Бриллиантовые дороги

      Бродяга рухнул в грязь, нелепо раскинув руки — будто за мгновение до смерти он постиг, что движущей силой этого мира является любовь, и захотел напоследок заключить в объятия хоть кого-нибудь. Его товарищ познал вселенскую гармонию несколькими секундами ранее и неподвижно лежал на земле чуть поодаль от догорающего костра: в пылу драки кто-то сорвал с ветки брезентовый тент, и угли беспомощно шипели под проливным дождём.       И собака, подумал Ли, беспокойно озираясь по сторонам. Была ещё собака.       Собака действительно была. Несчастное животное распласталось в грязи у подножия холма — если бы не кровавая пена на оскаленных зубах, можно было бы подумать, что зверь спит.       Ли медленно опустил руку с пистолетом. Ритм сердца понемногу замедлялся, а сознание лихорадочно пыталось обработать разрозненные образы и обрывки воспоминаний — впрочем, без особого успеха: не так-то просто собрать пазл, не имея в наличии половины фрагментов. И те детали головоломки, которые были у него на руках, Ли совсем не нравились.       Чёрные подпалины на светлой шерсти собаки. Ржавый винчестер, выпавший из рук бродяги. Недоеденный ужин на раскладном столике — скудное подношение богам Пойнт-Лукаута: ну какой порядочный бог позарится на свинину с бобами, когда кругом столько вкусной свежей крови?       Край брезентового тента тоскливо дребезжал на ветру. Брызги крови и грязи расцветили линялую ткань, превратив её в авангардистское полотно, и у Ли даже было подходящее название для этого шедевра:       — Тебе здесь не рады, — прошептал он. Запрокинул разгорячённое лицо к небу — и, не сумев удержаться на ногах, рухнул на склон холма. Попытался подняться — и замер, завороженный гипнотическим зрелищем: тонкие нити дождя тянулись сверху вниз, сшивая размокшую землю и низкое серое небо в саван для нежеланных гостей.       В ушах до сих пор отдавался хриплый лай собаки и грохот выстрелов — а ещё тревожный голос Арлин. Расколотому сознанию Ли, как ни странно, ещё хватало прочности, чтобы отделить прошлое от настоящего — и он понимал, что Арлин рядом, что она его зовёт… Если бы он только знал, что ей ответить. Иногда не так-то просто подобрать слова.       Стоило им с Арлин покинуть прибрежный грот, как Пойнт-Лукаут решил показать себя во всей красе. Почти сразу же они наткнулись на стаю болотников — и Арлин истратила на них почти весь боезапас. Потом, уже в сумерках, им пришлось свернуть с дороги, чтобы разминуться с весёлой компанией костогрызов — и полночи блуждать по болотам на радость озверевшей мошкаре. А потом, судя по всему, начался чёртов дождь, но этого Ли уже не помнил.       Всё дело было в грёбаных таблетках. В поисках ментатов Ли перевернул вверх дном всё логово гуля, но всё, что ему удалось отыскать — это творения какого-то местного химика-самоучки. Раскрошившиеся и отсыревшие таблетки выглядели так, что их и из банки-то вытряхивать было противно, не то что употреблять по прямому назначению. Но у Ли не оставалось выбора: он просто не дотянул бы до Дрейдена без препаратов. Ну что ж, ментаты сполна отомстили ему за прежнего хозяина. От них в голове не прояснялось — скорее, наоборот. Неизвестный химик сумел соорудить полноценный телепорт в страну чудес — или в страну кошмаров, это уж как повезёт. А с удачей у Ли всегда были проблемы.       Арлин подбежала к нему. Злая, как сам дьявол. И красивая. Невозможно, невероятно красивая.       — Что ты творишь? — заорала она, встряхнув его за плечи. Испуга в её голосе было больше, чем ярости. — Зачем ты сюда полез?       — Всё в п-порядке, — проговорил Ли через силу. — Я всё рассчитал. У меня оставалось ещё п-пятнадцать очков действия…       — Какие ещё очки действия? — крикнула Арлин. — Тебя чуть не пристрелили, идиот!       — Это один из принципов системы автоматизированного наведения, — попытался объяснить ей Ли. — Она учитывает вероятность попадания в отдельные части тела, скорость перезарядки оружия, и ещё многие факторы. И знаешь, её можно адаптировать для оценки любой тактической ситуации, надо только…       Его взгляд остановился на ветке осины. Арлин, похоже, задела её плечом, и сейчас ветка раскачивалась, вычерчивая на фоне серого неба почти идеальную синусоиду. Отчего-то это показалось Ли невероятно ироничным — что именно здесь, среди всей этой мерзости, вдруг затерялся кусочек никем не замеченного совершенства, — и он рассмеялся.       Арлин отвесила ему пощёчину. Это не было ни больно, ни обидно — скорее, невероятно грустно. Она боялась; боялась за него — и Ли так хотел бы заверить её, что всё в порядке, что беспокоиться не о чем… Но чего стоят слова наркомана, валяющегося в луже под проливным дождём?       — Извини, — проговорила Арлин, побледнев. — Боже, Ли, извини. Я не хотела. Просто мне показалось, ты совсем… Сильно приложила, да?       Он подхватил её руку — сильную, крепкую и вместе с тем удивительно изящную — и поцеловал в разбитые костяшки.       — Совсем рехнулся? — спросил он, глядя ей в глаза. — Нет, Лин. Ещё нет. Не могу же я так тебя подвести.       — Господи, Ли, — проговорила она с тихим отчаянием. — Что же ты с собой делаешь?       — Мне нужны ментаты, — он зажмурился. — Хорошие ментаты. И поскорее.       — А зачем ты сожрал те таблетки? — зло спросила она. — Не мог потерпеть?       — Мне это показалось хорошей идеей, — тихо сказал Ли. Его бил озноб. — Оправданным риском. Лин, пожалуйста… что здесь случилось? Эти люди…       — Ты решил на них напасть, — она горько усмехнулась. — Не знаю, правда, зачем. Мы без труда могли бы обойти их лагерь.       Память услужливо подбросила Ли несколько стоп-кадров. Вздыбленная на загривке шерсть собаки. Тихое утробное урчание. Рука в митенке, тянущаяся к винчестеру.       — Не могли бы, — помотал головой Ли. — Их пёс нас учуял.       — Возможно. И что? Это основание выскакивать из укрытия и мчаться им навстречу с убогим пистолетом наперевес, как будто ты бессмертный?       — У тебя почти не осталось патронов, — Ли вздохнул. — Тратить их на эту шваль было бы нерационально. Куда рациональнее швырнуть во врагов медоедом и посмотреть, что из этого выйдет.       — Идиот, — прошептала она.       — Идиот, — согласился Ли. Попытался встать с земли — и вдруг понял, что не сможет сделать и шага. Усталость всех этих дней навалилась на него, как гранитная плита. Так некстати.       Арлин помогла ему подняться. Поставила на ноги — как одну из тех тряпичных кукол, которых дикари распинают на столбах, невесело подумал Ли. Осторожно придержала за плечи, не позволяя упасть.       — Боже, ну какой же ты худющий, — пробормотала она. — Кожа да кости.       — Лин, я так устал, — проговорил он, уткнувшись лицом в её волосы. — Я… совсем потерялся.       — Знаю, — прошептала Арлин в ответ. — Бедный глупый медоед. Идём. Тут «Горлица» совсем рядом.       — «Горлица», — повторил Ли. Слово отчего-то отозвалось во рту горьким привкусом пепла — наверное, потому, что угли костра всё ещё сердито шипели, отказываясь принять свою незавидную судьбу.       — Ничего, — сказала Арлин почти яростно. — Всё будет хорошо. Наверное, эта группа из Цитадели уже здесь. Всё-таки пять дней прошло, они ещё вчера должны были приехать. Ты с ними встретишься, всё-всё им расскажешь, и этот кошмар закончится. Они ведь смогут тебе помочь, правда? Я уверена, у них есть способ. На худой конец, Сью что-нибудь придумает. В Дрейдене же есть автодоки, и лекарств там завались — наверняка найдётся и что-нибудь от зависимости, правда?       — Найдётся, — кивнул Ли. И слабо улыбнулся. Может, эти слова и не были тем утешением, в котором он нуждался. Но сама Арлин, безусловно, была.       Путь до «Горлицы» оказался долгим — куда дольше, чем Ли мог себе позволить. Он уже практически не ориентировался в том, что когда-то было реальностью. Было легче лёгкого окончательно отпустить поводья самоконтроля и медленно опуститься на дно пропасти, заполненной ожившими кошмарами. Но Арлин упрямо вела его за руку, как заблудившегося ребёнка — и уверенное тепло её ладони позволяло Ли продержаться и сделать ещё один шаг. И ещё один. И ещё…       К концу пути дождь усилился настолько, что пробираться к административному корпусу им пришлось по колено в воде. Дозиметр, наконец-то дорвавшийся до настоящей работы, радостно трещал.       — Дом, милый дом, — Арлин со злостью рванула на себя приоткрытую дверь. — Заходи, что стоишь? Гриффин нас заждался.       Это она о том чучеле в защитном костюме, понял Ли. Гриффин, главный герой старой книжки о человеке-невидимке.       — А если там кто-то есть? — спросил он, настороженно вглядываясь в темноту коридора. — Кроме Гриффина?       — Тогда я брошу в него медоедом, — пообещала Арлин, перетаскивая его через порог. — Обдолбанным радиоактивным медоедом. У меня как раз есть один такой.       Ли сбросил с плеч рюкзак — и сам рухнул рядом. Арлин захлопнула дверь и привалилась к стене, тяжело дыша.       — Нужно было взять защитные костюмы, — простонала она, отжимая мокрые волосы. — Или хотя бы зонтик. Освинцованный.       — У меня есть антирадин, — пробормотал Ли.       — Вот только весёлых поблевушек мне и не хватало, — проворчала Арлин. — Превосходный финал чудесного дня.       День, к ужасу Ли, и впрямь подходил к концу — стремительно и неотвратимо. О том, чтобы добраться до Дрейдена, не могло быть и речи: дождь хлестал по крыше с такой яростью, что вместо защитного костюма впору было искать водолазный. А удобно всё сложилось, да, мистер Хейл? — подумал он рассеянно. Сама природа даёт вам шанс отдохнуть, да ещё и в приятной компании…       Ли замер, поражённый мыслью — жуткой и отчётливой, как удар молнии.       — Лин, там ведь действительно гроза? — спросил он испуганно. — Или это я всё выдумал?       Он так боялся, что Арлин рассмеётся в ответ. Но она не рассмеялась.       — Действительно, — подтвердила она, глядя ему в глаза. — Снаружи дождь. Очень сильный. И если ты собираешься куда-то идти, чёрта с два я тебя отпущу. В твоих же интересах. Не думаю, что Братство Стали потерпит гуля в своих рядах.       — Ну, гулем я, положим, не стану, — задумчиво пробормотал Ли, глядя на лужу, медленно растекающуюся по паркету вокруг рюкзака. — И ты права, тут есть защитные костюмы…       — Да что же это такое? — разозлилась Арлин. — Похоже, тебе действительно нужны ментаты. Сиди тут. Сейчас принесу.       — Я должен… — начал Ли. Но закончить фразу не удалось: чёрт возьми, он был должен слишком много и слишком многим.       — У меня не меньше причин торопиться, чем у тебя, — отозвалась Арлин из-за стены. — Но, как видишь, я здесь.       — Как будто тебе не всё равно, что случится со Старейшиной, — пробормотал Ли. Опустил взгляд — и тут же зажмурился: доски пола расплывались под ногами, как зыбучие пески.       — На Мэксона мне плевать, — спокойно согласилась Арлин. — Как и на весь ваш генералитет. Но Сью всё ещё в Дрейдене, и это скверно.       Опять Сью. Снова Сью. Альфа и Омега любого разговора. Ли поморщился.       — Я просто хочу вытащить её из того дерьма, в которое она вляпалась по милости Братства, — Арлин вышла в коридор. — Только и всего.       — Ну конечно, — безразлично откликнулся Ли.       — И тебе хочу помочь, — она швырнула к его ногам пачку ментатов. — Хотя уже и не знаю, помогаю я или наоборот.       С жадностью разорвав картонную упаковку, Ли вытащил две таблетки. Сахарная оболочка захрустела на зубах — и во рту разлилась знакомая горечь. Да, это были те самые ментаты.       — Лин, а чего ты хочешь для себя? — негромко спросил Ли. — Для Мэксона — могилу поглубже, для меня — смирительную рубашку попрочнее, для Сью — всё счастье, что есть на свете, это понятно. А для себя?       — А для себя я хочу арендовать капсулу в «Доме воспоминаний» в Добрососедстве, — неприятно усмехнулась она. — Заползти туда и лежать, пока сердце не откажет. Чтобы мне снова было восемь лет, и я жила в доме на холме с папой, мамой и ручным кротокрысом по имени Мистер Печенька, и ещё ничего не успела испортить ни в своей жизни, ни в чужой. Как-то так.       — Говорят, в Добрососедстве просто рай для наркоманов.       — Ну ещё бы, — Арлин вздохнула. — Старина Хэнкок держит марку. Ты бы там, наверное, пришёлся ко двору.       — Это хорошо, — кивнул Ли. — Значит, я буду валяться у подножия твоей капсулы воспоминаний и отпугивать посетителей, — он поднял взгляд — и на этот раз, вот удача, его почти удалось сфокусировать. — Потому что я тебя не отпущу.       — Ну хоть какая-то определённость, — невесело отозвалась Арлин. — Отличный план, Ли.       — Ты уже так говорила, — проворчал он. — А потом всё равно сбежала и сделала всё по-своему…       — Тише, тише, — рука Арлин легла на его лоб. — У тебя есть запасная одежда? Хоть что-нибудь?       — Бельё, наверное, есть, — Ли слабо усмехнулся. — Хотя вряд ли это мне поможет.       — Поможет, — Арлин решительно сунула ему в руки облепленный грязью рюкзак. — Давай, ищи своё исподнее. Я сейчас вернусь.       — Куда ты? — испугался он. Действительно испугался — до холодного пота.       — В оружейной было какое-то довоенное тряпьё, — спокойно объяснила Арлин, наклонившись к нему. — Костюмы и рубашки. Всё как ты любишь. Я принесу, хорошо?       Ли неохотно кивнул. Потянулся, чтобы расшнуровать ботинки — и замер, охваченный сонным оцепенением. Дождь, проклятый благословенный дождь, монотонно барабанил по крыше, и ментаты понемногу начинали действовать, и всё, наверное, было не так уж плохо, если только не думать о завтрашнем дне. Если вообще ни о чём не думать…       — Слушай, Ли, я там такое нашла… — Арлин со стопкой одежды в руках растерянно замерла на пороге комнаты. — Тебе плохо?       — Всё нормально, — пробормотал он. — Просто, знаешь, надо бы обувь выставить на просушку…       — Надо, — кивнула она. Отвела в сторону пальцы Ли и ловко развязала непокорный узел. — Так, а теперь вставай и топай в конец коридора. Сейчас мы тебя отмоем и переоденем.       — Видно, ты действительно очень любишь обдолбанных шатенов, — грустно усмехнулся Ли, поднимаясь на ноги.       — Вы весьма проницательны, мистер Хейл, — вздохнула Арлин.       Санузел «Горлицы» не мог похвастаться всякими там излишествами вроде ванн или душевых кабинок. Наверное, после трудового дня, раздав указания дежурным по лагерю и кремационной бригаде, персонал административного корпуса разъезжался по домам, подумал Ли, переступая через крупный осколок зеркала. По аккуратным безликим коттеджам с видом на океан, где их ожидал вкусный ужин, сочувственный взгляд красавицы-жены (ах, милый, ты так много работаешь!), вечернее телешоу под бутылочку «Гвиннет Стаут» и спокойный крепкий сон — может быть, даже без сновидений. Может быть, им даже удавалось на время избавиться от привкуса пепла во рту. А может, они и вовсе никогда его не чувствовали.       Повесив куртку на ручку двери, Арлин решительно придвинула к разбитой раковине стул.       — Садись, — скомандовала она. — У тебя в волосах столько грязи, что тебя ни в какое Добрососедство не пустят. Да и в Дрейден, пожалуй, тоже.       — Слушай, Лин, я и сам… — нахмурился Ли.       — Справишься, конечно, — кивнула она. — Я немножко помогу. Совсем чуть-чуть.       Наверное, это было унизительно. Но наркоманам выбирать не приходится. Ли покорно опустился на стул и закрыл глаза.       — Ты когда-нибудь был в парикмахерской? — спросила Арлин. — Вот и здесь то же самое. У меня даже мыло есть. Просто сиди спокойно и не трать свои очки действия, ладно?       В парикмахерской Ли доводилось бывать не раз. Но то, что происходило сейчас, не имело ничего общего с заурядной гигиенической процедурой. Это было священнодействие. Ритуал очищения. Руки Арлин в невесомом кружеве пены, свежий запах мыла, успокаивающий шелест воды — Ли не знал, отчего боги Пойнт-Лукаута вдруг расщедрились и решились наградить его этим незаслуженным счастьем. Но сейчас никакая цена не казалась ему чрезмерной.       Он открыл глаза — и тут же зажмурился. Прикосновения Арлин оказались такими ласковыми и осторожными, что ему хотелось скулить и плакать от восторга; чёрт, да это почти пыткой было — так хорошо…       — Тебе холодно? — спросила она тревожно. — Потерпи, немного осталось.       Вода в кране действительно была ледяной, это Ли помнил ещё с прошлого раза — но тепло ладоней Арлин усмиряло холод, делало его чем-то незначимым, не стоящим внимания.       На мгновение её пальцы замерли, наткнувшись на старый шрам над виском. Но она ничего не сказала.       — Так, держи, — она сунула Ли в руки пыльное полотенце, наверняка позаимствованное из раздевалки. — И снимай свой смокинг. Давно пора.       Ли без особых сожалений сбросил на пол пиджак: за время скитаний по Пойнт-Лукауту горемычный предмет гардероба собрал столько грязи, что толщиной мог бы поспорить с панцирем болотника. Потянулся к верхней пуговице рубашки — и вдруг понял, что это не лучшая идея.       — Слушай, Лин, дальше я сам, — пробормотал он, торопливо поднимаясь со стула. — Мне уже лучше…       В глазах потемнело, и Ли пришлось вцепиться в край раковины, чтобы удержаться на ногах.       — Ну конечно, сам, — спокойно согласилась Арлин, расстёгивая ему рубашку. — Я просто рядом постою. Так, на всякий случай.       Ли понимал, что пора её остановить, ведь ничего хорошего из этой затеи не выйдет — но не мог. Не мог отказаться от этого удовольствия: следить за аккуратными, сосредоточенными движениями пальцев Арлин, чувствовать её заботу, тепло её ладоней…       — Ли, мыться, не снимая одежды — так себе идея, — пробормотала Арлин, расстёгивая последнюю пуговицу. — Если у тебя там неудачная татуировка или что-то в этом духе, обещаю не смеяться. Ну?       Ли со вздохом снял рубашку. Отшвырнул её на пол и отвернулся к стене. Пусть полюбуется. Сам-то он прекрасно знал, как выглядит его спина: рытвины шрамов, бесформенные вмятины от пролежней, бесчисленные следы швов… Безобразный ландшафт поля проигранной битвы.       — Ого, — проговорила Арлин растерянно. — Ничего ж себе. А говорил, не воевал…       Ли криво усмехнулся. Да, наверное, всё это можно было принять за боевые отметины. И наверное, разумный человек не стал бы разочаровывать девушку. Одарил бы её печальной улыбкой, пробормотал бы что-то на тему воспоминаний, которые лучше не ворошить — и наслаждался бы произведённым эффектом…       — Воевал, — проворчал он. — С гравитацией. Как видишь, гравитация победила.       — А по-моему, у вас боевая ничья, — Арлин несмело улыбнулась. — Ты ведь живой… Господи, Ли, как тебя угораздило?       — Дурак был, вот и всё, — сквозь зубы сказал Ли. — Когда мне было десять лет, я сверзился с крыши Цитадели и переломал себе всё, что только можно.       — Ну и что ты забыл на крыше Цитадели? — спросила Арлин с восхитительной, обезоруживающей бесцеремонностью.       — Доказательства своей правоты, — Ли угрюмо уставился на погнутую раму разбитого зеркала. — Хотел вывести одного из моих школьных недругов на чистую воду. Хамфри утверждал, что ему удалось украсть из арсенала реактивный ранец, подняться на верхний этаж заброшенного корпуса и всё там исследовать без лишнего шума. И в одной из комнат он якобы обнаружил, ни много ни мало, элитный бордель для высших чинов Пентагона. С бархатными диванами, зеркальными потолками, роскошным мини-баром и уймой скелетов в кружевном нижнем белье.       — Господи, ну и бред, — нервно усмехнулась Арлин. — И что, ему кто-то поверил?       — Да! — сердито отозвался Ли. — Все до единого! Ведь Хамфри — крутой парень, он же врать не станет. А меня это жутко злило. Вот я и решил доказать всем на свете, что Хамфри — трепло, и в комнате шестьсот шестнадцать нет и не было никакого сада наслаждений. И не то чтобы я думал, что меня после этого все резко полюбят и зауважают — нет, в первую очередь меня бесило, что люди так легко поверили в откровенное враньё, — Ли усмехнулся. — Ну да, я всегда был странненьким. Реактивный ранец я, само собой, похищать не стал — решил перебраться в этот корпус через крышу. А знаешь, что самое интересное? У меня ведь почти получилось. Оставалось пройти пару футов по карнизу… — он поморщился. — Думаю, и недели не прошло, как про россказни Хамфри все позабыли. Ну, а я почти полтора года провалялся в лазарете. Потом ещё трижды приходилось подновлять всю эту металлоконструкцию, кости-то росли…       — Смотрится всё это, конечно, впечатляюще, — задумчиво кивнула Арлин, подойдя поближе.       — Да что тут впечатляющего? — разозлился Ли. — Если бы я всё это в бою заполучил, а то так — по глупости…       Он вздрогнул, ощутив нежное прикосновение. Арлин осторожно провела ладонью по его спине — и вдруг обняла его. Стремительно, порывисто, и вместе с тем так осторожно, будто боялась сломать. Её руки робко и неуверенно сомкнулись на его талии — и Ли застыл, утратив дар речи.       — Ты что? — выдохнул он наконец.       — Это тоже бой, — прошептала она, украдкой дотронувшись губами до одного из шрамов. — И ты был очень храбрым. Знаешь, в десять лет такое пережить… Я и представить не могу. Я-то в десять лет была капризной избалованной сучкой.       — Перестань, — пробормотал Ли. И тут же испугался, что Арлин поймёт его неправильно и перестанет. Отстранится, уйдёт, исчезнет… Но она осталась.       — И что на самом деле было в комнате шестьсот шестнадцать? — тихо спросила она.       — Никаких чудес. Селекторная. Куча разорённых голубиных гнёзд и горы засохшего помёта, — усмехнулся Ли. — А откуда ты знаешь, что я туда вернулся?       — Потому что я знаю тебя, — он кожей почувствовал движение её губ. — Ты же чёртов медоед. Ты не мог туда не вернуться.       — Так и есть, — Ли кивнул. — Доктор Кейд, наверное, собственноручно придушил бы меня, узнай он о моей экспедиции. Но во второй раз я подготовился получше. Соорудил страховочный трос, подобрал снаряжение. Даже фотокамеру с собой взял, точь-в-точь как наш приятель Харрис, и прихватил с собой в качестве вещдоков несколько перьевых ручек. Правда, снимки получились паршивыми, а точно такие же ручки валялись по всей Цитадели, так что мне всё равно никто не поверил.       — Сволочи, — горячо прошептала Арлин. — Я бы их лично туда притащила, в эту селекторную, и ткнула бы мордой в голубиный помёт. Всех до единого.       — Боюсь, теперь уже поздно, — улыбнулся Ли. — Тот корпус давно снесли, и на его месте теперь ангар для бронетехники. Да и притаскивать уже некого. Хамфри пристрелили в Бостоне в позапрошлом году, а остальные едва ли вспомнят, в чём там было дело. Такая вот история.       — И ты меня нёс, — пробормотала Арлин, прижимаясь щекой к его плечу. — И, зараза такая, ни словом ни о чём не обмолвился.       — Я не так уж и много прошёл в тот день, — Ли обернулся. — И я был под баффаутом, так что это не считается. К тому же…       — Боже, да замолчи ты, — сердито перебила его Арлин. И, прежде чем Ли успел опомниться, поцеловала его с какой-то мрачной решимостью.       Этот поцелуй, долгий и уверенный, не имел ничего общего с флиртом. Никакой игривой лёгкости, никакой двусмысленности. Он был как печать. Как самая прочная из всех печатей. Его невозможно было забыть, отменить, списать на усталость или наркотики…       Арлин растерянно отстранилась. Ли видел её глаза — такие яркие, такие испуганные. Видел отражение комнаты в разбитом зеркале: заплесневелые стены, залитый водой пол, разбитый унитаз в углу… в общем, обычно при слове «романтика» представляют что-то другое. И они с Арлин застыли посреди всего этого великолепия — соприкоснувшись лбами, неуклюже обнявшись и едва ли представляя себе, что делать дальше. Всё это было так неправильно и, что уж там, чудовищно нелепо. И всё-таки Ли не променял бы эту неловкую тихую нежность ни на что на свете.       — Слушай, Лин, это не настолько травматичные воспоминания, чтобы надо было… — пробормотал он. Её губы были так близко, что она, наверное, могла почувствовать каждое его слово. — Я меньше всего на свете хотел тебя разжалобить таким вот дешёвым способом. Честно.       — Ли, не надо, — попросила она, закрыв глаза. — Просто помолчи, хорошо?       Он осторожно прижал её к себе. И почувствовал, как она дрожит.       — Что-то не так? — испугался он.       — Да холодно тут, балбес, — смущённо прошептала Арлин. — Ты-то под ментатами, тебе море по колено, а я совсем замёрзла.       — Бедная, — улыбнулся Ли, поцеловав её в кончик носа — восхитительного упрямого носа. — Беги греться, хорошо? Дальше я сам справлюсь.       — Да, пожалуй, — нервно усмехнулась Арлин. — Не всё же сразу. Но если что — зови.       Торопливо завершив гигиенические процедуры, Ли переоделся в найденный Арлин костюм. Каким-то чудом ей удалось подобрать для него вещи почти по размеру — и всё же пиджак висел на Ли, как на огородном пугале, а брюки без ремня так и норовили сползти на пол. А вот с обувью был полный швах — оставалось лишь надеяться, что к утру ботинки хоть немного подсохнут.       Стуча зубами от холода, Ли направился в оружейную — единственный уголок «Горлицы», в котором он мог почувствовать себя уютно. Ворох довоенного тряпья в углу комнаты вполне отвечал представлениям послушника Хейла о комфорте, а стройные ряды ржавых винтовок — его же представлениям о безопасности.       Через пять минут к нему присоединилась и окончательно продрогшая Арлин с волосами, замотанными в полотенце. Футболку она сменила на какую-то рубашку из закромов «Горлицы», длинную и просторную, как халат. Но даже в этом нелепом наряде Арлин, по мнению Ли, выглядела обворожительно.       — Только, пожалуйста, не надо меня спрашивать, какого чёрта сейчас было, — попросила она, усаживаясь рядом с Ли. — Потому что я и сама не знаю.       — Понимаю, — кивнул он. — Сью.       — Да, Сью, — угрюмо согласилась Арлин. — А ещё — эта стальная штука у тебя на шее. Без неё всё было бы намного проще. Честное слово, даже твои опыты с веществами не настолько…       — Лин, я понимаю, — успокоил её Ли. — Всё нормально.       — Правда? — настороженно спросила она.       — Правда. Иди сюда. Греться.       Она придвинулась поближе к Ли. Чуть помедлив, положила голову ему на плечо.       — А ещё я не очень-то привыкла взаимодействовать с тебе подобными, — проворчала она. — Во всех смыслах.       — Ага, — рассеянно пробормотал Ли, не в силах отвести взгляд от алебастровой белизны её кожи в просторном вырезе рубашки. Чёрт возьми, тут и святой провалил бы экзамен на выдержку.       — Да что ж такое-то! — сердито прошипела Арлин, стягивая края воротника. Полотенце размоталось, и мокрые волосы рассыпались по её плечам. — Ли, честное слово, у меня и в мыслях не было тебя соблазнять или там, не знаю, напрашиваться на комплименты. Просто нитки прогнили за двести лет, и все пуговицы поотваливались к чёртовой матери…       Ли кивнул. Комплименты? Да он и двух слов сейчас не смог бы связать.       Он несмело дотронулся до багрового рубца, опоясывающего её ключицу.       — А, так вот что тебя интересует, — беспокойно усмехнулась Арлин. — Шрамы. Ну, как видишь, у меня они тоже есть.       Она приподняла воротник рубашки. Под ключицей багровел след от пули — относительно недавний, и, судя по всему, заживавший долго и скверно. От раны, как солнечные лучи, разбегались неровные бугристые рубцы.       — Это, собственно, и есть причина нашей встречи, — Арлин прикрыла глаза. — Если бы меня не подстрелили по дороге из Луизианы, я бы сюда ещё летом добралась.       — Кто? — тихо спросил Ли.       — Двое деревенщин, которые решили, что с дохлой девицей иметь дело приятнее и безопаснее, чем с живой, — ухмыльнулась она. — Но я, видишь ли, не рассчитывала становиться их мёртвой царевной, и кое-как от них отбилась. Без особого изящества, но всё же. Ну, в числе прочего я узнала, что отгрызть человеку пару пальцев не так уж трудно. Была бы мотивация. А потом меня весьма кстати подобрала на обочине дороги парочка местных садоводов. Эти, наоборот, смекнули, что от живой бабы толку больше, чем от мёртвой… Господи, — нервно рассмеялась она, увидев лицо Ли. — Да не в том смысле. Обоим было уже хорошенько так за пятьдесят, и в жизни их мало что интересовало, кроме делянки с дурман-травой и коммерческих неурядиц. Собственно, из-за этих неурядиц они меня и выходили: им нужен был человек, способный разобраться с конкурентами. Двенадцать человек, — она вздохнула. — Вроде и немного, но времени на это ушло… Нет, мои спасители меня, конечно, подштопали, но сноровки им недоставало. А потом ещё и малярия подключилась. В общем, большую часть лета я провела в амбаре с сушёной травкой, а потом гонялась по болотам за бандой наркоторговцев, чтобы отдать долг вежливости.       — И ты убила их всех сама?       — Мелким оптом, — проворчала Арлин. — Противопехотные мины — вещь. Чёрт, да это было почти весело, Ли. Вот только с каждым новым именем в списке я всё чаще задавалась вопросом — а, собственно, какого хрена я всем этим занимаюсь? Убиваю одних наркоторговцев, помогаю другим… Какое вообще всё это имеет отношение ко мне и Сью?       — Ты ей об этом рассказывала?       — Нет, — горько отозвалась Арлин. — Что ты? Она бы испугалась. Она и так обо мне не лучшего мнения. Ведь убийства — это грех, ну и всё такое. К ней как-то раз прицепился в баре один подонок, начал приставать… клянусь, я с ним ничего такого не сделала, просто морду об стол разбила. А Сью со мной после этого неделю не разговаривала. Потому что мы ведь могли просто встать и уйти, понимаешь?       — Нет, — усмехнулся Ли. — Не понимаю.       — И когда я сюда шла… Знаешь, я ведь на самом деле надеялась, что у Сью не всё в порядке. Что ей нужна моя помощь. Не то чтобы я собиралась под испуганные вопли молодого супруга утащить её обратно в Луизиану — я же понимаю, насильно мил не будешь, и всё такое. Просто пока я заботилась о Сью, у моей жизни был хоть какой-то смысл. А потом и его не стало. Помнишь, мы заночевали в той хижине по дороге на Причал? Я тогда всерьёз подумывала, а не повеситься ли мне на одной из тех осинок во дворе, — спокойно сказала она. — Знаешь, в этот самый тихий час, перед рассветом, когда ерунда всякая в голову лезет… Дерьма я за свою жизнь столько успела наворотить, что на десятерых хватит, идти мне некуда, и у Сью всё в порядке. Незачем продолжать. А потом посмотрела, как ты спишь в обнимку с этими книжками — славный такой балбес, хоть и железячник, — и решила, что это будет очень непорядочно по отношению к тебе. У тебя и так проблем завались, а тут ещё разбирайся с утра пораньше, что с дохлой дурой делать…       Ли изо всех сил прижал её к себе. Обхватил за плечи, стиснул в объятиях — в безудержном стремлении защитить, оградить от всего зла, что было, есть и будет в этом мире. Уткнулся лицом в мокрые волосы — и закрыл глаза.       — Лин, что я могу для тебя сделать? — тихо спросил он.       — Уйти из Братства, — губы Арлин искривила грустная улыбка. — Что, не прокатит? Так и знала. Тогда просто расскажи мне что-нибудь о себе. Что-нибудь хорошее. Знаешь, без привкусов, полутонов и двойных смыслов.       — Пока я валялся в лазарете… — начал он.       — Ох, Ли, ну я же просила, — проворчала Арлин.       — Всё не так уж плохо, — заверил он её. — Знаешь, для меня тяжелее всего было ничего не делать. Операции, перевязки, всякие там медицинские процедуры — это, в принципе, даже интересно. А вот день за днём лежать без движения и пересчитывать трещины на потолке… Мозг просто отказывает. И чтобы не съехать с катушек, я читал всё, до чего мог дотянуться. Сначала прикончил все журналы из кабинета дока Кейда, потом переключился на учебники для старших классов и подшивку «Военного обозрения». Затем в ход пошли путеводитель по Парижу, справочник по аквариумистике и самоучитель по сольфеджио. А потом скриптор Йерлинг, увидев, как лихо я играю гаммы на нарисованной клавиатуре, поняла, что надо что-то с этим делать. Она попросила какую-то свою подругу с Анакостийского Причала раздобыть подходящее чтение для десятилетнего балбеса — и та передала мне одну книгу, зато какую! «Записки о Шерлоке Холмсе». Ну и всё, я пропал, — он улыбнулся. — Я её раз двести перечитал, наверное. Выучил все эти истории наизусть, измучил Кейда расспросами о судебной медицинской экспертизе… Ты даже не представляешь, насколько кстати мне тогда пришлась эта книжка. Я ведь толком не знал, смогу ли я когда-нибудь выйти из клиники на своих двоих. Первые четыре операции прошли неудачно, и Кейд всерьёз сомневался, браться ли за пятую или оставить всё как есть. И я понимал, что от калеки Братству Стали мало толку. Конечно, ордену Крыльев всегда нужны архивариусы — но, Лин, кто в десять лет хочет стать архивариусом? А тут у меня, вроде как, появилась альтернатива.       — Детектив Хейл, — сонно пробормотала Арлин. И улыбнулась.       — Да. Детективу, конечно, нужно исследовать место преступления — но для этого ему не обязательно быстро бегать и метко стрелять, так ведь? Желательно, но не обязательно. Достаточно найти толкового прыткого помощника — а анализом улик и допросом свидетелей можно заниматься и не выходя из Цитадели. Чёрт, да я даже свою историю сочинять пытался. Будто бы Шерлок Холмс попал в наше время — кажется, в качестве сюжетного допущения там фигурировала криокапсула — и расследовал какое-то ужасно запутанное убийство в богом забытой деревеньке на севере Содружества. Показал эту писанину тёте Инграм — а она сказала, что всегда подозревала, что у меня гуманитарный склад мышления, но она будет любить меня и таким. Книжку свою я потом, конечно же, сжёг со всей подобающей торжественностью, но потом выяснилось, что у тёти есть копия. Не сомневаюсь, что она до сих пор где-то хранится. Так что, если ты когда-нибудь захочешь прочитать двести страниц белиберды…       Он остановился. Арлин спала. Дремала у него на руках, такая тяжёлая и такая спокойная. И улыбалась во сне. Да и сам он засыпал под шум ливня — и даже не пытался этому сопротивляться, ведь дождь, к сожалению, не может идти вечно. И последним, что Ли почувствовал перед тем, как провалиться в забытье, был запах гари.       Когда он проснулся, в комнате царил всё тот же тусклый полумрак. И всё же Ли точно знал, что утро уже наступило: боль оказалась чертовски надёжным хронометром. Если плохо настолько, что хочется распотрошить заначку с морфином — значит, с последнего приёма баффаута прошло не меньше шести часов.       Дождь уже закончился — во всяком случае, Ли перестал его слышать. Тишину нарушал только мерный гул генератора в подвале и потрескивание лампочки под потолком оружейной.       — Лин, который час? — спросил Ли тревожно.       — Чёрт его знает, — сонно отозвалась Арлин откуда-то из-под его подмышки. — Ты что, тоже всю ночь продрых? А кто тогда дежурил?       — Гриффин, — пробормотал Ли, пытаясь вслепую нашарить выкатившийся из кармана пузырёк с баффаутом. — Не зря же ты его мастерила.       — Отлично, — проворчала Арлин. — Удивительно, что нас не прирезали во сне. Всегда знала, что дуракам везёт.       Ли невольно улыбнулся. Ему вдруг ужасно захотелось поцеловать её, такую сонную и недовольную, — но пока он раздумывал, насколько это будет уместно, Арлин решительно выбралась из-под вороха тряпья.       — И что дальше? — спросила она, сердито одёрнув злополучную рубашку — та упорно не желала принимать сколько-нибудь пристойный вид.       — Дальше… — Ли рассеянно уставился на таблетки в своей ладони. — Я заберу из офиса твой отчёт, это ещё в прошлый раз надо было сделать. Проверю, как дела у нашей команды скелетов. И, в общем-то, на этом всё.       — Дрейден? — Арлин, придерживая рукой края рубашки, склонилась над рюкзаком.       — Да. Но первым делом я загляну в палаточный лагерь. Лучше, чтобы Джерри не маячил над душой, пока я буду беседовать с Квинланом. Хотя, если следственная группа уже в Дрейдене, разницы никакой…       — Ясненько, — кивнула Арлин. — Тогда собирайся — и пойдём.       И, подхватив косметичку, выскользнула в коридор, лишив себя удовольствия видеть, как Ли, шипя от боли, неуклюже поднимается на ноги. Определённо, «Мед-икс» не был такой уж плохой идеей.       Цепляясь за стены, Ли выбрел в коридор. Улыбнулся, перешагнув через сигнальную растяжку с тремя жестяными банками — вот когда Арлин успела её соорудить?       Из-под входной двери тянуло промозглой сыростью. С отвращением всунув ноги в мокрые ботинки, Ли заглянул в кабинет, где Гриффин нёс свою бессрочную вахту. Казалось невероятным, что они с Арлин ушли отсюда всего лишь каких-то четыре дня назад — по ощущениям Ли, с тех пор прошла целая вечность. Но он-то знал, что ощущения недорогого стоят.       Ли подошёл к окну. Рассеянно провёл ладонью по запотевшему стеклу, и тонкие, щекотные струйки конденсата побежали вдоль запястья. Снаружи уже догорал рассвет — тревожный, алый. Будет ветер, машинально подумал Ли. Впрочем, независимо от погодных условий день обещал быть непростым…       Он обернулся. Похоже, за то время, пока они с Арлин скитались по болотам, беспорядок только усилился. Опрокинутая настольная лампа валялась на краю стола, бумаги разлетелись по всей комнате — это при закрытом-то окне.       — Гриффин, это ты набедокурил? — строго спросил Ли, заглядывая в стёкла защитной маски.       — Что? — отозвалась Арлин из-за стены. — С кем ты там болтаешь?       — Ни с кем, — малодушно соврал Ли. — Лин, а куда ты положила тот документ? И вообще, как он выглядел?       — Три машинописных страницы в тёмно-синей папке, — не задумываясь откликнулась девчонка. — Я её прямо на краю стола оставила, рядом с терминалом.       — Здесь нет никакой папки.       — Может, упала? Подожди минутку, — попросила Арлин. — Я сейчас приду и помогу тебе.       Под столом папки не оказалось. И в ящиках стола — тоже. В состоянии, близком к панике, Ли вытряхнул на пол содержимое настенного сейфа, перевернул вверх дном картотеку — но синяя папка как сквозь землю провалилась.       — Ну что, нашёл? — тревожно спросила Арлин, заходя в комнату.       Ли помотал головой. Рука сама собой потянулась к упаковке ментатов в кармане пиджака — и замерла на полпути. Сквозняк, конечно, мог разметать бумаги по комнате — но вот опорожнить мусорное ведро он едва ли сумел бы. В прошлый раз там лежал пакет из-под физраствора и пара медицинских перчаток. А сейчас в корзине было абсолютно пусто.       Ли выскочил в коридор. Рванул на себя входную дверь — и, не обращая внимания на растерянные окрики Арлин, бросился к карантинному бараку, поскальзываясь на мокрой траве.       Он уже знал, точно знал, что там увидит. И всё-таки они были, эти несколько секунд безумной надежды на чудо. Что ж, Пойнт-Лукаут в очередной раз продемонстрировал мистеру Хейлу, что чудес не бывает.       В дальнем углу барака темнели сдвинутые к стене нары. На том месте, где Энди с помощниками складывали перенесённые из подвала трупы, не осталось ничего. Даже клеёнку, на которой были разложены кости, кто-то аккуратно скатал и положил в угол. На долю секунды Ли посетило страшное сомнение: а существовали ли эти кости вообще?       Конечно, существовали, сердито осадил он себя. Просто Джерри решил сыграть по своим правилам. И, чёрт возьми, это следовало предвидеть. Джерри с самого начала не скрывал своего отношения ко всей этой истории с мертвецами из подвала и предельно доходчиво дал понять, что не собирается держать ответ перед Цитаделью ещё и за это. И только полный идиот мог понадеяться на его порядочность и оставить лагерь без присмотра на несколько дней. Хотя что, вот что этому самому идиоту оставалось делать? Не ходить к Плику — и упустить из вида важную информацию? Отправиться к гулю в одиночку, уговорив Арлин остаться в «Горлице»? Тогда всё могло бы закончиться ещё хуже, раз уж Джерри решил пойти ва-банк. Или наоборот: Арлин договорилась бы со Сью, а та сумела бы переубедить муженька…       Ли до боли стиснул зубы. Как там говорил проктор Квинлан? «История не терпит сослагательного наклонения»? Утешения эта цитата не приносила, да и не должна была, но в качестве пинка под зад работала вполне эффективно.       В подвале, как и следовало ожидать, тоже царил абсолютный порядок — даже въевшийся в стены и пол запах гниения, казалось, ослабел. С каким-то мазохистским упорством Ли таращился на зелёный огонёк индикатора на панели управления кремационной печью.       — Всё-таки они её починили, — пробормотала Арлин, остановившись за спиной Ли. — Вот ведь сволочи.       — Лин, ты знала? — тихо спросил он, обернувшись. — Знала, что они собираются это сделать?       Секунду она молчала. И это была довольно-таки страшная секунда.       — Нет, — сказала она, глядя ему в глаза. — Боже мой, нет, Ли. Я бы ни за что с тобой так не поступила.       — Ну что, Лин? Всё кончено, — проговорил он, криво усмехнувшись. — Теперь мне никто не поверит.       — Поверят! — Арлин яростно схватила его за руку. — У тебя есть дневник Плика. И уйма свидетелей: тот мальчик из Собора, Бо… Я, в конце концов. У тебя есть я. Я смогу всё подтвердить, я ведь была здесь с самого начала, и всё видела. И тот документ попытаюсь восстановить, я многое помню…       — Бесполезно, — Ли помотал головой. — Без вещественных доказательств всё это не более чем наркоманские байки.       — Но здесь успело побывать столько людей! — Арлин не так-то просто было переубедить. — Хорошо, допустим, Джерри их запугал — но неужели твои друзья-особисты не сумеют их разговорить?       А, собственно, как всё это выглядит со стороны друзей-особистов? — рассеянно подумал Ли. И сразу же ответил сам себе: весьма неприглядно. Психически нестабильный идиот-послушник, обдолбавшись до полусмерти, связался с Цитаделью, поднял переполох, напридумывал небылиц про горы трупов в двух шагах от посёлка… И всё для того, чтобы из зависти опорочить благородного коменданта Нью-Дрейдена. В самом деле, ну кому люди Квинлана захотят поверить на слово? Обаятельному мистеру Полсону, который без страха и упрёка нёс службу в Мэриленде несколько лет подряд — или наркоману, одержимому теориями заговора, и его сомнительной подружке? В самом деле, ну какие у него теперь есть доказательства? Дневник выжившего из ума гуля? Показания костогрыза? Слишком гладкая статистика? Ну смешно же. Конечно, есть и то, что Джерри при всём желании не сумеет опровергнуть: смерть паладина Тёрнера. Ну что ж, а здесь на сцену выходят злые дикари из Собора…       — Всё-таки не стоило нам здесь задерживаться, — проговорил Ли сквозь зубы, высвобождая руку.       — Ты куда? — нахмурилась Арлин.       — В оружейную. Я там видел резервный комплект камер видеонаблюдения. Это, наверное, моя последняя возможность что-то доказать.       — Да они ведь даже не были подключены.       — Не были, — кивнул Ли. — Но будут. Раз уж Джерри решил убедить всех и вся, что никаких трупов в «Горлице» не было со времён Великой Войны, то мне придётся как-то иначе доказывать следственной группе, что в Дрейдене не всё в порядке. Смотри сама: раз Джонни получил распоряжение меня устранить, то и остальные участники клуба лоботомитов захотят сделать то же самое. А значит, у меня есть возможность выбрать время и место нашей встречи. И подготовить его надлежащим образом. В том числе — обеспечить видеозапись этого эпохального события.       — Харрис дурно на тебя повлиял, — грустно усмехнулась Арлин. — Слушай, хорошо. Но когда они на тебя нападут всей толпой, что ты будешь делать?       — Я ведь буду не один, — заверил он её. — Ты сама говорила: люди Квинлана либо уже в Дрейдене, либо на пути к нему. Вместе с ними я всё это и организую.       — А, ну тогда ладно, — проговорила Арлин с сомнением. — Но что, если они просто не успеют тебе помочь?       — Тогда у них, по крайней мере, останется видеозапись, — пожал плечами Ли.       До Дрейдена они добрались почти в полном молчании: Ли без конца прокручивал в голове предстоящую беседу с проктором Квинланом, а Арлин… Что ж, ей тоже наверняка было о чём поразмыслить.       В «Горлице» отыскался неплохой комплект боевой брони, но упрямая девчонка, к неудовольствию Ли, не захотела им воспользоваться. Вместо этого она зачем-то нацепила на себя засаленный пиджак с нелепыми выпуклыми пуговицами. На её чувство стиля Ли было, в общем-то, плевать — куда больше его беспокоила мысль о предстоящей встрече со следственной группой из Цитадели. Безусловно, люди Квинлана захотят узнать побольше о той юной особе, которую послушник Хейл так легко и непринуждённо посвящает в дела Братства. И Ли, чёрт возьми, понятия не имел, что он сможет им ответить.       Это просто не поддавалось осмыслению. Ведь он знал Арлин, разве нет? Знал, как она улыбается во сне и как плачет от боли. Знал, каким обжигающе холодным может быть её взгляд — и как он теплеет, когда она позволяет себе ненадолго снять свою чёртову маску. Знал, чего она боится и знал, как она убивает. Знал вкус её губ и запах её кожи. Знал её саму — и при этом практически ничего не знал о ней. Даже её фамилию.       — Ты хочешь установить камеры здесь? — спросила Арлин, когда они подошли к палаточному лагерю.       — Возможно, — кивнул Ли. — Не худший вариант. Достаточно близко от посёлка, и источник питания тут есть.       — Ох, Ли, херовая это затея, — Арлин покачала головой. — Вся эта ловля на живца…       — Есть идеи получше? — холодно осведомился он.       — У меня — нет, — спокойно ответила она. — Но твой план дерьмо. И нечего тут морщиться. Когда ты решил потолковать с Пликом и наведаться в гости к костогрызу, я не возражала. Но вот сейчас…       — Ну конечно, ты не возражала, — огрызнулся Ли. — Потому что всё это дела Братства, к которым ты не имеешь ни малейшего отношения. Знаешь что? Я всё никак не могу взять в толк, зачем ты вообще со мной пошла.       Она промолчала.       — Нет, серьёзно, Лин — зачем? — нахмурился он.       — Да какая разница? — зло спросила она. — По-твоему, сейчас время выяснять отношения?       — По-моему, да, — тихо сказал он. — Самое время.       Их взгляды встретились.       — Что ты там ещё напридумывал? — с тихим отчаянием спросила Арлин. — Ты что, не веришь мне?       А Ли и не знал, что ей ответить.       Он так хотел ей верить. Так обрадовался, когда Арлин упросила его взять её с собой — хотя и не понимал до конца: ну зачем ей идти куда-то вместе с идиотом-железячником, от которого одни проблемы? У неё на это не было ни единой причины. Хотя нет. Одна всё-таки была…       «Сью попросила меня помочь».       Ну, а что, в самом деле? Многого от Арлин и не требовалось: всего-то проследить, чтобы докучливый послушник Хейл не вернулся в «Горлицу» раньше времени. Чуть-чуть задержать в пути, не вызывая подозрений: настоять на внеочередном привале, поддержать в намерении отклониться от маршрута… Да просто дать выспаться, в конце концов. А пока доверчивый идиот, купаясь в лучах заботы, наслаждается незаслуженным счастьем, Джерри Полсон усердно спасает свою репутацию. Как-то так.       Думать об этом было не то что больно — невыносимо. И смотреть на Арлин — тоже.       — Я хочу тебе верить, — глухо сказал он. — Очень хочу.       — Но не можешь, да? — она презрительно усмехнулась. — Ну конечно. Много чести для такой швали, как я.       — Лин, не начинай, — попросил он.       — Не начинать что? — зло спросила Арлин. — Ну давай уже. Договаривай.       Ли остановился на пороге палатки.       — Подожди меня здесь, — попросил он. И закрыл дверь изнутри.       Слава богу, в палатке Рида Джерри ничего не тронул — даже рацию. Наверное, здраво рассудил, что в штате Мэриленд достаточно других переговорных устройств, которыми мог бы воспользоваться злокозненный Ли Хейл, а крушить мемориальный комплекс накануне прибытия делегации из Цитадели — так себе идея.       Ли рассеянно провёл рукой по корпусу рации, меньше чем за неделю успевшему снова покрыться пылью. Дотронулся до выцветшей эмблемы Братства Стали — на удачу. Вот только думал он в этот момент не о Братстве и даже не о задании. А об Арлин, которая стоит и ждёт его там, снаружи. Или уже не ждёт.       — Цитадель, на связи послушник Хейл, личный номер HL-147I, — проговорил он, склонившись над микрофоном. — Соедините меня с проктором Квинланом. Приём.       Похоже, его выхода в эфир и в самом деле ждали. Дежурный не разразился смехом, не осведомился, в своём ли уме послушник Хейл — а коротко и деловито сказал:       — Понял вас. Соединяю.       — О задании отряда «Цестус» мне ничего не известно, — задумчиво отозвался проктор Квинлан, выслушав Ли. — И о каких бы то ни было успешных попытках создания экзокортекса — тоже.       Ли подавленно молчал. Ну, а на что он мог рассчитывать? Он и сам прекрасно понимал, что его отчёт о расследовании больше напоминает синопсис какого-нибудь выпуска «Неудержимых».       — С другой стороны, сама идея разработки нейрокомпьютерного интерфейса стара как мир, — невозмутимо продолжил Квинлан. — Первые шаги в этой области предпринимались ещё задолго до Великой Войны. В семидесятых годах двадцатого столетия, если мне не изменяет память. Так что не вижу ничего невероятного в том, что кто-то всё же сумел добиться успеха на этом поприще. Рано или поздно это должно было произойти. И то, что паладин Рид решил не информировать Цитадель о своих достижениях — тоже вполне вероятно, хоть и весьма прискорбно. Но мне нужны доказательства, Лионель.       — Доказательства какого рода? — спросил Ли как можно спокойнее.       — Чип, — незамедлительно отозвался проктор Квинлан. — Необходимо раздобыть хотя бы одно из этих устройств. Это minimum minimorum. Причём мне нужен не прототип, а рабочая версия.       — Само собой, — торопливо согласился Ли. — Поэтому я собираюсь попросить следственную группу оказать мне содействие в поимке одного из подопытных.       — Следственную группу? — озадаченно переспросил Квинлан. — Видите ли, Хейл, с этим придётся подождать. Следственная группа ещё не прибыла в Нью-Дрейден. По правде говоря, она и не была туда отправлена.       Это было всё равно что с разбегу врезаться в невидимую стену. Все планы Ли — пусть не идеальные, но достаточно продуманные и вполне достижимые — за долю секунды рассыпались вдребезги.       — Но почему? — спросил Ли онемевшими губами. — Проктор Квинлан, почему…       — Возникли осложнения, — спокойно объяснил Квинлан. — В Бостоне опять беспорядки, и все ресурсы Братства сейчас брошены на подавление народных волнений. Смерть паладина Тёрнера, безусловно, трагический эпизод, но на фоне возможного восстания… думаю, вы и сами понимаете, что это дело не первостепенной важности.       — Проктор Квинлан, но это важно! — Ли невольно сорвался на крик. — Речь идёт о заговоре против Старейшины!       — Лионель, я вас уверяю: у Старейшины Мэксона сейчас крайне плотный рабочий график, — Квинлан грустно усмехнулся. — Сомневаюсь, что в течение ближайших трёх месяцев у него появится время на экскурсию в Мэриленд. А за это время мы с вами так или иначе разрешим ситуацию. Так что прекращайте паниковать, хорошо?       — Вы мне не верите? — в отчаянии спросил Ли.       В динамиках раздался приглушённый вздох.       — Лионель, я уже довольно давно предпочитаю не оперировать таким понятием, как вера, — устало отозвался Квинлан. — Но если это для вас важно — да, я вам верю. По крайней мере, пока не доказано обратное.       — Да, проктор Квинлан, — тихо произнёс он. — Для меня это важно.       — Ну же, Лионель. Соберитесь, — голос проктора потеплел на тысячную долю. — Вы проделали серьёзную работу. Я впечатлён. Просто вам нужно продержаться ещё немного, чтобы довести дело до конца.       — А что мне делать с Полсоном? — беспомощно спросил Ли.       — Этот Полсон — мелкий бесчестный гадёныш, недостойный своего поста, — презрительно отчеканил Квинлан. — Я вас уверяю, Хейл, он своё ещё получит. Но отстранить его от должности исключительно на основании ваших слов я не могу.       — По крайней мере, запретите ему нападать на Собор!       — Да, сейчас это было бы нецелесообразно, — спокойно согласился Квинлан. — Но есть одна проблема. Полсон не выходит на связь с Цитаделью со вчерашнего вечера. Я лично пытался связаться с Нью-Дрейденом, чтобы выяснить, куда вы пропали — и не смог.       — До чего же досадный технический сбой, — мрачно усмехнулся Ли.       — Не сомневаюсь, что именно это объяснение мы и услышим потом от мистера Полсона, — усмехнулся Квинлан в ответ. — Мне неловко говорить об этом, но сейчас вся надежда на вас, Лионель. Постарайтесь его переубедить. Объяснить, что он может навредить Братству своими действиями. Или запугать, если он по-другому не понимает. В конце концов, это всего лишь зарвавшийся мальчишка. Но его нужно остановить. Любой ценой.       Ли промолчал.       — Я вас уверяю: следственная группа отправится в путь сегодня же, — твёрдо сказал Квинлан. — Я лично это проконтролирую. Три дня, Ли. Вам нужно продержаться три дня. Вы же справитесь?       — Да, — тяжело отозвался Ли. — Да, проктор Квинлан. Я справлюсь. Конец связи.       Он был уверен, что Арлин уже ушла. У неё не было ни малейшей причины оставаться. Но, похоже, своенравную девчонку не интересовали такие мелочи, как наличие причин. Потому что она всё ещё была здесь.       — Что они тебе такое наговорили? — тревожно окликнула она Ли, когда он вышел из палатки. — На тебе лица нет.       — Мне придётся действовать в одиночку, — пробормотал он, прислонившись спиной к двери: голова кружилась не хуже, чем с похмелья. — Никакой делегации не будет. Я должен отговорить Джерри от нападения на собор. И раздобыть чип, — он закрыл глаза. — Желательно, вместе с носителем. Я, правда, не до конца себе представляю, как изловить лоботомита, чтобы он не оказал сопротивления…       — Кого ты там ловить собрался? — зло перебила его Арлин. — Они что, совсем с ума посходили? Ли, ты же сам говорил: тебе нельзя соваться в Дрейден. Это опасно. Единственное, что ты там сможешь поймать — пулю в лоб.       — А что мне остаётся, Лин? Дожидаться, пока этот придурок Джерри перебьёт всех детей в Соборе?       — Дождаться помощи! — гневно отрезала Арлин. — И только потом — действовать.       — Помощи не будет.       — Тогда мы поступим так, — нахмурилась Арлин. — В Дрейден пойду я. Заберу оттуда Сью… нет, вот только не надо так ухмыляться. Как бы ты к ней ни относился, она действительно хороший человек. И не станет врать твоим друзьям из Цитадели о том, что случилось в «Горлице».       — Даже ради мужа? — скептически спросил Ли.       — Джерри мог её запутать, — Арлин упрямо нахмурилась. — Но когда она узнает всю правду — она не станет его поддерживать. Поверь мне. Она ужасно принципиальная.       — И ты настолько ей веришь? — он усмехнулся. — После того, как она тебя предала? Арлин, но это же просто смешно.       — Верю, — с тихой яростью сказала Арлин. — И хочу увести её подальше от ваших разборок.       — Наших разборок? — переспросил Ли.       — Да! — рявкнула она. — Вы с Джерри всё не можете что-то поделить, и из-за этого всё катится к чёрту в два раза быстрее. Он, небось, только затем и сжёг трупы, чтобы выставить тебя идиотом перед начальством. И тебе на самом деле важно не дикарей защитить — плевать ты на них хотел! — а доказать, что Джерри неправ. И я не против. Доказывай. Но не ценой же собственной жизни? «Изловить лоботомита», говоришь? Как зверушку? Вот пусть твой драгоценный Квинлан приезжает сюда и ловит всех, кого сочтёт нужным! А ты уже сделал всё, что мог.       — Сделал, — процедил Ли сквозь зубы. — Только этого недостаточно.       — А это уже не твоя забота! — заорала Арлин. — Ты что, не видишь? Они тебя бросили. Выжали из тебя всё, что только можно, заставили в одиночку разгребать такое количество дерьма, что и сотне человек не под силу — и им хватает наглости требовать от тебя ещё чего-то? И ты всё равно попрёшься в Дрейден? Просто потому, что Братству, видите ли, резко понадобились святые мученики?       — Да, — кивнул Ли. — Потому что это мой долг.       — Потому что ты тупой железячник, вот почему!       — А что я, по-твоему, должен сделать? — разозлился Ли. — Дезертировать? Утопить жетоны в болоте, написать прощальное письмо проктору Квинлану и всю жизнь таскаться за тобой по городам и весям в надежде, что когда-нибудь мне перепадёт немножко твоей благосклонности? Так вот не будет этого, слышишь? Братство для меня — всё.       — Братство? — ощерилась Арлин. — Кучка самодовольных фашистов, которые обращаются с тобой, как с расходным материалом? Тебе так хочется быть с ними?       — Родителей не выбирают, верно? — парировал Ли. И тут же пожалел о сказанном. Но было уже поздно.       — Да пошёл ты, — процедила Арлин сквозь зубы. Развернулась — и не оглядываясь зашагала в сторону Дрейдена.       Может, оно и к лучшему, отстранённо подумал Ли, проводив девчонку взглядом. По крайней мере, она не окажется втянута во всё это. Пусть злится на омерзительного железячника, напивается в дрейденском пабе, выясняет отношения со своей ненаглядной Сью — всё лучше, чем ассистировать послушнику Хейлу в его самоубийственной афере. Ведь в оценке ситуации Арлин, как ни крути, была права: шансов выполнить задание Квинлана у Ли было не так уж много. Что, однако же, не отменяло необходимости его выполнения.       Первым делом Ли спрятал в ближайшей рощице рюкзак с документами — недописанным отчётом о расследовании, учётными книгами Нью-Дрейдена и дневником Плика; на счастье, в палатке Рида отыскалась сапёрная лопатка и пожелтевший моток слипшегося от времени полиэтилена, так что за сохранность улик в течение ближайшей недели можно было не переживать. Координаты тайника Ли продиктовал невозмутимому дежурному из Цитадели и, убедившись, что тот всё правильно записал, перешёл к следующему, наименее неприятному этапу работы.       Установка камер не заняла и получаса: из всего комплекта рабочими оказались только три устройства, а разбираться, что не так с остальными, у Ли просто не было времени. Слава богу, терминал отряда «Цестус» не стал сопротивляться техническим амбициям послушника Хейла, и вскоре Ли сумел насладиться довольно отчётливой картинкой с камер на экране регистратора.       А вот теперь пора было идти в Дрейден.       Во-первых, на складе посёлка можно было разжиться светошумовыми гранатами и снайперской винтовкой, а в санчасти — миорелаксантами: не самые бесполезные вещи в арсенале ловца лоботомитов. О предстоящей ему процедуре извлечения чипа Ли изо всех сил старался не думать: это следующий этап, до которого ещё надо дожить.       А во-вторых, в Дрейдене был Джерри.       Ли задумчиво взвесил на ладони обойму микроядерных батарей. Боеприпасов после прогулок по болотам у него осталось не так уж много — а впрочем, много ему и не требовалось. Один заряд, если дело примет совсем уж скверный оборот.       Когда-то давно — лет десять назад — проктор Квинлан рассказывал послушникам Братства Стали про самый смертоносный выстрел в истории человечества. Ли хорошо помнил этот февральский день — морозный, пасмурный. Помнил, как стелилась позёмка по брусчатке главной площади Цитадели; помнил, как ныли подмышки от костылей и как кружилась голова от непривычно свежего воздуха. Помнил удивление на лицах однокурсников: эта лекция была первой, на которую всеми забытый послушник Хейл кое-как приковылял после изрядно затянувшегося академического отпуска. Конечно, в учебном корпусе его никто не ждал — ни в тот день, ни вообще. С другой стороны, и посещать занятия ему никто не запрещал. А лекция проктора Квинлана, по мнению Ли, была достаточной причиной встать и пойти.       За полтора года Ли пропустил большую часть курса мировой истории, и из античности шагнул прямиком в пыльный июнь тысяча девятьсот четырнадцатого года. Несомненно, говорил проктор Квинлан, что именно убийство Франца Фердинанда в Сараево было отправной точкой Первой Мировой войны. И столь же несомненно, что смерть эрцгерцога стала не более чем casus belli, а военный конфликт, в результате которого прекратили существование четыре империи, рано или поздно всё равно разгорелся бы. И всё же Ли невольно задался вопросом: а что было бы, если бы кто-нибудь из охраны Франца Фердинанда успел заметить, как Гаврило Принцип выхватывает свой браунинг из-под полы пальто, и опередил бы террориста на долю секунды? Конечно, отголоски того — неслучившегося — выстрела едва ли докатились бы до страниц учебников истории. И всё же — сколько жизней он мог бы спасти? И сколько их вообще было в истории человечества, таких выстрелов на опережение? Никем не замеченных, не оценённых — и в то же время изменивших судьбу мира?       Нет, Ли не собирался убивать Джерри Полсона. Конечно, нет. Проктор Квинлан никогда не ошибается, и раз он уверен, что зарвавшегося мальчишку можно переубедить мирным путём — скорее всего, так оно и есть. И всё же…       — Любой ценой, — повторил Ли, рассеянно глядя на серый ободок обоймы.       Торжественно войти в Дрейден через главные ворота было бы, безусловно, эффектным жестом, достойным героя вестернов. Вот только Ли всегда больше нравились фильмы про шпионов. И — в духе этих фильмов — ему предстояло найти способ перебраться через стену незамеченным. В этом Ли, сами того не зная, помогли дикари.       Ещё неделю назад Ли заметил, что концентрация Стражниц по периметру Дрейдена была неравномерной — и, видимо, отражала распределение слепых зон системы наружного наблюдения: едва ли подопечные Джерри спокойно стали бы наблюдать за тем, как мерзкие дикари проводят свои ритуалы в двух шагах от посёлка. На одном участке с северной стороны Дрейдена кукол было не меньше пары десятков — и Ли, как ни старался, не смог разглядеть в витках колючей проволоки ни замаскированную турель, ни недремлющее око камеры. Правда, двенадцатифутовая отвесная стена вовсе не выглядела как приглашение заглянуть в гости… что ж, была бы воля, а способ найдётся.       Нашлась сосна — высоченная, кряжистая и, судя по всему, пережившая Великую Войну. Само дерево росло поодаль от забора, но с одной из нижних веток вполне можно было перелезть на стену. Конечно, до этой ветки ещё предстояло добраться, но дикари и тут пришли на помощь. Стражниц на сосновых ветвях удерживали джутовые верёвки — достаточно длинные и, как показалось Ли, достаточно прочные, чтобы выдержать вес тощего наркомана.       Бесцеремонно расправившись с дюжиной тотемов, Ли стал счастливым обладателем двух мотков джутового шпагата. Один моток оказался значительно короче — что ж, и для него нашлось своё предназначение.       В который раз помянув добрым словом запасливого паладина Рида, Ли подтащил к забору матрас из палатки. Закрепил один конец верёвки в прорехе на чехле, а другой обвязал вокруг щиколотки. Прикинул на глаз расстояние до первой крупной ветки на стволе — но, похоже, верёвка всё-таки была длиннее.       Теперь настала очередь второго мотка. Перебросив верёвку через нижнюю ветку сосны, Ли закрепил петлю на поясе — дрянная страховка, но всё-таки лучше, чем ничего. Держась за верёвку и отталкиваясь ногами от соснового ствола, он кое-как вскарабкался на нужную ветку — та угрожающе затрещала под его весом, но всё-таки выдержала.       Теперь наступил звёздный час матраса. Ли втащил его наверх, перерезал верёвки (в этот момент он мог только порадоваться, что Арлин не довелось стать свидетелем его неуклюжей возни). В обнимку с матрасом дополз до стены, швырнул его поверх витка колючей проволоки — и, перекатившись с ветки на матрас, приземлился по ту сторону забора. Живой и здоровый, не считая ушибленного колена и распоротого рукава пиджака.       Радоваться было рано, но Ли всё-таки улыбнулся.       Он осмотрелся по сторонам. Зрелище было безрадостным, что и говорить. Слева — глухая стена какой-то хозяйственной постройки (прачечной, если судить по запаху «Абраксо»), справа — стена, над головой — клочок безнадёжного серого неба. Ли представлял, хоть и весьма приблизительно, как отсюда добраться до комендатуры — но ведь на деле чёртов Джерри Полсон мог оказаться где угодно! Это же не виртуальная симуляция битвы за Анкоридж, где генерал Циньвэй смиренно дожидается своей участи в строго отведённом месте.       Отряхнув с ладоней рыжую хвою, Ли выпрямился. И обнаружил две вещи, в равной мере неприятных.       Во-первых, камера видеонаблюдения здесь всё-таки была — только не на самой стене, а под скатом крыши прачечной, оттого-то Ли и не заметил её снаружи.       А во-вторых, его ждали.       Из-за угла здания неторопливо вышел Джерри в сопровождении двух хмурых дрейденцев. Оружия ни у кого из них, на первый взгляд, не было, вот только Ли это не очень-то ободрило.       — Добрый день, Лионель, — на лице Джерри расцвела радушная улыбка. — Не ушибся? А можно узнать, почему ты от нас прячешься? Мы не кусаемся.       — Не кусаетесь, — согласился Ли. — Вы уже освоили следующую ступень эволюции: обращение с огнём.       — Ох, знать бы ещё, о чём ты, — Джерри покачал головой. — Твоя подружка говорит, ты опять был в «Горлице»? Ума не приложу, чем это место тебя привлекает. Десяток дохлых гулей — и больше ничего.       Ли пообещал себе не поддаваться на провокации. Ради проктора Квинлана. Ради Братства. И всё-таки на этот раз сдержаться было сложно.       — Братец, так зачем через стену-то лезть было? — осклабился один из дрейденцев. — Мы тут уж приготовились пари заключать, расшибёшься или нет.       — Хреновая у вас система безопасности, — заявил Ли. Словно в подтверждение его слов, матрас сверзился со стены и шлёпнулся к ногам испуганно отпрянувшего Джерри. — Вот я и решил проверить, насколько.       Он понимал, что эту бесцельную беседу пора заканчивать. Не понимал только, как. На глазах у безоружных поселян похитить коменданта и скрыться за стеной? Да уж. Отличный способ стабилизировать обстановку в Пойнт-Лукауте. Застрелить Джерри? Застрелить всех троих? Но чёрт возьми, он не собирался никого убивать! И дело было даже не в камере, которая безжалостно фиксировала все решения послушника Хейла. Эти трое не сделали ничего плохого. Пока — не сделали. И Ли всерьёз сомневался, что превентивные меры имеют право быть настолько превентивными.       — Джерри, нам нужно поговорить, — как можно увереннее сказал он. Хотя и догадывался, что услышит в ответ.       — Извини, дружище, но мне некогда, — комендант Дрейдена развёл руками. — Делегация из Цитадели приедет со дня на день, и мне нужно успеть всё уладить.       — Всё — это что? — холодно осведомился Ли. — Атаковать собор и выставить себя идиотом, каких свет не видывал? Джерри, я же сказал тебе: там живут дети. Умственно отсталые дети, никоим образом не причастные к смерти Тёрнера. И если ты думаешь, что таким образом окажешь Братству услугу — ты очень сильно ошибаешься. Не веришь мне — поговори с проктором Квинланом.       — Ли, вот зачем ты мне врёшь? — Джерри нахмурился. — Насчёт Квинлана, насчёт этих детей… По-твоему, всё это так сложно проверить? Я-то считал, ты умнее.       — И что ты там проверил? Проконсультировался со своим эго, отключил передатчик — и думаешь, этого достаточно, чтобы всё тебе сошло с рук?       — Господи, что ты несёшь, — Джерри покачал головой. — Ты совсем с ума сошёл. Нет, я серьёзно. В медицинском смысле. Ментаты, да?       — Не твоё дело, — огрызнулся Ли.       — Да ты себя в зеркале видел? — с брезгливой жалостью спросил один из дрейденцев. — Слушай, не упрямься. Мистер Полсон и мистер Харрис просто хотят тебе помочь.       — Харрис здесь? — с надеждой спросил Ли.       — Здесь, — мрачно подтвердил констебль, выходя из-за угла прачечной. Похоже, минитмен нарочно выжидал там момент для максимально эффектного выхода на авансцену — но у Ли и в мыслях не было упрекнуть его в стремлении к театральности: слишком уж кстати пришлось его появление.       — Добрый день, констебль, — он протянул Харрису руку для приветствия. — Есть разговор…       — Какое совпадение, — кивнул Харрис. — У меня тоже.       И прежде, чем Ли успел осознать, что происходит, на его запястье защёлкнулся браслет наручников.       — Харрис, какого хера? — зло спросил Ли. — Я не против розыгрышей, но сейчас, ей-же-ей, не время.       — Лионель Хейл, вы арестованы по подозрению в убийстве Реджинальда Меррика, — торжественно проговорил минитмен. — Вы имеете право хранить молчание.       Всё это было настолько нелепо — и настолько некстати — что на мгновение Ли просто утратил дар речи.       — Извини, Ли, — грустно сказал Джерри. — Так для тебя будет лучше. И для Братства — тоже.       Он развернулся и пошёл прочь. Ли рванулся следом за ним — и чуть не полетел на землю: Харрис дёрнул наручники на себя.       — Спокойно, Хейл, — угрожающе пробасил он. — Ты-то куда собрался? Нам с тобой особо спешить некуда.       — Да в чём дело? — Ли растерянно оглянулся — но помощи ждать было не от кого. — Реджинальд Меррик — это тот бугай с Причала, что ли? Братец Флика? Так я его не убивал! Он напал на меня с топором, а я защищался, что мне ещё оставалось-то? Но прикончил его кто-то другой.       — А вот Джонатан Бишоп придерживался иного мнения.       — Джонни-бармен? — нервно усмехнулся Ли. Весь этот балаган начинал его по-настоящему злить. — И что, он лично заявился к тебе дать показания?       — Нет, — спокойно ответил Харрис. — Он зашёл к Панаде несколько дней назад и оставил для меня записку. И там сказано, что это ты, ты и никто другой, зарезал Реджи, до полусмерти избил Флика и обманом увёл куда-то Арлин.       — С Арлин всё в порядке, — перебил его Ли: слушать эту чушь было просто невыносимо. — Она сейчас здесь, в Дрейдене. Если хочешь, поговори с ней.       — На твоё счастье, уже поговорил, — процедил сквозь зубы констебль. — Иначе мы бы с тобой беседовали в несколько ином ключе. Нет, Арлин-то в порядке, а вот что с Джонни случилось — одной Пустоши известно. Он ведь, дурень, решил вас выследить и втолковать Арлин, с кем она связалась. Его всё совесть мучила, что он позволил девчонке уйти вот так, незнамо с кем…       — Да он ни черта не понял! — в бешенстве выкрикнул Ли — и торопливо прикусил язык: пожалуй, сейчас был не лучший момент для обсуждения плачевной участи Джонни (о которой Арлин, судя по всему, промолчала). И для лекции на тему нейрокомпьютерного интерфейса — тоже. Один чёрт, дуболом-констебль ничего не поймёт — кроме того, что послушник Хейл успел отправить на тот свет не только Реджи, но и ещё одну ни в чём не повинную душу… Да что ж всё так скверно-то!       — Учитывая твою биографию — думаю, он всё понял правильно, — припечатал Харрис.       — Мою биографию… Ах, ну да. Конечно, — Ли покачал головой. — Джерри постарался, да? Харрис, да как вы не понимаете? Он бы вам что угодно наговорил, лишь бы от меня отделаться. Он просто хочет свалить убийство Тёрнера на дикарей и напасть на собор.       — А кто убил Тёрнера на самом деле? — хмуро спросил Харрис.       — Кайл Кейн, — уверенно ответил Ли. — И я не сомневаюсь: он сейчас прячется где-то неподалёку. У него есть причины держаться как можно ближе к Дрейдену.       — Ох, не знаю, — минитмен тяжело вздохнул. — Не моё это дело, Хейл. А вот убийство на причале — моё. И влип ты, надо сказать, основательно. Ладно бы ещё эта записка от Джонни: парень-то и впрямь звёзд с неба не хватал, может, и напутал что. Но и другие люди видели тебя и Реджинальда — аккурат в день убийства. Ты зачем-то поднялся на второй этаж бара, Реджи пошёл за тобой. Ну и всё, там-то я его и нашёл в воскресенье, располосованного, как браминья туша. Подозрительное совпадение, правда?       — А топор в руках мистера Реджи уважаемые свидетели не заметили? — со злостью спросил Ли. — Мне кажется, эта малозначительная деталь меняет картину происшедшего. Так, самую малость.       — Обсудим это на Причале Пилигрима, — пообещал минитмен, не без труда защёлкивая на своём запястье второе кольцо наручников. — И это, и многое другое.       Не осознавая толком, что именно собирается сделать, Ли левой рукой потянулся к кобуре — но Харрис его опередил. Многострадальный AEP7 полетел на землю, тоскливо сверкнув рукоятью из-под вороха хвои.       — Ты же знаешь, что за такие фокусы бывает, правда? — спросил минитмен скучающим голосом. — Другой бы на твоём месте уже собственными зубами давился. Я тебя только ради Арлин пожалел. Она же расстроится, если я тебе морду разобью.       Ли угрюмо молчал. В кармане брюк лежал швейцарский нож… но камеры. Чёртовы камеры видеонаблюдения.       — Идём, — Харрис дёрнул его за руку. — Будешь выделываться у всех на виду — вырублю, так и знай. Иди спокойно, будто мы лучшие друзья, и браслетами не сверкай у всех на виду. Незачем местных в наши дела впутывать.       С этим Ли был согласен.       Как во сне, он брёл по улицам Дрейдена, неправдоподобно чистым и безлюдным, словно декорации ещё не сыгранного спектакля. Вот только какая роль послушнику Хейлу отведена в этом представлении, Ли понятия не имел. А действовать надо было прямо сейчас, пока Джерри не успел наворотить дел…       С другой стороны, Ли подозревал, что только присутствие конвоира и спасает его от нападения носителей чипа: в случае атаки Харрис, вероятнее всего, решил бы отыграть роль героического законника и воспротивиться самосуду, а двойное убийство изрядно подпортило бы репутацию пасторального городка. Так что сейчас, под недремлющим взором бога Пойнт-Лукаута, им с минитменом действительно следовало держаться вместе. Разве что Ли предпочёл бы слегка отредактировать свой статус-кво и избавиться от наручников…       Ему показалось, что в одном из окон клиники мелькнул силуэт Арлин — и он ускорил шаг. Хотя бы её не впутывать во всё это. Хотя бы её.       — Заходи, — минитмен приоткрыл дверь комендатуры. — Сейчас с Синтией свяжусь, сообщу ей, что всё в порядке — и потопаем на Причал.       — Нельзя! — в отчаянии выкрикнул Ли. — Харрис, да Джерри только того и ждёт, чтобы мы отсюда ушли!       — Слушай, да у тебя и правда не все дома, — буркнул минитмен, проходя в кабинет Джерри. — Не станет Полсон ни на кого нападать. Я с ним это дело обсудил, и он согласился, что ребятишек обижать — дело последнее.       — Да не верит он, что там дети!       — Ну так, может, он и прав? — задумчиво спросил Харрис. — Я ведь тоже об этих сиротках только с твоих слов знаю.       Ли в отчаянии огляделся по сторонам — но откуда здесь, во владениях Джерри, могли взяться убедительные доводы и веские улики? В кабинете, как и в прошлый раз, царили порядок и покой. Только занавеска чуть колыхалась на ветру, цепляясь за раму распахнутого окна.       — Харрис, что это за телеги на площади? — Ли ткнул пальцем в сторону окна. — Что в них?       — Товары, — равнодушно отозвался минитмен, усаживаясь за стол. — Их ещё вчера привезли с Причала.       — И до сих пор не разгрузили? Что же там за товары такие, а? Ты не задумывался?       — Нет, — угрюмо отозвался минитмен. — Меня это не касается.       — А ты задумайся! — заорал Ли. — Задумайся хоть на пять секунд! Чего они все, по-твоему, ждут? Только одного: когда ты уйдёшь из посёлка.       — Думаешь, я тебе поверю?       — Да не нужно мне верить! — огрызнулся Ли. — Хочешь — запри меня здесь, в каком-нибудь сраном подвале. Хоть отдохну от вас от всех. Но не выпускай Джерри и его людей из Дрейдена, ясно?       — Тихо, — приказал Харрис. Но Ли и сам замолчал, услышав робкие и осторожные шаги за дверью кабинета.       — Мистер Харрис, вы здесь? — в комнату заглянула рыженькая девушка в рабочем комбинезоне. — Мистер Полсон хотел узнать: у вас всё в порядке? Вы уже связались с Причалом?       — Ещё нет, — хмуро отозвался минитмен.       — А, ну… понятно, — девушка потупилась. — Просто мы уже брамина вашего запрягли, и всё готово…       Ли победоносно уставился на Харриса.       — Знаешь, милая, я тут подумал — задержусь-ка я, наверное, до вечера, — медленно проговорил минитмен. — Погода портится, неохота снова под дождь попасть. За головорезом этим я как следует присмотрю, вашим бояться нечего. Да. Так Полсону и передай.       — Да, мистер Харрис, — кивнула девчушка, тревожно поглядывая на Ли. — Да, как скажете. Может, вам кофе принести? Или бутербродов?       — Кофе, — буркнул констебль. — Покрепче и без сахара.       Девушка ещё раз кивнула — и выбежала из комнаты.       — На твоём месте я бы не стал пить то, что она принесёт, — Ли покачал головой.       — Да заткнись ты уже, — взмолился Харрис. — Без тебя тошно.       — Среднее время воздействия клофелина на организм — от десяти до пятнадцати минут, — сообщил ему Ли. — Но тебе они, наверное, отвесят дозу помощнее. Так что, пока не уснул — отпусти меня, ладно?       Минитмен выругался сквозь зубы.       — Дай с мыслями собраться, а? — попросил он.       Ли послушно замолчал — хотя едкое «Я же говорил!» так и рвалось наружу, равно как и сердитое «А можно побыстрее?». Чёрт возьми, пока этот тугодум будет добросовестно обмозговывать ситуацию, её разрешит кто-нибудь другой! Но и бесить минитмена не следовало — по крайней мере, пока они скованы одной цепью… Проклятый Реджи. Проклятый Пойнт-Лукаут.       Под окном снова послышались чьи-то торопливые шаги.       — Быстро она обернулась, — проворчал Харрис. — Да не буду я это пить, не буду. Что я, по-твоему, совсем дурак?       Ли пожал плечами, рассеянно скользя взглядом по корешкам книг на полке стеллажа. Собрание сочинений Сэлинджера, ну надо же. Второй том за давностью лет куда-то затерялся, и Ли болезненно скривился, глядя на соседство единицы и тройки — весьма мучительное нарушение порядка вещей. Отчего-то он с пугающей точностью представлял себе, как именно должна выглядеть отсутствующая книга: полуоторванный затрёпанный корешок, белёсое пятно плесени на обложке, страницы, вразнобой торчащие из переплёта…       Краем глаза уловив движение, Ли обернулся — и отчётливо, словно в замедленной съёмке, увидел, как в окно влетает граната, отскакивает от дверцы книжного шкафа и с лёгким недовольным шипением падает на паркет.       Светошумовая, отстранённо подумал Ли, глядя на округлый корпус. Что ж, достойная альтернатива клофелину.       — Твою мать! — взревел Харрис, вскакивая из-за стола.       И всё утонуло в ослепительной вспышке.       Кто-то бесцеремонно тряс его за плечи.       — Хейл, ты чего? Помирать собрался? — голос Харриса пробился сквозь свинцовое одеяло медикаментозного сна. — А ну проснись, Хейл!       По мнению Ли, смерть имела ряд неоспоримых преимуществ перед пробуждением в компании минитмена.       Усилием воли он всё-таки заставил себя приподнять веки. Перед глазами замаячили очертания незнакомой комнаты: неправдоподобно белый и ровный потолок, светло-синие стены, огромный плакат с рекламой вашингтонского метрополитена… и злющая рожа Харриса на фоне всего этого. Так, к чёрту.       — Хейл, да не отключайся ты! Сколько можно! — рявкнул минитмен — и дёрнул Ли за руку.       Вот это подействовало. Запястье незамедлительно отозвалось острой жгучей болью — достаточно убедительной, чтобы заставить Ли открыть глаза и принять сидячее положение.       — Вот, так-то лучше, — одобрительно отозвался минитмен. У Ли были несколько иные представления о «лучше».       — Где мы? — спросил он. — В клинике?       — Думаю, да, — ответил Харрис. — Ну, видишь, тут койка есть, и штука эта, на которую капельницы вешают…       Ли попытался пошевелить рукой — и разочарованно вздохнул: само собой, никому и в голову не пришло освободить его от наручников. Стальные края браслета впились в подозрительно распухшее запястье, навевая невесёлые мыли о переломе: едва ли подручные Джерри были так уж деликатны, пока перетаскивали их с Харрисом в лазарет.       — Нам с тобой, видно, ещё там, в комендатуре, какую-то дрянь вкололи, — продемонстрировал чудеса дедукции минитмен. — Иначе я бы так надолго не отрубился.       — Кетамин, скорее всего, — машинально отозвался Ли, разглядывая свежий след от укола на сгибе локтя. Вокруг места инъекции расплылся огромный кровоподтёк — видимо, не только Сью, но и остальные дрейденцы были не в ладах с медициной.       — Дверь закрыта, я проверял, — буркнул минитмен. — И окон тут нормальных нет, только вон то, над дверью.       — Восхитительно, — безразлично откликнулся Ли. — Ну, а чего ты ожидал? Номера люкс?       — Суки! — взревел Харрис, пнув кровать — панцирная сетка испуганно задребезжала. — Какие же всё-таки суки!       — Я предупреждал.       — Да помню я, помню, что предупреждал, — огрызнулся Харрис. — Ты мне лучше вот что скажи: как твой приятель Полсон собирается передо мной оправдываться после всего этого, а?       — Нагло и максимально нелепо, — усмехнулся Ли. — Он по-другому не умеет. Ну, вот тебе навскидку: на Дрейден напали дикари, они-то и бросили ту гранату в окно комендатуры. Джерри с отрядом бравых поселян кинулся преследовать мерзавцев, а остальные добрые дрейденцы отнесли нас в клинику, чтобы мы в себя пришли… Слушай, может, всё-таки отпустишь меня? Или так и будем за ручки держаться?       Минитмен смерил его хмурым взглядом.       — Ладно, чёрт с тобой, — вздохнул он. Полез в карман куртки — и ругнулся.       — Что ещё? — спросил Ли.       — Они и ключ вытащили, сволочи, — обрадовал его Харрис, роясь во внутреннем кармане. — Ничего, у меня запасной есть. Только чур без глупостей, понял, Хейл? Попытаешься удрать — я с тобой церемониться не стану.       — Понял, — смиренно подтвердил Ли.       — Полсон мне сказал, что у тебя с головой серьёзные проблемы, потому-то тебя в рыцари и не взяли, — признался Харрис, поднося ключ к наручникам. — Что ты, вроде как, психопат. А я и поверил. Потому что — ну, не обижайся, но есть в тебе что-то эдакое… И ты не думай, я про Реджи не забыл. Просто раз тут сейчас такие дела творятся…       Ли в отчаянии уставился на настенные часы. Если они показывали правильное время, сейчас было уже без четверти три. А через стену он перебрался не позже полудня. Мог ли Джерри за это время доехать до собора? Едва ли: после вчерашнего ливня дороги размыло настолько, что в повозку уместнее было бы запрячь не браминов, а болотников…       — Про болотников это ты точно подметил, — угрюмо усмехнулся Харрис, пряча наручники в карман. — Пешком оно, может, даже быстрее выйдет, особенно если пойти напрямик. Но мы же от Джерри всё равно на несколько часов отстаём, вот что плохо.       — Я что, вслух говорил? — поморщился Ли.       — Да, — Харрис неодобрительно покачал головой. — Что-то ты, Хейл, совсем расклеился.       — Приму ментаты — и всё наладится, — пообещал он, осторожно ощупывая распухшее запястье. Похоже, всё-таки обошлось без перелома.       — Ну да, ну да, — с сомнением кивнул Харрис. — Так что, думаешь, было в тех телегах?       — Взрывчатка, — Ли пожал плечами. — Или тяжёлое оружие. Тот же миниган на горбу таскать — приятного мало.       — Нам срочно надо отсюда выбираться! — взревел минитмен.       Ли тяжело вздохнул. Что и говорить, мыслительный процесс Харриса не отличался изяществом.       — Выберемся, — он поднялся на ноги. — Если ты найдёшь скрепку или шпильку, я бы мог попробовать вскрыть замок…       — Нахер эту возню, — буркнул Харрис. — И так столько времени потеряли. Отойди, Хейл.       И, не дожидаясь, пока Ли отойдёт (впрочем, в узкой комнатушке и отходить-то было некуда), минитмен подхватил штатив от капельницы, размахнулся — и впечатал ножки штатива в стекло над дверью.       — Ну или так, — нервно усмехнулся Ли, стряхивая с рукава осколки.       Похоже, Джерри не предусмотрел, что пленники выберутся из клиники до его возвращения: охраны в коридоре не было, а вещи Харриса в беспорядке валялись прямо на полу провизорской. В глаза Ли бросилась бархатная коробочка — точь-в-точь как из довоенной рекламы ювелирного магазина.       — Что таращишься? — недовольно буркнул Харрис, пряча коробочку в карман. — Это для Арлин. Мы с ней во всей суматохе и поговорить не успели.       — Но ты её видел сегодня?       — Только мельком, — сокрушённо признался минитмен. — Они со Сьюзи о чём-то беседовали, я не стал в разговор встревать. А потом примчался какой-то паренёк от Полсона: мол, идём скорее, констебль, там Хейл через стену лезет… Я и помчался тебя ловить. А надо было с ней остаться.       — Думаю, с Арлин всё в порядке, — раздражённо отозвался Ли. Он и в самом деле так думал. Арлин вся эта кутерьма была только на руку: куда проще увести миссис Полсон из Дрейдена, пока мистер Полсон играет в благородного мстителя за пределами посёлка. Скорее всего, обе девчонки уже на пути к Причалу Пилигрима: упрямства Арлин не занимать, и если уж она задалась целью заполучить свою ненаглядную Сью обратно, то рано или поздно она своего добьётся… И всё-таки Ли ничего не мог поделать с глупой, абсолютно иррациональной тревогой. Во всём, что касалось Арлин, приблизительные прогнозы его не устраивали. Ему нужно было знать наверняка, что она в безопасности.       — Надеюсь, что так, — мрачно ответил Харрис, взвесив биту в руках. — Ну всё, пойдём. Готов?       — Да, — отозвался Ли, бесцеремонно рассовывая по карманам пиджака упаковки с медикаментами: когда ещё удастся поживиться?       — Наркоша чёртов, — неодобрительно пробурчал констебль. — Так, на всякий случай: ты стрелять-то умеешь? Или только резать?       — Не убивал я твоего Реджи, сколько можно повторять? — огрызнулся Ли.       — Само собой, — хмыкнул минитмен. — Реджи убила кровопотеря. А ты этому так, самую малость, поспособствовал.       Ли сердито отвернулся.       — И повремени с таблетками, хорошо? — окликнул его Харрис. — А то вдруг драться придётся.       Но драться им ни с кем не пришлось. В клинике не было ни души, как и на главной площади. Дрейден словно бы затаился в ожидании бури.       — Ещё и туман, — поморщился Харрис, беспокойно оглядываясь по сторонам. — Только этого не хватало.       А вот у Ли к туману не было ни малейших претензий. Густая белёсая мгла, с грехом пополам выполняющая функции стелс-боя, была единственной бронёй, доступной послушнику Хейлу. Непрочной и ненадёжной, но всё-таки…       — Броня, — пробормотал Ли, всматриваясь в очертания массивного силуэта на противоположной стороне площади. — Она всё ещё на ходу, так?       — Что? — нахмурился Харрис.       — Мне нужен ядерный блок, — заявил Ли. — Где тут ближайший генератор?       Сломанный музыкальный автомат стоял в углу танцплощадки и печально мигал уцелевшими лампочками, словно пытаясь подать сигнал о помощи. Но кто мог ему помочь? Зал был пуст. Лишь невообразимо дряхлая старуха, ровесница незабвенного Авдия Блэкхолла, блаженно раскачивалась в кресле-качалке у окна в такт музыке, льющейся из стереосистемы.       — О, «Инк Спотс», — одобрительно кивнул Харрис. — Вечер добрый, мэм.       Старуха ошеломлённо уставилась на констебля. Перевела взгляд на Ли, остановившегося у входа в комнату — и, кажется, испугалась ещё больше.       — Спокойно, мэм, — констебль предупредительно поднял руку. — Без паники. Подскажите, где у вас тут генераторная? В подвале, так?       Женщина неуверенно кивнула.       — Хейл, вперёд, — распорядился Харрис. — Только живо. Со всей своей наркоманской прытью.       Ли покорно проследовал вглубь комнаты, туда, где алела лампочка аварийного выхода. На секунду оглянулся — и, отодвинув потрёпанную бархатную портьеру, спустился в подвал. Что ж, интуиция Харриса не обманула: у дальней стенки недовольно бурчал старенький промышленный генератор.       Ли с надеждой осмотрелся по сторонам — но никакого оружия в подвале не было. Только останки чужих праздников: стопка праздничных колпаков на раскладном столе, коробка с конфетти, нарисованный от руки плакат «С прибытием, милая Сьюзи»…       Ли осторожно вытащил из разъёма один из полуотработанных ядерных блоков — генератор сердито чихнул и задрожал, словно от еле сдерживаемого гнева.       — Извини, друг, мне это сейчас нужнее, — объяснил ему Ли. Потрепал трудягу по стальному боку — и направился обратно в зал.       — Так, мэм, вы мне ещё вот что скажите: где Арлин? — донёсся до Ли обеспокоенный голос Харриса. — Высокая девушка с тёмными волосами. Пришла сюда незадолго до полудня, а до этого провела несколько дней в лазарете… Хейл, ну что, нашёл, что искал?       Ли молча кивнул.       — Арлин, Арлин… Это та девчушка приезжая, что ли? Так ушла она, — прошамкала старуха, вперившись бесцветными глазами в лицо констебля. — И давно уже. Я видела, как они впятером через ворота выходят…       Впятером?!       — «Они» — это кто? — перебил её Ли.       — Они… — повторила женщина задумчиво, будто собираясь с мыслями. — Ну, как дело-то было? Сначала мистер Полсон уехал со своими помощниками. А уж потом и остальные ушли.       — Кто ушёл и куда? — грозно спросил минитмен, нависая над старухой.       Как бы бабка от такого напора богу душу не отдала, угрюмо подумал Ли. Но, похоже, беспокоился он напрасно.       Взгляд женщины подёрнулся туманной дымкой, окончательно утратив осмысленность — и выражение испуга на морщинистом лице вдруг исчезло, сменившись искренним удивлением.       — Вам что-то нужно, мальчики? — осведомилась она с растерянной вежливой улыбкой. — Сюда вообще-то нельзя с оружием. Да и рано ещё. Танцы только вечером начнутся…       — Дьявол! — взревел Харрис. Старуха испуганно вжалась в спинку кресла.       — Идём, — окликнул минитмена Ли. — Только время зря теряем.       — Хейл, куда она могла пойти? — в голосе Харриса звучала непривычная растерянность. — И зачем?       — Не знаю, — отрезал Ли — и опрометью бросился к силовой броне. Всадил ядерный блок в проржавевший разъём, повернул вентиль — и через несколько секунд томительного ожидания стальная махина ожила, раскрывая навстречу Ли своё заплесневелое нутро.       Двадцать лет бездействия не прошли даром для брони: крепления шлема совсем прогнили, а экран подёрнулся паутиной трещин. Без особых колебаний Ли отшвырнул шлем в сторону — к ногам подбежавшего Харриса — и спрыгнул с постамента. Брусчатка мелко задрожала, будто жалуясь на неподобающее обращение — но что ж, сила редко бывает деликатной…       Наверное, если бы Ли попытался вспомнить, как передвигаться в силовой броне, он не смог бы сделать и шага: слишком много времени прошло с момента последней тренировки. Но он сейчас думал совершенно о другом — например, о глупых упрямых девчонках, создающих себе проблемы на ровном месте, — и ему было не до того, чтобы осмыслять сложности, связанные с ношением экзоскелета. Так что никаких сложностей и не возникло.       — Шустро бегаешь, — одобрительно кивнул констебль, не без труда догоняя Ли. — Это вообще трудно, управлять такой амуницией? Там же все эти, как их, приводы…       — За неделю научишься, — пообещал Ли. — Если с учителем повезёт.       — Долго, — разочарованно буркнул он. — А куда ты?       — В лагерь «Цестус». Нужно кое-что проверить.       — Это касается Арлин? — обеспокоенно спросил минитмен.       — Да, — отрезал Ли. — Касается.       Харрис кивнул и вопросов больше не задавал.       Дорога до палаточного лагеря не заняла у Ли и нескольких минут. Поспевает за ним Харрис или нет — это Ли не особенно волновало. Как и что бы то ни было ещё в этом чёртовом мире, помимо жгучего, невыносимого желания узнать правду.       Краем глаза он отметил, что камеры всё ещё на месте — и бросился к палатке с терминалом. Слегка не рассчитал силы — и сорванная с петель металлическая дверь отлетела в сторону, как скомканный бумажный листок.       — Хейл, эти камеры — их ты повесил? — окликнул его минитмен, тяжело дыша. — Их вроде раньше тут не было…       — Я, — сердито отозвался Ли: отделаться от приставучего констебля оказалось не так-то просто. — Если Арлин действительно ушла из Дрейдена, она могла пройти через этот лагерь. И в любом случае с одной из камер просматривается участок дороги перед главным входом.       — Умно, — одобрил Харрис.       Ли потянулся к терминалу — и с досадой осознал, что стальные перчатки, скорее всего, просто размозжат клавиатуру: ношение силовой брони не слишком-то благоприятствовало мелкой моторике.       — Я помогу, — с готовностью вызвался минитмен. — Ты только скажи, что нажимать-то?       — Набери в командной строке… — начал Ли.       — А «командная строка» — это где? — смущённо перебил его констебль.       Ли с ужасом уставился на ни в чём не повинный терминал, попавший в лапы идиоту. Но, как ни странно, Харрис оказался на удивление понятливым учеником, и после обнаружения командной строки дело пошло на лад.       — Так, вот оно, — минитмен близоруко прищурился, вглядываясь в монитор — и вдруг нахмурился. — Подожди, это что же нам, с самого начала всё смотреть?       — На ускоренной промотке.       — Это как?       — Нажми F, — вздохнул Ли. — И удерживай, пока не заметишь что-то интересное.       С силой, достойной лучшего применения, Харрис вдавил кнопку в клавиатуру — и на экране замелькали очертания палаточного лагеря.       — Ага, понеслась, — довольно пробормотал минитмен.       Ли отстранённо кивнул. Так странно и непривычно было смотреть на громилу Харриса сверху вниз. Чувствовать себя по-настоящему сильным, а не жалкой пародией на рыцаря Братства… Что ж, паладин Ганни предупреждал послушников, что силовая броня — тоже своего рода наркотик. И просил не забывать о том, что рано или поздно любую броню приходится снимать.       И почему-то именно сейчас, вглядываясь в мельтешение кадров на экране терминала, Ли чувствовал себя беззащитным как никогда. Даже в T-45d, когда-то принадлежавшей паладину Риду.       — Вот они! — воскликнул Харрис, отдёрнув руку от клавиатуры. — Смотри, Хейл!       Их действительно было пятеро. Первыми шли двое немолодых мужчин — одного из них Ли, кажется, видел в день прибытия в Дрейден. А за ними на некотором отдалении следовали Сью и Арлин.       Она шла сама — и, похоже, шла вполне добровольно и осознанно. Выражение её лица Ли, естественно, не мог разглядеть — качество видеозаписи не позволяло — но походка девчонки была вполне уверенной и твёрдой. Как у человека, который знает, что делает. Или думает, что знает.       А замыкал процессию не кто иной, как Кайл Кейн — по крайней мере, под описание Джерри этот долговязый темнокожий парень подходил идеально.       — Но ведь Собор вообще в другой стороне, — озадаченно проговорил констебль. — Куда они все идут? Там же вообще ничего нет, одна топь…       Перед тем, как окончательно скрыться из вида, Арлин обернулась и лёгким жестом поправила выбившуюся из причёски прядь волос, прочертив пальцем линию от виска до уха.       Ли вздрогнул. Он не мог видеть её улыбку. Но знал, что она улыбается.       — Арлин не может быть заодно с Полсоном, — на скулах констебля заходили желваки. — Не может. Она не такая.       — Да плевать она хотела на Полсона, — сквозь зубы процедил Ли. — Они пошли на Святое Болото.       — С чего ты взял?       — Знаю, — он в отчаянии уставился на Харриса. — Просто знаю. Да пойми ты, сейчас не время…       — Арлин в опасности? — перебил его констебль.       — Да.       — Тогда спаси её, — не задумываясь сказал Харрис. — Сделай всё, что нужно. Хочешь — хоть всем им кишки выпусти и развесь по кустам до самого Причала, я и слова не скажу. Только спаси Арлин. А я попытаюсь догнать Джерри и… ну, сделать что-нибудь.       Ли кивнул.       — Держи, — Харрис протянул ему старенькую «Беретту». — Запасных патронов у меня нет, но хоть что-то.       — Спасибо, — растерялся Ли. — А ты?       — А у меня бита есть, не пропаду. Спаси Арлин, — повторил минитмен. И, не оглядываясь, вышел из палатки.       Если бы сейчас из тумана навстречу Ли вышел дьявол и предложил бы ему обменять свободу воли и бессмертную душу в придачу на мешок гнилой панги, Ли согласился бы не раздумывая. Что угодно, лишь бы не выбирать — между Братством и Арлин, между желанием защитить обитателей собора и необходимостью раздобыть чип… Ведь обещание, данное Харрису, ничего, по сути, не стоило. Что мешало Ли обмануть ожидания наивного минитмена и отправиться не на помощь девчонке, а прямиком в Собор? Совесть? Нравственный, мать его, закон? Смешно. Ли Хейла с детства учили молиться совсем другим богам — Логике, Дисциплине и Целесообразности. Вот только здесь, в мэрилендских топях, эти боги были бессильны.       Он был один, совсем один. И даже таблетки не могли помочь — они лишь высвечивали со всей безжалостностью условия задачи, у которой по определению не могло быть верного решения.       …По разбитой дороге еле-еле ползла телега, гружёная ящиками со взрывчаткой — Ли видел её ясно, как наяву. Видел облепленные грязью впалые бока уставших браминов, дождевые капли на брезенте. Видел упрямую решимость на лице Джерри Полсона, который отправился вершить историю — и упорно отказывался понимать, что чудовищем в этой истории предстоит быть ему.       Где-то там, в сумерках, пробирался сквозь дождь Харрис — рыцарь самого что ни на есть печального образа, вооружённый лишь старой битой и обострённым чувством справедливости. За стенами собора готовились отойти ко сну дикари: Мирт как-то обмолвился, что дети ложатся ещё засветло… Да, конечно, у племени есть часовой. Но что он сможет предпринять, завидев врагов? Объявить всеобщую тревогу и призвать всех спасаться бегством? А куда им бежать-то? Да и смогут ли сонные перепуганные дети, привыкшие к абсолютной безопасности, уйти из собора незамеченными?       …И Арлин. Её Ли тоже представлял до боли отчётливо, хотя предпочёл бы вообще не думать о ней. Но подсознанию не было дела до предпочтений послушника Хейла, и оно усердно скармливало Ли всё новые и новые визуализации судьбы упрямой девчонки. Арлин то лежала на столе из нержавейки, бледная и спокойная, словно холодный свет бестеневой лампы выпил из неё всё, что делало её живой. То бежала куда-то сквозь туман, волоча за руку плачущую Сью. То в одиночестве стояла на краю причала с рюкзаком за плечами, судорожно сжимая в ладони билет на рейс до столицы… Но так или иначе, она убегала. Убегала от него. И Ли не мог ей простить этого бегства. И не мог молча принять ту бессмысленную жертву, которую Арлин собиралась принести — знать бы ещё, кому… Не мог — и всё.       И Ли, отчаявшись разобраться в этом переплетении воль и дорог, просто шёл — туда, где у него было меньше всего шансов на счастливый исход. Шёл, в общем-то, наугад: на карте Пойнт-Лукаута, которую он уже успел выучить наизусть, Святое Болото даже не упоминалось. Вход на него расположен где-то к юго-западу от Дрейдена — вот и всё, что Ли знал.       А ещё он знал, что прошло уже больше трёх часов. И этого более чем достаточно, чтобы новые друзья Арлин успели довести её до Святого Болота и начать (а может, и закончить) операцию по установке чипа. Знал, что спасать, скорее всего, уже некого. Что блуждать в тумане и надеяться, что вход на Святое Болото как-нибудь отыщется сам собой — пустая и, что уж там, преступная трата времени. Потому что, действительно, ну какие могут быть шансы…       Он остановился, как вкопанный, глядя на деревянную дверь, прикрывающую вход в пещеру. На досках было выжжено изображение панги — достаточно прозрачный намёк на то, куда эта дверь может привести. И на Ли вдруг нахлынула странная смесь спокойствия и безнадёжности. И осознание того, что чёртов жребий брошен, а кем и когда — да так ли это важно?..       Ли не любил латынь. Да что там, он её ненавидел. У латыни был вкус поражения. И со дня злополучного экзамена послушник Хейл использовал язык Цицерона и Овидия только в случае крайней необходимости.       Наверное, сейчас был именно такой случай.       — Alea iacta est, — процедил Ли сквозь зубы, желая хоть как-то отделаться от назойливой фразы, ни с того ни с сего заполнившей его сознание.       И шагнул на Святое Болото.       Как там говорил проктор Квинлан? «Интуиция тоже важна»? Ну что ж, сейчас у Ли ничего и не осталось, кроме интуиции. Счёт времени он утратил почти сразу. Да и пространство здесь, на Святом Болоте, было организовано весьма причудливым образом. Тропинки, казавшиеся достаточно широкими и хорошо проторенными, никуда не вели, безо всяких объяснений обрываясь на очередном безымянном островке суши. Шаткие мостки, в хаотичном порядке переброшенные через топь, просто не выдержали бы веса силовой брони. Так что Ли, по сути, просто брёл наугад. И в то же время он ещё никогда не был настолько уверен в выборе пути. Как будто сам дух Святого Болота пытался соединить их с Арлин — словно тряпичных кукол, обречённых нести вечную стражу на границе тьмы, — и неустанно тянул за невидимую нить, грубую и прочную, решительно сшивая их друг с другом…       На секунду сквозь плотный шелест дождя и чавканье топкой грязи под ногами прорвался чей-то крик — испуганный, резко оборвавшийся. Ли тревожно оглянулся — и впился взглядом в обгорелые развалины какой-то постройки, притаившейся на болотном островке. Впрочем, одна из комнат сохранилась на редкость хорошо: уцелел и полукруглый стол для переговоров, и покосившийся проекционный экран на заплесневелой стене…       Ли даже не удивился — как не удивляется запоздалый прохожий, повстречав грабителя в тёмном переулке. Что тут странного? Комната номер шестьсот шестнадцать ждала его. Всегда ждала. Слишком тесно они были связаны, чтобы она могла так просто его отпустить. И где, как не на Святом Болоте, им довелось бы свидеться?       Машинально, как в дурном сне, Ли подошёл к председательскому креслу. По лакированной поверхности стола были рассыпаны шариковые ручки в голубых пластмассовых корпусах — неплохой шанс пополнить коллекцию, верно, мистер Хейл? Ли подобрал одну из них, присмотрелся — и тут же разжал пальцы: вместо пишущего наконечника ручка оканчивалась узким тонким лезвием. Да и выцветшая карта округа Колумбия на краю стола претерпела изменения, обернувшись страницей из анатомического атласа с изображением человеческого мозга.       — И что же у нас на повестке дня? — зло спросил Ли.       В глубине комнаты ожила рация, которую Ли сперва не заметил — точно такая же, как в лагере отряда «Цестус». И это сходство отчего-то напугало Ли куда больше, чем ручки-скарификаторы и весёлые картинки.       — Правда, мистер Хейл, — раздался из динамиков бодрый голос проктора Квинлана. — Правда и её последствия. Не желаете принять участие в обсуждении?       Ли испуганно попятился.       — Очень зря, Лионель, — сокрушённо отозвался Квинлан. — Лучше бы нам обговорить это сейчас, пока есть возможность. Во избежание, так сказать, дальнейших огорчений.       — Нет, — через силу проговорил Ли. И бросился бежать, не разбирая дороги — по щиколотку в мутной воде, под сердитый скрип искорёженных ивовых ветвей и с горьким осознанием того, что от некоторых вещей не убежишь, как ни старайся. Галлюцинации, да ещё такие чёткие — это дрянь посерьёзнее провалов в памяти. Это невозвратный билет в страну безумия. Что ж, Ли и на это был готов — но только не сейчас. Не тогда, когда Арлин нуждается в его помощи.       Споткнувшись о какую-то корягу, он с размаху рухнул в затянутую ряской воду. Т-45 отозвалась недовольным гулом сервоприводов, а встроенный в броню счётчик Гейгера, словно разбуженный падением, перешёл с размеренных щелчков на истеричный стрекот. Кое-как Ли выбрался на берег, но лишь для того, чтобы пробежать пару десятков футов по узкому перешейку и вновь погрузиться в воду, на этот раз — по пояс…       Ли знал (по крайней мере, надеялся), что боевой броне, рассчитанной на самую что ни на есть безжалостную эксплуатацию, такие выкрутасы не страшны. И всё же его охватила паника. Всё это время он мчался вперёд, забираясь всё глубже в болото — а, собственно, за каким чёртом он туда полез? Интуиция интуицией — но серьёзно, какой идиот станет обустраивать операционную в такой глуши? Едва ли свежеиспечённый носитель чипа способен передвигаться на своих двоих, а ни одна повозка, даже самая крепкая и маневренная, через всю эту хлябь не проедет. А значит, разумнее было сначала как следует осмотреть местность неподалёку от выхода из пещеры, и только потом — возможно — соваться в трясину…       — Арлин, — прошептал он, цепенея от страха. Обернулся — и увидел её.       Она сидела у подножия огромного дерева, похожего на непомерно разросшийся кустарник панги. Чуть поодаль беспокойно бродили туда-сюда Кейн-младший и те двое дрейденцев, которые засветились на видеозаписи.       Сью с ними, кажется, не было — Ли не мог сказать наверняка.       Потому что он видел только Арлин. Видел широкую полосу, выбритую над её виском, и алый серповидный шрам, протянувшийся от брови до уха. Видел мутный невидящий взгляд, устремлённый в пустоту, и застывшую на губах неестественную улыбку. А вокруг клубилась темнота.       Невероятным усилием воли Ли заставил себя сделать вдох. И ещё один. Темнота, окружающая Арлин, понемногу расступалась, позволяя Ли сбросить шоры туннельного зрения — но он всё равно не мог отвести взгляд от алого росчерка на виске Арлин.       Даже с такого расстояния рана выглядела неглубокой и незавершённой. Похоже, что-то пошло не по плану, и горе-хирурги успели сделать только первый надрез. Но это уже не имело значения. Как и то, что ни у кого из троицы не было при себе оружия. Как и разного рода абстракции вроде ценности человеческой жизни. Не только Ли, ступив на Святое Болото, принял правила игры. Эти трое тоже их приняли. В тот самый момент, когда привели сюда Арлин с намерением причинить ей вред.       Ли выхватил «Беретту» — и скривился: рукоять пистолета треснула в ладони. Он опять не рассчитал силы. Типичная ошибка новичка-послушника.       Все трое дрейденцев обернулись — синхронно, как по команде. Что ж, у них был экзокортекс. А у Ли была силовая броня с гидравлическими наручами. И было то, о чём его, скорее всего, и пыталась предупредить комната шестьсот шестнадцать. То, о чём он и так знал — а если не знал, то догадывался…       Умение доводить дело до конца.       — И что же, Лионель, никого из этих людей не удалось задержать живьём? — отчётливо услышал он недовольный голос Квинлана. — Мы могли бы их допросить, а потом переправить в лабораторию скриптора Нерии для исследования. Это бы существенно упростило нашу задачу.       — Сожалею, но нет, проктор Квинлан, — пробормотал Ли, вглядываясь в размытые силуэты у подножия гигантской панги. — Никто не выжил.       И, отшвырнув раздавленную «Беретту», выпрямился во весь рост. И улыбнулся.       В полутора ярдах от лица Ли — протяни руку и дотронешься — плясал на холодном ветру выбеленный дождями тотем. Соединённые тонкими нитями полые птичьи кости ударялись друг о друга с тонким, почти стеклянным звоном. Наверное, этот звук и вырвал Ли из крепких объятий беспамятства.       Это было всё равно что вынырнуть на поверхность после долгого пребывания под водой: солоноватый вкус крови во рту, бешеный стук сердца — и полное непонимание происходящего… Ли подозревал, что в следующий раз у него уже не хватит сил выбраться в реальность без посторонней помощи. И тот мир, который принято считать настоящим, так и останется последней мечтой послушника Хейла, мучительной и недостижимой, как спасительный глоток воздуха для утопленника.       Он помнил так мало — и в то же время более чем достаточно. Чей-то растерянный, молящий взгляд. Хруст костей. Крик, в котором не осталось почти ничего человеческого — тонкий дрожащий мостик, протянувшийся между болью и спасительной темнотой небытия. И кровь. Много крови. Ли до сих пор чувствовал её запах.       Никто не выжил.       Арлин лежала у него на руках, вглядываясь в небеса широко раскрытыми глазами. На грязных щеках девчонки блестели дорожки слёз.       — Лин? — осторожно окликнул он её.       Её ресницы дрогнули.       — Они меня больше не примут, — горько прошептала она. — Не пустят к себе. Никогда.       — Да, я всё испортил, — согласился Ли. — Как всегда.       — Я просто спросила у Сью, смогу ли я остаться? И она ответила, что да. Что у меня появится дом, семья… что я никогда больше не буду одна, — голос Арлин сорвался до еле различимого шёпота. — Просто надо пройти через один обряд. Познакомиться с Матерью Семян, вдохнуть её пыльцу. И всё станет хорошо, раз и навсегда, — её губы искривила горькая усмешка. — Но наверное, мне в принципе не может быть хорошо. Всем, кто был до меня, хватало пары вдохов. А на меня с первого раза не подействовало, пришлось возвращаться из операционной…       — Зачем ты это сделала? — в отчаянии спросил Ли. — Зачем пошла с ними? Ты же знала, что так будет.       — Ну, тебе ведь нужен был чип, — пробормотала Арлин, безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд.       — И ты решила, что преподнести мне твою дурную башку на блюде — отличная идея?       — Но ведь ты бы его потом вытащил. Этот чип, — она вытянула вперёд руку и растерянно уставилась на перепачканные кровью пальцы. — Ты же умный.       — И ты думаешь, у меня бы получилось?       Арлин молча кивнула.       — Ну и зря! — заорал Ли. — И напрасно! Потому что если бы они успели вкорячить этот имплант тебе в башку, мне пришлось бы тебя убить, чтобы его вытащить!       — Как будто в этом есть что-то плохое, — криво усмехнулась она.       — Да что ж с тобой так тяжело-то, а? — выдохнул Ли. И резко остановился.       — Чип, — пробормотал он, растерянно глядя себе под ноги. — Чёрт, Лин, надо вернуться. За чипом.       — Но у тебя уже есть один! — удивилась девчонка. — Зачем тебе ещё?       Он испуганно уставился на тёмную линию над её виском — но надрез действительно был совсем неглубоким. Видно, Арлин очнулась, едва скальпель коснулся кожи.       — Нет, не у меня в голове, — поморщилась она. — Подожди, сейчас…       Непослушными пальцами она вытащила из-за пазухи небольшой свёрток, обмотанный тёмно-красным лоскутом. Приглядевшись, Ли с отвращением понял, что изначально ткань была другого цвета. Из-под тряпки выглядывал край кремниевой пластины, к которой пристала окровавленная прядь чьих-то волос.       К горлу Ли подступила тошнота.       — Не разворачивай, — попросил он. — Потом посмотрю.       — Как скажешь, — согласилась Арлин, равнодушно пряча мерзкий свёрток обратно. Ли подозревал, что эта невозмутимость была милосердным подарком Матери Семян — тоже своего рода анестезия.       — Ли, а куда мы идём? — спросила Арлин немного погодя.       — Прочь отсюда, — огрызнулся он.       — Нам надо идти в Арлингтон, — упрямо нахмурилась девчонка. — К маме. Она всегда знает, что делать.       — Не сомневаюсь, — тяжело вздохнул Ли. — Но видишь ли, радость моя, до Столичной Пустоши достаточно далеко.       — Далеко? — глаза Арлин наполнились слезами.       — На самом деле, не очень, — торопливо исправился он. — Арлингтон — значит, Арлингтон. Туда мы и идём. Да.       — Точно? — Арлин неуверенно улыбнулась. — Ты отведёшь меня домой? А то, знаешь, я так давно там не была…       — Отведу, — подтвердил Ли, чувствуя себя лживой сволочью. — Только лежи спокойно, ладно? Тебе надо отдохнуть.       Арлин послушно уткнулась лицом в нагрудную пластину брони.       — Только не говори папе, что ты из Братства, — пробормотала она. — Он очень-очень рассердится.       Ли тяжело вздохнул. Бедная Арлин. Похоже, терпение у неё было просто ангельское, раз она столько времени мирилась с компанией обдолбанного до полусмерти железячника. А теперь настал его черёд о ней позаботиться. Не то чтобы сам Ли сейчас мог похвастаться исключительной ясностью восприятия — комната шестьсот шестнадцать, да? Просто в стране слепых и одноглазый — король.       Из невесёлых мыслей его вырвал испуганный вскрик Арлин.       — Что такое? — встревожился Ли. — Тебе плохо?       — Ли, там человек! — дрожащей рукой она указала куда-то в сторону гряды холмов. — Видишь?       — Только этого не хватало, — нахмурился Ли. — Где?       — Да вот же он, — всхлипнула Арлин. — Идёт к нам… Ли, я боюсь.       Он поудобнее подхватил её на руки — и ускорил шаг.       — Что за человек? — спросил он как можно спокойнее. — Ты его знаешь?       — Нет, — уверенно отозвалась она. — В первый раз вижу. Но он страшный, Ли. Страшный до жути.       — Он вооружён?       — Нет. Вроде, нет. Он просто идёт за нами. Чёрт, Ли, это так…       — А как он выглядит? — перебил её Ли. — Во что одет?       Во-первых, Арлин нужно было успокоиться, а структурирование информации — лучший способ избавиться от паники; это Ли не единожды испытал на собственной шкуре. А во-вторых… мало ли что? Вдруг они действительно здесь не одни? Да, Ли не верил в мистику — но и своему восприятию он больше не мог доверять.       — Какой-то довоенный костюм… светлый такой, в полоску, — проговорила Арлин. — Шляпа…ну, обычная шляпа. Они ещё как-то так называются…       — Федора? — предположил Ли.       — Да! — горячо кивнула Арлин. — Федора, точно. И очки. Тёмные очки. Уж не знаю, зачем они ему в такую погоду.       — Действительно, — усмехнулся Ли. — Знаешь, звучит не очень страшно.       — Знаю, Ли, знаю… — она вцепилась в наплечник брони. — Но он страшный!       Ли и самого пробрал мороз по коже. Если бы Арлин примерещился какой-нибудь гигантский болотник или флэтвудский монстр — ну, тогда можно было бы помянуть недобрым словом Мать Семян и выбросить всё из головы. А так…       — Ли, пожалуйста, не останавливайся, — холодные пальцы Арлин скользнули по его щеке. — Не останавливайся, ни в коем случае, а то он нас догонит, и тогда…       — Не догонит, — помотал головой Ли. — Сама посуди: мы сейчас передвигаемся со скоростью от пятнадцати до семнадцати миль в час. А этот тип — он ведь не бежит, а идёт, так? Просто идёт?       Арлин неуверенно кивнула.       — Ну тогда двенадцать миль в час — это его потолок, — улыбнулся ей Ли. — Даже если он спортсмен-легкоатлет. Заряда ядерного блока мне хватит ещё часов на десять, не меньше. Так что если в течение ближайших десяти часов этот парень не разживётся другой силовой бронёй или каким-нибудь транспортным средством, у него нет шансов нас догнать, и беспокоиться не о чем.       — Ли, арифмометр ходячий, ты говоришь о человеке, — сердито перебила его Арлин. — А если это… не человек?       — Призрак? — спокойно уточнил Ли. — Неважно, на самом деле. Раз он до сих пор нас не догнал, он либо не хочет, либо не может причинить нам вред. Либо то и другое вместе.       — Может, — всхлипнула Арлин. — Ещё как может.       — Но не на расстоянии, так?       Она не ответила.       — Тогда просто постарайся не думать о нём, вот и всё. Закрой глаза и сосчитай до ста. Медленно.       — А что потом? — с подозрением спросила Арлин.       — А потом мы уйдём со Святого Болота, — Ли украдкой дотронулся губами до её лба. — А он останется здесь, как все порядочные мертвецы.       — А если он всё-таки за нами увяжется? — пробормотала она, закрывая глаза. — Ты что-нибудь придумаешь, правда ведь?       — Обязательно, — пообещал он.       Под конец пути дождь усилился — словно Святое Болото захотело смыть с себя все следы пребывания незваных гостей. Ли, как мог, прикрывал лицо Арлин ладонью — а толку? Девчонка всё равно промокла до нитки. Впрочем, это не помешало ей провалиться в беспокойный горячечный сон.       До ста она досчитать так и не успела. Ничего страшного — Ли тоже вёл отсчёт.       — Девяносто шесть, — пробормотал он, входя в пещеру — переходный шлюз между Святым Болотом и грешным миром. Не самое уютное место на свете — и всё же относительно безопасное. Но разве мог Ли оставить Арлин здесь — безоружную, абсолютно беспомощную, в компании невидимого мертвеца в полосатом пиджаке?       Хижина, осенило его. Приют усталого, мать его, путника. Это же совсем рядом! Он просто принесёт Арлин туда — и, пока она будет отдыхать в тепле и безопасности, рванёт на помощь Харрису.       Ли ускорил шаг. Чем быстрее темп перемещения, тем сильнее расход ядерного блока, это он помнил. Но сейчас игра стоила свеч. Чип у него есть, свидетель — тоже есть. Осталось предотвратить бойню в соборе — и проктор Квинлан будет доволен… В кои-то веки время работало на послушника Хейла: в такой ливень Джерри волей-неволей придётся повременить с исполнением своих наполеоновских планов, а силовой броне любой дождь нипочём.       И на какое-то время Ли даже позволил себе поверить, что всё будет хорошо. Что у него получится всюду успеть и всё исправить, что собачка-неудачка в первый раз за всю свою нелепую жизнь вытащила счастливый билет…       К сожалению, этой надежде был отмерен на редкость короткий век — минуты две.       А потом он увидел Мирта.       Дикарь стоял чуть поодаль от входа в пещеру, скрестив руки на груди, и смотрел на Ли с немым укором.       — Здравствуй, Мирт, — проговорил Ли через силу. Вот теперь он прекрасно понимал Арлин. Призраки — это страшно. По-настоящему страшно.       Дикарь молча развернулся и побрёл прочь. Стебли аира льнули к его босым ступням.       — Мирт, стой. Подожди, — взмолился Ли. — Тебе что-нибудь нужно? Ты кого-то ждёшь? Меня?       И в эту секунду небо на востоке расколола ослепительная вспышка — и собор «Арк и Дав», переживший три мировые войны, перестал существовать.       На миг сумерки обернулись сияющим полднем: зарево взрыва беспощадно выжгло все тени и полутона, расколов мир на чёрное и белое. Взрывная волна не заставила себя долго ждать. Земля отозвалась негодующим гулом, а ветви чахлых болотных ив испуганно задрожали.       Арлин заворочалась на руках у Ли. Живая, настоящая Арлин — которая обошлась ему так дорого, что едва ли он когда-нибудь сумеет расплатиться по счетам.       — Ли, что случилось? — прошептала она.       — Ничего, — сказал он. — Просто я опоздал.