В квартале экзорцистов траур, хоть никто этого не увидит. Никто не ходит в черном. Здесь, в раю, место только белому. И никто не плачет. Потому что солдатам не положены слезы.

Адам знал, что грешники, низвергнутые в ад, не достойны прощения, а рай всегда поступает правильно. Так было, есть и будет. Но вот все переворачивается с ног на голову. Он, который был столькие столетия на верху, пал как распоследняя душонка, а грешников с распростёртыми объятьями приминает рай. Однозначная история, верно? Мечтатели победили, а все злодеи повержены. Только, что будет, когда рай лишился своего иммунитета, а черные тени из кошмаров могут быть более реальными, чем казались?

Новая жизнь. Новый дом, комната, дерево, дети и даже обои на стенах. Только птица под ней стоит все та же.

Как и всегда бывает, сначала это начиналось с: "Презираемый враг, нам нужно обсудить важный вопрос, касающийся сто тридцать четвертого пункта нашего мирного договора", - продолжилось: "Не обращай внимания, просто добиваем статистику по слежке за вражеской стороной, а то сроки поджимают, сами понимаете", - и пока остановилось на молчании. Это негласный контракт, который они заключили. Контракт слепоты и немоты. Но никакие контракты не бывают вечны. Даже у небесных существ.

Дом с призраками, куда после долгого простоя возвращаются люди. Устрашающе звучит, не правда ли? Это сулит новоприбывшим только неприятности, страхи и, возможно, смерть, верно? Вот только я знаю совсем другую историю. О доме, где качели качают детей сами по себе, где на чердаке можно услышать стук и шорох маракасов, где души, как живые, так и мёртвые, в какой-то степени нашли себе место.