Зарисовки XIV

Снег пошел ровно через минуту после того, как Эстиниен сошел с площадки эфирита в Драгонхэде – хорошо, что он, помня дивный климат родных краев, оделся потеплее. Он перекинулся словечком с парой знакомых драгунов – те костерили нынешнего командира последними словами и очень просили вернуться на пост – взял в прокате чокобо и двинулся по узкой дороге на юг. До Обсерватории было каких-то два часа пути, но за это время редкие пролетающие снежинки превратились в настоящий снегопад, так что Эстиниену то и дело приходилось отряхивать чокобо. Пасмурное небо потемнело еще сильнее, опустились ранние сумерки, и Эстиниен на всякий случай проверил притороченное к седлу копье: местные чудовища именно такую паскудную погоду любили больше всего. То, что там, в Обсерватории, ему не будут рады, не делало это путешествие лучше. Дорогу к нужному дому он мог найти не то что в темноте и в снегопад, но и вообще во сне. Маленький домик со стенами темного камня, кажущийся совсем приземлистым рядом с высокой башней обсерватории, давшей название всему поселку. С крошечным двором, уставленным тренировочными манекенами. Правда, с тех пор, как Эстиниен был здесь в последний раз, манекенов вроде как стало меньше, зато прибавилась грядка гизальской зелени, которую сейчас стремительно засыпало снегом. Эстиниен, слезая с недовольного чокобо, фыркнул. "Его что, к старости к земле потянуло?" Это была глупая мысль, он знал – Альберик был ненамного старше его самого. "Он был младше меня-нынешнего, когда подобрал меня". Оставляя следы на свежем снежном покрове, Эстиниен подошел к двери. Взглянул на освещенное окно, поднял руку, чтобы постучать – и тут же опустил. А что он, собственно, собирался сказать? "Прости, что я попытался убить тебя?" Это как-то совсем паршиво звучало. Эстиниен обернулся к чокобо – тот смотрел на него укоризненно. – Сейчас... – пробормотал он, оттягивая момент, когда ему все-таки придется это сделать. Взял птицу за повод, завел под навес во дворе – уже стоявший там чокобо Альберика с интересом потянулся клювом к собрату. Оставив их общаться, Эстиниен вернулся к двери, разгреб сугроб на пороге и сел. Когда-то это был его дом, куда он мог войти в любой момент, прибежать с любой проблемой – замерз он, проголодался, разбил нос или сломал копье в отчаянной попытке в одиночку избить все манекены. Альберик был терпелив. Он наливал горячий суп, мазал ушибы целебной мазью и раз за разом объяснял, что копье драгуна – колющее оружие, не надо пытаться орудовать им как дубиной... Только одну проблему, самую главную, Альберик никак решить не мог. Хотя – сейчас Эстиниен это понимал – и пытался изо всех сил. Эстиниен стряхнул снег с плеч. Уши уже начинали сильно мерзнуть: в такие минуты Эстиниен очень завидовал хьюрам с их маленькими ушами, которые легко спрятать за волосами или шарфом. "Прости за то, что сделал все, чтобы заменить мне семью, а я повел себя, как неблагодарный говнюк, и попытался убить тебя?" Это было уже ближе, но все равно не идеально. А ведь Альберику тоже было непросто. Ранение, невозможность больше заниматься любимым делом, потеря работы, безденежье – Эстиниен хорошо помнил, в какой нищете они жили, пока Альберик не начал брать учеников. И еще озлобленный мальчишка, на глазах которого погибла вся его семья. "Прости, что вместо того, кто вырастил меня, я поверил дракону, который убил моих родных?" Эстиниен покачал головой. Наверное, самым разумным было убраться отсюда. До утра снег замел бы следы, и Альберик не узнал бы, что он приходил. Но это было неправильно. Раз уж он нашел в себе силы посмотреть в глаза Хресвельгру и поговорить с ним о Нидхогге – с Альбериком тоже должен был найти. Ведь действительно – почему он послушал Нидхогга? Почему, когда тот показал ему видение, он так легко поверил в то, что Альберик мог просто бросить его родных умирать – если самого Эстиниена он никогда не бросал, и даже когда тот кинулся на него с копьем, не оставлял попыток до него достучаться? На это напрашивался очень простой, очень очевидный – и очень неприятный ответ. И как только Эстиниен додумался до этого ответа – дверь за его спиной скрипнула, и он обернулся. Альберик стоял в дверном проеме, за его спиной были свет и тепло, и он смотрел так, будто увидел призрака. – Эстиниен? Что ты здесь делаешь? Сэр де Борель сказал, что ты теперь живешь где-то на юге... Тот встал – с коленей свалился целый сугроб. – В Радз-ат-Хане. Это долгая история... и в ней есть драконы. Альберик посторонился. – Так чего ты на пороге стоишь? Заходи, расскажешь свою увлекательную историю. У меня как раз суп доварился. В горле возник комок. Эстиниен замер на пороге. Это был отличный момент, чтобы все-таки сказать... Но он так и не придумал подходящих слов. Альберик улыбнулся. – Никогда не думал, что мне придется тебя уговаривать поужинать. И в этот момент Эстиниен понял, что если ему так сложно выразить все вместе – нужно говорить по маленькому кусочку. – Спасибо тебе за все, папа. Альберик пожал плечами, мол, о чем говорить, это всего лишь суп – и, взяв за плечо, почти втащил его в дом.