Юг и Восток. Плавание принца Гейла

Северное побережье Акабского залива. 1918 год. Стоял жаркий июльский полдень, раскаленный воздух обжигал легкие, пахло морем, водорослями, табаком и восточными специями. Со стоящего у пристани старого потрепанного фрегата с паровым двигателем сошел высокий светловолосый матрос. Его лицо раскраснелось от гнева, серые глаза метали искры: — Чтобы вас осьминог сожрал, висельники проклятые! — крикнул он, обернувшись к фрегату, показал неприличный жест и зашагал прочь. — Эй, мистер! Мистер! — кричали местные мальчишки и зазывалы, но матрос лишь сердито зыркал на них и шел дальше. Что-то в лице моряка заставляло шумных арабов не подходить к нему слишком близко. — Эй, морячок! — раздался вдруг женский голос. — Моя думать, тфой ром хотеть! Матрос поднял голову. Перед ним стояла невысокая смуглая улыбчивая девица с длинными распущенными волосами. Не слишком красивая, крепкая, круглолицая, одетая в синюю короткую кофточку, выгодно подчеркивающую грудь, синюю юбку и шальвары. Остальные зазывалы зашикали на девицу и заголосили: — Лучший ром и вино! Мистер! — Мистер, гостиница! — Красифые дефочки! — Опиум, мистер! Отличный опиум! — грубоватый пацан оттолкнул девицу в сторону и попытался схватить матроса за руку. — А ну цыц! — рявкнул моряк, двинул пацана плечом и шагнул к простоволосой девице. — Гашиш есть? Гашиш, понимаешь? — Фсё фсё понимать! — хихикнула девица. — Идем! Гашиш хорош! Угости! — шаловливо улыбаясь девушка пошла вперед. — Неужели ночь так плохо прошла, что сама не купишь? — насмешливо уточнил моряк, проталкиваясь сквозь толпу зазывал. Девица непонимающе улыбнулась и повторила: — Идем-идем! — Мистер! — обиженно крикнул предлагавший опиум парень. — Не ходи. Она сумасшедшая! — Точно! — подхватил бородатый мужик, предлагавший девочек. — Райский Пещера звать. Не так хороша, не! Райский пещера видеть! Девица раскраснелась от обиды, лицо ее стало совсем некрасивым. — Мой имя — Аден. Аден! Моряк кивнул. — Хорошо, Аден. Веди. Потом расскажешь про пещеры, гурия. Девушка снова заулыбалась. Идя за ней по узеньким улочкам Акабы, моряк думал, что гашиш и в самом деле самый лучший вариант. Ему необходимо расслабиться и прийти в себя. Моряка звали Дик, а прозывали Бродячий Кот. Полчаса назад кривоносый боцман, деля навар, выдал новичку Дику долю чуть не в два раза меньше, чем остальным. Припомнил, каналья, как Дик заехал ему по морде, не позволив забить на смерь попавшего под горячую руку юнгу. Осьминог с ним, боцманом. Но вся команда смолчала, присвоив отнятые у Дика деньги. Чертовы контрабандисты! Висельники! — Гашиш здесь, — девица указала рукой на пошарпанную дверь.  За ней оказалась маленькая полутемная кальянная. Народу было немного. Трое местных рыбаков и девица в алой кофточке. Пока спутница Дика толковала с хозяином, девица в алом, опершись подбородком о кулак, внимательно рассматривала моряка: тонкие черты лица, черные густые ресницы, множество шрамов, кривоватый нос — явно неоднократно сломанный… Дику принесли темно-синий кальян, он опустился на подушку, Аден села рядом на пол. Дик улыбнулся, вдыхая ароматный дым. Травы в смеси было немного, но моряк ощутил, как расслабляется вечно напряженное тело.  — Так где же твой рай, гурия? — Смеяться? — подозрительно спросила девица. — Нет, нет. Интересно. Восточная сказка под кальянный дым подходила как нельзя лучше. — Моя родилась в дерефня. Близко здесь. Когда фойна, мы в скалах прятаться. Пещеры много. Дети сказать: эта пещера фход ф рай. У нас ночь, там день. Фсе наши туда ушли. Фесь деревня. Я остаться. Страшно. Теперь здесь... — Слышь, моряк! — вмешалась в разговор девица в красном. Английский у нее оказался получше, голосок понежнее, да и фигурка поизящней. — Она же дурочка. Всем эту байку рассказывает. Даже водила многих, но не нашли ничего. — Не каждый рай фидеть! — с обидой выкрикнула Аден. — Когда Батура янычары искать, моя отводить Батура в пещера, он уйти! Девица в красном выразительно фыркнула. — А где эта пещера? — спросил Дик. — Далеко? Девушка улыбнулась и показала пальчиком на запад: — Там! Два часа не спеша! Идем? Тащиться куда-либо по жаре Дику совсем не хотелось. — Может быть вечером, — подмигнул он Аден и вновь затянулся ароматным дымом. Девушка погрустнела, и Дик протянул ей несколько монет. — Отличный гашиш, гурия. Покури тоже. Прикрыв глаза, Дик улетел мыслями в далекий 1906 год, когда он, Два Пистолета, Тучка, Джек и Однорукий отплыли из Англии в Китай на новеньком военном крейсере… Громко кричали чайки, стучал, шумел паровой двигатель, а с берега махала платочком красавица Джейн — невеста Дика. Еще жива была мать, еще Джейн думать не думала ни о каком докторишке, а жизнь казалась огромным приключением, в котором Дику отведена роль веселого и удачливого главного героя, навроде Пичи Карнегана. Дик вглядывался в лица друзей, вслушивался в их голоса, чувствовал на лице свежий морской ветер… Он спустился в кубрик, где белобрысый Тучка в белоснежной новенькой форме распевал под гитару лихую моряцкую песенку: Достанем печали из трюма и все их утопим в вине Мы выпьем за тех девчонок, что были добры ко мне Будем кутить и ругаться, как суждено морякам Будем кутить и мотаться по всем соленым морям И лотом измерим однажды мы Английский канал![1]. Голова моряка упала на грудь, он задремал, и видения изменились. Загремели выстрелы, палуба задрожала от взрывов, Два Пистолета с криком полетел за борт, Дик кинулся к снастям, чтобы бросить другу канат… — Дик! Дик! — закричала Джейн. Голос ее был осипшим, лицо смуглым… Моряк дернулся и проснулся. Над ним склонилась Аден. С улицы доносились дикарские  завывания и звуки выстрелов. [1]Из английской морской баковой песни-баллады «Spanish Ladies»: …So let every man toss off a full bumper And let every man drink off a full glass We’ll drink and be merry and drown melancholy Singing, here’s a good health to each true-hearted lass We’ll rant and we’ll roar like true British sailors We’ll rant and we’ll roar along the salt seas Until we strike soundings in the channel of Old England From Ushant to Scilly is 35 leagues