, что на самом деле я себя так не веду? — Нет, бля! Потому, что девчонка ты на самом деле и есть! — Нууу… — Надеюсь, я тебя не обидел? — Да нееет… Я уже почти забыл… Но тебе со стороны, конечно, виднее… А в чём это выражается? — Вот в этих сопливых моментах! «Сев, а как ты меня называешь?», «О, как это мило!»… ну и в прочей хуете подобной! — Я это «мило» от Сью сегодня подцепил, так-то это ж не моё словечко. А ты не уводи разговор в сторону! — Я??? Ты ничего не попутал? — О-бо-жа-ю, когда из тебя прёт твоё коуквортское детство! Ты такой брутальный становишься! — Блядь! Гарри! Прекрати меня доставать! — Ха! Понял наконец-то! Но ты так и не сказал, как называешь! Ты же как-то меня называешь, ммм? Душа моя… — Да! Да, называю! — Ну и совершенно незачем стесняться… — Я не стесняюсь! — Но ты так покраснел… Или это ты так возбуждён… Ммм? Боже, кто бы знал, как мне нравилось так раскручивать Сева на откровенность! Он был совершенно очарователен в своём ненаигранном раздражении, возмущении пополам со стеснением. А что я «девчонка»… Так ведь куда от правды деваться? Всё же почти полжизни жил девочкой и девушкой. Это не могло исчезнуть бесследно. Лишь бы не выглядеть манерным педиком, а то, что я люблю поговорить «о чуйствах»… Ну и что? Меня всё устраивает. — Мой волчонок! — А? — Я так тебя называю! Мой волчонок. Понял? Теперь отстанешь? — Ммм… «мой волчонок»… А ты знаешь… — Что? Не нравится? — Не в этом дело! Нравится… очень нравится! Но теперь точно не отстану… Как ни проси… Я склонился над раскрасневшимся Севом и прижался к его губам… Целоваться в таком положении было практически невозможно. Мало того, что неудобно, так ещё и ориентация в пространстве совершенно теряется! И я стал просто покрывать его лицо лёгкими поцелуями… Но заткнуться так просто я не мог! Ни за что! — …Сев… — Дааа… — А ты ничего не имеешь против?.. — Ммм?.. О чем ты?.. Да… ещё сделай так… Я повторил поцелуй в шею, нависая над ним, как вампир над жертвой… Тьфу! В свете недавних встреч это сравнение становится двусмысленным. «Как бабочка над цветком…» Вот! Ну а что? Нам «девчонкам» можно и так говорить. …ну и вопрос свой повторил, как же иначе? — Ну… что я мальчик, а не девочка… Или что я был девочкой когда-то?.. Тебя тут ничего не напрягает? — Ммм… ещё… Меня тут если что и напрягает… Дааа, так… О чём я?.. Так вот, меня тут напрягает только спинка от кресла! В шею врезается! Пусти. Он встал, а я расстроился, невыносимо хотелось продолжения. Все эти разговоры о расставании с девственностью меня неслабо так завели, а присутствие рядом моего красавца-зельевара окончательно настроило на нерабочий лад. — Совсем-совсем пустить? — Нет… Встать пусти. — Ооо! Любовь моя, но это же совсем другой разговор… И я прижался к вышедшему из-за стола Северусу и продолжил прокладывать цепочку влажных поцелуев от виска до шеи, виднеющейся в расстёгнутом вороте его рубашки… — …может… я ещё кое-кого выпущу? А то он тоже встал… И в тесноте ему так неудобно… — Пошляк… — Так «пошляк» или «девчонка»?.. Ммм… ещё… — Мальчишка… Мальчишка-пошляк… Так хорошо?.. — О да… Наши поцелуи становились все глубже, а шутки откровеннее… Северус чувствовал себя явно гораздо лучше… Но тут в дверь кто-то постучал. — Откроешь? — Обойдутся. Кому срочно, тот патронуса пришлёт… — И то верно… Это неслучившееся вторжение чуть остудило настрой, и мы смогли ненадолго отлипнуть друг от друга. — Как твоя голова? — Прошла. Совершенно! Ты спас меня мороженым, мой рыцарь. — Ооо! Не начинай опять! Стоили полученные от куклы сведения таких мучений? — О, ты в точности озвучил мои сомнения. Но пока, к сожалению, иначе не получится… Да и определённая польза была… Я, оказывается, забыл об одном полезнейшем своём приобретении! — Да? Любопытно, и о чём же? — У меня дома стоит «исчезательный шкаф»! И он связан с другим таким шкафом, который торчит никому ненужный в Выручай-комнате, представляешь? Я болван! Можно было и не идти к Малфоям. Просто я столько лет им не пользовался, что совсем забыл! А ведь специально купил его у Боргина, чтобы иметь свободный проход в Хогвартс. Болван же! — Да хватит самокритики, поздно уже… Северус вздохнул и присел на свой стол. — Ты вернулся через шкаф? — Да, кукла уже ждала меня там. Так что я напялил очки и пошёл страдать в факультетскую гостиную, а дальше ты и так знаешь. — А как псевдо-Гарри понял, что нужно ждать тебя там? Заинтересовался Северус, забираясь на стол. Ммм… эротично… я б его на этом столе… — В отличие от меня, он помнил о таком способе перемещения… — Дааа, точно! Он упоминал, что… Как же он сказал… А! «…помнит о тебе куда больше, чем ты сам о себе…» Я только фыркнул на это заявление «деревянного мальчика» и решил начать потихоньку разговор, который, вполне вероятно, Северусу не понравится: — Ребята, кстати, тоже хотят увидеть Основателей… Северус резко выпрямился и уставился на меня возмущённо-злым взглядом. Я выставил руки ладонями вперёд и подошёл к нему ближе. — Спокойнее, Сев. Спокойнее… Этот — как ты выразился — «комар» не причинит ребятам вреда, я уверен. А даже если и попытается, то… Он ведь на нашей территории, а это что-то да значит, ты так не считаешь? Северус нахмурился, а потом с неохотой кивнул, признавая мою правоту. Я подошёл вплотную и заключил всё ещё немного всклокоченного зельевара в объятия. — Что тебя так беспокоит? Поделись со мной, душа моя. Вместе мы всё сможем решить. Ммм? Сев молчал, а я не терял времени понапрасну и принялся опять массировать его затылок, поднырнув обеими руками под распущенные волосы. Потихоньку он всё же расслабился и тихо произнёс: — Этот Адам… Он… Он привлекателен… Даже более чем… Я удивлённо замер. Что это? Это ревность? Если вспомнить перегар, недосып, демонстративную неприветливость Северуса при нашей встрече… И признание им факта внешней привлекательности «комара»… Я, может, и девственник, но не совсем же идиот в человеческих отношениях… Стоит проверить! Заодно, может быть, получится спровоцировать интересную ситуацию… И я приступил к реализации своего коварного плана по «разведению» Сева на… на что-нибудь.***
— Тебе нравится такой тип внешности? Хотя логично, у тебя первый нормальный друг как раз-таки платиновый длинноволосый блондин. Мне стоило бы задуматься об этом раньше… Северус, пока не понимая, к чему я веду, слушал мои «рассуждения» вполуха, наслаждаясь массажем и оживая на глазах. — …только я не уверен, что мне подойдёт настолько светлый и холодный блонд… Всё же я смуглый. Такое сочетание будет выглядеть достаточно странно… Но если тебе нравится, то я согласен. Или высветлить ещё и кожу? Северус приоткрыл затуманенные удовольствием глаза и попытался вникнуть в тот поток белиберды, что я нёс, старательно сдерживая улыбку. А я вслух перебирал варианты косметических заклинаний, якобы «задумавшись», как лучше измениться внешне, но так чтобы всё-таки остаться похожим на себя прежнего. — А что? Может неплохо получиться. Вот ты отрастил бородку как мне нравится, чем я хуже? Всего-то осветлиться слегка надо. Маг я или не маг… Наконец послышался раздражённый голос Северуса, якобы выбивший меня из «раздумий». — Что ты несёшь?! — Прикидываю варианты оттенков блонда, которые пойдут к моему тону кожи, а что? Изо всех сил «растерялся» я, честно уставившись в глаза напротив. Северус с минуту смотрел пристально, а после тяжело вздохнул. — Идиот! — Ты неправильно говоришь, душа моя! — Это ты тут, блядь, всё неправильно говоришь! Хуйню какую-то несёшь! Осветлиться! Отбелиться! Как есть — идиот! Что я неправильно сказал! — Надо говорить так: «Поттеррр! Вы — идиот!» — Когда это я так говорил? — На первом курсе, когда тролль был… нууу… и потом ещё пару раз… Прикольно звучит! Люблю, когда ты рычишь… Ты такой привлекательный, когда злишься… Такой… ммм… сильный! Властный!.. Мой!.. — Твой, твой… идиот мой. Мне не нравятся блондины, запомни. Ты правильно подметил — Люциус мой друг. И к счастью, мне хватило ума оставить его именно другом, не более… — А тогда при чём тут внешность дедушки кровососа? Я «непонимающе» смотрел на почему-то начинающего краснеть Северуса. — Ни при чём уже! Тут уж я не смог сдержать широкой улыбки. — Ты подумал, что я могу им заинтересоваться? Да? Признавайся! — Не смей так лыбиться… Нахмурился Северус. — Как «так»? — Как идиот! — Я же идиот, мне можно. Я — влюблённый идиот!.. Твой влюблённый идиот… Я придвинулся ещё ближе, вжимаясь бёдрами в край столешницы, и провёл носом по покрасневшей скуле Северуса. Прошептал ему на ухо, прихватывая мочку губами, вырывая прерывистый вдох из чужой груди: — Ничего не могу с собой поделать… Ничто не доставляло мне такого удовольствия, как вид — и действия, конечно же! — раздраконенного, выведенного мной на эмоции Сева. И я продолжил начатую эротическую игру. Оставив в покое затылок и волосы, я спустился ладонями по его шее, прошёлся по ключицам… расстегнул ещё одну пуговку на рубашке… — Да к чёрту! Не выдержал Северус и, схватив меня за волосы, наклонил, притянул к себе ближе, впился жадно требовательным поцелуем, кусая мои губы… Я довольно улыбнулся, подстраиваясь под инициативу своего ревнивого любовника. Северус прогнулся, я обнял его, притягивая к себе, а он воспользовался этим, скользнул задницей по гладкой, полированной поверхности стола, придвинулся на мгновение ко мне… …а потом внезапно оказалось, что он уже стоит на ногах, а я вжат ягодицами в край столешницы, почти усажен на неё… Ноги у меня расставлены широко и мы с Севом почти одного роста… Он лапал меня везде нетерпеливо, гладил, явно борясь со своей любовью к более сильным, более грубым прикосновениям… Я только и мог, что прохрипеть: — Не сдерживайся… Личина отметины скроет… …отводя в сторону голову и открывая ему полный доступ к моей шее. Он отстранился и окинул меня горящим похотью взглядом, настолько хищно облизываясь, что я на секунду даже успел испугаться, не переборщил ли я со своим откровенным флиртом и выколупыванием Северуса из его строгих рамок внешних приличий. Я вообще уйду сегодня «с отработки» на своих двоих? Но он, чуть отодвинув ворот моей рубашки, так нежно, почти неощутимо! провёл языком от ключицы до уха… Прижался носом к моим волосам, втянул мой запах… А на выдохе мне послышалось зарождающееся внутри его горла рычание… Ну точно волком в аниформе будет!.. Уже рычит вовсю… Тут он меня и укусил… С уже вполне различимым рыком, клокочущим в груди, прихватил зубами напряжённую мышцу, всосал кожу, чуть переходя за ту грань, где удовольствие начинает причинять боль. Что-то я не понял, кто из нас двоих тут похотливое животное? Кто оборотень, готовый спариваться в любое время?***
Вскоре никакого желания шутить у меня не осталось. Вообще никаких желаний, кроме одного, не осталось… Жилетка моя была задрана до подмышек. Рубашка, лишившаяся части пуговиц в процессе расстёгивания, была распахнута, елозила возбуждающе по соскам, мешалась, бесила Сева, доводя до очередного рычания… А я задыхался от поцелуев-укусов и касаний как всегда холодных рук к моей груди, животу, бокам… Наслаждался контрастом температур моего тела и рук Северуса. А он вылизывал, целовал и тут же стискивал зубами тонкую кожу моей шеи, оставлял после себя откровенно багровые засосы, метя свою пару этими доказательствами нашей взаимной страсти. Я шипел от боли, довольно скалясь. Моя животная сущность наслаждалась этими играми в подчинение. Моему волку, как никому из зверей, была близка и понятна любовь Северуса ставить отметины, и чем ярче, тем лучше! Всё, что он так любил делать — кусать, щипать, мять, лизать, — находило живейший отклик в моём теле. Хотелось ещё и ещё, ведь либидо оборотня сложно удовлетворить поверхностными ласками. Его вообще сложно удовлетворить. Мне хотелось большего… Мне всегда хотелось большего… И если я сам любил проявлять по отношению к Северусу нежность — осознавая, что силы наши неравны, и я в порыве страсти запросто могу травмировать человека, даже крепкого мужчину, — то по отношению к себе мне всегда хотелось именно всего того, что он сейчас так самозабвенно вытворял с моим телом. Северус подразнил языком мой сосок, втянул с силой в рот, а потом зажал зубами, оттянул слегка и отпустил… У меня закатились глаза и подогнулись колени… …как же хорошо!..***
Голова тяжёлая… Ноги ватные… Нет сил стоять, хочется рухнуть на этот самый стол и лежать не шевелясь, отдавшись на волю любимых рук и губ… — Ммм… Пальцы сжимают края стола, вонзая в них слегка увеличившиеся и заострившиеся ногти. Сдерживаться совершенно нет ни сил, ни желания… Я чуть откидываюсь назад, бесстыже выставляя вперёд бугор на брюках, в желании потереться до ломоты крепко стоящим членом об своего партнёра… Мой позыв понят верно. Северус, спускаясь рукой по моему телу, оставляя за собой прохладную дорожку, сжимает через одежду мой член… Сжимает крепко, вызывая радужные круги перед глазами и громкий стон. — Ещё… Буквально рыдаю я, глядя ему в глаза… — Ещё?.. Что «ещё»?.. Что хочет мой волчонок?.. У меня от этого «волчонка» всё в животе замирает на миг, и опять глаза непроизвольно закатываются. — Хочу ещё твоих прикосновений, душа моя… Шепчу я, замечая, как сверкают желанием его глаза. Вжикает змейка на моих брюках, быстро опускается вниз, а в расстёгнутую ширинку проникает его рука. По-хозяйски обхватывает мой член, даря прохладу пылающему органу… Но… Этого так мало!.. Он прикасается ко мне через тонкую ткань белья… Этого мало!.. — Ммм… Ещё… Больше… Хочу больше! Пожалуйста… — Как пожелает МОЙ волчонок… В его голосе столько властности… Я вздрагиваю, а он довольно скалится. Впивается в мои губы жёстким поцелуем, протискиваясь языком в покорно приоткрытый рот, и начинает там хозяйничать… Я мягок и податлив… Я готов подчиняться… Он стягивает с меня брюки вместе с трусами, опускает к щиколоткам, присаживаясь на корточки и дразня своим взглядом глаза в глаза… Я чуть выдвигаю вперёд гордо стоящий и не сдерживаемый больше ничем член… Намекаю… Напрашиваюсь на ласку… А он только ухмыляется и встаёт, так и не прикоснувшись ко мне, и шагает назад… Любуется, наклонив голову к плечу… Но ему не нравится, что моя рубашка так и норовит прикрыть от его взгляда мой обнажённый торс, а школьная жилетка из грубой шерсти постоянно съезжает вниз по моей голой груди, неуместно-приятно щекоча чувствительные после его ласк соски, вырывая у меня из горла прерывистые выдохи и тихие стоны. И когда ему надоедает терзать мой рот, Северус подтягивает вверх, к моим губам, расстёгнутые полы рубашки. А я послушно закусываю, держу, давая ему возможность насладиться возбуждающим зрелищем моего обнажённого тела: голой груди с покрасневшими сосками, напряжённого в ожидании продолжения пресса, стоящего по стойке смирно члена… Северус опять отступает назад, рассматривая меня с ног до головы. Когда-то подобное уже было… Да? Я, совершенно не смущаясь, примащиваю свой зад поудобнее на краю стола, раздвигаю ноги, докуда позволяют спущенные до щиколоток брюки, и поднимаю подбородок повыше, открывая ему вид на себя… Северус судорожно облизывается, медленно закатывает рукава до локтей, готовится… И всё это время пристально рассматривает меня… А я жду терпеливо, исходя слюной. Хочется точно так же, как и он недавно, рвануть в стороны его одежду, под стук отлетающих пуговиц опрокинуть в его любимое кресло, забраться сверху и резко, сильно насадиться на его истекающий смазкой член… Хочется… Мне… Девственнику… Резко и сильно… Но так хочется!.. И плевать, что ум понимает, что так нельзя, но тело-то хочет! Но вот, наконец-то! эротичное закатывание рукавов завершено и Северус делает пару шагов в мою сторону… Прохладные руки снова скользят по моему телу, сжимая тут и там, слегка царапая короткими ногтями… Колено, протискиваясь между моих ног, вынуждает присесть на стол и раздвинуть ноги ещё шире, запутываясь окончательно в сваливающихся брюках… Член мой подрагивает от предвкушения… Губы Северуса… Оу!.. Не губы… зубы!.. Зубы терзают мою грудь… Он кусает вокруг сосков, заставляя меня выгибаться ему навстречу, довольно мычать через кляп из зажатой во рту рубашки… А я трусь истекающим от возбуждения членом о грубую ткань брюк Северуса, не имея сил сдерживать свои стоны от того, как прекрасно сочетаются эти ощущения… Как же хорошо… Но так мало! И вдруг давление внизу исчезает… Не успеваю я возмутиться, как мой изнывающий от нехватки внимания член обхватывает его слегка шершавая ладонь, крепко сжимая и начиная водить вверх и вниз, заставляя меня в очередной раз закатить глаза от яркой вспышки удовольствия… Я что-то бессвязно постанываю, толкаюсь нетерпеливо в его кулак, но добиваюсь лишь тихого хриплого смеха над ухом… — Мой нетерпеливый волчонок… А когда меня мучил — не торопился… Он ведёт языком по краю ушной раковины, спускается к мочке, втягивает в рот, посасывает, запуская волну колких мурашек, а после шепчет, задевая губами: — Но ты прав, времени у нас немного… Он отстраняется, и я не сразу понимаю, что он задумал… Но когда он сначала мягко облизывает головку, высвобожденную из плена крайней плоти, а потом и весь мой член оказывается в плену его губ, я просто откидывюсь назад, укладываюсь на стол и сжимаю зубы на своём импровизированном кляпе, а широко раскинутыми руками крепко держусь за бока столешницы… Его бородка щекочет нежную кожу моих яиц… Ощущения настолько лёгкие, но неожиданно яркие, что я чуть тут же не выстреливаю спермой ему в горло… Но видимо, Северус прекрасно меня чувствует и успевает сжать мне член у основания, отодвигая финал… Я только мычу что-то неразборчиво, и ещё сильнее вцепляюсь в столешницу, оставляя на ней, кажется, пару вмятин от ладоней… Северус не останавливается на достигнутом… Он посасывает головку, кружит языком, ласкает нежно отверстие на вершинке… А затем, выпустив мой член из власти своих губ, размашисто лижет, от яиц до самого верха, как самое вкусное на свете эскимо… И ещё раз… И ещё… Облизывает губы и насаживается ртом и горлом… И ещё… Так глубоко, как только может… Щекочет мне носом лобок, а бородкой поджавшиеся яички… И обхватив мои бёдра, берёт весьма быстрый темп, полностью сосредоточившись на своих действиях… А я лежу, утопая в ощущениях, держусь за потрескивающую столешницу… Очень хочется вплести пальцы в волосы Северуса, сжать, самому задавать скорость и глубину… Но судя по «жалобам» доживающей последние минуты столешницы, мне сегодня особенно трудно сдерживать силу… Ещё… Ещё чуть-чуть… Чуть глубже… Ох, Чёрт! Мне остаётся совсем немного до финиша, и я выпускаю изо рта измятую, насквозь мокрую рубашку… Выгибаюсь… Всё тело моё напряжено… Пальцы поджимаются… Дерево трещит… — Северус… Душа моя… Я… Я сейчас… Ещё!.. И тут я не справляюсь с нахлынувшим удовольствием… Раздаётся треск… Столешница ломается пополам, точно подо мной… Член мой вырывается изо рта озадаченного Северуса… Я лечу на пол, кончая в процессе… И вот он я, с полуопавшим членом, стыдливо прикрыв глаза рукой, лежу на полу, между тумбами письменного стола, а справа и слева, ровно между моим боком и тумбой, торчат к потолку половинки разломанной столешницы, измятой и сплющенной по внешнему краю моими руками… Немая сцена. — Я не хотел… Вырвалось у меня, пока я, лёжа между двумя половинками бывшего рабочего стола, думал: сколько заноз у меня в заднице и можно ли достать их все оптом одним «Акцио»? Но ещё сильнее я удивлялся тому: …как же мне удавалось раньше сдерживаться всякий раз? Как у меня получалось быть нежным настолько, что не оставалось ни единого следа на белоснежной коже Северуса?***
Северус начал смеяться… Хрипло, сексуально, как тогда, в самом начале года. А, я смущённо краснея, закрыл лицо руками. Но ситуация была настолько нелепая и анекдотичная, что я и сам не смог удержаться и начал пофыркивать с пола. — Я надеюсь, твоя мебель будет покрепче… Отсмеявшись, подколол меня Северус. — Да как-то не было случая проверить. Но думаю, по ходу дела разберёмся… Я встряхнул шевелюрой, и на пол посыпались застрявшие в волосах щепки. Северус снова засмеялся. Нелепость ситуации совершенно сбила настрой продолжать, и когда я вопросительно взглянул на него, намекающе приподняв бровь, он только отрицательно покачал головой. — Отработка закончена. Ваше время вышло, мистер Поттер. — Эх!.. Жалость-то какая… — Тебе не понравилось? Теперь уже он вопросительно изогнул соболиную бровь. — Ну что ты глупости всякие говоришь! Как такое может не понравится! Я за тебя переживаю… Намекнул я на то, кто из нас остался «без сладкого». — Н-да… Но знаешь, я не в обиде. Такое не каждый день увидеть можно… И он бессовестным образом заржал. Я обиженно фыркнул. Пока Северус утирал выступившие от смеха слёзы, я всё-таки тихонечко призвал занозы из мягкого места и наложил исцеляющее для мелких травм. Выпутал ноги и трусы из брюк, кое-как расправил обслюнявленную и обляпанную спермой рубашку, каким-то чудом принявшую мой «залп» на себя и теперь неприятно липнущую к телу — Мда… Когда станем директорами, надо будет заменить мебель на более крепкую. Дети всё-таки учатся… Мало ли… Ляпнул я, не подумав как следует, занятый очисткой своей уделанной и измятой одежды. Северус заржал ещё пуще. — Боишься, что у столов не хватит запаса прочности выдержать подростковые потрахушки? — Ты знаааешь… С этой стороны я на проблему не смотрел… — Это хорошо. Ты с этой стороны вообще никуда не смотри. Ни на проблемы, ни на людей… — Конечно, душа моя… С этой стороны я только на тебя смотрел, смотрю и смотреть буду… — Подлиза. Я, взмахом руки, вернул стол в первозданный вид, а Северус поторопился собрать с пола пергаменты. Слишком быстро закончилось наше с ним время… Всего один час в день — это просто чертовски мало! Мне нужно больше времени с моим Северусом! Вот блин… Я подошёл к нему, обнял и опустил голову ему на плечо. — Я не подлиза… Я жадина… — Ты?! Да ты самый щедрый человек, какого я только знаю! Озадачился мой зельевар. — Нет… Я становлюсь жадным. Хочу тебя всё больше… больше времени с тобой… Я прикоснулся губами к шее Северуса, вызвав своей лаской порывистый вздох, а также спровоцировав тактическое отступление. Можно даже сказать — бегство. Он плюхнулся в своё кресло и придвинулся к уже целому столу. Спрятался… — Дождись лета… — Но сейчас только начало марта! Законючил было я, и тут меня осенило! Я аж задохнулся! Видимо, на лице у меня чётко отразилась вся гамма чувств, что я испытал в этот воистину судьбоносный момент, так что Северус даже напрягся. Не сводя с меня глаз, он выбрался из кресла и подошёл ко мне. Потрогал лоб и осторожно спросил: — Что? — Сев!!! Мы дебилы!!! — Не надо обобщать… — Да нет! Действительно! — Поясни. — У нас же есть шкаф!!! Северус явно ещё раз собирался пощупать мне лоб, но постепенно дошло и до него. И теперь я имел возможность наблюдать на его лице тот самый калейдоскоп эмоций, что минуту назад так смутил его на моём. — Мы дебилы. — А я о чём? — Надо будет перенести шкаф ко мне в комнаты. — Точно! Я бросил на рубашку нечто наподобие «Репаро». Разлетевшиеся по углам пуговицы вернулись на свои места, но… То ли не стоило мне так отчаянно рубашку мусолить, то ли я на радостях переборщил с вложенной силой, но… Когда я надел очки, до размеров Гарри Поттера уменьшилась только планка с петлями и пуговицами. Рубашка же в целом осталась размера Гарольда Тодда и висела на мне сдувшимся воздушным шариком, присобранным спереди забавными мелкими складочками. — Эээ… Изрёк любующийся на меня Северус. — Это… Это я виноват? У него хватило совести смутиться. Я вздохнул — Ты, не ты… Я тоже хорош. Зато теперь я знаю, что не стоит с артефактной одежды отрывать пуговицы… Все сразу… — Ну… почти все… — И почти все тоже не стоит… А может, и жевать её не стоит… Я вздохнул, придавая этому «нечто» подходящий размер. Сбоку послышался сдавленный смешок. — Смешно тебе? Притворно возмутился я, глядя на ухмыляющегося Северуса. — А знаешь, как долго я учился шмотки по размеру подгонять? А сколько одежды перевёл? А… ааа… — Что? — Дай-ка, дай-ка мне бумажку… Мне идейка одна в голову пришла… Он, с понимающей улыбкой, протянул мне пустой пергамент и перо, а я стал быстро записывать идею и путь её возможной реализации. Северус внимательно за этим наблюдал. — Это артефакт, куда будет прятаться твоя одежда при обороте в волка… Тебе понадобится зелье… Умозаключил он, когда я закончил писать. — Ну и в чём проблема? Мой партнёр — самый молодой Мастер зельеварения. Умный, гениальный, сексуальный… Он же мне поможет? Ведь да? Северус скептически приподнял бровь. — Я же после оборота совсем голый… А вдруг рядом кто-нибудь случайно окажется? У некоторых аниформы такие маленькие, незаметные… Мышь летучая, например… — Ну-ка превратись обратно! — Зачем? Я попятился к двери. — Превратись, кому говорю! Я тебя за твой длинный язык укушу! — Не надо! Прости-прости, Сев! Северус шутливо-угрожающе надвигался на пятящегося меня. — Сев! Рубашка! Она вдруг развалится? Это ж мне раздеваться надо, чтоб превратиться! А отработка — того! Тю-тю! Время кончилось! — Вот только это тебя и спасло! Я знаю, что ты это говоришь специально! — Ну кто же знал, что ты так ревнив, душа моя… Улыбнулся я и помахал ему рукой уже от самой двери. — Всё… Вали давай. Я буду над зельем думать. Потом. Когда высплюсь наконец. Я выбрался за дверь и побрёл в направлении кухни. Жрать после пропущенного за разговорами с друзьями обеда и разломанного стола хотелось неимоверно. И только уже придя в гостиную «Пуффендуя», я понял, что Северус в конце нашей «отработки» разительно отличался от самого себя в начале неё. Выглядел он намного лучше: без теней под глазами, бодрый и даже без запаха перегара… Может, показалось? Стоит уточнить!***
Сразу после отбоя, встретившись в гостиной, мы со Сьюзен, держась за руки, тихонько выскользнули из общежития. Весь третий курс сегодня крайне рано «решил» отправиться ко сну, и вдобавок на наши с ней кровати были наложены чары отвлечения внимания. Как и на нас самих. А сейчас, скрыв своё присутствие ото всех встречных с помощью замковых эльфов-домовиков, мы продвигались в сторону подземелий. Некоторую неловкость ситуации придавало то, что моя невидимость передавалась только при прямом контакте. Вот мы и шли, держась за руки. Но для нас-то со Сьюзен это и не проблема, так, мелкое неудобство, а вот как Драко пойдёт за ручку со своим крёстным… Н-да, прямо день неловких ситуаций у Малфойчика: днём у дяди Гарольда на ручках посидел, вечером за ручку с дядей Севом прогулялся… Я-то промолчал… Но Сьюзен самостоятельно пришла к тем же выводам: — А ведь где-то профессор Снейп ведёт за руку Драко… Прошептала она. Из-за этого её замечания нам пришлось задержаться, чтобы не встречать Северуса и Драко тупыми мордами людей, которые изо всех сил пытаются не заржать. А задержались мы надолго, потому что, как только мы успокоились, Сьюзен заметила, что чем дольше мы тут тормозим, тем дольше Драко приходится держать Северуса за руку… Вот умеет же девушка вовремя пошутить… Бедный, бедный Малфой…***
Когда мы до них всё-таки дошли, то увидели именно ту картину, что рисовали себе в воображении: невозмутимый Северус с каменным лицом держит за руку Драко, который нервно всматривается в пустоту коридора. И такая невероятная радость разлилась по мордашке Малфоя-младшего, когда он нас увидел-таки… Сьюзен даже спряталась за моей спиной, стараясь не хрюкать от еле сдерживаемого смеха. — Почему так долго? Тут же нашипел на нас смущённый Дракончик. — Где нам ожидать… ночного гостя? Северус с таким непередаваемым пренебрежением произнёс это «ночного гостя»! Если бы не дети, уверен, Адам Макдуган так и остался бы под кодовым именем «комар-переросток». Я пожал плечами и усмехнулся: — Он заверил, что достаточно силён для того, чтобы самому найти меня. — Именно тебя? Ревниво уточнил Северус. — Ну мы не оговаривали, один я буду или с кем-либо. А мне, честно говоря, захотелось сравнить силы Замка и древнего вампира. Найдёт или нет? Да и кто я такой, чтобы спорить с пожилыми вампирами? — Ну так и долго нам ждать? Нахмурился Драко. Я пожал плечами: — Давай узнаем у Замка? Подойдя к стене, я положил на каменную кладку свободную руку и попросил показать, где наш гость блуждает. Магия Хогвартса ластилась и транслировала мне картинки, как летучая мышь-альбинос суматошно носится под потолком коридоров, высматривая кого-то. И именно в этот момент отчаянно пищащий зверёк пронёсся над нами и скрылся в темноте. — Иии!.. Произнёс я на манер шоумена: — …в неравной борьбе между старым Замком и древнейшим и сильнейшим уникальным вампиром-магом побеждааает!.. Зааамок!!! Я послал Хогвартсу мыслеобраз, что пора раскрыть вампиру наше местоположение. — Адам! Позвал я в темноту, рассчитывая, что точно буду услышан. — Следуйте за нами… Белая летучая мышь с красными глазами пулей вынеслась из коридора и стала кружить над нашими головами. Видимо, чтобы точно не потерять. Северус бросал на альбиноса злые, раздражённые взгляды и тащил за собой сконфуженного Драко, который бросал взгляды уже на меня, но не злые, а умоляющие. Ничем не могу помочь. Мне нужна хотя бы одна свободная рука. Зато сможет потом хвастаться, что он держал за руку самого Северуса Снейпа. Сьюзен, наблюдая за мучениями друга, старалась сдерживать смех.***
Вот такой странной компашкой мы и дошли до тупика в подземельях, где я открыл проход и запустил всех внутрь. Счастью Драко не было предела! Он так быстро отлип от своего декана и крёстного в одном лице, что мы со Сьюзен чуть не спалились на своём веселье. Вот только теперь я больше был занят чужим блондином, который стоял перед нами, превратившись из летучей мыши в человека. Северус, очевидно, разделял мои опасения, потому как предпочёл встать так, чтобы наш ночной гость был в поле его зрения. — Доброй ночи! Вас чертовски сложно найти… Поздоровался Адам, поправляя свою мантию. — И Вам доброй ночи, Адам. Как долетели? По дороге не заплутали? Проигнорировал я возмущение вампира, взглядом показывая подросткам держаться поближе к Северусу. Друзья мои были достаточно сообразительны, поэтому — якобы заинтересовавшись боковыми проходами — пробрались к нему за спину. — Было бы нехорошо, если бы нас можно было так запросто обнаружить, мы всё-таки правила нарушаем… — Ах да, конечно-конечно, Гарольд, я уже и забыл, что Вы учеником притворяетесь! Я про себя поморщился. Ну хотя бы «мой мальчик» не добавляет, и то хлеб… — Разрешите представить — Адам Макдуган. Адам, это Северус Снейп, декан факультета «Слизерин», профессор Хогвартса, самый молодой Мастер зельеварения в истории Британских островов, мой партнёр, как я уже говорил, и в директорстве, и в работе, и в жизни. Драко Малфой, наследник рода Малфой, а эта юная леди — Сьюзен Боунс. Драко и Сьюзен — мои друзья. Прошу всех за мной… И я бодро пошагал по тоннелю к бывшей ловушке Васи. — Гарри, а почему коридоры такие разные? Этот построенный людьми, а этот… Тут явно просто прорыто. Почему так? Таки заинтересовалась наблюдательная Сьюзен. И я рассказал всем историю, как Вася тут бедокурил, будучи молодым, и как сглупил Салазар. В итоге ни Северус, ни Драко никак не прокомментировали «героизм» основателя «Слизерина», зато мы со Сьюзен искренне посмеялись. — Салли-Салли, он, как всегда, в своём репертуаре… Ностальгически покачал головой вампир, когда мы уже входили в помещение с колоннами, увитыми змеями, и каменным ликом Салазара на стене. — О! Вы многое о нём знаете? Внезапно заинтересовался самый недоверчивый из нас и сделал шаг в сторону вампира. Я напрягся. Драко подобное было не свойственно: ни подобная наивная восторженность, ни нарушение правил безопасности. Ведь буквально несколько часов назад я подробно рассказал друзьям об этом вампире и попросил держаться от него подальше. А значит — что-то здесь нечисто. Северус взглянул на своего крестника, потом — на меня, а после моего осторожного кивка, плавно передвинулся, загораживая Сьюзен. — О, да-да, конечно, мистер Малфой. Салазар из нас троих был самым… честолюбивым, если можно так сказать. Любил всегда и во всём быть первым, был жаден до знаний любого толка. Ох Салли-Салли… Сколько времени прошло, а ты так и не изменился. — Потрясающе! Вы такой интересный собеседник! Воскликнул Драко, а Адам почему-то самодовольно посмотрел на меня. Я совершенно не понял, для чего именно вампир всё это затеял, но игнорировать странное поведение моего друга было невозможно. И я, однозначно, не мог позволить Адаму продолжать влиять на Драко своим вампирским шармом. — Гарри, у тебя такие потрясающие друзья… Произнёс Драко, оборачиваясь ко мне, и у меня не осталось ни малейших сомнений… Вот сука древняя! На пацана губёнки раскатал! А на словах-то так хорош был, так хорош! А на деле? Уже не десятый век! Брачный возраст несколько повысился! Неужели он думает, что я позволю ему очаровать моего друга и… И что? Трахнуть? Крови напиться? Совсем охуел! Я шёл и накручивал себя, понимая, что моих сил может не хватить. Мы как раз поднялись ко входу во рту огромной головы.***
Старпёр явно ожидал от меня несколько иной реакции, поэтому очень удивился, когда его чем-то наподобие разряда электрического тока вышвырнуло из прохода и впечатало в стену напротив общей картины Основателей. Те удивлённо замерли в разных позах, уставившись на нас. Я же чувствовал, как во мне бурлит и рвётся наружу магия, стремясь покарать того, кто позарился на моего друга! Убью!!! — Гарри? Послышался с полотна тихий, удивлённый голос Пенелопы. Но сила буквально кипела во мне, поэтому, прежде чем ответить, я жахнул ещё одним импульсом по слегка оклемавшемуся Адаму. — Не смей влиять на разум моего друга! Он ребёнок, ты, пиявка древняя! Но тот действительно уже оклемался, а потому успел выставить блок и сам отшвырнул меня к противоположной стене. Я ожидал сокрушительного удара, но стена как будто спружинила, уберегая меня от ущерба. — Как ты это понял? Адам нахмурился, а из прохода уже появился Северус с палочкой наготове. Я оскалился и гортанно зарычал. Сила словно кипела в моём теле… — Разорву суку! И тут я аж пригнулся. Над моей головой раздался рык Арсы: — Адам, немедленно прекрати! Вампир тут же вжал голову в плечи, а мы все растеряно на это уставились. — Но отец, я ничего… — Ты думаешь, я в это поверю?! Да как ты вообще додумался лезть к Гарри?! Ты в своём уме?! Арса зло смотрел на своего непутёвого сына, а тот, покорно опустив голову, выслушивал отповедь. — Тебе было мало твоих приключений?..***
Годрик вздохнул, подзывая нас к себе. — Оставьте их, это надолго… Ты, Гарри, можешь расслабиться, Адам больше ни к кому не полезет. Сколько бы лет ему ни было, но против слова отца он не пойдёт. Мы с Северусом непонимающе переглянулись между собой и повернулись к отчитывающему сына Арсе. Вышедший из коридора Драко хмурился, раздосадованный тем, что так легко повёлся на постороннее внушение. Сьюзен сочувствовала ему, что легко читалось на её лице. — Дорогой, познакомь же нас скорее со своими друзьями. Улыбнулась нам всем Пенелопа, рассматривая подростков, которые, в свою очередь, с опаской поглядывали на вампира. — Да, знакомьтесь, это… И я всех представил друг другу, время от времени скрипя зубами от злости в адрес вампира, всё ещё молча выслушивающего поток ругани от портрета своего отца. Сюрреалистическое зрелище! — …А это семья Сиэр, они архитекторы нашей школы. Линда отвечала за магическую составляющую, а её муж, Дэмьен, за сам замок. Ребята удивлённо смотрели на приветствующих их взрослых магов. — А там Арса Макдуган, первый врач школы и учитель магии Годрика и Салазара… — А где ты Адама подобрал? Годрик бросил злой взгляд в сторону старого друга. Я пожал плечами. Скрывать было нечего. — Нам пришлось поработать вместе, и он по некоторым причинам рассказал мне, как появился на свет… — Ага… По некоторым причинам… Прихвастнул, чтоб тебя захомутать, вот и все его причины. И тут, очень своевременно, Драко наконец переварил полученную информацию. — У нас семь Основателей?! — А почему тогда только четыре рисунка? Внесла свою лепту Сьюзен. — А кого бы я туда ещё всунул, скажи мне? Я понятия не имею, какие животные смотрелись бы уместно рядом с четырьмя символами факультетов. Возмутился я, стараясь не думать о том, что просто не продумал всё заранее. — Ну вообще-то логично… Тут Арса закончил отчитывать сына. Видать, смог донести до идиота, за что того побили… Странно, с одной стороны, получилось, но с другой — ко мне нет претензий и ладно. — Мой сын Адам приносит вам всем извинения за своё поведение. Он не пытался соблазнить Драко, как ты, Гарри, очевидно, подумал. Но к сожалению, он пытался соблазнить тебя. Как он это называет: «Для понимания природы чувств». Или у тебя, сынок, появилась новая отговорка для обозначения вампирской похоти? Тысяча лет идиоту, а ты всё в те же тупые игры играешь?! Я тебе говорил не лезть к оборотням?! Говорил?! Опять завёлся престарелый папаша сына-балбеса, а я приподнял бровь, совершенно не понимая, причём здесь я. — Так зачем себя вести по-скотски? Что, на мне свет клином сошёлся, что ли, что ему понадобилось ко мне в трусы пытаться забраться через мозги моих тринадцатилетних друзей? Он же говорил, что разобрался со временем в человеческих чувствах! Вот пусть и тренировал бы их на заинтересованных в нём людях. Ну или не людях… — Дело в том… Детки, закройте-ка уши. Северус весьма расторопно наложил на Сьюзен и Драко «Муффлиато», и Арса, устало прикрыв глаза, повернулся к нам и стал пояснять: — Дело в том, что Адам по своей природе очень… ммм… страстен. Мало кто может соответствовать его запросам в плане плотских отношений. Вот он и ищет себе истинных оборотней в партнёры, чтобы хоть немного соотносим был уровень сил его и его… ммм… избранника. Ну… В принципе, «консерву» можно понять… Но пусть не рассчитывает на моё сострадание! — Я так и не понял, причём тут я? Есть же другие оборотни, чего ко мне-то лезть? — Гарри, ты красив, ты это знаешь? Начал объяснять мне Салазар, явно забавляясь над нами и ситуацией в целом. — Конечно знаю! И Гарри Поттер, в моём исполнении, и Гарольд Тодд весьма красивы. И? Не желал понимать я вампирскую логику. — И ты понимаешь, что многие хотят твоего внимания… — А мне какое дело-то? Разозлился и растерялся я. — Мне что, к каждому желающему меня трахнуть нужно подойти и извиниться, что ли? За то, что таким красивым уродился; за то, что пару свою единственную нашёл; за то, в конце-то концов, что мне срать на их потуги?! Так, что ли, получается?! Под конец своей тирады я уже откровенно орал. Но тем не менее боковым зрением отметил, как вздрогнул и понурился Адам, а Арса усмехнулся и едко высказался: — Простите, Гарри и Северус. Он у меня слегка… с отклонениями уродился. Северус внезапно приобнял меня сзади и умостил голову мне на плечо, изрядно шокировав и меня, и моих друзей своей демонстрацией собственничества. Зато Основатели понимающе заусмехались. Северус тоже не отказал себе в возможности брызнуть ядом: — Видимо, с течением веков его «отклонения» только прогрессируют… — Надо же, я почти обиделся… Красноглазый красавчик усмехнулся было, решив, что в целом гроза миновала. Но тут же понял, что явно поспешил с выводами. Арса снова принялся орать на сына, и тот снова вжал голову в плечи. — Адам! Ты пытался соблазнить оборотня, у которого есть пара! Пара, дурья твоя башка! Было весьма забавно наблюдать, как «древнейшего и сильнейшего, единственного в своём роде» отчитывает портрет, а тот даже не пытается огрызаться! Лишь стоит и покорно слушает. Но выглядит при этом не виноватым и признающим свои ошибки, а счастливым… Могу его понять, если бы моя мама, из моей девичьей жизни, была тут и отчитывала меня, я бы тоже тупо со всем соглашался, лишь бы только иметь возможность слышать её живой голос… — То есть, он за счёт Драко просто хотел глаза мне раскрыть на то, какой он крутой и классный? Раз уж я сам не понял, так пусть мне прямым текстом мой друг скажет? Он не хотел его соблазнить? — Нет! В очередной раз фыркнул Адам — Ну тогда лааадно… — Так я прощён? Мило улыбнулся вампир, явно рассчитывая тут же приняться за старое. Может быть, просто не столь настырно. Я открыл было рот, чтобы ответить какой-нибудь колкостью, но Северус меня опередил: — Я ещё не решил. Но тут в разговор вклинился Годрик, своей тирадой заставив Адама надуть обиженно губы. — Не обижайтесь на Адама всерьёз, пожалуйста. Арса ему уже всё объяснил, он больше не полезет… Не переживай, Северус. И за друзей тоже можешь не переживать, Гарри. — Было бы славно, не хотелось бы бить морду старику… Хмыкнул я, а Годрик звонко рассмеялся над оскорбленным в лучших чувствах старым другом. А что я могу с собой поделать, если какой бы внешностью и молодостью ни обладал Адам, для меня он навсегда останется консервой тысячелетней выдержки. Рядом, уже не скрываясь, довольно усмехнулся Северус. Вообще, забавный поход у нас выдался. Интересно даже, что будет дальше… Арса устало потёр лоб и, тяжко вздохнув, произнёс с расстановкой: — Сын, больше не лезь к Гарри и его людям. Не наживай себе врага в лице ребёнка самой Смерти, очень тебя прошу… И на таких, как ты найдётся управа. Поверь. — Я хотел в нём любовника найти, а не врага… Буркнул Адам. А я почему-то подумал, что вот теперь он точно ни к кому из моих не полезет. Будто он скинул с себя какой-то морок и теперь выглядел пусть и красивым, но вполне обычным. — Облезешь, старче! Фыркнул я, прислушиваясь к разговору отца и сына. Адам нахмурился, не зная, как именно реагировать на моё обращение. — Лучше иди сюда и проясни пару нюансов, Ловелас ты наш доисторический. Тут Сьюзен дёрнула меня за рукав, показывая на свои уши! — Точно! Мы и забыли, что тут у нас дети «оглохшие» стоят! — Да, но разговоры у нас такие, что им совершенно незачем их слушать. Но помеховые чары я с друзей снял, и мы все сообща решили, что Сьюзен и Драко отойдут в уголок, и туда же на картину перейдут Основатели их факультетов, а мы отгородим их звуконепроницаемым барьером. Детишкам будет интересно поговорить именно с Пенелопой и Салазаром, а нам… Лично мне очень хочется прояснить ещё пару вопросиков с Адамом, но боюсь, цензурных слов там вряд ли будет больше половины. Так мы и поступили.***
— Так вот, консерва… Начал я диалог. — …разъясни-ка ты мне почётче всё про свой тупой подкат через моего друга. — Прекрати говорить про мой возраст! — Ты действительно думаешь, что мне не насрать на твои просьбы? — Я сильнее… — А я — сын Смерти! Не кровопийце в возрасте мне угрожать… Я нахально усмехнулся ему в лицо, думая, по правде говоря, о том, что ещё лет с десяток мне точно не хватит сил его убить… Но сломать что-нибудь однозначно получится! Я оскалился, слегка наклонив голову вперёд, показывая, что я готов напасть, стоит лишь ему дать мне повод. — Ты весьма проштрафился, мой престарелый НЕ друг, посему — не жалуйся на неподобающее обращение! — Сдаюсь, называй как хочешь. Что ты желаешь узнать? — Ты на кой чёрт полез к Драко? Что за план подката такой… мягко говоря, неумный? — Много ты понимаешь, волчара! Оу! Видимо, мы перешли на «погоняла»… Ну-ну, меня в обзывательствах ограничивает только русский матерный, а значит — практически «безлимит»! — Так зачем ты пытался задурить мальчишке голову? Отвечай! — Если истинный оборотень взял опеку над детьми — неважно, какой те расы — то достаточно впечатлить этих детей, и оборотень, подчиняясь инстинкту, тоже начинает проявлять интерес к тому, кто привлёк его подопечных. Кто же знал, что ты не тот случай… Адам состроил разочарованную рожу, но сразу самодовольно усмехнулся, когда наткнулся на злой взгляд Северуса… Но вдруг вздрогнул всем телом, и в уголке рта у него показалась кровь. — Что за?.. Я и Основатели шокированно смотрели на такого же шокированного кровососа, и лишь один Северус был непробиваемо спокоен. — Эй, старче, а ну, не умирай. — Да не умираю я, волчара! Вроде бы… Раздражённо огрызнулся этот побитый молью блондинчик, но тут же закашлялся, разбрызгивая на всех нас кровавые капельки. — Что ты сделал?! — А что я сделал? Я напрягся и, взглянув мельком на Северуса, убедился, что если кто что и сделал, что точно он. Похоже, пора спасать крысу с крыльями. Он довёл Сева… Но тут вампирюга рассмеялся, продемонстрировав нам всем окровавленные клыки, и высказался, напрочь отбивая у меня желание ему помогать. — Ах, да! Прошу прощения, я сглупил. Польстил тебе, глупый волчишка. Ты же абсолютно несведущ как в истинных оборотнях, так и в моей расе… И чего я хочу от неуча… Как бы ты мог мне навредить, если ничего обо мне и мне подобных не знаешь. — Ты чё мне тут свою вставную челюсть рекламируешь? Ты мне, вообще-то, обещал про оборотней рассказать, не припоминаешь? Ну так как? — Ну давай, расскажу… Адам дышал хрипло, и на губах у него иногда лопался пузырик-другой кровавой пены… Но остроумничать и хамить при этом он не переставал… Что ж… подождём, пока дойдёт… Ну в смысле до него, а не он сам… — …волк не может образовать пару с обычным человеком. Даже с магом! — Это почему же? — А потому! Я уверен, Вы ещё не переспали! — Это почему же? — А потому, что человек не сможет удовлетворить волка. А волк разорвёт человека! — Это почему же? Говори нормально! А то сдохнешь, а я так ничего и не узнаю! — Я не сдохну! Я бессмертное существо! — Подождём? — Ладно!!! Что ты хочешь знать? — А скажи мне, крыса с крыльями, почему я должен был обязательно разорвать свою пару? — Я до тебя оборотней с парой не из оборотней же не встречал. — А что, у всех оборотней, с кем ты имел дело, мозгов нет, что ли, себя контролировать? Адам задумался и неопределённо покачал головой. Я так и не понял: «да» это было или «нет». — Да похуй! Лично я уверен, что ни я, ни моя вторая сущность никогда не причиним Северусу вреда. — Н-да? У тебя партнёр, так скажем, не ахти… Я снова зарычал, сжимая кулаки, а Северус стоял ледяным изваянием и с интересом энтомолога смотрел на «бабочку» Адама. Тот зыркнул на улыбающегося соперника в борьбе за обладание моим сердцем и иными внутренностями и счёл нужным пояснить: — Он же человек, пусть и маг, проживёт — всего ничего. Какой смысл в этих отношениях? И что-то такое в этой его фразе прозвучало, что заставило меня буквально встать на след. Как гончую. На след информации. — Сдаётся мне, мой НЕ друг, что ты хочешь кое-что нам с моим любимым предложить, в обмен на своё бессмертное здоровье… Я прав? Ну, скажи, что я прав! Адам рухнул на колени, и изо рта у него полилась на пол тоненькая струйка крови… — Да… — Не слышу? — Да!!! Кха-кха… Кровяные брызги разлетелись веером. Адам стоял на коленях, упираясь ладонями в пол. Мне вспомнился старенький русский не то мульт, не то фильм детский и я поспешил процитировать: — Жалкое зрелище… Ну просто душераздирающее зрелище… Вампир зыркнул на меня зло и обречённо… — Я… располагаю сведениями… кха… как продлить жизнь… твоей пары — И что? Сведениями он располагает… Предложишь мне «матушку» Смерть просить? Она и вправду поможет, но… Не думаешь же ты, что я сам бы не сообразил? — При ч… кха! При чём тут Смерть? Кха-кха… Почему вы, люди, всегкх… кха… усложняете то, что можно… можно сделать легкхо кха… и не напрягаясь? — Говори. Чётко. Иначе через пять минут сдохнешь. Самое интересное, в наш разговор — если, конечно, эту пытку можно так назвать — никто не влезал. И ладно бы Северус! Но и отец Адама тоже молчал. То ли не верили, что тот действительно смертен, то ли считали меня в своём праве, то ли понимали, что они — картинки, не более… А может Адам и их тоже заебать за жизнь успел, ха-ха! — Не советую провоцировать Гарольда и доводить дело до печального финала… Вмешался Северус, хотя у самого голос тоже не отличался дружелюбием. Губы были недовольно сжаты в тонкую линию, брови нахмурены, желваки играли на скулах. Видать, блондинчик его куда сильнее разозлил, чем он старался показывать. Но тут Адам захрипел и рухнул на пол. Северус вздохнул, подошёл к телу, пошевелил носком ботинка… Нагнулся и, схватив за волосы, задрал голову вампира и сунул тому что-то в рот… Отпустил белые пряди и брезгливо вытер руки белоснежным платком, совершенно не обратив внимания на противный мягкий стук, с которым лоб кровососа встретился с каменным полом… Мы все, в полном ахуе, наблюдали за происходящим. Чета медиков и Кандида с глазами, горящими научным интересом. Последняя так вообще едва из рамы не вываливалась. Арса стоял в объятиях Годрика с каменным выражением лица. Годрик смотрел чуть брезгливо, видать, и правда разочаровался в друге за годы жизни. Салазар и Пенелопа усиленно делали вид, что ничего не происходит и они ничего не замечают. И благодаря такому их поведению, Драко и Сьюзан тоже не озирались и не оборачивались, уделив беседе с ними всё своё внимание полностью. Адам застонал и чуть пошевелился. — У тебя есть десять минут, ночная бабочка. Потом действие яда продолжится. Поторопись, а то вдруг я могу разлить случайно противоядие… — А не подскажите, коллега… Уважительно протянула Кандида. — Конечно, коллега… яд тысячелетнего василиска — Ааа… Как просто! Гениально! Моё восхищение! Блядь! Надо будет им посоветовать оргию устроить… Ну хотя бы тем, кто без пары. А то у Кандиды, например, очевидный недоебит! Она б ещё Сева моего — как Плакса Миртл Гарри Поттера на втором курсе — на свой портрет пригласила бы после смерти приходить! Спалю, нах!!! — Гениальное всё просто, коллега. — Да-да, Вы абсолютно правы! Абсолютно… а… — Слёзы феникса. — Ах! Но тут, к счастью Кандиды, на полу активнее завозился наш позабытый подопытный. Прокашлявшись и сплюнув сгусток свернувшейся крови, он заговорил куда бодрее: — …самый простой способ прожить вам двоим своё «долго и счастливо» — это совершить ритуал бракосочетания на крови. Тогда кровь истинного оборотня передаст ген оборотничества ритуальному супругу, и они станут абсолютно равны. Неужели это так сложно предположить? Всё дело всегда в крови… Мне ли не знать… — Поумничай ещё! Дальше говори! — То же самое с усыновлением. Кровь, древний ритуал и всё готово. Да, крови придётся отдать много, но ты, Гарольд, сильный, выдержишь. Я уверен, ты справишься… — Конечно справлюсь, как иначе? Я подмигнул Северусу и продолжил вымогательство: — Какой точно ритуал? — Я отдам тебе книгу… Там есть всё о вашей расе… — Клянись!***
После принесения полудохлым… …Или полуживым?.. …полукаким-то там вампиром «Непреложного Обета», Северус выдал тому флакончик с остальной дозой слез феникса, необходимой для окончательной нейтрализации яда. Закрепив взаимные клятвы о непричинении вреда друг другу и — со стороны вампира — всем ученикам и преподавателям Хогвартса, Северус первый протянул Адаму руку: — Хорошо, пока ты не лезешь, куда тебя не просят и где не ждут, я согласен поддерживать с тобой нормальные взаимоотношения… Произнёс он сквозь зубы. И когда вампир вложил свою руку в его ладонь, крепко пожимая, то Северус, с угрозой в голосе, прошипел заинтересованно приподнявшему брови вампиру: — Но не забывай, что я Мастер зельеварения. И Мастерство своё я получил далеко не за «Антиликантропное зелье», Ааадам… Тот вдруг понимающе улыбнулся и повернулся ко мне: — Теперь я понял… Не такой уж и плохой выбор… Прошептал он, а я «непонимающе» наклонил голову в бок. — Адам!.. С чётко слышимым в голосе облегчением рыкнул Арса на сына, намереваясь снова того отчитать как следует, но не успел. — Погодите. Потом его отпиздите… эээ… отругаете. Скажите нам лучше вот ещё что. Годрик! — Слушаю тебя, Гарольд. — Ты сказал… не помню точно, что ты сказал, но это я про то, что секс запрещён в школе… Годрик печально вздохнул, очевидно предположив, как показало ближайшее же будущее — небезосновательно, что теперь настала его очередь расплачиваться за шуточки и расплывчатые формулировки. — В школе запрещено попадание спермы преподавателя в тело ученика, хоть сверху, хоть снизу. — Сверху… снизу… преподавателя или ученика? — Эээ… в рот, в смысле, ну и в… ну… ты понял… Всё остальное разрешено… Я поднял руку, останавливая сбивчивые объяснения Годрика: — Так-так… погодите-ка! То есть я… то есть мы… Мы целую неделю могли наслаждаться почти полноценным обществом друг друга, достаточно было просто не кончать внутрь? Так, получается?! — Северус — только в принимающей позиции, а вот ты как раз-таки мог. Но тоже спорный вопрос. Таких прецедентов в истории не было… Адам явно глубоко задумался о технической стороне вопроса и потому удивлённо поднял брови, когда весь мой гнев обратился против нарисованных личностей. Кажется, обличая в слова своё и, судя по недовольному виду Северуса, ещё и его возмущение, я обогатил лексикон вампира несколькими новыми речевыми оборотами. Ну ничего, мне не жалко. А доведут, так и ещё узнают. — Вы в край охуели?! …Рычал я на портреты, взвинченный до предела. — Мммбмядумы мхуемвы!.. Мне на губы легла прохладная рука Северуса, и я не смог высказать им всё то, что так хотел. — Успокойся, волчонок… Короткая, тихая просьба в самое ухо… Я вздрогнул и прикрыл глаза. Пока я считал до …-цати, успокаиваясь, Северус достаточно цензурно объяснил Годрику и остальным, что те были весьма неправы, когда — зная о моей природе и предполагая уровень темпераментности — всё равно решили подшутить и помешать нам с устройством интимной жизни. А теперь было совершенно понятно, что это была именно попытка пошутить, а никакая ни забота о «дряхлой» школьной сигнальной системе. — Ну ведь взрослые люди! Мудрые вроде бы даже. А шутки как в десятом веке… И тут раздался звонкий голосок Сьюзен: — Гарри, мы… — Драко, Сью, закрыли уши! — Но мы от тебя уже много чего слышали… Хмыкнул Драко, но наткнувшись на мой «добрый» взгляд, покорно заткнул уши. — Гарри, детям пора спать. — Да, Гарри, мы уже закончили. — Это ты так уши закрыла, Сью? — Ой… — Уже можно уши открывать? Подал голос честный мальчик Драко. — Можно. Действительно, время прощаться. Детям пора по постелям. Скажите спасибо, шутники, что нам и правда нужно идти. А то я вам высказал бы! Время было весьма позднее. А уроки никто не отменял, и у нас как раз первой парой зельеварение. То, что мы вместе с преподавателем по предмету нарушали ночью школьные правила, ещё не значит, что завтра нам будет от Северуса послабление. Да и МакКошка вычтет что-нибудь обязательно за излишне помятый внешний вид. — Но мы ещё так мало узнали… Погрустнели и расстроились мои друзья. — Я приведу вас сюда в выходные, пока все будут в Хогсмиде. Вместо тренировки придём сюда. Хорошо? — Обещаешь? — Обещаю. — Точно-точно? — А я хоть раз нарушил своё слово? — Нет… — Не-а… — Тогда чем вызвано это недоверие? Вздохнул я, порядком уставший за сегодняшний день. — Адам, Вы с нами? Подчёркнуто вежливо спросил у вампира Северус. — Нет, я останусь здесь… — А как же… ну… Сьюзен запнулась, немного покраснев. — После того, как в своём развитии как вампира я остановился, кровь мне нужна не чаще раза в месяц. — А как же ты… восстанавливаться будешь после… презента от моей пары? Тут уже заинтересовался я, не преминув напомнить любвеобильному сыну портрета про недавний инцидент. Тот вздохнул: — На выходных прочту вам всем лекцию о природе вампиров, а то нынешний уровень образования в этой школе бьёт все рекорды отвратительности… Вам, Северус, я думаю, это тоже будет интересно… Утрированно-вежливо протянул имя моего любимого зельевара Адам. — Несомненно… Усмехнулся в ответ тот. Основатели выглядели виноватыми, и я, в общем-то, всё ещё на них злился. Но распрощались душевно, как обычно. Адам, не пытающийся меня соблазнить, выглядел гораздо приятнее и даже солиднее, и с ним хотелось общаться. Вот только без Северуса я к этому типчику на лекции не собираюсь ходить. Незачем нервировать мою пару.***
Расстались мы у дверей гостиной «Слизерина». Я не отказал себе в удовольствии при свидетелях поцеловать слегка дезориентированного от моих действий Северуса. Но потом предпочёл быстро ретироваться, чтобы не получить жалящим проклятием по мягкому месту, за такое самоуправство. Сьюзен умилённо шмургнула носом и всю дорогу до общежития «Пуффендуя» выпытывала у меня, за что же именно я люблю своего партнёра. Расстались мы в гостиной, довольные, но изрядно вымотанные. На сегодня силы меня покинули… Так что всё. Спать!***