Султан Кеманкеш

      Как только Кёсем приехала в Топ-Капы написала письмо Эмине, ведь обещала сообщить, когда родит. Девушка получила его уже утром. Юная Султанша тут же направилась к отцу, сообщить о том, что сегодня уедет. Бахти не был рад этому всему.       Конечно, дети это счастье. Но ему не хотелось ехать и видеть, как брат нянчится со своими детьми, когда Бахти тоже мог бы скоро взять на руки малыша, но Валиде решила иначе. Отказать дочери он не мог, поэтому согласился поехать. Брать с собой Ленору не хотел, но та настояла на этом. А не хотел брать, потому что той будет так же тяжело видеть это все.        К обеду они направились в путь. А приехав, Бахти и Ленора ушли в его покои, Эмине же сказала, что хочет прогуляться и пошла в сад. Вдруг заметила какие-то тени, а потом и мужские голоса. Присела и спряталась за кустом.        – Этот Сарп Паша остался жив! Его нужно добить! Многое о себе возомнил! Получил пост Второго Визиря и тут же поехал в поход. Так еще и с сестрой Падишаха флиртует! Я сам видел. – проговорил какой-то седой Паша своему приятелю.        – Если бомба не помогла, то надо убить собственными руками. Я слышал, что у него нога и ребро сломаны. Стоит надавить на ребро и оно проткнёт легкое, тогда он не выживет. – говорил второй. Эмине приподнялась и посмотрела на того, кто это говорит. Это явно какие-то Паши. Один из них повернул голову и девушка тут же спряталась.        – Там кто-то есть! – сказал один и стал двигаться к кустам. Эмине тут же встала и побежала прочь ко дворцу. Они за ней. Но молодая девочка намного быстрее престарелых мужчин.        Эмине побежала в дворцовый сад Кёсем Султан, где и увидела Султаншу, гуляющую вместе с Падишахом. Эмине бежала через кусты, приподняв подол платья. Мужчины увидев, что она к кому-то бежит, тут же завернули за угол и убежали.        Девочка обернулась посмотреть и тут же врезалась. Кеманкеш, заметив Эмине, отодвинул Кёсем в сторону и сам поймал племянницу. Девушка сначала испугалась, но посмотрев, кто это успокоилась и улыбнулась. Обняла дядю.        – И куда же ты так бежала? – спросил Кеманкеш. Девушка никак не могла выровнять дыхание.        – Там какие-то Паши говорили по какого-то Сарпа Пашу. Я подслушала, а они увидели и за мной побежали. – проговорила та. Кеманкеш нахмурился.        – Что говорили? – спросил он. Ему ведь надо узнать, кто причастен к покушению на жизнь будущего зятя.        – Что-то про покушение на этого Пашу. Как я поняла они бомбу подложили. – сказала девушка. Кеманкеш улыбнулся. Не от того, что пострадал Сарп Паша, а от того, что он так быстро смог найти виновников. А точнее не он, а его племянница.        – Эмине, как ты? – спросила женщина, что до этого просто смотрела и слушала.        – Все хорошо, а Вы как? Как малыш? – она не знала, что Кёсем родила двойню. Та в письме не сообщила, лишь сказала, что уже во дворце.        – Все хорошо. Но их двое. Айнур и Исмаил. – проговорила женщина, улыбнувшись. Девушка удивилась, но после тоже улыбнулась. Это было еще прекраснее. Эмине крепко обняла Кёсем.        – Так, мне кажется, скоро дождь пойдет. Пойдемте-ка во дворец. Тем более, не стоит Хаджи оставлять надолго с детьми. – Кёсем лишь закатила глаза. Она была уверена в Хаджи больше, чем в себе. Тот всех ее детей на руках держал и с самого первого помогал воспитывать их. Но женщина ничего не сказала, взяла Эмине за руку и повела ко дворцу. Кеманкеш же приобнял Кёсем.        Мелек снова мчалась к своему возлюбленному. Надела красивое и нежное платье, завила волосы, подобрала парфюм. Сегодня она очень долго прихорашивалась. Почему-то хотелось блистать. Она тщательно всматривалась в каждый элемент своего образа. А потом с улыбкой направилась в лазарет.        Хотелось просто побыть с любимым. Тот, Хвала Аллаху, шел на поправку. Мужчина был сильным и очень выносливым воином, поэтому это было лишь формальностью, как он считал. Никогда не беспокоился за свою жизнь, всегда на ранения не обращал внимания.        Когда Мелек вошла в лазарет, Сапр сидел на кровати, подняв рубашку, его разбинтовали и осматривали. Султаншу об этом не оповестили, поэтому она вошла. Сарп повернул голову. Мужчина "ослеп" от красоты своей Госпожи. Он улыбнулся ей. Жаль, что не мог подбежать и заключить в свои объятия. Вдруг мужчина поморщился и повернулся обратно. Лекарь довольно сильно надавил на сломанное ребро, которое жутко зудело и чесалось где-то как будто внутри.        – Ваша кость срастается быстрее, чем нужно. – сказал лекарь и стал снова туго забинтовывать.        – Это хорошо или плохо? – спросил Сарп, надеясь, что нет ничего плохого. Потому что тут находится Мелек и она все услышит. Он не хотел бы ее расстраивать, она и так из-за него много времени страдала.        – Это скорее странно. Но никаких осложнений я не вижу. Будьте аккуратны, не делайте резких движений. – сказал лекарь и ушел. Тогда Мелек подошла к нему ближе, а потом вовсе села рядом, крепко обнимая, стараясь не прислоняться к его торсу, чтобы не причинить боли.        – Султанша моя... – прошептал он, а после поцеловал ее в лоб. Девушка улыбнулась и посмотрела на возлюбленного. Как же она была рада, что тот жив Не важно, что покалечен, не важно то, что он может остаться инвалидом. Она верила и знала, что такого не будет, а даже если и будет, то она не отвернется ни за что. – Смотрите, что у меня есть... – прошептал тот и указал на стоящие в углу трости. – Мне сказали начинать ходить хотя бы на одной ноге. Ни то я могу больше не встать на ноги. – как бы не хотел расстраивать, пришлось сказать правду.        – Нет, я верю. Все будет хорошо. И раз сказали ходить, то давай. – она встала и взяла тросточки. Дала их в руки Сарпа. Тот опираясь на них и на здоровую ногу, встал. Не без помощи Мелек. Он словно прыгал на одной ноге. По другому передвигаться просто не мог. Султанша контролировала возлюбленного, предостерегая от ушибов и падений. Она так провели полчаса, после Сарп устал.        Девушка уложила его в постель и покормила обедом, который принесли. Ей больше всего нравилось ухаживать за ним, а ему ее забота. Он такой же добрый, любящий и открытый человек рядом с любимыми, как и Мелек. В этом они были просто копией.        Кеманкеш направился в свои покои, чтобы поговорить с братом, ведь давно не виделись. Кёсем же вместе с Эмине и весело, бежащим за ними Фениксом, что сначала даже не заметил, что хозяйка ушла, потому что рылся в кустах, ушли в покои.        Кёсем познакомила Эмине с малышами, покормила их и уложила спать, освободив Хаджи, который очень даже хорошо справлялся с детьми.        Султанши сидели на первом этаже на тахте. Кёсем рассказывала о днях, проведенных в Амасье, о прогулках, прекрасных озерах, даже о нежных ночах, что она проводила с Кеманкешем. Конечно, лишнего она ничего не говорила. Та и ничего такого запрещённого не было.        Раздался стук в двери. Кёсем разрешила войти. Это была Ленора. Девушка прошла в покои и поклонилась. Правительница встала со своего места и осмотрела девушку брата своего мужа.        – Ленора? Не совершай моих ошибок. Кушай. Почему тебя Бахти не ругает за то, что ты не следишь за собой? – осмотрела девушку с ног до головы. А Ленора была в шоке, что вместо приветствия ее начали отчитывать причем за что, она так и не поняла.        – Я и так вроде хорошо ем, сплю, высыпаюсь. Слежу за собой, ухаживаю. Ни на что не жалуюсь, что-то случилось? – смотрела себя и не могла понять, что не так. Может платье грязное? Та нет, чистое. Она в нем на земле не валялась. Что не так то? А Эмине тут же поняла, про что не рассказала Госпоже.        – Где ты о себе заботишься? Ты корсеты носишь! Нельзя! Ребенку ведь негде развиваться! Потом страдать будешь. – она ведь не знала о случившемся. Ленора помрачнела.       – Султанша, вы про это... У меня случился выкидыш. Моему малышу уже ничего не угрожает. – тихо проговорила она, а Кёсем замерла. Какую она сейчас только чушь несла, не зная ничего. Как она только задела Ленору...        – Прости... Я не знала. Я лишь хотела, чтобы ты не совершала моих ошибок. Ленора, я соболезную. Но ты еще она молода. Всего девятнадцать. Ты родишь еще много детей нашему Шехзаде Бахти. – и тут она осеклась, не зная правды.        – Хаджи Ага, идите пожалуйста с Эмине Султан в ее комнату. Мне нужно поговорить с Госпожой. – евнух кивнул, взял за руку Эмине и они ушли. Кёсем села на тахту и пригласила девушку. Та не стала медлить и села. – Султанша, у меня не будет детей. Мне еще вылечится надо. Меня отравили. Не рассчитали. Я выпила много яда. Этот яд уничтожил не только ребенка, но и все мои половые клетки. Чтобы из восстановить понадобятся года. – глаза Кёсем округлились. Сказать что она была в шоке – ничего не сказать.        – Валиде... Валиде Султан... – прошипела Госпожа, отойдя от оцепенения. В глазах девушки появился немой вопрос. Мол, откуда она знает? – Больше некому. Она ненавидит меня, тебя, свою дочь, возможно даже Бахти. Не знаю ее отношение к Кеманкешу. Но нас точно. Она делает все, чтобы сделать больно. Но ты справишься. Вылечишься и Вы с Бахти будете счастливы.        – Я для себя решила, что это конец. Бахти пока не говорю, но конец. Не смотря на свою любовь, я вырву свое сердце. Он не должен жить с той, что является калекой, что не может подарить детей. Я отправляю к нему одну и ту же наложницу пока что. Больше часа он с ней не проводит. Идет ко мне. Она села перед ним на колени и стала спрашивать, в чем ее вина, что Бахти игнорирует ее, а тот ничего не смог ответить, ушел ко мне, оставив ее одну до утра. Не хочу, чтобы девушка страдала. Пусть Бахти любит ее. Она красивая и здоровая. – тяжело давали слова, но он смогла это сказать. Кёсем удивилась еще больше.        – Ты ненормальная? Он любит тебя, Ленора. А это значит, не посмотрит на другую так, как на тебя. Не заставляй девушку страдать. Будь ты с Бахти, что мешает? Через пару лет появятся дети. Не заморачивайся. – пыталась внушить ей, что та не права.        – Не могу. Мне нельзя иметь близость с мужчиной во время лечения. Именно поэтому я буду отправлять девушек. Нет выбора. – проговорила девушка и опустила голову. Но Кёсем не позволила, подняла за подбородок, чтобы смотреть друг другу в глаза.        – Ты любишь Бахти? – прямолинейно спросила Правительница. Та кивнула.        – Безумно люблю. Я схожу с ума, когда он с этой девушкой. Но так надо Султанша. Не будь меня, он бы не потерял детей. Жил бы более-менее счастливо. Но дети были бы живы. Повезло, что Эмине была с Вами.        – Не вини себя. Виновата только Нурай. Лечись. Бахти любит тебя, я уверена. Будь спокойна. Даже если он и будет с девушками, которых ты ему посылаешь, то он все равно через час приходит. Да, больно. Но вы справитесь, я уверена. – взяла руку Леноры в свои и сжала, поддерживая. Они еще немного поговорили, но Кёсем не решилась ей приложиться познакомиться с детками. Не хотела ее расстраивать.        Кеманкеш вернулся в покои жены только под ночь. Они долго разговаривали с братом. Тот попросил его разрешение за кое-что и мужчина дал. Он не мог отказать брату.        Когда Падишах пришел, ему сообщили, что Кёсем Султан кормит детей, а Эмине Султан уже спит, так как устала с дороги. Поэтому мужчина направился на балкон. Оперся руками о перила и стал вглядываться в серое небо. Как он и говорил, был дождь. Сначала мелкий, потом более сильный, потом снова стал просто моросить.        Правитель простоял так всего минут двадцать. Смог подумать и разложить свои мысли по полочкам. А потом почувствовал нежные женские руки на своей спине, что стали обвивать его, словно змеи и сцепились на поясе. Он прикрыл глаза, чувствуя согревающее тепло.        – Не поверишь, но я уже успела соскучиться. – прошептала она и оставила поцелуй на спине. Он почувствовал это даже через рубашку и плотный кафтан. Кёсем повернула голову, от ощущения, что на нее кто-то смотрит. На балконе ниже по левую сторону от ее, была Валиде Султан. Она смотрела вроде бы спокойно, но Махпейкер пыталась найти загвоздку в ее взгляде.        Но ее отвлек Кеманкеш, который повернулся к ней лицом и плотнее укутал ее в плед, которым она накрыла свои плечи, когда выходила. Ведь уже находилась в ночном одеянии. Мужчина положил свою ладонь ей на щеку и нежно погладив, поцеловал в лоб.        – Кёсем, ты такая прекрасная. Всегда. Спасибо тебе, что ты есть... – последнее он говорил совсем тихо. Очень. Что Кёсем еле услышала. Женщина посмотрела в его темные кофейные глаза, но заглянув, увидела лишь черноту, она напряглась.        – Что-то случилось, так ведь? Ты что-то не договариваешь? – убрала его руку со своей щеки и с призрением посмотрела на мужа, немного отойдя. Тут же украдкой взглянула на балкон ниже. Валиде все еще стояла там и ее лицо исказилось непониманием. Почему невестка отошла, у это же голубчиков прекрасные отношения?        – Ничего такого пока что. Мы с Бахти поговорили. Ленора оказывается потеряла ребенка. Ее отравили. И не только ее и ребенка. Она больше детей не сможет иметь. Мне очень жаль, что Бахти не может быть счастлив. Я хотел его пригласить к тебе, чтобы он познакомился с нашими малышами, но передумал. Ему будет еще больнее. Послезавтра они уедут в Манису.        – Она сможет иметь детей, нужно только вылечиться. Они справятся. Бахти такой же сильный, в плане морально и умный, как ты. Но тебя ведь не только это волнует? – спросила женщина и подошла ближе.        – Меня волнует то, кто отравил Ленору? И кто совершил покушение на Сарпа? Я понял, что кто-то из Пашей. Надо завтра на Совет Дивана взять с собой Эмине и надеть красный кафтан.        – Красный кафтан? Ты кого-то убьешь? – глаза округлились, но потом она поняла, что это того требует. Не может быть государства без кровопролития. Женщина вздохнула.        – Я сразу же накажу виновников. Кёсем, это вынужденная мера. Я такой же обычный Султан, как и все. Я хотел начать новую эпоху, без кровопролития своих приближенных и народа. Но не получится так. Тем более, что государством по факту управляю не я, а Силахтар. Мне больше хочется быть рядом с тобой. – он снова положил руку ей на щеку. Кёсем уже и забыла, что на них смотрят. Она сократила расстояние и поцеловала Кеманкеша. Поцелуй был недолгий, но крепкий и до краев наполненный любовью.        – Чтобы ты не сделал, я всегда буду рядом, Кеманкеш. Знай это. Я люблю тебя. – проговорила, отстранившись. Между их лицами было всего пару сантиметров, а тела плотно касались друг друга.        – И я тебя, дорогая. Очень люблю. – проговорил тот и поцеловал уже он, с большей страстью. Ни на что не намекал, ведь знал, что еще два месяца нужно подождать.        Кеманкеш проснулся рано. Жена еще спала и дети сладко сопели в своих колыбельках. Поцеловав каждого в лоб, в том числе и Кёсем, он направился вниз, а потом и к себе в покои.        Сегодня планировал не мало дел. Самое главное Совет дивана, на который он возьмет Эмине, Мелек и Сарпа, если тот сможет. Чтобы видели, что предатель не остался безнаказанным.        Позавтракал уже у себя в покоях, потом приказал готовить красный кафтан. Ему помогли одеться. Вся эта утренняя рутина всегда утомляля его. Он не Кёсем, которая любила по часу сидеть и выбирать украшения, подбирая их под платье. Но он знал, что это расслабляет женщину, она забывает о своих заботах, так же, как и когда рисует, или занимается розами в своем саду.        Наконец он был готов. Созвал Совет, а сам направился к Сарпу в лазарет. Зайдя, увидел, как сестра придерживает своего возлюбленного, а тот старается ходить небольшими шагами, опираясь на трости. Уже второй день. Он невольно улыбнулся, но за Сарпа было очень печально. Но Падишах прекрасно знал, что Паша встанет на ноги и будет еще бегать по саду за своими детьми, играя в догонялки.        – Так держать, голубки. – не смог промолчать тот. Мелек резко подняла голову смотря на брата и отпустила Сарпа, что тот чуть не упал, но нашел в себе силы опереться на трости.        – Брат, мы... – проговорила Мелек, не зная, что сказать. Они были непозволительно близко для обычного раба и сестры Султана. Кеманкеш завтавил ее замолчать одним жестом руки.        – Я все понимаю, Мелек. Я сам себя иной раз чувствую влюбленным дураком. Хотя мне сорок три, а тебе всего то двадцать восемь. Вы с Сарпом очень молоды. Поэтому любите. Через две недели я заключу между Вами никях. Самое главное, чтобы ты смог ходить. А сейчас собирайтесь. Мы идет на Совет Дивана. Ты должен там присутсвовать. Я тебя на место писаря посажу, чтобы не мучался. Все равно пока что никаких масштабных новостей нет. – Сарпа оглядел Падишаха с ног до головы. Он знал, для чего нужен красный кафтан. Если Падишах надевал красный кафтан – значит казнит кого-то из членов Совета Дивана прямо на Совете.        Сарп неуклюже поклонилась, а Падишах вышел. Мелек осталась помогать Сарпу одевать кафтан. Хоть он и быстро шел на поправку и кости уже почти срослись, ребро давало о себе знать. После того, как они вышли, Кеманкеш отправил сестру и своего воспитанника на Совет. А сам пошел за Эмине.        Как только Падишах вошел в павильон, все поклонились. Паши искреннее не понимали, что происходило: почему тут находилась племянница Падишаха и его сестра? И конечно же, окончательно еще не пришедший в себя Сарп Паша. А так же всех насторожил красный кафтан.        – Эмине, ты помнишь их лица? – спросил Падишах, когда сел на трон. Племянница стояла возле него. Девушка поклонилась и посмотрела на дядю. Старалась вспомнить, черты лица тех, кто говорил в саду.        – Помню. Мутно, но помню. Они погнались за мной. – сказала девушка. Двое Пашей, стояшие в ряду переглянулись и заметно занервничали. Но никто этого не заметил: все внимание было на Повелителе.        – Тогда покажи мне тех, кого ты видела вчера в саду. – проговорил Падишах и указал рукой на Пашей. Девушка несмело подошла ближе и тут же увидела того, кто первый ее заметил вчера. Она тут же указала на него рукой и тот занервничал еще сильнее, оглядывая по сторонам.        – Хисрав Паша? – удивленно проговорил Сапр. У них всегда были хорошие отношения. Да, не дружеские, но они не враждовали. Сарп побледнел. Заметив это, Мелек сжала его руку. Она стояла рядом со столом.        – От кого, от кого, но от тебя, Паша, я этого не ожидал. Думал, что ты порядочной человек, но решил убить одного из моих самых близких людей. Говори, кто еще виновен? – Кеманкеш встал с трона и подошел к Пашам. Его рука уже была на рукоятке меча.        – Я один. – не стал выдавать товарища и отнекиваться не стал. Эмине смотрела в лицо каждого Паши, чтобы вспомнить второго и резко остановилась.        – Он! Точно он! – она запомнила его бородавку на носу. Кеманкеш подошел к следующему. Тот еще больше удивил его.        – Абидин Паша? Ты то куда? Вроде бы мудрый человек... – Кеманкеш был спокоен. Очень спокоен. И это спокойствие не сулило ничего хорошего. Все были уверены, что Падишах сейчас взорвется от ярости, которая кипела в нем. Он умел скрывать свои эмоции при других.        Кеманкеш попросил обоих выйти на середину комнаты для заседаний и презрительно посмотрел на каждого. Паши замялись. Падишах вдруг вспомнил, как Хисрав Паша был против того, чтобы Кеманкеш отправлял Сарпа во главе войска. Ведь тот уже давно метил на пост Визиря, но Кеманкеш даже не собирался его повышать, он знал, что тот очень алчнен и жаден.        – Я не буду разбираться. Вы сами сознались. Те, кто приносит боль моим близким поплатится за это. – проговорил Падишах и стал медленно доставать меч из ножен. У Пашей глаза округлились.        – Повелитель! Повелитель, помилуйте! Это была самая большая моя ошибка, я сожалею! – тут же на колени упал Хисрав Паша и стал судорожно держаться за полы красного кафтана Падишаха.       – Никакого прощения! Ты тот гад, что покушался на жизнь дорогого мне человека! – выдернул из его рук подол и немного отойдя, вознёс меч над головой предателя. Он забыл, кем является, кто здесь находится и что он делает. Этот человек заставил мучатся Сарпа, который был очень дорог. Из-за этого его ангельская сестра пролила множество слез, пережила уйму переживаний и боли.        Один миг – и голова предателя полетела с плеч. Он и совсем забыл, что в помещении находятся Мелек и Эмине, которая вообще была еще совсем не взрослой четырнадцатилетней девушкой. Но она лишь спокойно смотрела на происходящее, даже не шелохнувшись.        А вот Мелек, которая насмотрелась ужасов еще раньше, видела и кровь, и боль, и смерть, отвернулась. Не могла смотреть на то, как убивают человека, пусть тот и был очень виноват перед ними. Девушка зажмурила глаза так сильно, как только могла. Сарп незаметно взял ее за руку и крепко сжал, показывая, что он рядом.        Через минуту полетела и вторая голова. На дорогом персидском ковре были пятна крови, большие и совсем маленькие, как брызги. Конечно, это потом все уберется слугами.        – Стража! – крикнул Падишах. – Тела бросить в Босфор на съедение рыбам! – приказал он. Кеманкеш стоял и смотрел до тех пор, пока тела не унесли на носилках, а после обратился к Пашам, которые не знали, чего ожидать. Среди всех он заметил Силахтара, которого давно не видел. Тот был крайне спокоен. – Смотрите! Вот что происходит с теми, кто пытается покуситься на жизнь моих приближенных и моей семьи! Если кто-то осмелится, то в этой комнате полетит не одна голова! – проговорил тот угрожающим тоном и осмотрел каждого таким взглядом, что все просто не знали куда себя деть. – Свободны! – крикнул он.        Все ушли и только тогда он повернулся к племяннице, которая стояла все в той же позе, не моргая и смотря на бордовую лужу крови. Кеманкеш вдруг осознал, что сделал. Он подошёл к девушке и крепко обнял ее. После повел к трону, сел и усадил ее на колени.        – Прости, дорогая. Прости. Меня окутала такая ярость, что я не смог даже выгнать тебя из павильона. – он поцеловал ее в лоб и так пришла в себя. Кажется она была в полном порядке.        Кесем как обычно покормила детей и проводила все время с ними. Хаджи сообщил, что Кеманкеш ушел на Совет и забрал с собой Эмине. Женщина сразу поняла зачем, но на вопрос слуги не ответила. Хотя он явно все равно узнает.        Дети уснули через два часа после того, как покушали. Кесем уложила их в кроватки и пошла вниз, где ее ждал завтрак. Время было почти обеда, а она еще не спускалась со второго этажа.        Но и позавтракать ей спокойно не удалось. Двери покоев открылись без предупреждения и в них влетел маленький мальчишка, тут же накинувшись на шею Кесем. Женщина еще удивилась, как он не снёс стол, пока бежал. Она засмеялась и крепко обняла озорного.        – Селим! Мальчик мой! Как же я скучала! – стала целовать ребенка в обе щеки и трепать по непослушным волосам.        – Бабушка! Я тоже! Очень-очень! Сегодня мама разрешила к тебе поехать! Мы все приехали! Папа ушел куда-то по делам к дедушке и другим Пашам! – восклицал парнишка. Кесем не спела ничего ответить, в дверь постучали и вошла Атике. Одной рукой девушка держалась за живот, а второй за поясницу.        – Хаджи, помоги дочери. – проговорила Кесем. Евнух тут же подошёл Атике и придерживая ее за талию, повел к тахте. Правительница сняла внука со своих колен и встала, подойдя к дочери. Та облокотилась о спинку тахты и тяжело выдохнула. Кесем села рядом и обняла дочь, поцеловав ее в висок. – Как ты? – спросила Султанша, понимая, что беременность осложняется и идет не лучшем образом.        – Не очень. Хаджи, уведи Селима. Погуляйте по дворцу. – не хотела, чтобы этот разговора слышал сын. Слуга взял мальчишку за руку и тот послушно ушел, зная, что мама еще даст времени наиграться с бабушкой.        – Что случилось, моя Атике? Я надеюсь, ничего серьезного? – Кесем заметно напряглась. Атике взяла ее руку в свою, как бы успокаивая.        – Живот тянет, поясница болит. Малыш какой-то буйный, вечно толкается, спать не дает. Еще токсикоз. Я думала, что он длится первый триместр, как это было с Селимом, но нет, все гораздо хуже. Мне уже ходить тяжело, живот большой. А еще полтора месяца. Я не выдержу... – Атике откинула голову и снова тяжело выдохнула.        – Дочка, беременность забирает все силы. Все здоровье женщины. Почему у меня столько болезней и такой слабый иммунитет? Я ведь тебя, твою сестру и твоих четырех братьев рожала. Сейчас тебе братика и сестричку родила. Мое здоровье станет еще хуже и я это прекрасно понимала, когда решилась на этот шаг.        – Сестру и брата? У тебя королевская двойня? – удивилась девушка, тут же забыв о всех своих проблемах.        – Да. Атике, оставайся до родов во дворце. Я хочу, чтобы моя дочь и внук были рядом со мной. Когда начнутся роды, я тоже хочу быть рядом. – Атике лишь кивнула. Ей тоже не хотелось больше находится вдали от матери.        День прошел очень быстро. Атике и Кесем разговаривали почти целый день, конечно же Султанша не забывала и о детях, кормила и снова укладывала, как положено маленьким. Атике все время улыбалась, как и Селим, который не отходил от малышей, пока Хаджи буквально силой не оттаскивал его, чтобы позволить Кесем покормить их грудью.        Ближе к вечеру покои Атике были готовы и Кесем разрешила в них ночевать и Силахтару, ведь покои были очень близки к мужской части. Рядом с покоями Мелек, которая осталась у Сарпа в лечебнице. Ему еще нужно было полежать недельку. Потом интенсивно начинать ходить.        Кесем сегодня не видела ни Бахти, ни Ленору, ни Кеманкеша, ни Эмине. Все куда-то подевались. И только тогда, когда она ужинала в покои вошла Эмине, а за ней и Падишах, переодетый в спальные штаны и рубаху, а поверх легкий кафтан.        Эмине пошла переодеваться, а Кеманкеш сел рядом и крепко обнял ее, зарывшись носом в ее волосах. После нос пополз по шее, жадно вдыхая аромат ее любимых жасминовый духов. Кесем напряглась, чтобы сдержаться и не ответить ему тем же. Сейчас нельзя. Еще полтора месяца надо подождать.        – Я очень скучаю по тебе... Что же ты за наваждение такое? – он повернул ее голову, нежно взяв пальцами за подбородок и накрыл ее губы своими, крепко целуя. Кесем отстранилась первой, понимая, что надо заканчивать. Ни то сегодня ей и поужинать нельзя будет спокойно.        – И я скучаю по тебе. Но сейчас свою тоску по мне ты можешь выражать своими объятиями. Не забывай, что я только родила. – проговорила та и поцеловала его в нос, после чего продолжила кушать.       – Такое не забывается, дорогая. Я прекрасно помню, что у нас есть наши малыши. И сейчас мы пойдем и я буду с ними всю ночь. Ты днем, я ночью, когда они просыпаются.        – Ага, только ночью, ты меня будишь со словами: «Кесем, дети кушать хотят, покорми». – она усмехнулась. Кеманкеш взял вторую ложку, но не успел даже потянулся за едой, как рассмеялся.        – Кесем, а как ты мне это представляешь. Нет, я конечно могу дать и свою грудь. Но я не думаю, что они поймут, что с ней делать. А если поймут, то молока не найдут точно. – Кесем подавилась от его слов. После перевела на него суровый взгляд.        – Слушай, не умничай. Ты не станешь для наших детей мамой. Только прекрасным папой. Кеманкеш, а вообще я хотела спросить. – она снова отложила ложку и повернулась к мужу полу боком. – Давай завтра устроим семейный ужин. Пригласим принцессу, не думаю, что ей много остается тут жить. Так же путь приходят Ленора, Бахти, Мелек, Сарп. Еще Валиде твоя... – последнее она проговорила с недовольством, но тут же смягчилась. Она мать его. Какой бы она не была он все равно любит ее.        – Конечно, давай. И познакомим всех с нашими малышами. – улыбнулся он. Они покушали и ушли на второй этаж, чтобы насладиться сном, ни то маленькие детки могут проснутся в любое время суток.