Второй шанс Драконов (The Dragons Second Chance)

***

      Марис была рада, что наконец-то слезла с лошади. Большую часть пути она добровольно ехала верхом, но было приятно сидеть в рубке, когда она у не все болело. Без рулевой рубки ей приходилось снова и снова садиться на лошадь, ее бедра ужасно болели, и с каждым разом, когда она снова садилась в седло, становилось только хуже. Единственным плюсом было то, что теперь, когда Рейниры с ними не было, они могли ехать быстрее. Марис понимала, почему путешествие замедлилось для нее, но она также не могла отрицать, что оно замедлилось. Лучше всех справлялась Сара, она всю жизнь ездила верхом на Север. У Аланы все было еще хуже, чем у Марис. От езды верхом у нее были синяки на ногах, у Марис тоже, но не такие, как у Аланы. Девушка не была приспособлена для верховой езды, и она смирилась с этим. Каждая из девушек была рада принять горячую ванну и не садиться на лошадь по крайней мере еще неделю. К счастью, они собирались доехать до Чаячьего города и пересесть на корабль до Белой гавани. В Белой гавани они неделю поживут у Мандерли, а затем отправятся в Винтерфелл. Они проведут две недели на севере, а затем вернутся в Белую гавань, чтобы сесть на корабль и вернуться в Королевскую Гавань. Марис с трудом верилось, что чуть больше чем через месяц она вернется в столицу. Они путешествовали уже несколько месяцев, и она успела привыкнуть к этому. Она полюбила ездить верхом и узнавать, что могут предложить семь королевств. По крайней мере, когда у нее была возможность отдохнуть. Она скучала по своим сестрам и родителям. С тех пор как он получил пост мастера над Войной, она стала чаще видеться с отцом и матерью. Он был очень доволен, когда Рейнира предложила ему эту должность.       Марис точно знала, что ее отец чувствовал себя ущемленным короной, но это исчезло, как только она была принята в качестве фрейлины. Должность в малом совете обеспечила ее отцу абсолютную преданность. Марис не питала иллюзий, она знала, что Рейнира выбрала ее не просто так, и она не просто так согласилась. Быть фрейлиной будущей королевы — высокая честь, она могла найти хорошую пару. Не то чтобы Марис так уж стремилась к этому, но таков был ее долг. Марис не испытывала влечения к мужчинам, она просто не получала тех острых ощущений, о которых говорили другие девушки ее возраста, когда разговаривали с красивым мужчиной. Она могла видеть, что кто-то привлекателен, но не испытывала к нему влечения. Она никогда не чувствовала учащенного сердцебиения и не ловила себя на том, что наблюдает за тренировками мальчиков. Многие молодые рыцари Штормовых земель приезжали в Штормовой предел и пытались ухаживать за ней, но она никогда не находила ответной симпатии для них. В конце концов Марис пришла к выводу, что она никогда не почувствует влечения к мужчине, но выйти замуж ей все равно придется. Она найдет доброго мужа, возможно, уже имеющего ребенка. Он наверняка не будет давить на нее, требуя много детей. Мысль о том, чтобы лечь с мужчиной, не была совсем уж неприятной, она иногда играла с пальцами и получала огромное удовольствие, но ни к одному из встреченных мужчин она не испытывала влечения. Поэтому, стоя перед очаровательным рыцарем из Долины, она улыбнулась и кивнула, но не почувствовала к нему ни тепла, ни даже симпатии. Но он казался достаточно добрым и у него была хорошая родословная, так что ее отец будет счастлив. Эдрик Аррен носил хорошее имя, был красив и обаятелен. Предполагалось, что он не был наследником леди Джейн, но она так и не смогла выяснить почему. Она спрашивала, но он менял тему. Пока они были в Гнезде, он явно пытался ухаживать за ней: приносил ей цветы и гулял с ней по саду, когда она не была с Рейнирой. Рейнира все понимала, она даже отложила свои обязанности, чтобы провести с ним время. Она должна была узнать его как следует, прежде чем принимать какие-либо решения. Он спросил, хочет ли она обручиться, и она дала ему ответ без ответа. Когда она отказала ему, то увидела в его глазах что-то такое, от чего ей стало не по себе. Она подумала, что ей показалось. Ее разум играл с ней, потому что она вовсе не хотела выходить замуж. Она продолжала вести себя заинтересованно, восприимчиво. Она не обращала внимания на его взгляд, пока Сара не отозвала ее в сторону. Она шептала, ведя ее за собой по темным коридорам — была глубокая ночь. Они должны были быть в своих покоях, но Сара попросила ее следовать за ней, а она доверяла Саре. Она нашла настоящих подруг среди других леди и Рейниры, но с Сарой она ладила больше, чем с остальными. Сара повела ее мимо комнат слуг: — Куда, черт возьми, мы идем? Откуда ты вообще знаешь это место? — Прошептала Марис, когда она потянула ее за собой. Сара закатила глаза: — Я — бастард, я знаю, как обойти комнаты слуг, и слуги более сговорчивы со мной. Когда ты сказала мне, что собираешься согласиться на помолвку с Эдриком, я поспрашивала всех. Хорошего было мало: его отец был замешан в многочисленных заговорах против леди Джейн и сейчас сидит за это в небесной камере. Если леди Джейн добьется своего, Эдрик ничего не унаследует. Но это еще не самое худшее, я слышала от некоторых слуг, что он чудовищно с ними обращается, даже изнасиловал нескольких служанок и сделал им детей, — тихо прошептала она, убедившись, что ее не слышат. Она растерянно покачала головой, но тоскливое чувство в ее нутре вернулось: — Это просто слухи или они видели это? — Спросила она, когда Сара наконец остановилась перед каменной стеной с небольшой металлической пластниой, которая была закрыта на засов. Сара выглядела неуверенно: — Не знаю, поэтому мы здесь. Мы должны увидеть все своими глазами. Понятно, что ты не можешь выйти за него замуж в любом случае, но если он действительно ужасен, мы должны сообщить об этом принцессе. Одна из служанок показала мне это, но ее пришлось убеждать, — прошептала Сара. Марис вздохнула, но кивнула: она была права. Даже если это всего лишь слухи, рисковать не стоило, она ведь не испытывала к нему никакой привязанности. Ее отец никогда бы не согласился на брак, если бы он не мог получить от него что-то. Поэтому обе девушки открыли небольшую задвижку и через решетку смогли заглянуть в апартаменты сира Эдрика. Некоторое время они наблюдали за ним — он почти ничего не делал, только читал и пил. Они уже собирались уйти, когда в комнаты вошел слуга. Впервые Марис видела его добрым, но по тому, как он смотрел на вошедшую в комнату служанку, можно было подумать, что она — кусок дерьма под его башмаком. Бедная девушка выглядела испуганной, она быстро выполнила приказ и попыталась уйти, но в нервозности споткнулась и чуть не опрокинула его бокал. Через несколько мгновений сир Эдрик поднялся и швырнул женщину на пол, а затем ударил ее ногой в живот, отчего бедняжка скорчилась и заскулила. Он бросил ей, чтобы она ушла, и она поднялась на шаткие ноги и быстро вышла из комнаты, держась за живот. Марис отпрянула от решетки, ее руки дрожали, когда она тихонько закрыла ее: она чуть не вышла за него замуж. С ней бы чудовищно обращались, если бы Сара не пригляделась к нему. Руки Марис все еще дрожали, когда Сара вела их в покои.