Нью-Пари — единопротивный диссонанс, культ людской ДНК и маятник социального образца, что колеблется от мятежников к конъюнктурщикам. Но что под толстым неоновым натяжением шлакоблоков и жести Термитника, что под лоснящимися гексагональными сетками геокуполов Центра — зреют одни и те же инстинкты. Человечее общество — просто большой инсектариум. И правит над ним восемью лапами и зрит восемью глазами в тени чёрный паук. А когда в его сети попадает маленький белый термит... ничего не меняется.

В моём сознании руки сходятся в молитве неназванным богам, луна купается в жидком рубине и лезвие с голодной жадностью пожимает руку плоти. Пока неназванному возлюбленному я спускаю звёздочку с небес, получаю взамен остроумную колкость, выплюнутую комком шерсти на ладонь, и влюбляюсь только сильнее. Вспарываю себя у алтаря его имени, венчанного ложью. Рождаются чудеса, приручаются охочие до крови звери и жмутся к ногам, пылают до горизонта костры Солнцеворота.