***
Кричер очень медленно адаптировался к жизни со мной. Неделя ему понадобилась только на то, чтобы принять тот факт, что я Гарри Поттер. А потом ещё месяц его плющило от того, что я оборотень. Бедняга шугался меня и боялся слово поперёк сказать. Что же касается Медальона, как я однажды и предположил, этот артефакт — как и мои очки — был предназначен для наложения личины. Точнее, он накладывал на того, кто его надевал, добротную материальную иллюзию. Но после того, как, с моей скромной помощью, артефакт растворил и впитал в себя крестраж, свойства его весьма упростились. Он стал действовать как артефакт моего изготовления: работал только на визуал. Но всё равно, я считаю, что и так очень даже неплохо! Я ведь мог бы, как в прошлый раз, просто дать рыжему шваркнуть мечом и… только на лом драгметаллов. Надо было видеть мордочку Кричера, когда он удостоверился, что крестраж в Медальоне уничтожен… Мало того, что я из «мистера Поттера», возрос до «Великого Мага и Благодетеля», так он недавно взял за правило кланяться мне, чем, честно признаться, выбешивает. Такое ощущение, что он скоро на меня молиться будет. — Прекрати мне кланяться, это бесит! Не выдержал я, после очередного его поясного поклона. — Кричер не может иначе. Великий Маг и Благодетель Рода Блэк… Вот да! Именно так! Каждое слово с большой буквы! — Фууу… Фу. Фу! Прекрати! Зови меня просто Гарри и, я приказываю, прекрати всю эту гадость! Меня передёрнуло. — Но Кричер думает… — Кричер! Я требую от тебя обращаться ко мне только по имени и приказываю больше не кланяться! От упёртости эльфа у меня уже дёргался глаз, настолько он меня раздражал своим раболепием. Верните мне вечно недовольного и оскорбляющего всех и каждого брюзгу! Таким он мне нравился больше! Спустя неделю и литр «Умиротворяющего бальзама», я добился того, чтобы этот ушастый гад почти вернул свою привычную манеру поведения. У меня аж от сердца отлегло. Ну вот, теперь можно и к гоблинам переться… Не хочу! Снова переговоры… Фу! Гадость!***
Потратив четыре дня на то, чтобы морально подготовиться, я пошёл всё-таки к этим хитрозадым страшненьким человечкам. Эльф, по привычке, пошёл со мной, прячась под невидимостью. Он последнее время сопровождает меня повсюду, куда бы я ни направился. Пойти ночью побегать в волчьей ипостаси? Да, пожалуйста, будет бегать рядышком, благо охотиться не мешает (хотя и не помогает). Иду с Дадли гулять? Будет тенью следовать за нами, и отводить взор всем, кто, по его мнению, не достоин стоять рядом со мной. Благо такими «недостойными» были сочтены в основном бывшие дружки Дадли, с которыми он уже год как не общается, ибо они все поголовно хулиганы, так что чёрт с ними. Пройтись вместе с тётей по распродажам? Мягко поможет магией добыть ту или иную вещь, что нужна тёте. Можно сказать, ангел-хранитель нашей семьи. Я немного модифицировал медальон Регулуса, который эльф, в память о любимом хозяине, постоянно носил на груди, он даже молодел понемногу. Только всё равно страшный. Такого с бодуна увидишь, пить навеки бросишь. Посоревноваться в страхолюдности с Кричером могут только гоблины…***
…вот я подхожу к одному из представителей этого народа: — Здравствуйте, господин Ормок! Со счастливой улыбкой и радостью в голосе, поздоровался я, наблюдая, как бледнеет бедный работник банка. Как трогательно! Он меня помнит! Прям слезу сейчас пущу… Скупую мужскую, как полагается. Чёрные, без белков, глаза гоблина некультурно выпучились на меня, и — я уверен — если бы он был верующим, то перекрестился бы! Как пить дать! Вон, как веко дёргается. — Мне бы консультацию… И вид делаю поневинней. Чувствую затылком внимательные взгляды других гоблинов. Интересно, если бы они могли, они бы меня убили? Пусть по нашему «Договору» Ормок и не мог разглашать никому, в том числе и своим коллегам, предмет наших с ним бесед, но сам факт того, что я немного «обокрал» их банк, всё-таки остался цифрами в отчётах, так что большинство из них — а то, как бы и не все — в курсе. И да, в бланке стандартного договора на обслуживание тоже есть пункт о неразглашении, уже общий, от имени банка, относительно любой информации о движении средств на счетах клиентов. Но сами гоблины догадывались, откуда у меня такая прибыль, которая в несколько десятков раз превысила общую прибыль банка по тому же самому аукциону. И это знание подталкивало их всех дружно меня***
Три дня спустя мне пришло письмо из банка. Приглашали меня «в гости». Я отдал и Диадему, и Медальон эльфу. На всякий случай. Не доверяю я этой банкирской братии. Я пришёл к назначенному времени. Меня уже ждал Ормок, нервно переступая с одной ножки на другую. — Здравствуйте, господин Ормок. — Здравствуйте, прошу за мной…***
На этот раз мы пошли не в тот кабинет, где раньше вели переговоры. На этот раз мы пошли дальше и оказались в круглом зале, где, за десятью высокими трибунами, расположенными по окружности зала, стояли суровые старые гоблины. Меня вывели в самый центр. Морально давить будут… Гады… — Здравствуйте, Гарри Поттер. Мы — Высший Гоблинский Совет. — Здравствуйте, чем могу помочь? — Ознакомьтесь… Передо мной появился договор, пункты которого были удивительно честными, все они были пока лишь о неразглашении информации, что будет обсуждаться на этом собрании. Моей подписи не требовалось, зато требовалось десять кровавых отпечатков, по одному от каждого из здесь присутствующих гоблинов. Ормок сие помещение покинул. Видать, мелковат. — Условия меня устраивают, подписывайте. Я внимательно смотрел, как, один за одним, гоблины «подписывают» своей кровью бланк. Когда последний из старейшин оставил свой отпечаток, раздался щелчок пальцев, и «Договор» оказался в моей руке. Присутствующие удивлённо переглянулись. — Он побудет пока у меня. Постучал я по пергаменту указательным пальцем. — Итак, господа, я вас слушаю. Судя по факту заключения этого «Договора», господин Ормок вас всех предупредил, что я не люблю, когда мне врут, когда меня пытаются обобрать и когда собеседники не хранят тайну переговоров. Чем же я могу помочь Высшему Совету гоблинской расы? — Мы хотим, чтобы Вы передали нам Диадему и Медальон. — А что вы можете предложить мне взамен? — Что Вы хотите? — А что вам не жалко? — Мы не можем предоставить Вам услуги, не имея представления, что Вам необходимо! — А что, по-вашему, может мне быть необходимо? — Мы бы хотели это узнать от Вас… Где-то сбоку послышался скрежет. Ооо, дорогие мои! Это только начало. Была как-то у меня подруга, вот она-то умела ломаться! Там даже у меня мозги кипели, а я, на минуточку, была тогда тоже девушкой. — Я не могу высказать пожелания, не зная границ дозволенного. Но тут один из старейшин не выдержал и рявкнул: — Просто скажи: что ты хочешь! Не знаю, кто именно это был, их имён я даже не пытался запоминать, всё равно мы с ними один-единственный раз встречаемся. Больше они точно не захотят участвовать в подобном. — Только то, что вам будет нестыдно мне дать за исторические реликвии вашего народа. — Нам нужно знать хотя бы направленность Ваших желаний, тогда мы сможем предложить Вам эту услугу… — Одну? Я тут же состроил из себя оскорблённого в лучших чувствах клиента. — Ряд… Ряд услуг… Теперь скрежет зубов слышится с двух сторон. Маринуем дальше. — Нууу, я не знаааю… Мне сложно решить, не зная перечень и количество возможных услуг, которые вы можете оказать… Скрежет зубов постепенно заполняет весь зал. Я фыркнул про себя. Дорогие мои! Я шесть лет общался с Дамблдором. После разговоров с ним у меня нервов в организме в принципе нет! По техническим причинам заменены на стальные канаты! А Вы мне тут зубками поскрипываете… Пааадумаешь! Ещё минут двадцать мы ходили вокруг да около, пока мне наконец не дали перечень того, что я могу получить за эти артефакты. Я удивлённо присвистнул. Во-первых, мне могли оказать пять абсолютно любых услуг из предоставленного списка, а сам список был на двадцать пунктов. Из которых мне были нужны только четыре. — Тогда, будьте любезны, предоставить мне в уплату: территорию, по моему собственному выбору; заготовку под Камень моего будущего Рода; бесплатные услуги юриста бессрочно и без ограничений; возможность изъять артефакт из сейфа заключённого в Азкабан осуждённого, только один. — Это четыре услуги, что пятое? — Мне пока больше ничего не нужно. — Хорошо. Право на ещё одну услугу от банка Гринготт’с останется за Вами сроком на семь лет, после чего Вы больше не сможете воспользоваться предоставленной Вам ранее, согласно предполагаемому «Договору», возможностью… — Согласен, давайте составлять «Договор». — Камень и земля будут предоставлены Вам по достижении четырнадцати лет. Это допустимый минимум для создания Рода. Юриста можете выбрать уже сейчас. Я бы посоветовал Вам отца Ормока — Бошсота. Он теперь достаточно хорошо с Вами знаком и поможет своему отцу лучше понимать Ваши нужды. Я насмешливо хмыкнул, глядя, как Председатель Совета записывает пункты будущего «Договора». — В переводе: Ормок и его отец единственные, кто меня вытерпит? Тот прекратил писать и внимательно посмотрел мне в глаза, а потом молча кивнул. Я тихо рассмеялся, думая, что гоблинскую расу я уже доконал. — Какой артефакт Вам нужен? — Чаша Пенелопы Пуффендуй из ячейки Беллатрикс Лестрейндж, в девичестве Блэк. Гоблин снова перестал писать и долгим, тяжёлым взглядом уставился на меня. Думаете, я шучу? Я перестал улыбаться и серьёзно посмотрел ему в глаза. В гляделки мы играли достаточно долго. — Хотелось бы узнать, зачем Вам этот артефакт? — О, это не секрет! В нём тоже крестраж Волдеморта. С треском сломав когтистыми пальцами перо, гоблин уточнил: — И много ещё таких знаменитых артефактов осквернено этим… ммм… магом? — Лично у него на этом всё, но есть же и другие, кто крестражами иногда балуется… Гоблин отложил обломки пера и пристально посмотрел на меня. — Вам известны ещё маги, что творят нечто столь же отвратительное? — Я знаю всего одного, но он не любит портить вещи… предметы… то есть… Понимаете, для него особенно важно немедленное продолжение собственной жизни в молодом, здоровом, желательно ещё и сильном, красивом — а если ещё и богатом, то совсем заебись! — теле. А не воскрешение из мёртвых, спустя какое-то время. Пусть даже и тело при этом будет аналогичное своему собственному, ранее утраченному. Он предпочитает, так сказать, не доводить до крайности. Так что технология немного иная. Он не использует для этих целей вещи… тьфу ты, предметы… и артефакты тоже не использует, поэтому не волнуйтесь, уникальным вещицам ничего не грозит. Да и гоблинам, в общем, тоже. Маг этот очень строг в своих предпочтениях. Он использует под заготовки для продолжения своего существования исключительно белых, магически сильных подростков мужского пола, знаменитостей с громким именем и отличными перспективами… Ага, а ещё с тёмной, лохматой шевелюрой, красивыми, зелёными глазами и в очках-велосипедах. О! И обязательно, чтобы звали Гарри Поттер. Так что магическому миру в целом ничего не угрожает, да… Да и мне ещё лет пять можно спокойно жить. Директор для своих экспериментов предпочитает мальчиков постарше. Так что пока могу спокойно концентрироваться на свержении ублюдка с его многочисленных высоких должностей, а затем и на его смерти. Гоблин зажал двумя когтистыми узловатыми пальчиками переносицу, пока его коллеги ошарашенно переглядывались. — Может, Вы и про Меч Рагнука I что-нибудь знаете? — Он находится в кабинете директора школы Хогвартс, внутри Распределяющей Шляпы, в расширенном пространстве, и только истинный гриффиндорец может его достать… Я насмешливо хмыкнул, потому что никогда истинным гриффиндорцем не был, а Меч Гриффиндора — притом с завидной частотой — из Шляпы доставал. Скрывать подобную информацию смысла нет, гоблины всё равно Меч не смогут заполучить, что бы ни делали. Там, в шапке этой, Годрик такую хуету нахуевертил, что нужно быть***
«Договор» был составлен, и все присутствующие лица его подписали. Я в том числе. После подписания Председатель Совета уважительно, но очень устало произнёс: — Надеюсь, я больше никогда не буду иметь чести с Вами работать… Я аж опешил от настолько искреннего пожелания… Но даже обидеться на него не могу, сам не хотел бы больше с ними встречаться… Ну что ж, как говорится: адиос, мучачос!***