***
Цзян Ваньинь правда пытался уснуть и найти выход из ситуации. Лань Ванцзи ушёл примерно три часа назад, он уже полностью протрезвел, но осознание ударило в голову и теперь она раскалывается на части — возможно это просто похмелье, но как объяснить то, что ему приходится стирать слезы и думать о прошлом? Он никогда не забудет то, что сделал. Никогда не забудет холод воды и пустоту, сковавшую его тело. Он никогда не забудет крики отца и бессознательную мать, которую он прижимал к себе, приказав выбить окно. Он любил её, но понял это лишь на грани смерти. Цзян Фенмянь смотрел на него с тоской и любовью, а Ваньинь чувствовал как раскалывается его сердце. — Прости меня, А-Чэн. Позаботиться о Вэй Ине и А-Ли. После очередного приказал выбить окно, Цзян Ваньинь пытался помочь, но отец оттолкнул его и улыбнулся. — Я верю в тебя. Это был первый и единственный раз, когда отец высказал одобрение в его адрес. Возможно, не будь ситуацию настолько критичной, то Цзян Ваньинь улыбнулся бы, набросился с объятиями, но Ваньинь разбил стекло, выбираясь наружу. Как он выбрался и как оказался в больнице, Цзян Чэн не помнил. Или предпочитал не помнить.***
— Мне одно интересно: кому ты так насолил, что тебе пришлось валяться в койке? Сюэ Ян падает на стул, перед Цзинь Гуаньяо, который выглядит так, словно прошёл атомную войну. Обычный, прилежный и идеальный, даже для заключённого, образ мужчины, сейчас испарился, оставаясь в воспоминаниях. Сюэ Ян даже усмехнулся такой перемене товарища. — Мне нужно, чтобы ты проследил за Цзян Ваньинем и Лань Сичэнем. — Через зубы цедит заключённый, заламывая пальцы рук. — Это он тебя так? Цзинь Гуаньяо молчит, а Сюэ Ян широко ухмыляется. Видимо дело серьёзное, раз ему нужно следить за ними. — Проследи. Мне нужно убедиться, что он сказал правду. — Окей. Мужчина поднимается с места, в последний раз бросая взгляд на гипс, пожимая плечами. Ему стало интересно и Сюэ Ян ощутил давнее предвкушение.***
Устроив полный штурм головного, Ваньинь нашёл в себе силы спустя пару дней ответить на сообщение Вэй Ина и Яньли, попытался как можно искренне извиниться перед Сичэнем за его игнор. Вместо ответа на сообщение, Сичэнь звонит и Ваньинь пытается унять дрожь в пальцах. — Ты в порядке? — Спрашивает Сичэнь и Ваньинь чувствует как сжимается сердце от нежного тона. — Да, я справился с пациентом, теперь всё хорошо. — Ты потрясающий человек, Цзян Ваньинь. Всегда поражался твоей силе стремления. Ты свободен завтра? Ваньинь провалился в пустоту. Потрясающий? Он? Человек, который не может контролировать свою агрессию и эмоции, предпочитая игнорировать семью? Потрясающий? Сичэнь поражается им? Кажется, он что-то говорил, верно? — Ваньинь? — А? Да, конечно свободен. Что-то случилось? — Хотел прогуляться. — Хорошо. Я позвоню тебе как буду свободен. — Спасибо. — Сичэнь прикусывает губу, усмехаясь. — Завтра будет прохладно, оденься потеплее. — Хорошо мамочка. Ваньинь слышит как Сичэнь смеётся, устало кладя голову на спинку дивана и скидывая звонок, попрощавшись. Он готов слушать этот потрясающий звук всю жизнь, только, если бы Сичэнь позволил быть рядом, то Ваньинь попытался бы стать самым лучшим для него.***
Ванцзи, стоя в дверном проёме, наблюдал за братом, который светился от счастья, стоило только написать одному конкретному человеку. Он рад, что слова, что он сказал Цзян Ваньиню, были услышаны. Возможно он одумается, пока не стало слишком поздно, а если нет, то Лань Ванцзи будет готов буквально драться. И все-таки он хотел видеть этого человека с братом.***
Ваньинь встречает Сичэня на машине, паркуясь у дома Ванцзи. Вэй Ин, как правило, сейчас не дома — это Ваньинь узнал заранее, чтобы пока ограничиться встречей с Сичэнем. Ему хотелось просто побывать в обществе этого человека, насладиться улыбкой и мягким смехом, наблюдать как сияют глаза в лучах прохладного солнца. Ваньинь вздохнул. Он не рассчитывал влюбляться в кого-либо, но Лань Сичэнь наплевал на его жизненную позицию и появился на фронте. Он безбожно проиграл ещё до начала боя, стоило лишь увидеть эту несмелую, первую улыбку. — Привет. — Здоровается Сичэнь, подходя к машине. — Как ты? — Один мой знакомый сказал, что нужно попробовать дать себе шанс и отпустить прошлое. Теперь я чувствую себя прекрасно. — У тебя хороший знакомый. — Улыбается Ваньинь, открывая для мужчины дверь, приглашая присесть. — Чем хочешь заняться сегодня? — Думаю, можно просто доехать до центра и прогуляться. А там дальше посмотрим. Хочу купить подарок А-Юаню. Скоро его день рождения. — Сичэнь искоса глянул в сторону Ваньиня. — Ты приедешь? — Конечно, я ведь не могу пропустить день рождения племянника. Сичэнь улыбается, светло и ярко, а Ваньинь старается вести машину и не пялиться в сторону мужчины. Ему хочется снова закурить, поэтому не отказывая себе в удовольствии, Ваньинь закуривает, выдыхая дым в окно. — Почему ты начал курить? — Как сказал Вэй Ин, я действительно имею проблемы с агрессией. — Лаконично отвечает Цзян Чэн, но Лань Сичэнь всё ещё заинтересованно смотрит на него. — Чтобы это никак не отражалось на других, я либо пропускаю пару бокалов вина, либо курю. — Ты слишком хорошо выглядишь для человека, который ведёт такой образ жизни. Ваньинь покачал головой, усмехаясь. Лань Сичэнь сказал, что он хорошо выглядит? Или это его поплывший мозг так решил? Так или иначе, Ваньинь пытается не реагировать на открытое мнение этого человека. Когда-нибудь Сичэнь сведёт его в могилу. Сидя в кофейне, Сичэнь слегка улыбается, когда Ваньинь, не изменяя своей привычке, берёт чёрный кофе, а для него, Сичэня, заказывает жасминовый чай. Почему-то становится тепло на душе, когда симпатичный тебе человек, помнит, что ты любишь. — Это сложно? — Спрашивает Сичэнь, не упуская возможности узнать больше, да и рассмотреть красивый профиль мужчины. — Что именно? — Быть психологом. — На это сложно ответить. — Выдыхает Ваньинь, попукивая пальцами по бортику кружки. — Для всех по разному. Я ставлю себе цель помочь пациенту, не зависимо от обстоятельств. Не сказать, что на моём опыте не было провалов, но, к счастью, всё закончилось хорошо. Сейчас эти люди строят семьи, заботятся о близких и смотрят в будущее. Я рад, что каждый из них нашёл себя в мире, поэтому нет, для меня это не сложно. — Можно вопрос? — Конечно. — Сколько Ванцзи заплатил тебе, чтобы ты помог нам? Ваньинь выгнул бровь, откровенно считая мужчина перед собой идиотом — так понял Сичэнь из-за затяжного молчания и острого пронзительного взгляда. Поняв ошибку, мужчина хотел извиниться, но Ваньинь усмехнулся, покачав головой. — Лань Ванцзи заплатил мне недельным отдыхом от Вэй Ина. — Прости, я не хотел, чтобы.. — Сичэнь. — Остановил его мужчина. — Во-первых: ты не должен просить прощения. Во-вторых: Лань Ванцзи — мой зять и простой человек. Да, я получаю деньги за сеансы, но я также готов помочь ему просто для душевного равновесия. Лань Ванцзи, ты, Вэй Ин тоже иногда бывает у меня на сеансах, но вы моя семья, если кому-то из вас нужно будет помощь — я помогу. Но кто поможет тебе? — Хочет спросить Сичэнь, но прикусывает язык. Сичэнь кивает, а Цзян Ваньинь решает перевести тему, чтобы избавить мужчину от неловкости. Он спрашивает о его продвижении в примирении Минцзюэ, спрашивает о работе и племянниках. Ваньинь просто хочет провести с ним больше времени, пока Лань Сичэнь не успел разочароваться в нём полностью. Ему повезло, что его выходки терпят, поэтому Ваньинь будет брать всё, что предлагают. Ближе к вечеру, когда подарки были куплены и оставлены в машине Ваньиня до праздника, Сичэнь предлагает прогуляться пешком по парку. Улицы были хорошо освещены фонарным светом, но Ваньинь смотрел на улыбку мужчины рядом, согреваясь лучами. Он хотел осторожно взять чужую ладонь, но смог совладать с желанием и сунуть руку в карман. — Вэй Ин говорил, что ваша матушка отправляла тебя на занятия по борьбе. Всё настолько плохо? — Представь себе шарик. Ты надуваешь его, воздуху некуда деться и он лопается. Чтобы этого не произошло тебе приходится выпускать воздух. Так и у меня. Чтобы не навредить никому своим характером и действиями, матушка оплачивала мне занятия по борьбе. — Ваньинь грустно усмехнулся. — Мне досталась самая ужасная черта её характера. Сичэнь думает, что это его шанс узнать немного больше, но смотря на потерянное лицо мужчины, который глубоко задумался, он понял, что нельзя эгоистично узнать о человеке больше, если он не захочет. Поэтому думает, что будет проще поделиться откровенностью за правду. Он провёл множество часов за изучением биографии семьи Цзян и узнал то, чего не следовало бы. Ваньинь был единственным выжившим в автокатастрофе и Сичэнь стал понимать почему он держится подальше от Вэй Ина и Яньли. — Всё, что мне досталось от родителей — это воспоминания. Дядя часто сравнивал меня с отцом, говорил, что моя любовь меня погубит. Нельзя утверждать, что дядя был не прав. — Сичэнь пытается улыбнуться, но выходит слишком фальшиво, чтобы не заметить этого. — Я всегда думал: будь я чуть менее слепым, остался бы жив дядя? Смог бы стать достойным человеком, чтобы поддерживать брата и друга? — Думаю твой дядя гордится тобой, Сичэнь. Он был хорошим человеком. Хоть я и знал его немного, но Лань Цижэнь очень любил вас. — Ваньинь осторожно касается плеча, смотря в глаза. — Поехали домой? — Не хочу. — Мужчина качает головой, держа руку на плече, словно если Ваньинь уберёт её, Сичэнь потеряется. — Я не знаю когда смогу увидеть тебя в следующий раз. — Останешься у меня? Предупредим Ванцзи, посмотрим фильм и будем плакать как девчонки под мелодраму. Сичэнь пытается унять дрожь в пальцах, широко улыбаясь. Он хочет обнять этого человека, но лишь чувствует как горячая ладонь соскальзывает с плеча, оставляя холод. Сичэнь кивает, соглашается и позволяет себе обнять Ваньиня, который застыл в его руках. — Сичэнь...? — Давай постоим так немного. Можно? Ваньинь снисходительно улыбается, обнимая в ответ, правда ему приходится вытянуться в полный рост, чтобы обнять мужчину за плечи и чувствовать себя комфортно. Он не хочет думать о том как разрывается его сердце в бешенном ритме, не хочет думать о тепле и приятном запахе Сичэня. Он закрывает глаза, позволяя себе забыться в этом моменте. Под фонарём, пока снег медленно падает на землю и обнимая свою несбыточную мечту из снов.***
Сюэ Ян заходит в комнату допроса с небольшой, жёлтой папкой и садится на стул, закинув ногу на ногу. На лице растягивается ухмылка, а Цзинь Гуаньяо нетерпеливо тянет руки, получая по удар. — Отдай. — Не так то быстро, дружище. — Что там? — У них вчера было такое милое свидание, я чуть слезу не пустил. — Усмехается мужчина, смотря как лицо заключённого темнеет. — Твой влюблённый Сичэнь выглядит здоровым, даже счастливым, я бы сказал. Сюэ Ян кидает папку на стол, наблюдая с какой жадностью Гуаньяо берёт её в руки и сжимает зубы до скрипа. Его лицо темнеет, а голова раскалывается на части от осознания, что Цзян Ваньинь обыграл его. Он забрал то, что принадлежит ему, Цзинь Гуаньяо. Сюэ Ян успевает увернуться от стакана воды, полетевшего в него. Он даже не успел возмутиться, ведь Цзинь взял его за рубашку и протянул к себе, забивая на больную руку. — Что было дальше? — Не знаю. — Мужчина пожал плечами. — От количества гейской ауры меня чуть не стошнило. Может мне нужно было подержать для них свечку, для пущей убедительности их отношений? — Ян отцепил от себя чужие руки. — Хотя у него действительно зачётный зад. — Закрой свой рот. — Я не про твою принцессу сейчас говорю. — Мужчина посмеялся над глупостью друга. — Я про Цзян Ваньиня. Если нацепить на него ошейник и намордник, то будет выглядеть очень даже сексуально. Цзинь Гуаньяо скривил лицо, сжимая фотографию в руках. Сичэнь действительно встал на ноги и завёл отношения с этим ублюдком. Он был зол, растерян и убит той правдой, которую открыл ему Ваньинь. Он не верил, но смотря на то, как Лань Сичэнь обнимает его в темноте парка, Цзинь Гуаньяо хочет убить Цзян Ваньиня так, чтобы он захлебывался в своей крови. — Разрушь всё. — Что прости? И как я должен это сделать? Цзинь Гуаньяо смолк, под заинтересованный взгляд своего товарища. Ему все-таки пришлось глубоко задуматься как разрушить жизнь другого человека, ведь в первый раз этого не получилось. Задумчивость, сменялась злостью, а после такой яркой улыбкой и Сюэ Ян подумал, что его товарищ сошёл с ума. Он ухмыльнулся, когда над головой мужчины буквально зажглась лампочка. — Он приезжал ко мне. — Задумчиво сказал Гуаньяо, потирая гипс. — Укради запись и отправь Сичэню, но сначала сделай так, чтобы он возненавидел его после просмотра. — Сюэ Ян выгнул бровь. — Сичэнь ненавидит насилие, а если узнает, что Цзян Ваньинь пытался использовать его, чтобы сделать боль мне, то это заставит его задуматься. — Думаешь он настолько глуп, чтобы поверить? Гуаньяо отмахнулся, словно отгоняет надоедливую муху в сторону: — Цзян Ваньинь избил меня после того как я сказал, что он не достоин Сичэня. Вскипел и довёл меня до больничной койки. Всё просто. — Мужчина мило улыбнулся. — Пусть увидит какое животное приручил. — Нельзя просто убить этого Цзян Ваньиня? — Поверь, его душевные страдания выглядят более горячо, чем простая смерть. Сюэ Ян усмехнулся и вышел из помещения, задаваясь вопросом : почему он всё ещё помогает этому сумасшедшему придурку? Посмотрев на папку в руках, мужчина лишь пожал плечами. Его дело просто выкрасть видеозапись, переделать, отправить и наблюдать со стороны за последствиями.***
Сичэнь молча, но очень нетерпеливо ждал, когда приедет Цзян Чэн, ведь он обещал, а как правило, если Ваньинь обещает — значит выполняет. Они поздравили А-Юаня, Цзян Яньли и Вэй Ин обменивались взглядами, а Ванцзи разрезал торт, пока Цзысюань убирал тарелки со стола. Ему стало грустно от понимания, что Цзян Ваньинь может не прийти, но все-таки глупо, возможно, даже наивно, смотрел на висящее и непрочитанное сообщение, которое отправил мужчине час назад. Решив позвонить, пусть это будет навязчиво, Сичэнь слышит весёлый вскрик племянника и поднимает голову на шум. Ваньинь стоит посреди гостиной и подкидывал Сычжуя над головой, целуя в щеку. Он улыбался и Сичэнь почувствовал как сжимается сердце от радости, а ещё отметил пару моментов: Цзян Чэн очень потрёпан, словно бежал сюда, запыхавшийся, но он здесь и Сичэнь рад, что он сдержал обещание. — Я прошу прощения за опоздание. Попал в небольшую аварию, пришлось добираться пешком. Яньли принимает букет цветов от своего брата, удивлённо смотря в его глаза, но Ваньинь улыбается ей, обнимая: — Я не пришёл на вашу годовщину, прости, дел было много. — Ох, А-Чэн.. — Сестра пытается не плакать, но попытка безуспешно провалилась, стоило Ваньиню крепче обнять её. — Ты кто такой? Где Цзян Чэн? — Вэй Ин закидывает руку на его плечо, потрепав по голове, но Ваньинь ударяет брата острым локтем под ребро, заботливо придерживая его, чтобы не свалился. — Понял, это наш Цзян Чэн, всё в порядке. — Да-да, а теперь отвали от меня и отойди на пять метров, чтобы я был уверен за свою безопасность. Ворчит Цзян Чэн, выставив руку, чтобы Вэй Ин не лез обниматься, но когда это его останавливало? Теперь Вэй Ин крепко обнимает Ваньиня, поднимает его и кружит, пока сам Цзян Чэн умоляюще смотрит на Ванцзи и Сичэня. Один пытается не ржать, а второй даже не старается скрывать своего веселья. Все-таки Ваньинь скучал по своему тупому брату.***
Когда вечер начинает подходить к концу, Ваньинь укладывает детей спать, ведь Цзинь Лин пускал слюни на его костюм, а Сычжуй — милое и скромное создание, словно реальный сын Ванцзи — уснул на коленях, обняв его ногу. Так или иначе, Ваньинь был буквально облеплен детьми, а Вэй Ин — как заботливый брат, который имеет лишние ноги — сделал фотографии, непосредственно с его участием и выложил в общий чат. Стоит ли говорить, что Сичэнь смотрел на него с нежной улыбкой и искрами в глазах? Стоит ли говорить, что сердце Ваньиня сделало тройное сальто назад и вернулось обратно? Сейчас, выбираясь на свежий воздух, стоя на балконе, Ваньинь выдыхает дым, усмехаясь. Если бы ему кто-то сказал год назад или больше, что он будет счастлив, влюблён и на пути к прощению, то Ваньинь без какой либо жалости сломал ему ноги и выломал пару зубов, чтобы не болтал языком, но сейчас он расслабленно опирается на перегородку, наблюдая как снег медленно падает на землю, укрывая её белым покрывалом. Кто-то набрасывает на его плечи плед и Ваньинь видит Сичэня, притягивающего ему кружку с горячим кофе. Он принимает эту заботу, но молчит, боясь сказать лишнего. — Я рад, что ты пришёл. Сичэнь улыбается ему, забирая сигарету с тонких пальцев, приложив к своим губам под ошарашенный взгляд Ваньиня. Сказать, что Цзян Чэн в шоке — ничего не сказать, но Сичэнь только смеётся, туша окурок. — Ты не говорил, что куришь. — Это не то, чем я горжусь, но иногда бывает. — Что-то случилось? — Конечно. Ты совсем не заботишься о своём здоровье. — Меня упрекнули? — Отчитали. — Сичэнь осторожно берёт чужую ладонь согревая её в своих руках, улыбаясь. — Я должен сказать тебе спасибо еще в тот день, Ваньинь. — Сичэнь. — Нет, пожалуйста, это важно для меня. Мужчина мягко улыбается, смотря в голубые глаза. Они такие же как и прежде, только огонёк, который мелькал в морской глубине слишком редко, теперь вновь зажёгся. Сичэнь был влюблён и ему потребовалась вся сила воли, чтобы признаться в этом себе, но он не может знать сколько времени потребуется, чтобы рассказать об этом Цзян Чэну. Знал ли Ваньинь какой он потрясающий? Знал, что Сичэнь был счастлив видеть его? Знал ли какой он замечательный человек, который помог ему? Сичэнь хочет признаться, но не сейчас, когда Ваньинь так настороженно смотрит в его глазах. Не сейчас, когда они так мало знакомы, поэтому Сичэнь решает просто поблагодарить его за всё. — Цзян Чэн. — Ваньинь пытался не дрожать от нежного тона, которым было произнесено его имя, сосредоточившись. — Спасибо тебе, за всё. Я должен был поблагодарить тебя раньше, но никак не мог собраться со своими силами, чтобы сказать это. Ты потрясающий человек, дядя, брат и психолог. Когда ты вытащил меня — я был зол и растерян. Я не понимал твоей заботы и тяги помочь, словно для тебя это было важно. Когда ты сказал за Ванцзи, то я думал, что причина была в нём, но когда я помирился с Минцзюэ, то понял, что ты просто делал это для меня. Я не понимаю, что ты увидел во мне и почему захотел помочь. Спасибо тебе большое. За то, что вытащил, помог и буквально спас меня, Цзян Чэн. Я много времени думал об этом и хочу, чтобы ты знал: если тебе будет сложно, я всегда подставлю своё плечо для тебя. С сожалением отпуская чужую руку, Сичэнь позволяет себе еще один раз обнять мужчину, понимая, что ему приятно. Приятно чувствовать как Цзян Чэн дышит ему в шею и обнимает в ответ. Приятно чувствовать едва уловимое сердцебиение через слои одежды, но как бы хорошо не было, Сичэнь отпускает его, а Ваньинь удерживает за край рукава. — Постоим ещё немного? — Быстро говорит Ваньинь, пытаясь улыбнуться. — Я поделюсь пледом. Сичэнь ещё смотрит на руку, переваривая предложение и улыбается, когда смысл слов все-таки доходит. Как Ваньинь и обещал, он делится пледом, теплом и моментом. Сичэнь ещё никогда не был так счастлив и спокоен, ещё никогда не чувствовал водоворот чувств в своём сердце. За спинами мужчин потух последний свет в доме, а они даже не собирались возвращаться, разделяя между собой тишину в который было много невысказанных чувств и эмоций. Когда-нибудь. Думает Ваньинь, смотря как белый снег продолжает падать на землю. Когда-нибудь. Думает Лань Сичэнь, кладя голову на надёжное плечо.***
Разговор на балконе всё ещё оставался внутри каждого из мужчин. Сичэнь ждал удобного момента, чтобы признаться в чувствах, а Цзян Ваньинь учился снова быть частью семьи. Правда вот, Вэй Ин — личность крайне непредсказуемая, поэтому стоило ожидать беды, но кто же знал, что из-за Вэй Ина, Сичэнь забудет спокойный сон, а его воображение заиграет новыми красками.***
Вечер субботы протекал медленно, спокойно и даже слишком скучно. Вэй Ин, сказав, что у него важная встреча с братом и другом, свалил порядка пяти часов назад и до сих пор не вернулся. Ванцзи уже был готов ехать к дому Цзян Чэна — ведь Ваньинь тоже не брал трубку, а дозвониться до Хуайсана не получилось. Ванцзи, сидя на взводе, в который раз пытаясь дозвониться святой троице очень нервничал, а Сичэнь скучающе смотрел на брата, пытаясь найти способ успокоить его и отправить спать. — Ванцзи, успокойся. Что может такого случиться, что ты так переживаешь. — В прошлый раз.— Буквально шипит Ванцзи, сжимая телефон. — Когда я приехал за ними, Цзян Ваньинь и Вэй Ин чуть не раздели друг друга на барной стойке. Сичэнь почувствовал горечь предательства своего родного, любимого младшего брата. Ванцзи не взял его тогда, попросил подождать, а сам наслаждался представлением? Сичэнь в душе вытирал слезы. Упустил возможность посмотреть как Цзян Ваньинь — пусть и пьяный — танцует на барной стойке, почти полностью обнажённый. Образ заиграл новыми красками и Сичэнь почувствовал как жар прилипает к щекам. Спустя полчаса терзаний и мыслей об упущенной возможности, Сичэнь слышит грохот в гостиной, а через секунду Ванцзи буквально вылетает из кухни, встречая своего мужа рассерженным выражением лица, которое меняется на беспокойство, стоило Вэй Ину упасть на пол. — Лань Чжань! — Счастливо улыбается мужчина, целуя мужа в губы, стоило только Ванцзи поднять его на ноги. — Где ты был? Сичэнь не хочет наблюдать за семейными разборками, но упрямо стоит, оперевшись плечом на стену. — Хуайсан предложил прогуляться.. Правда, я не помню как мы оказались в баре.. Цзян Чэн отшил какого-то парня и чуть не сломал ему руку.. — Потеряно говорит Вэй Ин, отлипая от Ванцзи. — Ещё мы были в тату-салоне.. — В тату-салоне? — Кажется Ванцзи побледнел и Сичэнь пытается скрыть смешок. — Да! И я проколол соски! Представь — это пиздец как больно, но я хотел добавить разнообразия в нашу жизнь! Вэй Ин пытался поднять футболку, пока Ванцзи закрывал своё лицо руками, пряча румянец, он прекрасно слышит как брат давит свой смех, держась за стену, поэтому быстро останавливает своё пьяное создание, дабы проверить всё позже. — Кто тебя надоумил? — Ванцзи пытается злиться, но образ горячего мужа, который позаботился об их сексуальной жизни, не выходил из головы. — Цзян Чэн выглядел горячо, я думал, что и тебе понравиться. Я бы показал на нём, но слишком ревную моего Лань Чжаня. Провожая ошарашенным взглядом брата и его пьяного мужа, Сичэнь теперь пытался изгнать из воображения образ пьяного и обнажённого Ваньиня, танцующего на барной стойке, пока свет софитов прекрасно освещает пирсинг в сосках. Попытка оказалась провальной, ещё до начала. Нет, Цзян Ваньинь определённо был горячим мужчиной, который всем своим видом демонстрировал власть и холод — Сичэнь это отлично видел и часто пускал слюни, но вот, мысль о том, что Цзян Чэн способен на что-то такое.. У Цзян Ваньиня проколоты соски. Конечно Сичэнь видел какой горячий мужчина ходит под носом, но чтобы всё было настолько критично? Ему хотелось попросить Ваньиня — Сичэнь мысленно извинился за свои отнюдь не праведные желания — поднять футболку и дать просто посмотреть, но Лань Сичэнь не был уверен, что всё закончится просто просмотром. Тряхнув головой и списав всё на сексуальную неудовлетворительность и отсутствие хорошего сна, Сичэнь лег в постель и пытался заснуть, но образ чужого, голого тела мелькал перед глазами и мужчина наивно полагал, что его мозг снисходительно отнесётся к нему, правда он и тут облажался. Когда Сичэнь проснулся в холодном поту с огромной проблемой — она стояла твёрдо, остро и слегка подрагивала от мыслей. Стоя в душе, пытаясь унять своё возбуждение в четыре утра, Лань Сичэнь горько смеялся над несправедливостью жизни, бессовестно обвиняя Цзян Чэна в этом. Этот мужчина просто сведёт его с ума. Сичэнь был на грани.***
Сюэ Ян разбил стакан об голову охранника, который не хотел давать ему право забрать запись. Пришлось забирать самому и выметаться, скрываясь от камер. Он начал ненавидеть Цзинь Гуаньяо, а теперь, сидя дома и пытаясь разобраться в том, что случилось, Сюэ Ян смотрит видео. — Ах, ты мелкий выблядок. Придя к Цзинь Гуаньяо на следующий день, Сюэ Ян откровенно говоря в бешенстве кидается на него, прижимая к холодной стене. — Ты достаточно натворил дерьма, Яо. — Растрогался, что я убил его родителей? — Гуаньяо смеётся, выгибая бровь. — Ты мне должен. — Пошёл нахуй. Я не буду бегать у тебя на поводу. — Ты ещё прибежишь. Обещает мужчина, хватаясь за горло. Ему нужно подделать видео и уничтожить счастье Цзян Ваньиня, но смотря на закрытую дверь комнаты допроса, Цзинь Гуаньяо обречённо опускает голову, ударяя холодный бетонный пол. — Ненавижу тебя Цзян Ваньинь.***
Решив провести хорошо вечер и избавиться от негатива, Сюэ Ян широко улыбается, когда видит поздно вечером Цзян Ваньиня и ещё пару ребят в его компании. Это удачная попытка осуществить свои фантазии и поймать благоверного на измене. Дождавшись, когда мужчина останется один, Ян присаживается как можно ближе, соблазнительно проводя ладонью по груди, ловко растягивая пару пуговиц. — У тебя зачётный зад, красавчик. Не хочешь показать, что скрывается под остальной одеждой? Мужчина смотрит на чужое лицо, холодно ухмыляясь, чувствуя как незнакомец положив руку на талию, ощутимо сжимает её. Засияв, словно майское солнце от бездействия своего оппонента, Сюэ Ян поднимается с места, но чего он не ожидал, так это того, что при очередной попытке прикоснуться к чужому телу, Ваньинь прижмет его лицо к барной стойке, скручивая руку до ощутимой боли. — Любишь пожестче? Что-ж, такой расклад меня более, чем устраивает. Ваньинь молча выкручивает руку сильнее, чувствуя как она дрожит, склоняясь к уху: — Думаю, что лучше покажу пару приёмов, чтобы отшивать таких ублюдков как ты. Итог: Сюэ Ян пытается вытереть кровь со своего лица, прижимая больную руку к груди, глухо смеясь. Всё таки Цзян Ваньинь не тот за кого себя выдаёт и ему ничего не остаётся, кроме как выполнить последнюю просьбу своего товарища. Он смонтирует чертово видео, отправит его Лань Сичэню и пусть Цзян Ваньинь знает, что лучше не отшивать таких парней как он. Сюэ Ян был зол за свою руку и разбитый нос, а Цзян Ваньинь должен заплатить за его боль.