Мы невозможны

      Если бы кто-то сказал раньше Ниранну Вироту о том, что игра с очередным воспитанником и любовником станет его не только забавлять, но и оживлять некоторые давно погребённые чувства, то Ниранн Вирот посчитал бы автора такого заявления лишённым всякого здравого мышления. Посчитал бы так, а потом прикончил, чтобы впредь подобные мысли не плодил.       Но теперь остаётся только посмеяться над здравостью своего мышления. Геллар. Презабавный в своей преданности идеалам и принципам, наивный щеночек. И одновременно несущий в себе ту самую прочность и гибкость превосходной стали, которая всегда привлекала Ниранна и возбуждала в нём острый интерес. Не то чтобы Геллар был такой один, но вот что странно – интерес со временем не стал угасать, он становился только сильнее. И это слегка беспокоило. Будет сложно потом найти ему замену.       Проклятие сильнейших – пресыщенность. И поневоле начинаешь особенно ценить редкие деликатесы. И жаждать употреблять их снова. А редкость – ну на то она и редкость. Впрочем, только Богам известно, что ждёт их впереди. И интерес может угаснуть и правила игры поменяться. И думать сейчас стоит о том, как побыстрее оплатить долг Ламаи, преподнеся ей столь желанный титул главы Дахака Кабар.       Безумная женщина. И всегда была такой. Однако именно её безумие помогало ей идти вперёд до вершин могущества. В сущности, Ниранн понимал, что они похожи. Чьей тут заслуги больше – кто знает. Или Ламаи сделала его похожим на себя, или же сам Ниранн выдержал ученичество у Ламаи, потому что был изначально таким же.       Но оставался и ещё один незакрытый долг. Перед щеночком, которому Ниранн пообещал ответы. Пообещал легко, поддавшись моменту и чутью, что да, вот теперь можно. И скорее всего именно – пора. И от точности вопросов, которые захочет задать Геллар, будет зависеть насколько Ниранн будет открыт для него. А ему хочется быть открытым со своим учеником. Связь, подтверждённая Ламаи, растёт и крепнет день ото дня. А щеночек пока не понимает, что сам устанавливает меру честности своего наставника. Тем проще.       Но Ниранн не стал звать Геллара в день прибытия в Ир-Вирот. Почему? Да он и сам не смог бы сказать. Оттягивал момент? Или может немного опасался его? Ерунда. Не может.       Геллар в очередной раз покосился на дверь и раздражённо взбил кулаком подушку. За окнами сгущался вечер, перетекая в ночь, а дахака так и не соизволил позвать его к себе.       В Ир-Вирот они прибыли к полудню, и на все вопросы Геллара Ниранн ответил одним словом “Позже”. И вот теперь Геллар валялся на койке в своей комнате и ждал, что его позовут в покои кан-ир, как никогда не ждал до этого. Ниранн обещал ему ответы, но сам попросту скрылся в хозяйском крыле и ни разу не вышел даже. Принял у себя Нолу, Виная, ещё кого-то из ир-кабара, но о Гелларе даже и не вспомнил, похоже. Обманул? Или снова решил поиздеваться, зная насколько Геллар одержим мыслью узнать правду? И то и другое вполне вероятно.       Уж что–что, а Геллар не обольщался мыслью, что их связь с дахака хоть как-то изменила его положение забавного питомца. Для могущественного мага Дахака Кабар не существует ничего, кроме его непомерных амбиций и удовольствий. И никого. Собственно, он сам так и сказал. Что кроме его ненависти к Ламаи больше никаких чувств он не имеет. Не то чтобы Геллар особенно страдал по этому поводу… но от нынешнего ожидания хотелось лезть на стены. Ведь он обещал! И, собственно, у Геллара есть полное право потребовать выполнить обещание, так ведь?       Он лихо соскочил с кровати, но у выхода замешкался. А если Ниранн там не один? А с Винаем? Да чтоб их всех… Геллар фыркнул сам себе и решительно вышел из комнаты. Сейчас он готов был даже вытащить Виная из постели Ниранна и вышвырнуть за дверь, если потребуется. А самого Ниранна он не боялся. Как ни странно, но уже довольно давно. Пока он нужен дахака, ничего страшного с ним не случится. Да и сам Вирот, кроме разумной жёсткости в делах или тренировках, вовсе не демонстрирует желания карать ученика за дерзость. И где-то даже поощряет её. Где-то. Ну да – в постели.       Охрану у дверей Ниранн никогда не держал. Когда-то Геллар спросил его об этом, но дахака только рассмеялся в ответ.       Он влетел в покои и чуть не врезался в самого Ниранна, который собирался выходить. Дахака ловко перехватил его, развернул тут же спиной к себе и совершенно возмутительно и обидно шлёпнул по заду.       – Соскучился? – спросил он. – Это не повод вот так врываться, а вдруг я бы не был одет?       – Не ёрничай, – буркнул Геллар. – Я шел за ответами.       – Знаю. Я шёл дать их тебе. Хотел пригласить тебя на прогулку и поговорить заодно.       Геллар хмыкнул недовольно.       – По лесам не нагулялся?       – У меня в покоях слишком много тяжёлых предметов, – невозмутимо ответил Ниранн. – И разговор будет тяжёлым. Так пойдёшь?       – Куда я денусь…       Может и хорошо, что Ниранн не стал вести разговор в своих покоях. Он привёл Геллара на небольшой холм немного в стороне от тренировочного поля. Уже почти совсем стемнело, и в темноте разговаривать наверное было проще. Ветер нёс травяные запахи с полей, свежие, чуть сыроватые.       – Спрашивай, – спокойно сказал Ниранн.       – Всё что хочу? – Геллар вдруг ощутил некоторую робость. Так хотел узнать правду и вдруг испугался.       – Да.       – Зачем я тебе? По-настоящему – зачем?       – Ты – моё оружие в предстоящей мне битве. Я тебе уже говорил.       Геллар шумно выдохнул. Ниранн честен, но вопросы следует задавать, крепко подумав – дахака и в честности извернётся змеёй.       – С кем? Не с Воллой, как я понимаю. Битва с Великой Тенью будет твоей платой Ламаи за помощь в другой битве, так? Для которой я тебе и нужен.       – Верно.       – Так с кем же?       Ниранн повернул голову. Геллар мог бы поклясться, что видит сейчас в глазах дахака отблески какого-то света, хотя понятно, что ничего он видеть не мог – темно и свету взяться неоткуда.       – С Высоким Магистром.       Геллар не сдержал удивлённого возгласа.       – Но зачем?! Какой смысл сражаться с правителем Тангаты Тени над Тенями Дахака Кабар? Я немного знаю, но из того, что знаю – дахака сотрудничают с Магистратумом с древних времён.       – Всё просто, – в голосе Ниранна звучало только безмятежное спокойствие. – Я хочу сам править Тангатой. Всей. Снять полномочия с Магистратума, ну, по крайней мере, правительственные, и занять место верховного мага.       – Нет, я знал, что ты безумец, но не думал, что настолько, – Геллар хрустнул пальцами.       Амбиции Ниранна стремились к запредельным.       – Ты хотел ответов или хотел дать оценку моим планам? – равнодушно спросил Ниранн.       – Ты хочешь разрушить систему, существующую много сотен лет? Тангате мало войны с Амеронтом, ты желаешь погрузить её ещё и в пекло гражданских войн? Да ваш проклятый культ был когда-то создан для того, чтобы прекратить войны магов… А ты хочешь начать их снова?       – Да.       – Но почему?!       – Тебя это заботит? – Ниранн вздохнул. – Странно. Ты бы радовался, что ненавистные маги начнут убивать друг друга. Щеночек, я давно живу. И мне тесно в тех рамках, в которые я заперт. Я мог бы стать Великой Тенью. И стал бы. Но мне мало Дахака Кабар. Я хочу всё. И да, я хочу уничтожить всю эту систему просто потому, что могу это сделать. Силы чувствую для этого в себе. Хочу посмотреть, что получится. Это интересно.       – Это звучит слишком безумно даже для тебя, Нир, – Геллар подумал и добавил. – Мне кажется, ты врёшь сейчас.       – Я обещал не врать тебе, щеночек. Всё это правда. Есть ещё причина… помимо. Но боюсь, тебе будет сложно понять её.       – Ну да, остальные-то выглядели доступными для понимания. Говори.       – Изволь. Я – маг. И как всякий маг, достигший определённых ступеней владения Силой, хочу владеть ею настолько, насколько это вообще возможно для мага. Я не первый алчущий самого сокровенного знания, доступного только великим магам древности. Мы все такие. Просто не у всех хватает духу и способностей стремиться к этому. Знание – вот что самый сильный, самый мощный мотив. Я хочу обладать всей его полнотой. И Рун даст мне это.       Геллар встал перед ним, силясь увидеть хоть что-то в его лице. Проклятая темнота.       – А цена? – тихо спросил он.       – Велика. Многие станут пищей Бешеного. Но у правителя Тангаты и возможности немаленькие. Но хватит ужасаться чудовищности моего замысла, для тебя это хорошая новость.       – С чего бы?       – Война с Амеронтом будет прекращена. Во всяком случае, на пару десятков лет. Мне будет не до этого.       Геллар на этом уже не выдержал и нервно рассмеялся.       – И ты думаешь, что Амеронт согласится на переговоры с дахака, который поклоняется самому гнусному божеству? Да Амеронт в этом случае сам начнёт массированную кампанию по вторжению на ваши земли!       Ниранн внезапно взял его за плечи и встряхнул легонько.       – Подумай получше, Геллар, ты же умён. Пока вся эта так называемая война всего лишь стычки на границах и одиночные рейды. Она тянется веками из-за того, что выгодна обеим сторонам. Война всегда выгодна сильнейшим – ты не знал? Когда Амеронт столкнётся с угрозой прямого противостояния с ордами подчинённых культу магов, уверяю, он сам призовёт к переговорам. А я на них соглашусь, разумеется. Мира между нами не будет, но твои напыщенные аристократические рода охотно позволят Тангате сожрать себя изнутри. И ещё припишут заслугу себе – ересь, мол, уничтожила самих тангаров, допрыгались со своей магией. Вот и пусть у себя там головы друг другу отгрызают. Не так, скажешь?       – Хорошо, – Геллар стряхнул руки Ниранна с плеч. – Возможно, ты прав. Но как ты собираешься сам воевать с Магистратумом? Силами всего Дахака Кабар? За этим ты ставишь над культом Ламаи? Зная уже дахака, боюсь, что они не особенно поспешат сражаться за кого бы то ни было. Вы сами по себе – ты так мне говорил всё время.       – А мне и не нужно сражаться со всем Магистратумом. Достаточно уничтожить Высокого Магистра. Он маг невообразимой силы, и его ритуальное убийство во славу Руна станет великой жертвой Бешеному. И вся мощь Магистра перейдёт ко мне. А это означает, что я получу главную его способность – подчинять магов, связанных с ним клятвой верности.       Нет, Геллар определённо не мог, не хотел понимать его. Но остановить сам себя уже тоже не мог.       – Но если он так силён, как ты сможешь победить его?       – Я изучал этот ритуал очень много лет, перетряхнул горы книг и допросил немало знающих. И я нашёл способ. А потом нашёл тебя. Выбрал тебя. – Ниранн замолчал, и тишина легла на голову, словно тяжёлое душное одеяло.       – Я?! – Геллар сел на землю и обхватил согнутые колени руками. – Но как я могу влиять на это? Я даже не маг!       Ниранн осторожно присел рядом.       – А я всё гадал когда ты начнёшь задавать вопросы, которые на самом деле важны для тебя, щеночек. Геллар, ты – лэт. Знаешь, что это означает по-настоящему? Только вот не рассказывай мне ваших амеронтских легенд. Вы – маги. Весьма сильные, ещё и потому, что у вас способности передаются по наследству. Только маги, черпающие Силу от Праматери всех богов, наделены этим даром. Просто вас холостят в угоду порядку и власти в Амеронте и не дают вам развиваться. Ваша Кровь не что иное, как та же Сила. Вот только вас обучают исключительно физическим возможностям – атака, восстановление, скорость. Но это только мельчайшая доля вашего потенциала.       Геллар молчал, буквально раздавленный полученными ответами. Нет, он верил Ниранну, поверил сразу, потому что знал, на самом краю сознания, но знал – дахака открывает ему истину. Ту, которую он вовсе бы и не желал узнавать. И это было едва ли не страшнее всего, что случилось с ним за всё время плена. Рушились все представления, все полученные ранее знания, и эти обломки разрывали своими острыми краями на куски душу и разум.       – Я не понимаю, Нир, – пробомотал он через некоторое время.       – Тебе, конечно, сложно сейчас…       – Я не об этом. Даже если и так. Мне, нам всем лгали, мы маги и всё такое. Но как я могу помочь тебе одержать победу над сильнейшим магом? Как-то звучит всё неправдоподобно.       – Стоит тогда немного пояснить, – согласился Ниранн. – Видишь ли, у лэтов есть ещё одна уникальная спосбность. Не у всех, но у тебя есть. Ты можешь противостоять ментальным атакам. Маг не может подчинить тебя, даже тот, кто обладает даром лишать воли. Высокий Магистр способен подчинить даже меня при определённых условиях, но тебя – нет.       Геллар еле сдержался, чтобы не расхохотаться.       – И ты хочешь только на основании этого, чтобы я вышел и сразился с ним для тебя?! Да даже без подчинения я не обладаю и сотой долей умения тех же рядовых дахака, он просто спалит меня на месте каким нибудь демонским огнём.       Ниранн неопределённо хмыкнул.       – Не тот вопрос, щеночек, я ждал другого. Но да ладно, ты сейчас в диком состоянии, должно быть. Потом додумаешь. Нет, я не хочу, чтобы ты сразился с ним вместо меня. Я хочу использовать тебя, как своё оружие, ну или щит, если угодно, от ментальной атаки Магистра.       – Как? – уже почти равнодушно спросил Геллар.       Навалилось разом. И стало вдруг всё равно. Видимо, мысли и чувства уже не помещались туда, где им положено быть. Предел.       – Я заберу твою Силу.       – Это разве возможно?       – Ну, – Ниранн помедлил. – Ламаи. Она не одну сотню лет изучала эту магию и достигла в ней определённого успеха. Она поможет мне провести такой ритуал, вот, собственно, то, за что я ей должен. Она посмотрела тебя и увидела, что это возможно. Твоё клеймо создало нужную связь между нами и теперь я могу призвать твою Силу, когда она мне будет нужна. Ну и, когда Ламаи сделает свою работу, смогу и забрать её насовсем. Ритуал сложнейший, но осуществимый…       – Что будет со мной? – вяло перебил его Геллар.       – Тебя не будет.       – Умру?       – Нет. Просто потеряешь себя. Навсегда. Пустой сосуд. Я интересовался, возможно ли сохранить личность… Ламаи утверждает, что нет. Я… я постараюсь, конечно, но обещать не могу.       – Благодарю за правду.       – Как обещал.       – Пообещай тогда ещё кое-что. Прикончи меня, когда это случится. Уничтожь сосуд.       – Обещаю, – Ниранн ответил едва слышно.       Они сидели и молчали, а темнота вокруг становилась всё гуще. Странно, но услышанное Гелларом не вызвало даже страха, даже тени протеста. Равнодушие сгущалось вместе с темнотой. Наверное, это было хорошо. И думать не хотелось совсем. Хотелось спать.       – Геллар, – голос Ниранна был непривычно тяжёл.       – Что?       – Скорее всего, ты не думаешь об этом, но у тебя всё ещё есть моё слово.       – О чём ты?       – У тебя по-прежнему две попытки бросить мне вызов. И я научу тебя пользоваться всеми твоими возможностями, как обещал.       – Смешно, – Геллар кивнул, хотя вряд ли Ниранн заметил – он сидел, отвернувшись. – Зачем тебе направлять своё оружие против себя же, раз у тебя такие великие планы?       – Я уже говорил. Если я не смогу выстоять против своего же ученика, куда мне лезть в пасть к Магистру? Поэтому учить я тебя буду с полной отдачей и отточу моё оружие до предельно возможного совершенства. Только тогда я буду уверен, что смогу справиться с Магистром. Так что не сдавайся раньше времени. Я не врал тебе и сейчас на вру. У тебя есть шанс. В этой игре крайне высокие ставки, щеночек.       – Игра, – с горечью усмехнулся Геллар. – Тебе нужна игра ради самой игры. Не удивлюсь, если причина даже только в этом.       – Отчасти так. И отчасти потому, что твоя клятва верности не только твоя, но и моя. Она связала нас. И я тоже не могу её нарушить. Если бы маги могли пренебрегать закреплёнными магией клятвам, они были бы непобедимы.       – Какая досадная помеха для магов. Сожалею. Я хочу побыть один, Нир.       Дахака молча поднялся и через мгновение его уже не было рядом. Геллар остался один на один с темнотой.       Дело сделано. Ниранн легко взбежал по лестнице наверх и прошёл в свои покои. Теперь можно начинать работать с Гелларом в полную силу, раскрывая весь его немалый потенциал. Да, сейчас щеночек придавлен грузом обрушившейся на него правды и весьма мрачной перспективы. Но он не сдастся. Во всяком случае, Ниранн на это очень надеялся. Геллар ему нужен со всем его невообразимо стойким духом. Только тогда можно надеяться на успешность финального ритуала. Сломанное же оружие не исполнит своего предназначения. Или, чего доброго, откажет в самый важный момент.       И всё-таки некое смутное чувство сожаления слегка царапало изнутри. Давно забытое ощущение, одно из тех, что вдруг напомнили о себе с тех пор, как Ниранн Вирот нашёл Геллара и забрал его себе. В иной ситуации Ниранн сделал бы очень многое для того, чтобы оставить щеночка рядом с собой надолго. Как любовника и, возможно, ценного соратника. Но что проку думать об этом? Жизнь не знает допущений – она такова, какова есть. И у каждого свой путь. И стоит просто наслаждаться тем немалым временем, пока оно ещё есть у них на двоих. Потому что завтра может и не быть.       Простейшая истина, которую понимают немногие. Люди живут всегда между прошлым и будущим, не осознавая того, что ни первое ни второе не существует. И только когда прожил много десятков лет, принимая каждый новый день, как день своей возможной смерти, начинаешь понимать важность сегодня. Завтра может и не наступить вовсе.       Интересно как скоро Геллар задаст вопрос, который задать должен был сразу? Можно начинать делать ставки самому с собой.       Рассвет лениво вползал в спальню, где на своей огромной кровати Ниранн лежал и рассматривал потолок. Сон так и не пришёл к нему этой ночью. Спал ли Геллар, появившийся на пороге с видом решительным и грозным. Нет, конечно, судя по красным глазам и искусанным губам. По слегка дрожащим рукам и покрытыми росой сапогам. Бродил по полям поместья. Думал.       – Щеночек?       Геллар прошёл к кровати, остановился вплотную к ней и уставился на Ниранна своими невозможно красивыми даже сейчас глазами.       – Нир, ты сказал, что я неподвластен ментальным атакам магов, и что никто, даже Высокий Магистр не может меня подчинить, но как же тогда ошейник? И как ты мог управлять мной? Получается, я мог бы снять ошейник?       Вот оно. Ставка на утро выиграла с большим отрывом.       – Мог. С самого начала мог, щеночек. Если бы умел, разумеется. И я научу тебя. К моменту, когда ты бросишь мне вызов, ты сам уже снимешь с себя ошейник.       – Вот как? – Геллар усмехнулся. – А кто мне мешает снять ошейник, когда научусь, и сбежать, оставив тебя со всеми твоими играми?       – Никто, – Ниранн улыбнулся. – Кроме тебя самого. В этом весь смысл, Геллар. Либо я прав, и тогда у нас обоих есть по шансу, у тебя даже два. Либо я ошибся. И тогда… Да кто знает, что будет тогда? Я склонен верить в первое. Может быть я разозлюсь, что проиграл, и попросту подожгу на тебе собственное клеймо? А? Похоже это на меня? А может, просто махну рукой и забуду про своё самое большое разочарование. А может — прикончу труса. Кто знает.       – Все слова кроме первой фразы были лишними, – холодно сказал Геллар. – Переигрываешь.       – Да? Подловил.       Ох, щеночек, знал бы ты насколько легко с тобой играть. Но отчего-то в полную силу даже не хочется. А хочется… Много чего хочется, сразу и не выберешь.       – В таком случае, – лицо Геллара было каменным, но взгляд пылал. – Учи меня хорошо, кан-ир. И я обещаю тебе, Ниранн Вирот, что всё это время не будет для тебя безмятежным. Я брошу тебе вызов и одержу победу. Хотя бы и для того, чтобы разрушить твою проклятую игру.       – Шанс не так уж мал, щеночек, – Ниранн согласно кивнул.       И ни на миг не покривил душой при этом.