Он больше не может быть прежним. Его увезли с родины, лишили любимой должности и принудили работать на чужую страну в условиях жесточайшей войны. Живя под попечительством жестокого офицера, он прогибается под его правила, нужды и особенности, меняясь, принимая менталитет и примеряя на себя шкуру тех, кого осуждал и ненавидел. Смотря на картину с двух сторон, инженеру приходиться пересмотреть своё мнение и изменить мировоззрение, отпуская прежнюю жизнь и строя новую сквозь боль и кровь.

Ты никогда не мог усидеть на месте. Каждый твой полёт был наполнен адреналином, без которого ты пропадал в нескончаемой хандре. Даже мои признания в любви не радовали тебя настолько, как момент отрыва шасси от посадочной полосы. Может, именно в этой твоей любви и было дело? Если бы я знал, то давно бы возненавидел и самолёты и нелётную погоду и всё, что могло тебя погубить. Но стоя у твоей могилы я понимаю: поздно, слишком поздно.

Нет, майор ни в коем случае не будет боятся врачей. Тем более если прием заканчивается искорками в глазах и дрожащими конечностями.

Упёртый, капризный и самый любимый. Именно такими словами Нечаев мог описать своего начальника. Невероятная работа над коллективом требовала ответственности, трезвости ума и периодического отдыха. К сожалению, Сеченов имел всё, кроме последнего. Никакие уговоры не могли оттянуть гения от кропотливого руководства, но, кажется, у его преданного телохранителя есть гениальный план.

Самая несмешная на свете шутка про белую спину приобрела для них новый окрас.