Олеска

Как-то за ужином дед начал историю. — Сплавлялись, — говорит, — по Песчанке студенты: молодые совсем, ветер в голове. Из Барнаула приехали, от города отдохнуть. Сестрицы среди них были, близняшки: одну Леськой звали, другую Полиной — славные девки, как лисички, рыжие; про таких говорят: солнце их любит… Углядела их бабка Агапка, завистью черной сердце ее налилось. Решила она сестер загубить. Светка хихикнула: — А я думала, Агапка парней только губит. А она, оказывается, и по девочкам. — Боишься, Свет? — отозвался Ленька. — Зря боишься. Она красивых губит, кра-си-вых! — Ой, ну тебя! Дурак! Дед продолжал: — Ушла Поля в чащобу ночью, за черной волчицей, говорят, кинулась. А Леська — следом, за сестрой. Что за безумие, думала, на родную нашло. У ручья Полю встретила, так та ее кличет: «Сестренка». И так кличет, что кровь холодеет в жилах! Поняла Леська — не сестра перед ней, да поздно!.. Пропажу утром заметили. Весь лес, все скалы прибрежные исходили студенты — не нашли ни следа! А как уезжать собрались, так вернулась Леся. Сама не своя вернулась. Поседели косы рыжие, выцвели глаза! Стала Леся — старуха немая! Себя, друзей не помнит. Померла через день… А это Агапка лицо ее скрала, жизнь ее выпила! Говорят, до сих пор видят на скалах Песчанки одну из сестер. Не Леська то, не Полина — бабка Агапка образ их принимает, чтобы в чащу путников заманить. — Бред какой-то, — после недолгого молчания заявил Ленька. Все, кроме деда, рассмеялись. Дед тяпнул водки и вздохнул: — Попадется вам бабка Агапка — вспомяните мои слова!