***
Выходя из комнаты ближе к трём утра, Ваньинь обнаруживает на кухне сидящего на стуле Сичэня, смотрящего в одну точку. Синяки под его глазами явно говорили о том, что мужчина очень устал, но не собирается спать, а теперь Ваньинь будет чувствовать вину, что не повёл его в постель за ручку, не почитал сказку на ночь и не поцеловал в лоб, как делает это с Цзинь Лином. Хотя Ваньинь не отказался бы уложить его спать другими, более взрослыми, методами, но он лучше вырвет себе язык, чем предложит подобное своему пациенту. Понимая, что Сичэнь не заметил его присутствие, Ваньинь ставит стакан воды на столик у дивана с характерным звуком, привлекая внимание. — Не спишь. — Мгм. — Мне взять тебя на руки и отнести в кровать? — Ваньинь ловит чужой взгляд на стакане, протягивая его мужчине. — Думаю это будет лишним. Я просто задумался. — Сичэнь принял стакан воды, осушая его парой глотков. — Ты переживаешь. — Честно признать — да. Мы не виделись почти целый год, у него своя жизнь, боюсь мешать его счастью. — Послушай. — Ваньинь присел рядом, сложив руки на груди. — Ванцзи переживает за тебя, спрашивает о тебе. Хочет помириться и стать снова семьёй. Мне бы хотелось, чтобы ты сделал этот шаг. Что тебя пугает? — То, что он разочаруется в правде? Не знаю. Чувствую предвкушение и желание помириться, но боюсь этого больше всего в своей жизни. — Я буду рядом. — Ты и так много делаешь. Не хочу, чтобы ты решал эту проблему сам. — Так или иначе, я уже её решаю, Сичэнь. Просто будь собой. Пойми, что это твой брат, он будет принимать тебя таким, какой ты есть. В крайнем случае мы можем вышвырнуть его из моего кабинета, а потом не пускать на порог дома. — Спасибо. Сичэнь слабо улыбается, ставя стакан на стол и откидывая голову назад. Он чувствует умиротворение и желание спать. Тишина вокруг них не давит, а Ваньинь не торопит с разговорами, что несомненно помогает. Чувствуя тепло под боком, Сичэнь вновь слышит знакомую мелодию, которую Ваньинь недавно напевал ему, чтобы успокоить. Сейчас куда лучше, сейчас правильно, даже когда его голова склоняется на чужое плечо, а глаза медленно закрываются. Он чувствует, что это правильно, даже когда мелодия мелькает на поверхности сознания, помогая окунуться в глубину сна.***
Просыпаясь в теплой постели, Сичэнь слышит тихое мурчание кота, моментально подскакивая с места. Он пытается вспомнить, что вчера было. Ваньинь пришёл на кухню, дал ему стакан воды и присел рядом. Помнил приятную мелодию, а после - пустота. Видимо его психолог позаботился о том, чтобы Сичэнь не встал с болью во всех конечностях, ведь диван не такой уж и большой, а с его то ростом.. Приятный аромат как всегда заполняет кухню. Ваньинь что-то увлечённо готовит, изредка отвлекаясь на время, что-то бормочет себе под нос и хмурится, переворачивая тост. Сичэнь отметил, что он с влажными и распущенными волосами выглядит куда моложе, а ещё это задумчивое лицо.. — Доброе утро, Сичэнь. Проходи, не нужно стесняться. Выключая плиту, ставя завтрак на стол, Ваньинь делает жасминовый чай для Сичэня, а себе чёрный кофе, смотря на мужчину в дверях, который замялся под пронзительным взглядом, неловко почесывая затылок. Сичэня терзают сомнения и страх. — Сегодня ночью.. Сегодня ночью что было в стакане? — Думаешь я подсыпал тебе снотворное? — Ваньинь заметил как сосед виновато отвёл взгляд и кивнул. — Простая, холодная вода и ничего больше. Ты просто устал, вот и уснул. Я бы не поступил так с тобой, да и снотворного у меня нет. — Ты пел мне и перенёс на кровать. — Сичэнь поборов смущение присел за стол. — Цзинь Лин боится темноты и отказывается спать. Он засыпает, когда я напеваю ему. А потом я отношу его в кровать. — Ты сравнил меня со своим племянником? Напоминаю : я вешу намного больше, чем Цзинь Лин. — Ваньинь напротив лишь пожал плечами. — Что за мелодия? — Не знаю. — Прохладно ответил Ваньинь, делая глоток кофе. — Когда-то мама пела её А-Цзе, чтобы она уснула. Я просто запомнил. Ешь давай, остынет. Сичэнь моментально обратил внимание на проскользнувшую эмоцию на лице Ваньиня, но спорить не стал, да и не разобрал толком. То ли это была грусть, то ли боль, Сичэнь не хотел бередить старые раны. Раз он быстро перевёл тему, значит на то есть причина. Он хочет узнать в чем она заключается, но не хочет сильно ранить столь заботливого, по отношению к нему, человека. Это было бы несправедливо. — У нас есть час на сборы, если ты не передумал конечно же. А потом отправляемся. — Хорошо. Я буду готов. Ваньинь молча кивнул и расправился со своим завтраком за считанные минуты, оставляя Сичэня за столом, чётко приказав, чтобы он не спешил, ведь время ещё есть, а Ванцзи может и подождать. К такой заботе он не привык, но почему-то становится очень тепло на душе. Пока Ваньинь ушёл собираться, судя по звуку включенного фена, Сичэнь пил ещё горячий чай, понимая, что в нём нет особой тревожности или страха. Он немного нервничает, но это нельзя назвать паникой. Чтобы не заставлять Ваньиня ждать, Сичэнь доедает свой тост, в который раз молясь на умение психолога готовить, мужчина отправляется одеваться, а когда спустился, готов был пускать слюни и падать с лестницы, но успел удержаться. Привычный маленький хвостик на затылке, — хотя с распущенными волосами Ваньинь выглядит моложе— идеально ровный тёмно-синий костюм, прилегающий к изгибам тела, к бёдрам, к которым хотелось прикоснуться и ровные ноги. Он выглядел потрясающе, Сичэнь даже замер на месте, не зная куда деть глаза. На талию, которая идеально поместилась бы в его руках или на бёдра, которые обтягивали штаны.. — Готов? Ваньинь обернулся и Сичэнь все-таки подавился слюной, едва кивнув. Когда Ваньинь сидел за работой в очках, простой растянутой футболке и штанах, то не выглядел так горячо, как в костюме. Он был готов отдаться на кухонном столе или же отымел Ваньиня сам, если бы он разрешил, а брату бы нагло соврал, что переживал о встрече и боялся смотреть в глаза. Но мечты остаются мечтами, поэтому Сичэнь вдохнул поглубже свежий воздух, когда они вышли, мысленно оплакивая потерю возможности рассматривать чужой зад в обтягивающих брюках, который теперь был благополучно скрыт пальто.***
Доехали они слишком быстро, как понял Лань Сичэнь, когда Ваньинь припарковал машину и вылез из неё, бросая взгляд на наручные часы. Видимо у него есть время в запасе, поэтому он прикуривает сигарету, оперевшись на машину. — Они прибудут через минут двадцать. Хочешь подождать здесь или пойти внутрь? Хотя на улице прохладно, поэтому предложу пройти в кабинет и ждать там. — Хорошо. — Сичэнь смотрит на выброшенный в урну окурок сигареты, отправляясь вслед за мужчиной. Он хочет больше узнать о нём, хочет поговорить о простых вещах, понимая, что ему очень даже нравится общаться с психологом или с Ваньинем, хотя, возможно, ему просто нравится проводить с ним время. Сичэнь надеется, что ему удастся узнать поближе мужчину и не сойти с ума. Кабинет выглядит слишком простым. Два дивана напротив друг друга, маленький кофейный столик и большие окна, завешенные шторами, пару полок с разными книгами и шкафчик под ними. Ничего за что можно было бы зацепиться, словно этот кабинет и вовсе не обжит. Словно Ваньинь не хотел оставлять тут следы своего присутствия или просто слишком сильно любил минимализм, что оставил всё так. В течение пятнадцати минут, Сичэнь наблюдал как Ваньинь сидит на диване и пьёт свой отвратительный, судя по запаху, кофе, а ему принёс чай. Не сказать, что это был изысканный сорт, но становится куда лучше. В отличии от Сичэня, Ваньинь закинул ногу на ногу и смотрит в письменные отчёты на листах. Он спокоен, словно его не трогает эта ситуация, хотя — насколько помнит Сичэнь — Ваньинь предпочитает проявлять хладнокровие в разговорах с пациентами, задаёт вопросы по делу и очень сосредоточен на работе — это он понял по тонкой морщинке между бровей. Наблюдать за ним — одно удовольствие. Дверь в кабинет открывается с громким стуком об стену и на пороге стоит парень в красной рубашке и чёрном костюме, громко приветствуя всех. Он широко улыбается, проходя в кабинет под раздражённый выдох Ваньиня и садится на свободный диван, раскинув руки по спинке. Следом заходит Ванцзи, словно живая статуя и прикрывает дверь за своим непутевым мужем, снимая пальто и вешая в отведённое место. — Привет А-Чэн, здравствуйте, Лань Сичэнь. — Веди себя прилично и заткнись, пока я не вышвырнул тебя за дверь. — Фу какой ты грубый. — Вэй Ин улыбнулся на закатывание глаз своего брата, обращая своё внимание на ровную спину своего мужа и напряжённую позу Сичэня. Вэй Ин также отметил состояние своего брата, который выглядел как живой мертвец с синяками под глазами и пустым взглядом. Он уже видел это. — Брат. — Ванцзи.. Кажется не один Вэй Ин ощутил это напряжение в воздухе, смотря на Ваньиня, нервно крутящего ручку меж пальцев. Это беспокойство. Он отчётливо чувствует его, но тишину не нарушает, отдавая волю братьям Лань поступать как считают нужным. Ванцзи сидит неподвижно и смотрит на брата с радостью, — Вэй Ин сумел распознать это по сжавшимся пальцам рук — и немного нервничал. А вот Лань Сичэнь больше походил на белое полотно, почти сливаясь с интерьером и тусклыми стенами кабинета, да и выглядел так, словно хочет находиться где угодно, но не здесь. Тишина начинает давить на виски и Сичэнь чувствует тошноту и головокружение. Кажется он не был готов к этой встречи, наивно полагая, что проблема решит сама себя и Ваньинь поможет, но он сидит рядом и смотрит на него, кидая взгляд на Ванцзи. Ему хочется уйти отсюда, выбежать на улицу и сбежать как можно дальше, но он уверен, что это будет воспринято не так, поэтому молчит и неуверенно поворачивает голову в сторону своего младшего брата, напряжённо улыбаясь. Просто рефлекторная улыбка, от которой Ванцзи хмурит брови. Вэй Ин кажется замечает это и осторожно кладёт ладонь на руку Ванцзи, поглаживая пальцем. Сичэнь ощутил желание сжать руку Ваньиня, но отказался от этой мысли. Когда напряжение достигает окончательной точки, Сичэнь прячет своё лицо в ладонях, не в силах играть в гляделки с братом. Он все-таки слабее этого. — Прости. — Тихое срывается с его губ и кажется Лань Сичэнь чувствует как уголки глаз начинает печь. — За всё прости. Я поступил слишком глупо и теперь хочу попросить у тебя прощения. Я понимаю, что мне нужно было прийти к тебе раньше, понимаю, что должен был просить у тебя прощения, но я рад, что ты всё ещё считаешь меня своим братом. — Ты всегда им был. — Спасибо. — Он чувствует, что может дышать. — Я наговорил тебе множество обидных слов и ты ушёл тогда. Я не стал тебя останавливать, был обижен и расстроен, что ты не можешь принять мой выбор. Сначала я думал, что ты презираешь меня за то, что твой брат - гей, но со временем понял, что ты просто не любил Цзинь Гуаньяо. — Не мне выбирать кого тебе любить. — Не думаю, что он любил меня. — Сичэнь грустно усмехается. — Чем больше думал, тем больше понимал, что любил только я. Возможно, не будь я таким слепым, то дядя был бы жив. Ванцзи замирает, беспомощно смотря на Ваньиня, который решил отвернуться, а после на мужа, сидящего рядом и надёжно сжимающего его руку. Он не мог рассказать своему брату о том, что хотел подойти в тот момент и поддержать, но тогда Цзинь Гуаньяо отвёл его в сторону, а после, Ванцзи узнал, что Лань Сичэнь уехал. — Ты не виноват в этом, Сичэнь. — Вэй Ин рядом слегка улыбается ему, склоняясь ближе к Ванцзи, обнимая его. — Цзинь Гуаньяо ненавидел его по собственным причинам. И убил тоже. Ты не должен винить себя и Лань Чжань не винит тебя. — Глупо винить себя в том, что не смог оставить, Сичэнь. Мёртвых не вернуть, но думаю, Лань Цижэнь был бы горд, что ты смог наконец-то сделать этот шаг. — Говорит Ваньинь, глядя в окно. Сичэнь не останавливает стекающие капли слез с глаз, а Ваньинь протягивает салфетку, тактично молча, позволяя ему выпустить эмоции. Он был благодарен, что Ванцзи ещё считает его братом и хочет помириться, благодарен Ваньиню, который спас его и помог сделать этот шаг. Он чувствует как эмоции переполняют и уже не скрывает рыданий, рвущихся изнутри. Кажется он чувствует, что его обнимают и гладят по голове, прижимая к груди. Это его брат, брат, которого он прогнал год назад и наговорил ему настолько обидных вещей, что на месте Ванцзи, Сичэнь бы вычеркнул этого человека из своей жизни и забыл. Но Ванцзи обнимает его, позволяет стирать слезы белоснежным костюмом, даже не заботясь о нём. Ему приятно держать своего, пусть и плачущего, старшего брата в руках и чувствовать, что он живой и дышит. Мужчина смотрит на Ваньиня и едва слышно шепчет «спасибо», обнимая брата крепче. Он почти не спал, думая над словами Цзян Ваньиня. «Он хотел умереть», Ванцзи ещё долго будет помнить это, будет помнить как Ваньинь молча помогал им, не прося ничего взамен. Вэй Ин напротив плачет, принимая салфетку от Ваньиня, который осторожно присаживается рядом, дабы не мешать братьям Лань, но глупый брат всё понял не так и уже вытирает свои сопли на его плече. — Дурак. Еле слышно шепчет Ваньинь, приобнимая брата за плечи, чувствуя давление в своей груди. Будь бы он более сентиментальным, то с удовольствием расплакался бы, но он не для того провёл семь лет в раздумьях, чтобы рыдать от чужого воссоединения. Ему хватило с лихвой брата с сестрой, которые приняли его обратно. Ваньинь до сих пор не мог понять зачем, но был благодарен и эта благодарность проявляется в молчаливой поддержке для своего брата. Он любит этого идиота, но никогда не признает это вслух. Когда Сичэнь более-менее приходит в себя, принимая стакан воды от Ванцзи, он чувствует как ещё один камень упал с его души в пропасть. — Как ты себя чувствуешь? — Тихо спрашивает Ванцзи. — Боялся, что ты не сможешь принять меня обратно, хотя Ваньинь обещал вышвырнуть тебя из кабинета, если ты сделаешь или скажешь что-то лишнее. — Это очень похоже на тебя, А-Чэн. — Не смотря на то, что я сказал, я бы так сделал. И ни ты, ни Ванцзи никак не остановили бы меня. Я забочусь о своих пациентах. — Лань Чжань тоже твой пациент. — Тихо прокомментировал Вэй Ин, пряча смешок. — Так или иначе, я бы сделал выбор в пользу Лань Сичэня. — Как вы познакомились? — Сичэнь покосился в сторону брата. — О, это довольно интересная история. — Вэй Ин широко улыбнулся. — Я нашёл его в переулке год назад. Он был пьян, пришлось тащить домой, а там дальше закрутилось само собой. Лань Чжань не особо умел проявлять какие-то эмоции, да и часто выпадал из реальности, поэтому я познакомил его с Цзян Чэном. Это было спустя полгода после начала наших отношений, Цзян Чэн был в бешенстве, узнав, что я встречаюсь с мужчиной. — Гомофоб? — Осторожно поинтересовался Сичэнь, смотря на Ваньиня, чье лицо ничего не выражало, хотя он уже оплакивал потерю такого горячего мужчины. — Не гомофоб. Просто знаю своего брата и его непостоянство в отношениях, после которых он напивается в стельку и вытирает об меня сопли, жалуясь на несправедливость жизни. Поэтому и не принял сразу тот факт, что Вэй Ин наконец-то остепенился, думал, что пошутил, но не ожидал того, что спустя пару месяцев он женится. В какой-то мере я даже рад, что на одну головную боль стало меньше. — Ты меня обожаешь, Чэн-Чэн. — Я реально вышвырну тебя из кабинета и Лань Ванцзи меня не остановит. — Ты не видел меня неделю, А-Чэн! Неделю! Это слишком много! — Я отлично отдыхал в это время. — Ваньинь ухмыляется, смотря как его взрослый и весьма разумный брат показывает язык. Сичэнь улыбнулся. Это шанс узнать больше о Ваньине и его жизни, хоть он и вступает в дружескую перепалку с братом, но делает это без прямого намерения обидеть. Ещё он узнал, что Ваньинь стоически терпел чужие сопли на своих плечах от брата, заботился о нём. Он мысленно потирает руки, ловя взгляд брата, виновато улыбаясь. Ванцзи всё ещё прекрасно читал его и понимал, Сичэнь был рад, что эта способность никуда не делась. — А как вы познакомились? — Осторожно спрашивает Ванцзи, косясь на Ваньиня, чье лицо явно выражали желание избить его и вышвырнуть из кабинета как обещал. — О.. Ну тут ничего особенного. — Сичэнь неловко потирает затылок. — Когда Цзинь Гуаньяо посадили, то я был в смятении от правды. Нашёл, через знакомых, номер психолога и записался. Ваньинь оказался хорошим специалистом. Ванцзи знает, что это откровенная ложь, но лишь кладёт руку на плечо Сичэня, улыбаясь уголком губ. — Я рад, что теперь всё в порядке. — Я просто понял, что Цзинь Гуаньяо должен остаться в прошлом, где ему и место. Это несомненно опыт, но надо двигаться дальше. Я благодарен, что Ваньинь помог мне справиться. — Каждый заслужил второй шанс, Лань Сичэнь. То, что ты справился — это уже большой шаг. Ты на пути к примирению с братом, отпустил Цзинь Гуаньяо и обрёл новую семью. Правда, если Вэй Ина станет слишком много, даю разрешение разок втащить ему, у тебя отличный удар. — Эй! А меня спросить? — Воскликнул Вэй. — Видишь? Он даже не против. — Ваньинь усмехается, ловя кулак брата, который намеревался ударить его в плечо. — Костей не соберешь, Вэй Ин. — Хороший удар? Вы дрались? — Ванцзи теперь смотрел на смущённого Сичэня и скучающего Ваньиня. — Ваньинь победил. — Признается Сичэнь. — Даже я не дерусь Чэн-Чэном. Матушка отправляла его на тренировки по каратэ, чтобы хоть как-то справиться с его неконтролируемой агрессией, поэтому даже я не лезу к нему лишний раз! Сичэнь внимательно посмотрел в сторону психолога, который делал вид, что не имеет к этому разговору отношения. Теперь он понял почему Ваньинь так хорошо сложен, хотя с его неконтролируемой агрессией не сталкивался, поэтому был благодарен, что Ваньинь отделал его ещё по-божески. — Это был дружеский спарринг. — Соврал психолог. — Как видишь руки и ноги у него целы. — То есть, когда ты обещал сломать ноги — это была не просто шутка? — Он уже угрожал тебе? Знаешь, у нас в школе были прозвища, у него — Саньду Шеншоу. У меня — Тёмный старейшина. А-Чэн сломал ногу старшекласснику из-за неудачной шутки в наш с ним адрес, а я буквально свёл его с ума. Парню пришлось менять школу. — О.. — Многочисленно выдал Сичэнь. — Корень всего хаоса и тёмный старейшина? Почему? — Ванцзи заинтересованно посмотрел на братьев Цзян. — Всё после того случая со старшеклассником. — Он сказал, что раз мы так близки с братом, то определённо делим вместе постель. Ни для кого не секрет, что Вэй Ин - мой приёмный брат. Когда в старшей школе узнали, что Вэй Ин гей, то было много проблем. Пришлось вмешаться. Дети — самые жестокие существа, пока не поставишь на место, травля будет продолжаться, пока ты не сломаешься или не покажешь свою силу. Когда я сломал ему ногу, травля прекратилась. — Просто мы с Цзян Чэном знаем друг друга с самого детства! В школе особо не меняли своё отношение, всегда проводя время вместе. Ваньинь конечно горячий парень, но явно не в моём вкусе. Хотя тело у него хорошее, да и.. — Вэй Ин. — Предупреждающе скрипнул зубами Ваньинь. — Не суть короче. Я — гей, да, но тогда всё закончилось хорошо. Матушка правда гоняла нас кнутом по дому, но это определённо было весело. — До тех пор, пока она не догнала нас. — Ваньинь усмехнулся воспоминаниям. Тело до сих пор болело от них, но это определённо было хорошее время. — У вас было весёлое детство. — Туманно ответил Сичэнь, в который раз оплакивая возможность услышать больше о Ваньине. Он и так видел какой горячий мужчина ходит под носом, а Вэй Ин сыпет соль на рану. — А у вас нет? — Нет. — Ванцзи покачал головой. — Дядя настоял на домашнем обучении, после смерти матушки. Он решил, что школьное образование только испортит нас, поэтому обучал нас лично. — Сказал, что мы должны позабыть детство и встать взрослыми. Но, что могли сделать дети в десять лет? — Продолжил Сичэнь. — Нам ещё до рождения было суждено стать людьми с высокой моралью, поэтому пришлось слишком рано повзрослеть. Отец не участвовал в нашей жизни, к матушке изредка позволяли прийти. Ваньинь замер и переглянулся с братом, который буквально увидел лампочку над его головой. Он нашёл причину такой степени привязанности Сичэня к Цзинь Гуаньяо. Теперь всё стало на свои места, он прочистил горло: — Помнишь я задавал тебе вопрос, касательно Цзинь Гуаньяо? — Сичэнь кивнул. — Эмоциональная зависимость. — Эмоциональная зависимость? — Она возникает с раннего детства. Человек на подсознательном уровне ищет тепла, а когда находит, то часто путает это с любовью. Я не имею права оскорбить твои чувства, но все вопросы, которые я задавал тебе — были проверкой. Как психолог — я должен был найти причину зависимости, но слушая вас двоих, — он указал на братьев Лань. — я понял, что твоей вины здесь нет, Сичэнь. Твой отец не участвовал в вашей жизни, а мать — по словам Ванцзи — относилась к тебе с присущим холодом. Обычно это случается в семьях, где ты второй ребёнок, а учитывая договорной брак ваших родителей, последствия оказались серьёзными. — Я признаю, что в некоторой степени страшился мысли о расставании с Цзинь Гуаньяо, но всё ещё не понимаю. — Этот идиот. — Ваньинь указал на Ванцзи. — Не может отказать моему брату вообще ни в чем, но Ванцзи знает, когда Вэй Ин переступает грань и останавливает его. В случае тебя и Цзинь Гуаньяо, я не могу утверждать подобного, поэтому склоняюсь к эмоциональной зависимости. Ты можешь этого не понимать, думать, что любишь, из раза в раз отдавая всё больше, но такой человек как Цзинь Гуаньяо может легко понять это и воспользоваться. — Я понимаю. — Сичэнь склонил голову, ощущая небольшую боль от чужих слов, но это уже не чувствуется так критично как неделю назад. Возможно он даже ударил бы Ваньиня за такие прямые слова, но он по всей видимости прав, раз Лань Сичэнь слишком слеп, чтобы не видеть очевидного. — Ты не должен себя винить, помнишь? — Ваньинь снял очки, чувствуя себя идиотом от угрожающих взглядов Ванцзи и Вэй Ина. — Цзинь Гуаньяо не заслужил новости, что Лань Сичэнь не справился без него.. — Покажи ему, что ты лучше и выше этого. — Продолжил Сичэнь, усмехаясь своей глупости. — И ты показал. — Ванцзи рядом поднимается. — Ты сделал шаг навстречу и я рад, что ты наконец-то смог отпустить это. Ты всё ещё мой брат и останешься им навсегда, хочешь ты этого или нет. Я скучал по тебе, Сичэнь. Сичэнь принимает протянутую руку и поднимается, смотря как братья Цзян сидят на месте, давая друг другу пять. Он видит как Ваньинь кивает ему, а Вэй Ин широко улыбается с блестящими в глазах слезами. Ванцзи стоит рядом и поддерживает его после всего, что произошло. Сичэнь никогда не чувствовал такой лёгкости в своей душе за этот год. Он обнимает брата, который охотно отвечает ему взаимностью, стискивая ткань пиджака на спине, чувствуя свободу. — Не хочешь тоже обняться? — Шепчет на ухо Вэй Ин своему брату, но его лицо отталкивают. — Эй, А-Чэн! Твой старший братик хочет обняться. Почему ты такой жестокий? А-Чэн, я же приеду к тебе в гости и напою тебя, чтобы ты сам лез обниматься! — Думаю, надо завести собаку. — Задумчиво говорит Ваньинь, смотря на своего брата свысока, но протягивает руку. — Ты не посмеешь. — Вэй Ин содрогается, наблюдая как насмешливо поднимается бровь Ваньиня. — Ладно. Обойдусь без объятий. Ванцзи приобнимает его сзади, а Вэй Ин довольно улыбается и показывает брату язык, который тут же закатывает глаза и отворачивается, скривив лицо. — Спасибо вам, Цзян Ваньинь. — Ванцзи пожимает ему руку. — Спасибо, что помогли. Не хотите все вместе сходить в кафе? Тут недалеко есть одно заведение, думаю, что нам есть, что обсудить. — А то смотря на стены в твоём кабинете, Чэн-Чэн, даже я впадаю в депрессию. Пойдём с нами. — Вэй Ин чувствовал, что брата нужно снова вытягивать, поэтому поддерживает идею Ванцзи. Он не хочет упускать его из поля зрения. — Я на работе. Поэтому без меня, ребят. — Ваньинь падает обратно на диван, полностью игнорируя взгляд Вэй Ина . — Вам есть, что обсудить, моя работа закончена. — Ты приложил больше всех руку в этой работе. Пойдём с нами.— Тихо сказал Сичэнь, находя идею брата очень заманчивой. У него будет шанс узнать больше о психологе и увидеть его в другой обстановке. — У меня есть небольшое дело с которым нужно разобраться. — Ваньинь посмотрел в окно, потерев глаза, только сейчас Вэй Ин обратил внимание на побитые костяшки брата, прищурившись. — С кем ты подрался? — Позавчера на меня напали, пришлось применить свои способности. — Ваньинь откровенно врёт, намеренно не смотря в его сторону. — Идите уже. Встретимся в четверг у Яньли. — В четверг мы собираемся у тебя. — Какого х.. Что прости? — Ох ребята, я забыл сказать, что у меня есть пара моментов, которые нам нужно обсудить с Цзян Чэном по поводу ужина, поэтому вы пойдете без нас. Вэй Ин резко меняет свой выбор и улыбается на непонимающий взгляд брата, помогая своему мужу одеться и протягивает пальто Сичэню, давая очень прозрачный намёк на то, что братья Лань пойдут одни. Они позволят им обсудить всё, что произошло между ними без посторонних, поэтому Вэй Ин не очень прилично выпроваживает мужчин из кабинета: — Люблю тебя, Лань Чжань! Проведите хорошо время! Вэй Ин резко захлопывает дверь, запирая её изнутри под шокированные взгляды Ванцзи и Сичэня. Если он так поступил, то Ванцзи включит дурака и поведёт своего брата в обещанное кафе и приведёт с ним время. Он надеется, что Ваньинь не выйдет из себя за такое самоуправство и всё обойдётся.***
— Цзян Ваньинь. Угрожающе начинает Вэй Ин, открывая окно и присаживаясь на подоконник. Он замечает, что Ванцзи садится в машину вместе с Сичэнем и уезжают, а потом переводит взгляд на брата, который устало потирает лицо, склоняя голову. Он надеется, что Цзян Ваньинь сделает шаг навстречу и откроется, хотя в прошлый раз всё закончилось куда печальнее, но Вэй Ин верит, что его умный, младший братик доверится. Иногда он не может понять его, но сейчас нутром чувствует, что что-то не так, поэтому хочет помочь. Просто Вэй Ин не хочет в один день узнать, что Ваньинь не справился и пошёл по пути Лань Сичэня. Брат уступает ему на удивление слишком быстро и садится рядом, протягивая ему одну из сигарет, разделяя момент, Лань Ванцзи будет зол и недоволен, но кого это сейчас волнует? Вэй Ин даже мысленно удивился такому жесту, ведь обычно, Ваньиню требуется слишком много времени и сил, чтобы показать свою слабость. — Я в субботу был у Цзинь Гуаньяо. — Говорит мужчина, прислоняясь головой к холодному стеклу. — Ты его так? — спрашивает Вэй Ин. — Его, потом ближайшую стену, которая попалась под руку. Сначала я хотел спросить его за Лань Сичэня и Лань Цижэня, но он отказывался говорить пока я не скажу получил ли удовлетворение от смерти родителей. У меня рука дёрнулась и, кажется, я сломал ему нос. Я думал, что это неисправность машины и тормоза отказали от холода, что не справился с управлением и поддался раздражению, а это оказалось его «помощь».— Ваньинь грустно усмехается, стирая слезы. — Он намерено это сделал, чтобы отомстить мне и матери за то, что я якобы занял его место и не дал ему получить признание отца, а потом ты уже знаешь.. —Этот ублюдок... — Семь лет, Вэй Ин. — Тяжело произносит Ваньинь, потянувшись ко второй сигарете. — Я семь лет не мог простить себе этих ошибок и свою невнимательность, пока этот мелкий ублюдок купался в свете. Я не знаю можно ли ещё больше ненавидеть себя за слепоту, на оказывается, да — можно. — Как ты вообще держишься? — Вэй Ин забирает из дрожащих пальцев сигарету, приобнимая брата и помогая ему пересесть на диван, падая рядом. — Почему не сказал раньше? — Не знаю. — Потеряно роняет Ваньинь, опуская голову на плечо Вэй Ина. — Я не хотел, чтобы Сичэнь что-то узнал. Ему и так досталось от этого урода, не хотелось прибавлять проблем. Не хотел, чтобы он услышал этот разговор. И вы с А-Ли пострадали. Из-за меня столько всего случилось, не хотел тревожить и в этот раз. Думал справлюсь. —Да на тебе лица нет. А-Чэн, мы с А-Ли рядом, всё хорошо. Почему ты думаешь, что ты не важен нам? Мы не виним тебя в том, что случилось. — Не говори ей. — Тихо просит Ваньинь, роняя слезы. — Ей не нужно знать. — Хорошо, но обещай, что будешь чаще разговаривать со мной о своих проблемах. Я твой брат, Цзян Чэн, я приму тебя любым, помнишь? Ты помогаешь людям, но кто поможет тебе? Я не хочу, чтобы ты закончил как Лань Сичэнь, не хочу, чтобы мне в один день позвонили и сказали, что ты не справился. Этот ублюдок не заслужил такой новости. — Вэй Ин. — Ваньинь пытается остановить поток слов брата, но он лишь крепче обнимает его и мужчина сдаётся. — Я хочу, чтобы мой брат был рядом. Хочу, чтобы он перестал быть тенью самого себя. Я люблю тебя любого, но мне хочется видеть того А-Чэна, которого я всегда знал. Перестань винить себя, Цзян Чэн. Цзинь Гуаньяо не стоит и твоего мизинца. Ты замечательный брат, дядя и психолог. Хватит себя винить, мы скучаем по тебе, почему ты не хочешь принять того, что мы тебя любим? Вэй Ин чувствует как Ваньинь дрожит в беззвучном рыдании на его плече и обнимает крепче. Он лично убьёт Цзинь Гуаньяо, если придёт проведать его в ближайшее время, а сейчас будет обнимать брата и поддерживать его. Он не помнил когда в последний раз Цзян Чэн доверял ему что-то личное. Показывал свою слабость, но Вэй Ин рад, что брат ему доверился, поэтому сохранит этот момент в памяти. — Я тебя люблю, Цзян Чэн. — Тихо говорит мужчина, прикрывая глаза. Он помнит ту боль, когда ему надоело одиночество брата и Вэй Ин заявился на порог дома, как только узнал где живёт Ваньинь. Помнит как брат даже не смотрел в его сторону, предпочитая уничтожать бутылку виски в темноте дома. Он заметно похудел за последние годы, когда прятался. Вэй Ин помнит как пытался раскачать его и помнит как Ваньинь вспыхнул словно спичка после его слов. — Ты не виноват, А-Чэн! — Да, что ты понимаешь?! — Кричит мужчина.— Я убил их Вэй Ин, я должен был сдохнуть в той машине! Убирайся отсюда! Я сказал пошёл вон! Вэй Ин пытался остановить разбушевавшегося брата, но не ожидал, что Ваньинь в порыве гнева сломает ему руку и вышвырнет из дома. Но он стал будто бы ближе после перелома, долго винил себя и приходил к нему в больницу, чтобы проверить. Долго молчал, когда Вэй Ин пытался поговорить с ним, а потом уходил, возвращаясь на следующий день, принося любимые фрукты. — Прости меня. — тихо обронил Ваньинь, собираясь уходить, но Вэй Ин ухватил его за край пальто, крепко сжав. — Обещай, что вернёшься к нам А-Чэн. Обещай, Цзян Ваньинь. — Он смотрел на брата со слезами на глазах, пытаясь ухватиться за призрачную надежду, которая медленно утекала сквозь пальцы. Он хотел вернуть своего брата, он не хотел видеть как Ваньинь убивает себя под толщей вины и ненависти, которую направил на себя. Ваньинь тогда долго смотрел на его руку, всё ещё держащую за край пальто. Он осторожно отцепил её, стараясь меньше касаться тела Вэй Ина, чтобы ненароком не причинить боль и ушёл. На следующий день Ваньинь не пришёл, как и в последующие, оставляя после себя призрачный шлейф тьмы. Когда Вэй Ин потерял последнюю нить надежды на примирение, дверь в палату осторожно открылась, пропуская брата. Он ощущал желание ударить его, обнять, прижать к себе и не отпускать, но только разрыдался как ребёнок, когда Ваньинь упал на колени перед койкой, обнимая, цепляясь так, словно только понял, что Вэй Ин живой человек, который не откажется от него. Ваньинь сделал этот шаг сам, когда был готов встретиться с сестрой. Они втроём сидели на кухне в удушающей атмосфере и Ваньинь несмело признался, что оставит желание идти в полицию и станет психологом, нарушая тем самым тишину. Тогда Яньли улыбалась, а Вэй Ин чувствовал гордость за него, правда эта тонкая нить примирения стала ещё тоньше. Ваньинь не хотел становиться ближе, продолжая из года в год погружаться в отчаяние, а Яньли и Вэй Ин старались не давить на него своей заботой и опекой, печально пересекаясь взглядами, когда брат отказывался появляться на семейных ужинах, ссылаясь на проблемы в учёбе или работе. Грань была слишком тонкой, но Вэй Ин верил, что они справятся и всё будет как раньше. Но Вэй Ин никогда не думал, что будет так сильно ошибаться. — Всё будет хорошо.***
Когда братья Лань приехали в кафе и сделали заказ, Ванцзи ненароком задумался о Вэй Ине и его резкой смене решений. Если он так поступил, то несомненно был повод, но для Ванцзи всё ещё было трудно оставлять братьев наедине, особенно когда Цзян Ваньинь имел способность вспыхнуть словно спичка от неправильных слов. Он всё ещё помнил как Вэй Ин рассказывал как Ваньинь сломал ему руку и боялся, что по неосторожности Вэй Ин скажет что-то лишнее и Ваньинь снова повторит свои ошибки. — Ты беспокоишься. Всё хорошо? — Не уверен, что оставлять их наедине было хорошей идеей. Хоть они и помирились, но я всё ещё беспокоюсь. — Всё настолько серьёзно? Ванцзи только кивнул, оставляя Сичэня в раздумьях. Цзян Ваньинь ни разу не позволил себе грубого обращения в его адрес, если не считать первой встречи. Тогда у него была причина подраться с Сичэнем, но чтобы делать это регулярно? Нет, точно нет. Ваньинь показался ему очень даже воспитанным и приличным человеком. — Не бери в голову. Ты хорошо себя чувствуешь? — Теперь я задумался, что мог сделать Цзян Ваньинь, что ты боишься оставлять их наедине. Неужели всё хуже, чем у нас? — То, что Ваньинь стал психологом — не значит, что у него нет внутренних демонов. Не думаю, что имею право обсуждать это. Ваньинь сам расскажет, если посчитает нужным. Не хочу, чтобы ты думал плохо о нём. — Я хочу узнать его поближе. — Сичэнь склонил голову, пряча лицо в ладонях. — Он достаточно интересный человек, с ним приятно разговаривать, хоть иногда он подкалывает меня. У него есть кот, который ест овощи. — Ты был у него дома? — Ванцзи тактично упускает тот факт, что прекрасно всё знает, предпочитая слушать враньё своего брата. — Случай у меня оказался тяжеловат. Я не мог находиться дома, поэтому он согласился на то, чтобы я жил у него. Где-то последнюю неделю. В пятницу приезжал его племянник, мы играли. А-Лин показался таким милым ребёнком, но слишком активным. В какой-то степени я даже рад, что узнал поближе семью Ваньиня. В субботу ему нужно было куда-то уехать, а Цзинь Лина оставил со мной. Я чуть не умер от его гиперактивности. — Сичэнь ярко улыбнулся. — Я рад, что тебе стало лучше и ты смог с ним сблизиться. Обычно он так не делает. — Что именно? — Цзинь Лин для него как сын. Он не оставляет его даже наедине с Вэй Ином, только под моим присмотром и то звонит каждый час и интересуется. — У него было неотложное дело. — Отмахнулся Сичэнь, чувствуя как горят уши. — Какой-то пациент был нестабилен и разбил ему нос. Надеюсь этот идиот принёс свои извинения. Ванцзи подавился чаем, который принесли пару минут назад, смотря на брата. Ваньинь прикрыл его зад, вместо того, чтобы сдать. Что-ж, возможно когда-нибудь Ванцзи откроет правду, что тем самым нестабильным идиотом был он, но, смотря на счастливую улыбку брата, который рассказывает о жизни с психологом в одном доме, Ванцзи чувствует искреннюю благодарность за то, что Ваньинь помог им двоим. — Ты бы хотел общаться с ним дальше? Спрашивает Ванцзи, когда Сичэнь закончил рассказ о Цзинь Лине и Ваньине, который смеялся над ним и снимал всё на телефон, мысленно делая себе пометку попросить психолога скинуть это видео ему. Его брат смущённо отвёл взгляд в сторону и едва заметно кивнул, предпочитая рассматривать чай в чашке, чем смотреть в лицо Ванцзи. — Он тебе нравится? — Я бы не торопился так с выводами. — Наспех произнёс Сичэнь, словно был готов к этому вопросу. — Я только отпустил Цзинь Гуаньяо, не думаю, что готов к новым отношениям, да и не уверен, что Ваньинь предпочитает мужчин. Он не показывал ни единого намёка на то, что я ему симпатичен как мужчина. — Он психолог, конечно он не покажет этого. — Ванцзи мысленно похлопал брата по плечу. — И предпочитает мужчин. — Может он уже в отношениях, а я только всё испорчу? — Он уже три года ни с кем не встречается. Вэй Ин рассказывал мне. — Что бы сказал дядя, узнав, что мы обсуждаем двух мужчин? — Уж точно не погладил бы по голове. Сичэнь тихо рассмеялся, а Ванцзи почувствовал лёгкость в душе. Брат наконец-то смеётся, хоть всё ещё смущён тем, что его симпатию раскрыли слишком быстро. Он удивлён, что Ваньинь этого не увидел, хотя кто его знает. Вэй Ин тоже был слишком тупым, чтобы понять влюблённость своего мужа — Ванцзи мысленно извинился перед возлюбленным за это. Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы понять, что за ним ухаживают и пытаются начать встречаться. Конечно Ванцзи уже тогда был готов жениться на нём, но случилось это только через полгода, а сейчас они живут в гармонии и любви. Ванцзи теперь окончательно счастлив, ведь брат рядом и дополнил недостающий фрагмент семьи. — Ты счастлив? — Спрашивает Сичэнь, теперь в упор смотря на Ванцзи. — У меня есть любящий муж, сын и родной брат. Конечно я счастлив. — Сын? — Вэй Ин сказал, что ребёнка их знакомых хотят отправить в детский дом. Его родители не справлялись со своими обязанностями и опека решила забрать Юаня. Вэй Ин прекрасно знал, что такое детский дом, поэтому попросил меня забрать ребёнка к себе.— Ванцзи слегка улыбнулся. — Теперь я счастливый родитель и муж. — Я стал дядей дважды за последнюю неделю. — Они с Цзинь Лином хорошо дружат и почти ровесники. Госпожа Цзян иногда оставляет его у нас, а когда у нас с Вэй Ином дела по работе, то Ваньинь забирает малышей к себе. Он очень балует их. В четверг будет семейный ужин у нас дома, поэтому познакомишься со всеми. — Вэй Ин сказал.. — Ему нужна была причина остаться с Ваньинем наедине, я не знаю в чем она заключается, но надеюсь, что всё будет в порядке. — Не думаю, что Ваньинь способен сделать что-то ужасное. Ванцзи молча посмотрел в окно, решая не раскрывать трагичную историю примирения между семьёй. Ваньинь расскажет всё сам, если посчитает нужным. Ванцзи не хочет быть причиной раздора столь хрупкого равновесия между Вэй Ином, Яньли и Цзян Ваньинем, не хочет чувствовать вину за это, поэтому будет ждать, пока кому-то хватит мужества открыть Сичэню правду о Цзинь Гуаньяо и о последствии его пребывания в семье Цзян. — Расскажи как жил этот год. Сичэнь помогает своему брату перевернуть разговор и направить его в нужное русло. О Цзян Ваньине он узнает позже. Они теперь большая семья, будут встречаться на семейных ужинах и Сичэнь очень надеется, что сможет поговорить с ним и разузнать чуть больше информации о жизни психолога. Только Сичэнь совершенно не знал, что Ваньинь предпочитает сторониться даже своей семьи.