Теряя веру.

«Твою мать», - простонала Агата, с трудом открывая глаза. За окном уже во всю светило солнце, а это значило, что в университет она точно опоздала. Честно говоря, девушка и не особо-то собиралась в него идти, особенно после вчерашней, отвязной вечеринки. В последнее время в жизни Агаты было больше тусовок, чем учебы. Подростковый возраст явно затянулся, и девушка, в свои восемнадцать, продолжала протестовать против всего подряд. Родителей и их образа жизни, преподавателей, да и общества в целом. Вообще, семья у Агаты была довольно набожной. В особенности, это касалось мамы. Она каждые выходные ходила в церковь и уже много лет дружила со священником местной церкви отцом Виктором и его женой. Поэтому женщина с детства прививала дочери любовь к Богу, считая, что это именно то, что необходимо подростку, чтобы не свернуть на «кривую дорожку». Да и в принципе, в их небольшем посёлке в Подмосковье церковь было местом сосредоточения всех активностей. На ее базе находилась школа, хор, несколько кружков и секций, куда ходили местные дети. До определенного момента Агате все это даже нравилось, и была этому одна весомая причина - это пасынок отца Виктора Руслан. Несмотря на разницу в десять лет, парень часто возился с девочкой-подростком, помогал ей с уроками, а иногда даже пел вместе с ней в церковном хоре. При этом Руслан и внешне был довольно хорош собой, высокий, кареглазый, с красивыми чертами лица. Он заставлял сердце маленькой Агаты замирать от восторга. В ее глазах парень был просто идеалом по всем параметрам. В своих мечтах девушка наивно представляла, как когда-нибудь выйдет за него замуж в красивом, белом, как у принцессы, платье. И они будут любить друг друга вечно, как в самых романтических историях. Но не успело Агате исполниться четырнадцать, как Руслан уехал в Питер учиться в духовную семинарию, решив пойти по стопам своего отчима и стать священником. Красивая сказка девочки-подростка рассыпалась как карточный домик, оставив после себя лишь блокнот, исписанный фразами «Агата + Ру = любовь». Ее больше не интересовал хор, а воскресные походы в церковь начали откровенно раздражать. Вскоре из послушной домашней девчушки, Агата превратилась в самую настоящую оторву, бунтующую против всех. И этот бунт длился уже 4 года. Девушке не так давно исполнилось восемнадцать, и от милого, белокурого, голубоглазого ангелочка, каким она была в четырнадцать, не осталось, ровным счетом, ничего. Волосы давно были подстрижены под дерзкое каре и перекрашены в чёрный цвет, красивые, воздушные платья сменили рваные скинни и футболки с рок-группами, а воскресный хор - бесконечные тусовки и пьянки в сомнительных компаниях. Агата кое-как поступила в университет, но и там уже была под угрозой отчисления. Мать пыталась найти на неё управу, но все было бесполезно. Даже отец Виктор озадаченно разводил руками, не зная, чем помочь подруге. Вот и сегодняшним утром девушка проснулась после очередной гулянки. Голова нещадно болело, желудок бурлил, а во рту как будто кто-то сдох. Агата потянулась за стаканом воды на тумбочку, но тот оказался пуст. «Блять», - чертыхнулась девушка, нехотя поднимаясь с дивана. Идти на кухню не имелось никакого желания, ведь был велик шанс столкнуться с матерью и выслушать очередную порцию нравоучений, которые уже порядком достали, но жажда оказалась сильнее. Агата вышла из комнаты и поплелась к источнику спасительной влаги. Как и ожидалось, мать сидела за столом. Она тут же заметила свою непутевую дочь, бросая на неё укоризненный взгляд. «Во сколько ты вчера пришла?» - без вступлений начала мама. «И тебе доброе утро», - процедила сквозь зубы девушка, наливая себе стакан воды. «Отвечай, когда тебя спрашивают», - не унималась мать. «Не помню», - буркнула Агата, направляясь обратно в комнату. Вести «светские беседы» с родительницей не входило в ее планы. «Хорошо, что Руслан приехал, - бросила мама девушке в спину, - вот он-то тебе мозги вправит». От неожиданности Агата выронила из рук стакан, который с грохотом упал на пол и разбился, впиваясь осколками в ее ноги и заливая их водой. Но девушка ничего не чувствовала, лишь только имя звенело в ушах: «Руслан, Руслан, Руслан». Ее Ру.