Из огня да в полымя

— Ладно, я почти знаю, что хочу съесть. Бэкхён в третий раз листает меню, чем прилично злит Чондэ, который ему даже сказать ничего не может. Он хочет уже пообедать и пойти дальше, а Бэкхён только решится на выбор, как сразу вспоминает, что что-то ещё ему там очень хочется. — О, у нас на работе сейчас обсуждается новая эпидемия злокачественного вируса, который не реагирует ни на какие антибиотики. Все просто в шоке! — вспоминает Бэкхён и снова опускает меню. — Вирус. На антибиотики. Реально шок. Пополам с потрясающим научным прорывом. И болтает при этом постоянно, вместо того чтобы сделать заказ. Бэкхён снова заглядывает в меню и уже хочет позвать официанта, как видит в окне знакомую фигуру, высматривающую вход в ресторан. Чондэ уже по выражению лица понимает, что Бэкхён замечает Чанёля. — Ну вот. Ты сам напросился, — бормочет он и оглядывается на вход, где Чанёль, стряхивая капли дождя с пальто, ищет его. — Он меня достал! Если вы нормально не поговорите, он так и не успокоится. Объясни ему сам, пожалуйста, потому что я уже не в состоянии найти нужные выражения в корейском языке, чтобы он правильно понял! Бэкхён возмущённо пялится на встающего из-за стола Чондэ и думает в первые двадцать секунд сбежать, пока есть возможность. Проблема только в том, что он не в лучшей форме для бега. Чанёль торопится к ним, а Чондэ забирает своё меню, уступая ему место, и уходит за самый дальний столик, чтобы спокойно поесть и не отвлекаться на вопли. Бэкхён откидывается на спинку диванчика и шумно выдыхает, кладя руки на большой живот. Ему хочется себя чем-нибудь прикрыть, потому что Чанёль таращится, как ребёнок, не понимающий, что происходит. Тот взволнован: это видно по его хаотичным движениям. Он роняет шарф два раза, задевает собой стол, вынуждая все стоящие на нём предметы жалобно звякнуть, наконец садится напротив и горько выдыхает, даже не поздоровавшись. — Можно я сделаю заказ, а то кушать хочется? — Бэкхён наблюдает за ним и очень надеется, что они не устроят здесь спектакль для всех заинтересованных зрителей. — Если ты не против. — Да, конечно! — кивает болванчиком Чанёль и выхватывает меню из рук официанта, чтобы выбрать кофе. — Чондэ сказал, что встретится сегодня с тобой, и вы придëте сюда пообедать… — Чондэ это всё нагло подстроил, если ты не заметил. Я хотел пойти в другое место. Но кого это интересует? Бэкхён раздражённо дёргает ногой и барабанит пальцами по столу, стараясь выглядеть несчастного конспиратора, но Чондэ хорошо прячется. Потом он натыкается на горящий взгляд Чанёля и понимает, что нормально поесть у него не получится. — Ты такой красивый! — восхищëнно произносит Чанёль, а Бэкхён закрывает руками лицо и несчастно ноет. — Тебе очень идёт. — Что мне идёт? — Ну… это, — Чанёль делает жест рукой, показывая на живот Бэкхёна, и прикусывает губу. — У тебя всё хорошо? Он о тебе нормально заботится? — Можешь не переживать. Я ни в чём не нуждаюсь. Им приносят заказ, и Бэкхён расставляет свои миски, решая отвлечься на еду. Обсуждать свою личную жизнь с Чанёлем — это как-то… странно. Тот отхлëбывает кофе и чертыхается, обжигая рот и язык. Бэкхён протягивает ему бутылку воды, не отрываясь от перемешивания лапши. Будто он не знает Чанёля! Два года не видятся, а ничего не меняется. — Если что-то будет не так, ты только дай знать, — говорит тихо Чанёль, напоминая этим своего деда. — Я тебя защищу и к себе заберу. — Мне твои гарантии безопасности не нужны. Я взрослый и самостоятельный, могу сам о себе позаботиться. Ты свою жизнь в порядок приведи. А то мне про тебя такое рассказывают! Чанёль опускает глаза в стол и грустно улыбается. Бэкхён старается думать о еде и о том, как будет мстить Чондэ. Ему нельзя воспринимать Чанёля серьёзно, а то и так комок в горле мешает нормально себя накормить. Чанёль может быть избалованным, наивным, резким и эмоциональным, но точно не эгоистом, потому что своей заботой он Бэкхёна никогда не обделяет. И умеет защищать, да! — Можно я буду с тобой видеться? — пробует снова Чанёль. — Я хочу иногда участвовать в его жизни… — Это не твой ребёнок, — слишком резко отвечает Бэкхён и сразу же жалеет об этом, потому что Чанёль снова поджимает губы и пытается сдержать слёзы. — Да что ж такое-то! Ты мог сделать правильный выбор! — Нет, не мог! — ноет Чанёль, смахивая злые слёзы, и шмыгает носом. — Я всегда ошибаюсь! Поэтому у меня был ты. Я без тебя вообще ни на что не способен! Можно ли рискнуть всем? Стоит ли? Чонин делает его счастливым? Настоящее ли это счастье? Или просто иллюзия? Будет ли лучше с Чанёлем? Что будет с ними в итоге? Бесконечные вопросы, которые мучают Бэкхёна столько времени. У него нет ни уверенности, ни гарантии, ни способов избежать проблем в будущем. Он может только верить, что его выбор верный, и надеяться, что Чонин его не подведёт. — У тебя есть сейчас возможность завести ребёнка, — говорит Бэкхён. — Ты же так мечтал об этом! Никто тебе не станет ставить палки в колёса и возражать. Все только писаться от счастья будут! Не зацикливайся на прошлом. Это ни к чему хорошему не приводит. По себе знаю. Тебе просто надо жить дальше, Чанёль. Рано или поздно ты забудешь меня. — Никогда. Они посылают Чондэ домой, раз он всё равно сегодня не оправдывает звание лучшего друга. Тот гневно возмущается, но против них двоих ничего сделать не может. Дождь на улице заканчивается, и они идут прогуляться по магазинам. Последний раз такой шоппинг случается очень много лет назад, потом у них времени даже на свидания не остаётся. Чанёль рассказывает обо всём, что происходит в его жизни, и спрашивает мнение Бэкхёна о том или ином случае. Бэкхён вначале отказывается комментировать, но потом решает, что это просто дружеская беседа, которая вряд ли может иметь серьëзные последствия. Они заглядывают в детский магазин, и Бэкхён присматривает парочку вещичек, потому что уже пора начинать готовиться к появлению ещё одного жильца в его доме. Чанёль покупает маленький деревянный паровозик и пытается всучить его Бэкхёну. Тот протестует и чуть ли не закатывает сцену, но потом всё же уступает, потому что Чанёль это из благих побуждений делает. Ну или Бэкхён соглашается из-за страха, что тот опять ударится в слёзы. Ребёнку-то всё равно, но вот Бэкхёну эта игрушка будет напоминать о многом. Почему у него получается полюбить Чонина, а у Чанёля Сехуна — нет? Разве истинность не должна помогать сгладить все недопонимания в отношениях? Они приходят к вокзальной площади, откуда Чонин должен забрать Бэкхёна. Он возвращается из командировки, а Бэкхён пользуется его отсутствием, чтобы погулять немного и развеяться, а потом вместе вернуться домой. Бэкхён замечает знакомую машину и уже хочет попрощаться с Чанёлем, как тот внезапно его обнимает и утыкается носом в волосы. Бэкхён от растерянности даже забывает его оттолкнуть. Чонин их замечает и выходит из машины, но подходить не собирается. Видимо, считает, что одного его появления достаточно, чтобы напомнить, кто кому кем приходится в данной ситуации. — А он красивый, — бормочет Чанёль и целует Бэкхёна в висок. — Выглядит внушающе. Не думаю, что ты смог бы найти ещё кого-то лучше. Чонин стоит в своей неизменной белой рубашке, опираясь на дверцу рукой, и наблюдает за ними. Бэкхён ждёт, когда Чанёль его отпустит, но тот вначале выклянчивает номер телефона и уже потом отпускает, дав обещание, что не будет сильно докучать звонками. Только иногда. — Почему ты не вмешался? Ты не боишься, что я снова уйду к нему? — спрашивает Бэкхён, когда пристраивается на переднем сидении. — Нет. Я тебе верю, — улыбается тот и качает головой. — Я знаю, что ты выберешь меня. Я просто знаю. Потому что я не хочу быть с кем-то ещё, кроме тебя. И верю, что ты хочешь того же. Ты не будешь рисковать всем ради сиюминутных эмоций. Ты рационален, и в конце концов будешь там, где можешь быть счастлив. Потому что ты хочешь быть счастливым, хён. Бэкхён хмыкает, но не возражает. Он вообще становится каким-то бесхребетным к концу беременности. Может, это гормоны на него так влияют? — Я могу что-то для тебя сделать? — спрашивает Чонин и кладёт свою руку на пальцы Бэкхёна, которыми тот вертит паровозик. — Никогда меня не оставляй, — просит тот, улыбаясь. — Даже если встретишь своего истинного. — Это я могу обещать.