Мы невозможны

      Тханет опустил клинок и широко улыбнулся.       – Растёшь, армох. Скоро тебя можно и на арену выпускать будет.       Геллар сплюнул кровью – дахака ощутимо приложил его рукоятью по челюсти и порвал губу.       – Сами там грызитесь, – пробурчал он.       – А для чего тогда сталью звенишь тут? – усмехнулся Тханет. – От скуки?       – В том числе.       Они уселись прямо на полоске невытоптанной травы, тянущейся вдоль тренировочной площадки. День стоял ясный и прохладный, и уходить в дом Геллару не хотелось. Видимо, и дахака тоже.       – Обратил внимание, что новичок этот – Самхо – всё время за тобой ходит? – спросил Тханет.       Разумеется, Геллар обратил на это внимание. Парнишка почти что преследовал его. Держался на расстоянии, но Геллар всё время чувствовал на себе его взгляд. Это было странно, потому что другие дахака всегда были равнодушны к нему.       – Ходит, – Геллар улёгся на траву и уставился в небо.       – И на тренировках за тобой усердно наблюдает.       – Может ждёт, что я начну на сто шагов скакать? – Геллар равнодушно смотрел, как высокие облака медленно меняют форму.       – А ты можешь?       – Нет. Иначе не я бы тут с разбитой мордой сидел.       Тханет пихнул его кулаком в плечо, встал и неспешно направился к дому. Геллар остался лежать. Дел особенно у него не было, Ниранн из Амро не возвращался уже несколько дней, да и пёс с ним. После посещения Ламаи Геллар чувствовал себя выпотрошенным. Что там задумал Тень над Тенями в своей больной голове даже гадать не хотелось. Геллар даже удивлялся тому, насколько безразличным ему стало собственное будущее. Он – ир-шад, оружие и, что бы это не означало, будет использован в грандиозных планах своего господина. Это стерва Ламаи тоже подтвердила. Ну и Предел с ними со всеми. Разве он чему-то может помешать?       Насколько он успел узнать своего хозяина, тот всегда добивался поставленных целей. В том числе и с Гелларом. Так или иначе добивался своего. И даже если нет-нет, а закрадывались в голову мысли о том, что Ниранн может испытывать вполне человеческие чувства, очередные его поступки опровергали это снова и снова. Да и что ожидать от человека, который ещё в детстве убил двоих товарищей по несчастью, только чтобы попасть в Дахака Кабар? Не из злобы, не за кусок хлеба – для демонстрации своих намерений. И Геллару нечего противопоставить этой жесткой целеустремлённости. Ниранн Вирот неуязвим, у него нет слабостей, нет привязанностей – есть только стремление к безграничной власти и любовь к удовольствиям.       – Киснешь? – весёлый голос заставил его повернуть голову.       Ну надо же. Молчаливый до сих пор наблюдатель решил явить себя.       – Чего надо? – не слишком любезно спросил Геллар.       Самхо присел рядом. Уставился бесцеремонно, разглядывал точно диковину на ярмарке.       – Так чего ты за мной ходишь? – проворчал Геллар, не дождавшись ответа. – Винай мало нагружает? Времени много?       – Любопытно, – парень ничуть не смутился. – Ты же лэт?       – Раб я, – Геллар тоже сел. – Личный раб твоего командира. И не думаю, что ему понравится…       – Жаловаться пойдёшь? – нагло перебил его Самхо.       Геллар промолчал. Ещё не хватало с мальчишкой-дахака в спор вступать.       – Ты лэт и ир-шад, – сказал парень, как будто это всё объясняло. – Мне интересно.       – Проваливай. А то и правда скажу Винаю, что ты меня преследуешь.       – Можешь потренироваться со мной?       От возмущения Геллар даже не нашёлся с ответом. Интересного ученика приобрёл себе Ниранн. Прямой, как верстовой столб. И непрошибаемый. Или просто глупец.       – Говорят, что лэты – сильные бойцы, – не унимался Самхо. – Но я наблюдал, ты свои способности на тренировках с Тханетом не используешь. Почему?       – А почему ты решил, что я хочу с тобой что-то обсуждать?       – Мы могли бы быть полезны друг другу. Ты мне расскажешь что-нибудь, а я тебе.       Нет, Геллар знал, что все дахака отчасти не в своём уме, но вот это вот… переходило всякие границы. И что с ним делать? Понятно, что к Винаю он не пойдёт, ещё не хватало, но как-то остановить этот поток навязчивого внимания надо.       – Понимаешь, для того чтобы носить знак ир-шад, надо быть особенным. Я хочу понять, чем именно ты такой особенный, – доверительно сообщил Самхо.       – Слушай, парень, вернётся Ниранн – вот у него и спроси.       – Спятил? – рассмеялся мальчишка. – Он мне тотчас голову отгрызёт. Или, скорее будет отгрызать долго и мучительно.       – По-моему, это ты спятил, – Геллар пожал плечами. – Шёл бы ты… куда-нибудь.       Самхо продолжал разглядывать его с раздражающим интересом.       – А ты ведь и сам не знаешь, да?       – Не знаю. Всё?       Самхо упрямо помотал головой. Вот ведь привязался… И даже не боится неудовольствия старших. За время жизни в Ир-Вирот Геллар уже успел привыкнуть к осторожному и опасливому отношению к себе, как к собственности могущественного командира дахака. А этот парень, по сути, ещё мальчишка, вёл себя так, будто ему позволено больше чем остальным.       – Самхо, – Геллар терпеливо вздохнул. – Я не хочу разговаривать с тобой, тем более тренироваться. И показывать свои возможности тоже не собираюсь, не жди. Просто держись от меня подальше. Или для тебя это кончится плохо. Да что за… Это я тебе объяснять должен?! В общем, ещё раз вздумаешь навязать мне своё общество, пожалуюсь Винаю, понял?       – Не пожалуешься, – с убийственной прямотой сказал Самхо и пытливо заглянул Геллару в глаза. – Винай – опытный дахака, ученик Стального Пса, но он - больше воин, чем маг. И он не понял, когда проверял меня, что я могу читать людей. А я могу, понимаешь? Вот Тень над Тенями это сразу понял. И я тебя прочёл сразу. Ты честный. Слишком. Поэтому жаловаться не станешь. Будешь тут сидеть, скрипеть зубами, но ничего не сделаешь мне. Ну разве что морду набьёшь, так я и не против. Посмотрим, кто кому, а?       Он широко улыбнулся, и Геллар против воли усмехнулся. Ещё один решил, что может копаться у него в голове. Скоро можно будет их в очередь выстраивать.       – Мысли читать можешь?       Самхо оторопело глянул на него, потом расхохотался.       – Нет, конечно, никто не может. Просто я могу видеть чего ждать от людей.       – Полезное умение, – признал Геллар с неохотой.       – Вот, а ты со мной говорить не хочешь. Или уже хочешь? Я ж говорю, что могу быть полезен тебе.       Геллар улыбнулся и встал.       – Наверное, можешь, вот только я тебе бесполезен, Самхо. Не знаю я, почему и за что меня Ниранн этим вот наградил, – он коснулся пальцем уже зажившего ожога от клейма. – И что вам всем этот знак покоя не даёт?       Парень присвистнул.       – Ты даже этого не знаешь, армох? Никто не сказал тебе? Ир-шад – раб, которого избрал высший маг в качестве своего оружия. Очень ценного. Тем самым господин Вирот признал за тобой право сражаться от его имени, принимать или бросать вызов от его имени и находиться под его абсолютной защитой. Никто не сможет забрать тебя, и если высший маг умрёт, ты получишь свободу. Никто не будет претендовать на тебя. Обычно такой знак даруется тем, кто доказал свою преданность и свои способности многими годами верной службы, а тебе вроде как просто так досталось. Странно, да? Вот я и захотел узнать почему так.       – Значит дело за малым, – фыркнул Геллар.       Ага. Например, убить высшего мага. Тень над Тенями Дахака Кабар. В ошейнике, который не позволяет причинить ему вреда. Какой же щедрый подарок сделал Ниранн Вирот. Избрал. Судя по видениям в доме Ламаи, чтобы красиво подохнуть во имя и ради амбиций господина. Но… Это не самый худший вариант, если рассудить здраво. Осталось только дождаться.       Самхо смотрел на него пристально, словно ждал, что Геллар должен что-то непременно спросить у него. Или сказать. Не дождался и разочарованно вздохнул.       – Ладно. Со временем дойдёт и до тебя, армох. Ну если надумаешь потренироваться… или узнать чего – обращайся, буду рад.       Некоторое время Геллар озадаченно смотрел вслед ещё чуть по-юношески нескладной фигуре уходящего парня. Странный мальчишка, очень странный. Но тут же подумалось о том, что может и не стоит так уж сопротивляться его дружелюбию или что это там было. Может действительно Самхо окажется чем-нибудь полезным рабу-армох? В его положении раскидываться возможностями – непозволительная роскошь.       Весь обратный путь Ниранн обдумывал дальнейшие шаги. Сука Ламаи так и не сказала, что было в видениях Геллара, подтвердила только то, что Ниранн был прав в своём выборе. А это значило, что впереди длинная дорога, где теперь самое главное – не наделать ошибок и не пустить насмарку такой щедрый дар небес. Ну или иных сил – неважно. И стало быть, имелось две основных задачи – оплатить долг Жалу и начать уже целенаправленно вести Геллара по предназначенному им пути.       И если первая задача была просто трудной и опасной, то вторая требовала очень тонкого подхода, почти филигранной точности. Деликатности и чутья на каждом моменте. Ниранн намеренно не спешил с возвращением в Ир-Вирот, позволил себе несколько дней праздной жизни тангатского аристократа, старался не думать о предстоящих делах, а расслабиться и отдаться развлечениям и удовольствиям.       Даже по старой памяти разделил ложе с Ламаи. Эта ночь оставила несколько новых шрамов и послевкусие как от тяжёлого похмелья. Зачем? Да он и сам не мог бы ответить себе. Удостовериться снова, что плотские утехи с Жалом – это отрава, сильнейший яд, но Ниранн уже давно к нему иммунен? Или тешил себя надеждой, что Ламаи обмолвится о том, что видела в голове щеночка? Нелепо. Ламаи никогда не действует во вред себе, даже самый малый. И никогда не упустит выгоду. Так что это останется тайной, если только сам Геллар не расскажет. Когда нибудь.       И насколько он успел узнать своего щеночка, сейчас тот должен пребывать в равнодушии и унынии. Не только из-за бесцеремонного вторжения в разум, но и оттого, что в который раз осознал тщетность своих надежд на свободу. Не смирился – нет, но бродит где-то неподалёку от отчаяния. И вот это необходимо исправить в первую очередь. Дух Геллара стоек, и надо, чтобы эта стойкость была с ним всё время.       Кроме того, Ниранн с удивлением заметил за собой нечто неожиданное – он скучал по своему рабу. Скучал, желал его, и думал не только о деле, но и о том, как будут снова гореть золотистые глаза Геллара, когда его будет раздирать на части страсть и то, что он считает ненавистью. И даже когда Ламаи острым кривым кинжальчиком вспарывала его кожу и слизывала кровь с груди, Ниранн думал о том, что предпочёл бы видеть лезвие в руках своего восхитительно язвительного и надменного лэта. Не эту смешную игрушку тайных убийц, разумеется, а что-то вроде дахакского боевого ножа.       От этих мыслей тяжелело в паху и туманилось в голове. Кто бы мог подумать, что пресыщенный и искушённый Ниранн Вирот будет, как мальчишка, хотеть раба. Скучать по нему – какая ироничная шутка судьбы.       Но сам щеночек определённо не скучал без хозяина. И да, он был уныл и равнодушен. Ниранн снова угадал.       Геллар стоял перед ним, смотрел спокойно и безразлично. Интересно, надолго ли хватит его безразличия?       – Щеночек, неужели ты не рад меня видеть? У тебя слишком унылое лицо, я такие не люблю, – сказал Ниранн, когда Геллар по его велению явился в покои господина.       – Перевернёшься на живот, не придётся смотреть. Я же тут за этим, господин? – почти что выплюнул из себя Геллар. – Или мы ждём Виная?       Ниранн рассмеялся. Дерзость его привычна, а вот грубость – следствие его переживаний в эти дни. Страхов перед безнадёжным будущим.       – Теперь ты решаешь, зачем ты тут? – с любопытством спросил Ниранн. – Я в общем-то не против такой перемены позиций, но может позволишь и мне высказать свои пожелания?       – Как угодно господину, – взгляд в сторону, губы искривлены презрительно и всё равно высокомерно.       Целовать эти губы, сминать их жёсткие линии, срывать стоны… Но не время. Не сейчас.       – Позвал тебя поговорить, щеночек. Но если ты предпочитаешь… перевернуть меня на живот – возражать не стану. Соскучился.       Ловушка простенькая, но действенная всегда. С удовольствием отследил вспыхнувший румянец на щеках Геллара – как же всё-таки он легко краснеет – метнувшийся взгляд и искру интереса в нём.       – О чём? – Геллар хмурился, поняв, что попался на нехитрую приманку, но отступать уже было некуда.       – Скажи мне, щеночек, я верно понимаю, что ты сейчас пребываешь в скверном расположении духа? – Ниранн приглашающим жестом указал на кресло напротив кровати, где сидел сам. – Ты увидел в лаборатории что-то такое, что заставило тебя опустить руки, да? Принять свою судьбу и всё такое?       – И всё такое, – согласился с ним Геллар и послушно сел.       – Я хочу сделать тебе подарок, Геллар. Можешь попросить у меня всё, чего ты хочешь. Ну, кроме свободы и смерти, разумеется.       – Ну разумеется, – Геллар криво улыбнулся. – Ничего не нужно, господин. Мне нечего желать. За некоторыми неприятными моментами, мою жизнь можно назвать вполне благополучной. Благодаря тебе. Ты – хороший хозяин.       Гадёныш. А вот тут уже попахивает игрой. Нет, щеночек не из тех, кто смиряется, и в этом его главная особенность. Та, что заставляет Ниранна не терять к нему интереса, и та, благодаря которой лэт и был выбран.       – Подумай хорошо, Геллар, – очень серьёзно сказал Ниранн. – Загляни в себя и найди то, чего ты желаешь. По-настоящему. Что, кроме свободы, ты жаждешь больше всего?       – Твоей смерти? – Геллар вскинул глаза, в которых на миг вспыхнул азарт, – Но вряд ли ты порадуешь меня таким подарком.       Ниранн наклонился вперёд и проговорил уже жёстче.       – Подумай ещё.       Геллар смотрел на него и вдруг вальяжно откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и отчётливо разделяя слова, произнёс:       – Мне надоели твои игры, Нир. Я тебе нужен. Мне не нужно от тебя ничего. Сейчас ты отчего-то хочешь поторговаться со мной. Я не понимаю зачем. Условия у нас совсем не равны. У тебя есть твоя цель, в которой я буду твоим оружием. У меня цели нет, кроме свободы, а она мне недоступна по-любому. О чём нам вообще разговаривать?       Ниранн улыбнулся. Он ждал. И в этот самый миг ясно видел, что Геллар совсем не сбит с толку. Он действительно обдумывает, ищет лазейку и, скорее всего, найдёт. Ниранн видел, как на его лице почти неуловимо, но сменяются эмоции, едва заметно учащается дыхание.       – Есть ли у меня шанс на свободу, Нир? – спросил он, вскинув глаза, в которых уже полыхало раздутое Ниранном пламя.       – Нет, – улыбка Ниранна стала шире.       Геллар крепко зажмурился. Понял.       – Ты подаришь мне этот шанс, Ниранн Вирот? – тихо сказал он.       – Да. Я подарю тебе шанс.       – Условия? – голос Геллара был сдержан, но Ниранн слышал, как колотится его сердце. Бешено, скачками.       – Я дам тебе право бросить мне вызов. Два раза.       Геллар стиснул на мгновение кулаки, потом встряхнул головой и расхохотался. Он хохотал громко, смахивал выступающие слёзы и никак не мог остановиться. Чего там было больше – истерики или отчаяния, Ниранн не взялся бы угадать, но он терпеливо выжидал, когда эмоции иссякнут.       – О да, господин, это так щедро… Не думал я, что ты держишь меня за такого идиота. Да даже без ошейника ты справишься со мной через пару мгновений, Стальной Пёс кабара! И даже не придётся меня убивать, тебе ведь это невыгодно. Просто потешишься в очередной раз и снова защёлкнешь ошейник. Так, мой господин?       – Закончил? – спокойно спросил Ниранн. – Твоими словами говоря, не думал я, что ты держишь меня за такого идиота, щеночек. Подумай ещё. И, возможно, стоит извиниться. Заподозрить меня в столь дешёвых, неизящных играх – возмутительно.       Последнюю фразу протянул нарочито издевательски, картинно. Прикрыл глаза и еле скрыл победную улыбку, услышав осторожное:       – Прости. Я слушаю тебя, Нир.       Зубами будет выгрызать малейшую возможность, не сдастся. Оценит мгновенно возможности, схватит единственную и не выпустит. Умница.       – Я сам буду учить тебя, щеночек. Как своего ученика. Сделаю из тебя одного из лучших мечников среди дахака, а значит, и среди всех остальных тоже. Разовью твои способности лэта, которые выхолостил твой Амеронт. Потом ты бросишь мне вызов, когда покажется, что ты готов. И ты проиграешь. Поэтому я и даю тебе право на два раза. Второй раз тебе нужно будет продержаться положенное ир-шаду Стального Пса время или победить меня. К слову, продержаться тебе будет нужно дольше, чем ученику, такому, как Винай. И ты будешь свободен. Никто не посмеет остановить тебя на землях Тангаты.       – Прости ещё раз, но, – Геллар запнулся. – Как же твои цели?       – А ты уже уверен, что сможешь выиграть? – Ниранн снисходительно усмехнулся. – Похвально. Но чтобы у тебя не осталось сомнений в здравии моего рассудка – отвечу. Я практичен, Геллар и не стал бы предлагать невыгодную для себя сделку. Если ты победишь, значит моя цель и вовсе неосуществима, и мне не стоит прыгать через свой предел возможностей. Коль скоро я не смогу справиться даже с тобой. Если проиграешь ты – я ничего не теряю. Ты по-прежнему будешь принадлежать мне и исполнишь то, что я от тебя хочу. Видишь ли, я затеял самую дорогую игру в своей жизни, и у меня будет тоже только один шанс. Или я выиграю или меня ждёт судьба, страшнее которой не придумаешь. Ни в твоих худших кошмарах, ни даже в моих.       Геллар смотрел прямо перед собой, уставившись в одну точку. Немудрено и оцепенеть.       – Но ведь ты предлагаешь это не просто так? Что ты возьмешь взамен за этот шанс?       – Молодец, щеночек. Как же ты умён всё-таки. У меня два условия.       – Говори, – Геллар подался вперёд.       – Ты принесёшь мне воинскую клятву верности. Будешь служить мне так, как будто под присягой. Я не стану учить раба – только преданного мне воина.       – Значит ли это, что мне придётся… воевать с солдатами Амеронта?       – Тебе придётся исполнять приказы своего командира, Геллар. Любые. Но подумай вот о чём… Когда ты вернёшься в Амеронт, ты сможешь применять всё, чему научился тут, против нас. А это немало. Взвесь и подумай.       – Допустим, – Геллар, подумав, кивнул. – А второе условие?       – Второе условие, возможно, понравится тебе меньше. Ты пообещаешь мне принимать всё, что я захочу тебе дать.       Геллар фыркнул.       – О чём ты? Мне сейчас на ум приходят только твои развратные затеи.       – Я рад, что они приходят тебе на ум. Но да, в том числе, и они тоже. Мне, признаться, надоело играть в соблазнение невинности и скромности. Просто обещание принимать то, что я даю. Без вопросов. И “развратные затеи” и всё остальное.       – Допустим, – повторил Геллар. – Но как я могу обещать, что начну вдруг хотеть тебя?       – Ты и так хочешь, – отмахнулся Ниранн. – Но придётся ещё и признать это. Трудно, да? В общем, ступай к себе и обдумай всё как следует. Если не решишься, ничего не изменится. Наказания не будет, отношение останется прежним.       Геллар встал, направился к двери и вдруг остановился.       – Может ты и впрямь идиот, Ниранн Вирот? Но всё-таки скажи мне – почему? И почему я должен тебе поверить?       Ниранн тоже встал, подошёл к Геллару. Приподнял его голову за подбородок, заставляя смотреть в глаза – не удержался.       – Моё слово – твоё, щеночек. Верь, не верь – твоё дело. Мне наплевать. А почему… Я считаю, что у каждого всегда должен быть хотя бы один шанс. Я бы не выжил в Дахака Кабар, и уж точно бы не достиг своего положения, если бы думал иначе. Это сложно понять, но может потом объясню.       Геллар осторожно отвёл его руку и сказал, не отводя глаз:       – Мне нет необходимости думать. Я решил. Я принимаю твоё слово, кан-ир.       И выскользнул за дверь. Ниранн слегка растерянно посмотрел на то место, где только что стоял Геллар. Вот тебе и щеночек.       И неожиданно Ниранн Вирот подумал о том, что таким врагом, как Геллар Лэт Бракс, каким он может стать в дальнейшем, можно по-настоящему гордиться.