Белладонна

      Косая Аллея, 1991 год, 29 августа.       Столько много людей маленькая Белла, пожалуй, не видела ни в одном магазине или улице с кучей маленьких магазинчиков для туристов. Глаза разбегались в разные стороны от пестрящих, как ей сказали, мантий у волшебников, неизвестных животных то тут, то там сидящих в клетках, метел самых разнообразных форм, котлов, остроконечных шляп и прочих несомненно известных каждому волшебнику, но не известных для Поттер магических вещиц. Будь здесь она в одиночку, то непременно бы задержалась в каком-нибудь магазинчике, чтобы что-то стащить или хотя бы просто поглазеть на невероятное разнообразие товаров и услуг. Но, к счастью или к сожалению, она была здесь не одна.       Высокая, словно Биг-Бен, черноволосая женщина, просившая называть не иначе как "профессор МакГонагалл", крепко держала девочку за руку. Она целенаправленно шагала вперед, не отвлекаясь ни на что. Люди расступались перед ней. Кто-то, приветствуя, снимал шляпу, кто-то просто старался поскорее скрыться из ее поле зрения, высоким от испуга голосом здороваясь, а кто-то, совсем немногочисленные количество людей, косо на нее поглядывал. Почему их реакция так разнилась было не ясно, но единственное, что точно понятно — большинство несомненно ее боялись и уважали одновременно.       Белла вновь неуверенно подняла взгляд на свою сопровождающую. Волосы в тугом пучке, казалось, были стянуты настолько сильно, что кожа сильнее прилегала к черепу, заостряя и без того острые черты лица. Она словно вся соткана из строгости и прямых линий. Взгляд, шаги, одежда, осанка — ничто из этого не выглядело хоть сколько-то "мягким", вызывающим доверие в маленькой Белладонне. Даже ненавистные ей родственники, Дурсли, будили гораздо больше положительных эмоций. В особенности, если учесть ее с профессором сегодняшнюю утреннюю встречу перед походом на Аллею.       Увидев во что одета девочка, МакГонагалл как-то неодобрительно вздохнула и потерла переносицу, спрашивая у Дурслей, кто ее так одел. Но ее никто и не одевал. Даже в детстве. Белла всегда одевалась сама, правда, лишь в то, что ей давали. Не было каких-то розовеньких платьиц, как у других девочек со школы, не было голубеньких юбочек, даже косичек и прочих очень замысловатых причесок тоже не было. Были растянутые кофты и рубашки, ушитые штаны и шорты, футболки, словно платья и длинные плохо расчесанные черные волосы, собранные в хвост с петухами — этого вполне хватало.       Поход в магазины медленно приближался к концу. Они купили все, кроме книг. Маленькой Белле было обидно, что новоприобретенную у странного Оливандера волшебную палочку, профессор забрала, аргументируя тем, что вернет ее после всех покупок.       — Мисс Поттер, — обратилась к ней женщина, — сейчас мы зайдем в книжный и... — она на секунду замолчала, словно не зная нужных слов, а потом так же уверенно и строго продолжила, — И если вдруг вам что-то приглянется, пока я ищу нужные вам учебники, то берите, ясно?       Белла неуверенно кивнула, и зашла вслед за МакГонагалл в магазин. Толпа была здесь ничуть ни меньше, чем на улице. Поразительно, что в помещении оставалось хоть капля воздуха, а на полках — книги. Профессор тут же куда-то поплыла сквозь толпу, точно зная зачем пришла, в отличие от Поттер.       Книги ей, пожалуй, были не слишком интересны, особенно, если они являлись учебниками. По правде говоря, Дурсли ей запрещали трогать имевшиеся в доме издания. Тетя Петунья уж больно боялась, что девочка испортит страницы ее любимых любовных романов, а муж ее в этом поддерживал. Сам книг он не читал, только во время завтрака утренние газеты с новостями.       А вот блестящие безделушки, вроде колец, браслетов и часов, манили взгляд Белладонны, словно пчелку цветы, своим блеском и, особенно, ценой. По началу она, найдя где-то на улице блестящую монетку, меняла ее у других детей на что-то: резиночки, заколочки, игрушечных солдатиков, жвачки, колечки — и прочие мелкие радости, помещавшиеся в обувную коробку под кроватью. Затем Белла пошла дальше — стащила у одной из богатеньких девочек школы золотое колечко, подаренное той, кажется, на какой-то праздник. Сделала она это из зависти, злости, потому что та задирала Поттер. И ей это, как ни странно, понравилось.       Покалывание пальцев, удовлетворенность своей местью и выпавшей удачей, так чудно перемешались с страхом быть пойманной, что оставили неизгладимый след на маленькой Белладонне.       Потом она еще раз своровала, выпавший у какого-то прохожего из кармана, браслет в бархатной коробочке, и обменяла его у мальчишки с соседней от ее дома улицы на плюшевого медведя. После, уже по-настоящему, украла в магазине пару шоколадных батончиков, и вновь ощутила то покалывание и удовлетворение от выпавшей удачи. Еще позже — кошелек из чьего-то кармана в автобусе. Затем — пару купюр из куртки одноклассника в раздевалке. Затем еще и еще, и еще. Все это она или оставляла себе, потому что у самой Беллы этого не было, или меняла на что-то, чего у нее тоже не было.       Толпа — идеальное место для чего-то такого, особенно, если ты мал ростом и невинен внешне. Кто на такую подумает? Нужна лишь подходящая жертва.       И она нашлась. Мужчина в бежевом пальто, ярко им выделявшийся на фоне пестрых мантий, увлеченно рассматривал книги, зажатый толпой. Из кармана у него торчала золотая толстая цепочка. Для девочки она была знакома, видела уже у многих мужчин, которые ходили с карманными часами.       Пальцы закололо в предвкушении. Бросая беглые взгляды на окружавших взрослых, Белла протискивалась сквозь людей к цепочке. Сердце совсем сжалось, когда кто-то случайно толкнул ее в бок, чуть ли не роняя кому-то под ноги. Но цепкий взгляд зеленых глаз не потерял жертву из поля зрения.       Поттер понимала, что в теории ее может заметить кто-нибудь очень внимательный. Но на практике взрослым все равно на ребенка ростом им по пояс, пока он не начнет плакать и звать маму, когда потеряется. Если он двигается куда-то в толпе, значит все хорошо.       Уверенной рукой она медленно потянула за цепочку часов. Мужчина почувствовал шевеление в кармане, хлопая свободной рукой по ткани, но не успел схватить уже вытянутые из кармана часы. Драгоценные секунды, за которые он мог бы поймать Беллу, ускользнули так же легко, как и она в толпу, пока до его увлеченного книгами мозга дошло, что в пальто стало пусто.       Маленькая Поттер тут же вышла из магазина. Она повертела в руках новую безделушку. Где-то внутри что-то недовольно скребло, но оно было силой прижато к глубине, не способное хоть как-то себя назвать и обозначить. На верху плескалась удовлетворенность и великое счастье от пережитого стресса и удачи.       Золотые часы весело играли бликами на солнце. "Мальчишки из класса обзавидуются" — подумала Белла, представляя сколько всего сможет на них обменять, а, может быть, даже оставит себе, чтоб другие слюни пускали. Увлеченная этими мечтами Поттер совсем не заметила, как к ней подошла обеспокоенная МакГонагалл:       — Мерлин милостивый, я уже вас потеряла! — расслабленно выдыхая, сказала она и лишь потом заметила новоприобретение, — Мисс Поттер, это что?       Девочка испуганно посмотрела на профессора. Ранее никто из взрослых не ловил ее на кражах, удача всегда была на ее стороне. Столкнувшаяся с этим впервые Белла, растерявшись, совершенно не знала, что говорить. Как оправдаться? Да и чем? Но, кажется, МакГонагалл и не были нужны эти оправдания. Она все поняла.       Презрение, неудовлетворенность и разочарование плескались в голубых глазах. Их взгляд давил на маленькую Поттер, словно тяжелый камень на плечи, отчего та впервые устыдилась содеянного. И, казалось, что профессору тоже почему-то было стыдно.       Но Белла же ей никто?       Поттер потупила взгляд. Минерва МакГонагалл тяжело вздохнула, кажется, выдыхая вместе с воздухом весь свой гнев, и потерла переносицу.       — Мисс Поттер, — грозно начала она, — вы запомнили владельца?       Белла отрицательно покачала головой.       Ай-ай, а врать не хорошо...       — Ясно, — профессор несколько секунд молчала, прожигая глазами черную макушку. — Вы осознаете, насколько возмутительный поступок совершили?       Она не кричала, как тётя, не пыталась вцепиться ей острыми ногтями в волосы, не угрожала физической расправой, но почему-то злость МакГонагалл ощущалась гораздо глубже и больнее. Такой подход пугал.       — Да, — тихо ответила Белла, не понимая, чего именно ей ждать от этой женщины.       — Пойдемте.       Профессор не взяла ее за руку, и даже ни разу не обернулась, чтобы проверить, идет ли за ней Поттер. Просто шла вперед, ничего не говоря. В страхе и странной скованности Белла следовала за МакГонагалл. Не ясное давление ощущали детские, хрупкие плечи. Что-то, скребущее ранее внутри, наконец вырвалось на поверхность. "Совесть" — всплыло в черноволосой головушке давно позабытое слово. Видимо, именно она сейчас грызла нутро девочки.       Поттер совсем не смотрела куда они идут, по ощущениям, уже пятнадцать минут, по большей части ее взгляд был устремлен себе под ноги, лишь изредка поднимаясь на прямую спину преподавательницы. Поэтому, когда они остановились возле кафе-мороженного, Белла с сомнением уставилась на женщину. И нет, ее опасения не оправдались, она точно ни с кем не спутала МакГонагалл, это все еще была она. Но зачем они сюда пришли?       — Нам сюда, мисс Поттер, — спокойно сказала Минерва, открывая тяжелую дверь девочке.       Хмурясь от непонимания происходящего, Белла зашла внутрь. Дадли иногда так делал: пока Поттер сидела в чулане, он, стоя за дверью, рассказывал, какое вкусное мороженное купили ему родители, какое оно больше и прохладное. Профессор, в качестве наказания, собиралась сделать так же?       Только успели они сесть за стол, как к ним тут же подлетел официант, выдавая меню. Девочка даже не стала притрагиваться к нему. А смысл? Ей точно ничего не купят. Тем более, после содеянного. Надо признать, у нее впервые возникла мысль, что, возможно, действительно сделала что-то плохое. До того, как она украла эти часы, профессор с ней разговаривала, что-то объясняла о мироустройстве волшебников и всячески уделяла ей внимание, но теперь МакГонагалл вела себя так, словно никакой Беллы Поттер рядом не было.       — Итак, ваш заказ? — улыбчивый парень вновь подошел к их столику.       — Шоколадное мороженное, маленькую порцию, и чашечку чая. А ты что будешь? — устало спросила Минерва.       Белла удивленно похлопала глазами, не зная, что сказать. МакГонагалл тяжело вздохнула:       — То же самое.       Кивнув, официант удалился. Профессор смотрела в окно, подперев рукой голову и барабаня пальцами другой по столу. Гнетущее молчание давило на ребенка, и потому, не выдержав такой пытки, она спросила:       — Зачем мне покупать мороженое? — непонимание и странная злость то ли на себя, то ли на МакГонагалл смешались в детском взгляде.       — А зачем вам было воровать?       — Тетя Петуния говорит, что вопросом на вопрос отвечать некультурно, — недовольно подметила Белла, отчего профессор вдруг слегка рассмеялась, чуть более ласково взглянув на нее:       — Ну, хорошо, как скажете, мисс Поттер, — легкая улыбка вновь сошла с лица Минервы. — Честно говоря, сама не знаю. Вас стоило бы наказать, но разве это что-то изменит? Я уверена, что ваши родственники неоднократно это делали, а толк? Поэтому я совершенно не знаю, что с вами делать.       Что угодно, только не делайте вид, что меня тут нет.       — Ты понимаешь, что совершила глупость? — голубые глаза внимательно изучали Беллу.       — Да, — честно признала она.       — Дай сюда часы, пожалуйста.       Белла покорно протянула украденную вещь:       — Простите, — потупив взгляд, тихо сказала она, впервые по своей воле, потому что действительно было стыдно, — Я сделала это потому, что... Мне тоже хочется, чтобы у меня было... что-то, наверное... Простите.       — Мисс Поттер, запомните: в Хогвартсе не терпят воровства, — только успела сказать МакГонагалл, как им принесли заказ, — Благодарю.       В то время как профессор спокойно приступила к трапезе, Белла завороженно смотрела на свою тарелку. Ни разу за свои одиннадцать лет она не пробовала мороженное, хоть и не однократно наблюдала, как кузен, попутно измазавшись в нем, уплетал лакомство за обе щеки.       — Что-то не так, мисс Поттер?       — Нет, просто я никогда не пробовала.       Минерва удивленно посмотрела на свою будущую ученицу, а потом, слегка улыбаясь, сказала:       — Не переживайте, оно не как кусок льда, зубы об него не сломать.       Мороженное Белле очень понравилось. Мягкая, но очень холодная сладость морозила язык. В процессе она даже умудрилась неведомым образом испачкать кончик носа, который от этого стал липким. Теперь Поттер понимала, почему Дадли так оно нравилось.       Посидели они тоже очень хорошо. Профессор наконец отдала Белле ее палочку и научила вызывать маленькие желтые искры. Еще она рассказала о том, чему будет учить на своих уроках, упомянув о том, что самые способные ученики однажды смогу научиться превращаться в зверей. Эта тема так сильно воодушевила девочку, что она стрясла с Минервы обещание научить ее этому на последнем курсе. А когда они собирались уходить, в кафе зашел тот мужчина, у которого Поттер стащила часы. Пусть она и не рассказала, что виновата в их пропаже, но все же вернула украденное, за что получила похвалу от МакГонагалл.       — Вы умница, мисс Поттер!       От этих, наверное, самых приятных слов в жизни маленькой Беллы, где-то внутри становилось очень тепло и радостно. Казалось, маленькая птичка, живущая в груди девочки, запела веселые трели. Даже усталость от хождения по магазинам слегка поубавилась.       — На сегодня нам пора прощаться, — голубые глаза добродушно смотрели на Поттер.       Но оставался еще один терзавший вопрос, который до ужаса страшно было задавать, но если бы она этого не сделала, то не смогла бы уснуть:       — Скажите, профессор, я вас сегодня расстроила, да? Вы ожидали увидеть кого-то... кого-то не как я?       Минерва присела на корточки перед Беллой и, взяв ее руки в свои, честно ответила:       — Нет, мисс Поттер. Вы мне понравились такая, какая есть, не сомневайтесь в этом, — она искренне улыбнулась девочке и, немного помолчав, встала, — Мне пора вернуть вас домой, мисс Поттер. Идемте.       Маленькая Белла навсегда запомнит эти слова, лелея и оберегая их в своей памяти и душе.