Когда ты вернешься

Время остановилось, Сэм сидел молча, покачиваясь и придерживая тело Дина руками, он не видел этого подвального помещения, он мысленно повторял только одно слово – прости, прости, прости… Ни говорить, ни кричать он не мог, спазм сдавил его горло. Зашевелилась Эстель, она со стоном подняла голову, увидела Сэма, Дина и все поняла. Она с трудом встала, подошла к Сэму, потрогала рукой еще теплое лицо Дина и горестно покачала головой: – Я как чувствовала, как знала, здесь что-то не так. Сделка так хитро составлена, что возврат памяти отправляет мальчика в Ад. Я попробую, может, получится, ты же отказался в последний момент, я слышала. Она заковыляла к столу, а Сэм с засветившимся надеждой взглядом смотрел ей вслед, не расцепляя рук. Она сыпанула что-то в горшки, в огонь, начала говорить, но слова глохли в ватной тишине, ничего не происходило, секунды убегали, Эстель поникла головой. Эта неудачная попытка разрушила последние остатки самообладания Сэма, он покачал головой: – Нет. Пожалуйста, Эстель, умоляю. Я не могу больше его терять. Эстель молчала, глубокое горе этого мальчика нельзя было разделить, измерить, утишить, он снова потерял близкого человека, и на этот раз все будет гораздо страшнее. Сэм застонал: – Нет. Пожалуйста, нет! – он приник к Дину, обнял его покрепче и, наконец, заплакал, рыдания разрывали его, душили, это был некрасивый плач взрослого, сильного мужчины, тяжелый и горький. Он не услышал, как распахнулась дверь в подвал, только ветер пронесся по подвалу, вздрогнул огонь свечей и яростнее заколебались черные тени в углах. Раздался звонкий, детский голос, он ясно и сердито произнес: – Это неправильная сделка! Асмодей, немедленно вернись, я приказываю тебе. Сэм поднял голову, и, оцепенело, уставился на девочку в синенькой кофточке с Микки-Маусом и в голубых джинсах, он признал в ней с некоторым усилием, спасенного от тризлеров ребенка, младшую сестру Вирджинии. Она взмахнула рукой, рассерженно нахмурив бровки, и комната вновь потемнела, около стола материализовался серый, плотный, на вид отвратительный демон, теперь и Сэм и Эстель впервые видели настоящий облик демона. Сэм автоматически прижал к себе покрепче тело Дина, как будто это могло помочь, а Эстель сморщилась, и что-то пробормотала, демон мгновенно отреагировал: – Молчи, старуха, сделка честная. – Нет, – девочка спокойно подошла к монстру, а тот, кажется, даже не мог двинуться, только колебался, изредка расплываясь, – ты сам это знаешь, в сделке куча юридических казусов и она практически невыполнима. И, кроме того, есть нарушения весьма явные – ты, как заинтересованное лицо, не имел права проводить ритуал! И Сэм успел отказаться от своего желания, это важно. Девочка выдернула из воздуха пергаментный свиток, развернула его, пробежалась взглядом по тексту, недовольно качая головой. Сердито посмотрела на демона, порвала свиток и бросила в огонь, пергамент вспыхнул и рассыпался в прах. – Данной мне властью наблюдателя, я отменяю ее. И не смей мне перечить, Асмодей. Ты хочешь неприятностей? Хочешь отвечать за чужие грехи? Я знаю, тех, кто заключил сделку, уже нет, она к тебе перешла автоматически. Верни Дина немедленно! Асмодей дергался на месте, а Сэм, замерев, смотрел на девочку, и в его душе, онемевшей от горя, снова прорастали робкие всходы надежды. Асмодей злобно зашипел: – Он уже по дороге в Ад, вы опоздали! Я не отпущу его, мне тоже нужны сильные демоны, он убил трех лучших, будучи только человеком. Он будет стоить сотни, тысячи демонов, я не отпущу его! Насрать мне на твою власть, малявка! Силуэт его замерцал, и он с отвратительным хохотом исчез, запах серы стал медленно рассеиваться, Анжела выругалась и пробормотала: – Старый, упрямый дурак. Всегда был таким, – не мешкая, она легко подскочила к Сэму, сказала, – отпусти его, скорее. Да скорее же, я могу не успеть, если он уже достиг Ада, моих сил не хватит! Сэм потрясенно выпустил тело брата из рук, и с печалью смотрел, как оно безвольно легло на пол, ему хотелось взять его снова на руки, уберечь и оградить от всего. Анжела приложила крохотную ладошку к предплечью Дина, рукав начал плавиться под ее ладонью. Сэм от удивления приоткрыл рот, Анжела звонко, на весь подвал произносила латинские слова. Наконец, она убрала ладошку, на рукаве осталась дыра с дымящимися краями, и сквозь прорехи Сэм увидел багровый ожог. Что-то изменилось, Сэм пригляделся. Кожа Дина порозовела, на губы и щеки вернулась краска, ресницы затрепетали, у Сэма перехватило дыхание. Он неверяще посмотрел на крохотную девочку: – Получилось? Анжела кивнула и улыбнулась, а у Сэма от облегчения все закружилось перед глазами, напряжение оставило его, и он едва снова не разрыдался. Он присел на кушетку и закрыл лицо руками, стараясь привести мысли в порядок, девочка села рядом, поглядывая на Дина и болтая ногами. Она достала из кармана конфету и начала ее есть. Эстель, опасливо поглядывая на ребенка, поспешила уйти из подвала, Анжела проводила ее холодным взглядом. Сэм успокоился немного, прерывисто вздохнул, руки у него еще тряслись от пережитого потрясения, но он повернулся к девочке, не удержавшись от вопроса: – Кто ты, Анжела? Ребенок лукаво улыбнулся: – Ответ в твоем вопросе, Сэм. – Значит, ангелы существуют, – задумчиво сказал Сэм, Анжела снова кивнула, Сэм тихо усмехнулся, – а Дин не верил в ангелов. Анжела проглотила конфету, важно сказала: – Каждому воздается по вере, – девочка повернулась к нему лицом, – Сэм, тебе придется смириться с тем, что есть. Я не могу вернуть прежнего Дина. Ад навсегда изменил его, можно только переписать жизнь, сначала, а это запрещено. – А сделка? Что это была за сделка? – Если коротко – ты должен был принять его, таким, каким нашел, и не пытаться вернуть его память, иначе он вернется в Ад и станет сильным демоном. Они извратили его сущность, сильно изменили личность, сделка обманная, потому что ты, как и любой другой, захотел бы вернуть прежнего Дина. Так задумала Лилит, она собиралась убить тебя, Сэм, руками Дина-демона, но твой брат опередил ее. – Как? – не поверил Сэм, и с изумлением поглядел на все еще неподвижного Дина. Анжела, как ни в чем не бывало, болтая ногами, продолжила: – Он охотник, и не упустил свой единственный шанс, он и Аластора прикончил. И если бы не это, ты бы давно «нашел» Дина, они бы «привели» тебя к нему. А у Асмодея не было личной заинтересованности в этом деле, он только недавно обнаружил свиток. Девочка тяжело вздохнула и добавила: – Асмодей прав, он бы стоил тысячи демонов, но это нарушило бы равновесие. Как только вы приехали сюда, я уже не спускала с вас глаз, только… Вот в чем дело. Если бы вы не спасли эту девочку, я бы не смогла помочь вам. Я же не всегда в ней, а не каждое тело сможет выдержать ангела. Она – особенная, и таких очень мало, почти нет. Вот и тризлеры не зря ее приметили, если бы они убили ее, ворота в тот мир не закрылись бы никогда. Девчонка легко соскочила с кушетки, ухватила Сэма обеими руками за огромную ладонь и весело ее потрясла: – Ну, пока, Сэм. А то родители меня потеряют, уже поздно, пойду. И повторюсь. Дин останется таким же, какой вернулся из Ада. Это не изменить. Смирись, бывают потери страшнее. Он с тобой, и вы вместе, а воспоминания… Иногда даже лучше, ничего не помнить. У него выпал редкий шанс, начать жизнь с начала, и ты можешь помочь ему. Девочка выпустила руку Сэма, подошла к Дину и присела возле него. Она провела ладошкой по предплечью, и дыры на рукаве исчезли, еле слышно Анжела прошептала: – До встречи, Дин. Скоро увидимся. Девочка встала, улыбнулась Сэму, развернулась и убежала, ее ботинки застучали вверх по лестнице. Голова Сэма разрывалась от обилия информации и произошедших событий, он решил оставить пока все сомнения и склонился над братом. Дин и не думал приходить в себя, было впечатление, что он спит. Сэм решил перенести Дина на кушетку, кляня себя за тупость, пока он болтал с удивительной девчонкой, его брат лежал на холодном, каменном полу! Но, если учитывать его шок, то это еще не самое страшное, Сэма все больше беспокоило, что Дин не приходит в себя, вспомнились слова Асмодея, его крик: - «Я не отпущу его!». Сэм с трепетом склонился к лицу Дина, уловил дыхание и перевел дух, и все же, он не решился будить его сам, чего-то опасаясь. Он принес из угла старое, с продранной обшивкой кресло, подхватил с пола волшебный клинок, будто собираясь охранять брата, и сел, не сводя глаз с Дина. В голове застряла фраза Анжелы» «Я не могу вернуть прежнего Дина». Вот теперь он знал, каким способом вернулся брат. И стало ли ему от этого легче? Может, и права Эстель, многие знания – многие печали. Он услышал шаги по лестнице, это спускалась Эстель. Она подошла к Сэму, молча поглядела на Дина. – Он не просыпается, – с прорвавшимся беспокойством сказал Сэм. Ведьма успокаивающе положила ему хрупкую ладонь на плечо: – Он проснется, не бойся. Ведьма выглядела измотанной, постаревшей на десять лет, демон за короткий срок высушил ее тело, она брезгливо морщилась и бормотала: «Чувствую себя изнасилованной, в моем-то возрасте». Она предложила: – Сэм, надо перенести его наверх. Нельзя здесь оставаться, тут очень негативные, черные эманации. Может, он поэтому не приходит в себя, ему что-то мешает. Сэм подскочил, он не мог сидеть, ему хотелось действовать, он осторожно поднял тело брата на руки, и пошел к лестнице, ведьма семенила перед ним, наверху она открыла дверь, и показывала, куда идти. В магазинчике за залом со стеллажами была небольшая светлая старушечья комнатка, с кружевными оборочками на окошках и комоде, с девичьей кроваткой, и на нее Сэм уложил брата. В комнате сразу стало тесно, Эстель вышла и поманила Сэма с собой. – Пойдем, – сказала она, – нам надо поговорить. Они вышли снова в магазин, Сэм уже видеть не мог эти стеллажи, столько неприятных воспоминаний связанно с этим магазином, и разрушенные надежды, и страшно подумать, здесь чуть не умер снова его брат. Он снова уселся на стул и ждал, что же скажет Эстель, а она не спешила, лишь через минуту спросив: – Что ты будешь делать, Сэм? Не смотри так на меня, я хочу тебе помочь, я имею в виду – что ты теперь будешь делать с Дином? Дин не изменится. Ты можешь сделать его несчастным, Сэм, если не захочешь увидеть и принять его таким, какой он теперь стал. Ради твоего спокойствия он будет притворяться, изо всех сил стараться походить на прежнего Дина, питать твои иллюзии. Не поддавайся на обман, посмотри на него, внимательно. Прими такого, какой он есть. Может, не все так страшно. Сэм молчал, задумавшись. Да, он мог начать играть сам с собою в прятки, как будто все по прежнему, и не обращать внимания на некоторые отличия, а Дин хороший актер, он подыграет мастерски. Только в глубине души он будет знать, что Дин теперь другой. Но разве это имеет значение?! После пережитого потрясения и почти гибели брата, снова, на его глазах, и он опять был невольным виновником – разве имело теперь значение, какой Дин стал?! Сэм твердо решил, что не будет, постарается не заниматься самообманом, и примет в сердце этого нового, но все равно любимого и родного человека. И постарается сделать его счастливым, может быть, у него получится. Он поднял взгляд на Эстель, а она уже все поняла, экстрасенсу не обязательно говорить вслух свои мысли, она будто помолодела, улыбалась ему ласково и чуть кивала головой. – Иди, – сказала она, – кажется, он проснулся. Сэм заволновался и бросился в каморку ведьмы, Дин, и правда, открыл глаза, с недоумением разглядывая комнату. При виде Сэма на его лице отразилась опять целая гамма эмоций, от радости, удивления и узнавания до грусти и тоски. – Сэм, – сказал он уныло, – я все еще ничего не помню. И все еще тебя хочу! Мы снова будем экспериментировать? У нас ничего не вышло? – он попытался сесть, охнул и с удивленным видом упал назад на подушки, в глазах мелькнул ужас: – Что со мной?! Меня будто от… отымел грузовик…ох… рано я из больницы, все-таки, смылся. Сэма затопила неконтролируемая радость, он кинулся к брату и, бесцеремонно дернув на себя, крепко обнял, Дин только изумленно охнул. Сэм положил Дину подбородок на плечо, довольно проворчал: – Нет, все отменяется. Придется мне жить с братом-извращенцем, ничего не поделаешь. *** Прошел уже месяц с событий, развернувшихся в маленьком городишке Пейтон-Плейс, парни давно уехали оттуда, и даже поохотились пару раз. У Дина теперь была странная чувствительность к тварям, может, это было остаточное явление после пребывания в Аду, но нервы Дина реагировали на приближение монстров не хуже датчика ЭМП, а даже, пожалуй, получше. Смирившись с существованием монстров и демонов, Дин принял это, и усиленно доставал Сэма с требованиями рассказать все, что он знает, он с пристрастием допрашивал Сэма, и впитывал информацию как губка, слушая внимательно и не перебивая, задавая уточняющие вопросы. Иногда Сэму казалось, что за этот месяц он болтал больше, чем за всю свою жизнь, у него уставал язык и ссыхалась гортань, он прихлебывал минералку, обстоятельно рассказывал и вел Импалу. Сэм даже вспомнил агента Хенриксона, когда Дин, блестя глазами, спросил, а можно ли их победить? – Мы работаем над этим, – туманно сказал Сэм, но Дин был недоволен ответом. Его острый ум, свободный от всякой наносной шелухи, приобретенной с годами, и его смекалка афериста, вора и жулика противились такой неорганизованной тактике охотников, в нем явно жил талант Макиавелли, и если бы он стал демоном, возможно, вскоре добился бы очень многого, Сэм старался об этом не думать. У прежнего Дина не возникало таких грандиозных идей, что недавно выдал ему Дин, он хмуро заявил, что жалкие вылазки охотников это просто детский лепет, а не серьезная, организованная война. – Адская прививка, – усмехнулся Сэм, но Дин пропускал подобные реплики мимо ушей. Сэм, конечно, рассказал тогда Дину, о сделке и об условиях возврата, но в общих чертах, всего он не знал и сам. Дин выслушал Сэма молча, со странным выражением, ближе всего к определению его подходила холодная ярость. Теперь он знал, кого должен благодарить за запретную любовь к брату, за свои криминальные наклонности, за другие изменения в личности и характере. Оставаясь идеальной заготовкой для демона, Дин систематизировал полученные сведения, раскладывал их мысленно в уголки памяти, он прикидывал, как лучше можно уничтожить то, что сломало и изменило его жизнь навсегда. И думал он об этом с жестокой рассудительностью недоделанного демона. С не меньшим интересом он выслушал об участии в его судьбе Анжелы, и кажется, остался недоволен и ей, но свои претензии оставил при себе, решив пока концентрировать внимание на врагах. – Нужно создать корпорацию, – уверенно сказал Дин, – не понимаю, почему вы этого не сделали раньше, шлялись бессистемно и порой совсем неэффективно. Я подумаю, как легализовать наш бизнес. Это несусветная глупость – носиться по Америке, делая добрые дела, и еще убегать от полиции и ФБР. Мы делаем одно дело. Сэм едва не выпустил руль, а Дин, как ни в чем не бывало, продолжал, – И не смотри так. Ты же видел, в полиции тоже люди работают, вспомни Стива. И, кроме того, – он развернулся на сидении, лицом к Сэму, в своем бежевом стильном джемпере он смотрелся, как успешный менеджер среднего звена, а никак не неприкаянный охотник, – я меркантилен, и как любой нормальный американец, хочу получать деньги за ту работу, что делаю. Я подумывал чем-нибудь заняться, еще до встречи с тобой, не знал просто, куда приложить силы. Теперь у меня нет особого выбора, зато есть дело. Я прикину, как на нем навариться, у меня есть кое-какие идеи, думаю, тебе понравится. – Давно ли ты стал нормальным американцем? – спросил Сэм, а Дин огрызнулся: – С тех пор, как с тобой связался. Дин задумчиво уставился за окно, а офигевший Сэм только открывал рот, не зная, что сказать. Еще были и другие проблемы, несколько неожиданные для Сэма. После того, как Дин убедился, что он на самом деле его брат, он перестал соблазнять Сэма. Уже не раздевался перед ним, перед походом в душ, нахально улыбаясь, не облизывал вызывающе губы, глядя сквозь ресницы, сверкая загадочным взглядом, не прикасался к Сэму, и даже избегал невольных касаний, шарахаясь от него, как от прокаженного. Сэму иногда просто хотелось пристукнуть упрямца, он растерянно вспоминал слова Эстель – прими его такого, какой он есть. А если братец упорно прячется, и в лучших старых своих традициях, делает вид, что все нормально?! Если Дин сам, настойчиво напяливает на себя незнакомый ему, но, по его мнению, нужный Сэму образ? Еще Сэм с неудовольствием и растерянностью понимал, что скучает по ухаживаниям Дина, тот хаос, что творился в его душе, не смог бы наверно прочитать ни один гребаный экстрасенс. Надо же, именно тогда, когда он решил «осчастливить» Дина и ответить на его чувства, Дин стал делать вид, что никаких чувств нет, и вообще, все нормально, остынь, чувак! И Сэм решил пока занять выжидательную позицию, а что еще оставалось. Сейчас они приехали в небольшой городишко, на этот раз густых лесов вокруг не было, лишь небольшая рощица, озерцо и необъятные поля кукурузы. В Рейнон их привела охота, Бобби предложил это дело. Что-то непонятное творилось с местной церковью, у Бобби сложилось мнение, что священник, падре Антонио, одержим. После исповеди у священника, смирные прихожане впадали в неистовство, правда, не сразу, а через какое-то время. Водитель бензовоза, Биркли, разогнался и со всего маху врезался в недостроенную ферму, пожар был еще тот, слава богу, это было за городом, в пустынном месте. Тим Рот, бармен из «Розы Ветров» зарезал свою любовницу и по совместительству, официантку бара, потом опять-таки поджег бар и кажется, перед смертью вскрыл себе вены. Труп был обуглен, и уточнять и копаться никто не стал, засунув несчастного Тима в морозильник морга. Еще была Ненси Лу, маленькая секретарша строительной компании «Эчворд и сыновья». Она, находясь дома, зашла к соседке, самой известной сплетнице и скандалистке Рейнона, мило улыбнулась, облила ее бензином из склянки и кинула в нее зажигалкой. Сплетница вспыхнула, как факел, и вопль ее потряс весь многоквартирный дом, начался пожар, и пострадало много людей в результате начавшейся паники, дыма и столпотворения. Все эти пиротехнические страсти братьев здорово озадачили, и они оба уверены были, без сверхъестественного тут не обошлось. Связь жертв и посещение ими до этого церкви удалось установить не сразу, может, и священник был ни при чем, надо было все проверить. Дин вошел в церковь первым, он внимательно оглядывался, прислушиваясь к себе, ничто не шевельнулось в нем. Он невольно остановился возле иконы с разящим всадником, что привлекло его, сказать он не мог, и целую минуту изучал рисунок, подошел Сэм: – Дин, что? – Ничего нет, чисто. А где этот падре Антонио? Мальчики увидели приближающуюся к ним фигуру в сутане, и до того, как священник подошел и открыл рот, Дин отрицательно покачал головой «не он». Можно было уходить, Сэм задал несколько вопросов о прихожанах и расспросил о погибших. Жертв ничего не связывало, они даже не встречались в жизни. – Странно все это. – Сэм почесал нос, нахмурился, – можно предположить, что был какой-то человек икс, и погиб он при пожаре. Смерть страшная, он мог обратиться в злобного призрака и вселяться во всех этих несчастных, но что послужило толчком? И как он выбирает жертвы, если не здесь, то где вселяется в них? – Призрак там, где останки? – уточнил Дин. – Да, в основном. Он не покидает это место очень далеко, ты ничего не чувствуешь? – Нет, – Дин ухмыльнулся, – только жрать хочу. Пошли, поедим, вон, я вижу кафе. А вот в кафе Дину «жрать» моментально расхотелось. Его охватил озноб, он растерянно огляделся, здесь были такие мощные, злобные эманации, что странно было, как люди тут сидят и еще могут есть. Он незаметно для самого себя придвинулся к Сэму, начал оглядываться, и, в кои-то веки, тихонько взял Сэма за руку. Пораженный Сэм поглядел на Дина, а тот прошептал одними губами: – «Здесь». Оставалось только удивляться дьявольской интуиции Дина, как подарочку Ада. Они сели за столик, напряжение не оставляло Дина, Сэм тоже напрягся, но странно было в осенний светлый день, когда вокруг сидят и болтают ничего не подозревающие люди, знать, что где-то рядом притаилось страшное зло. Когда подошла официантка, неуловимо напоминающая Мэг, Дин опять отрицательно качнул головой «не она», они сделали заказ и принялись ждать. Дин навис над столиком, ближе к брату, шепотом сказал: – Очень мощное излучение, снизу. Сэм взглянул себе под ноги, потом на брата: – Там подвал? Надо будет проверить, что там, придем ночью, мало ли что, люди не должны пострадать. Дин согласно кивнул: – Да. Нам надо подготовиться. И узнать про это кафе из местных источников информации. Сэм волновался за Дина, он видел, каждый раз перед встречей с монстрами, Дин собирает все свое мужество, и все равно его колотит от страха, но он настырно отказывался разделять свои сомнения и страхи с Сэмом, надевая маску сильного и неуязвимого. Сэму это было до боли знакомо, он хотел подойти и встряхнуть хорошенько Дина, и сказать: – Ты что делаешь? Сэму казалось, история бесконечно идет по кругу, и они то и дело оказываются на месте друг друга, или повторяют свои прежние ошибки, и этому не будет конца. А еще ему хотелось, чтобы Дин, как тогда, ночью, приник к нему и попросил, и кажется, сейчас Дин бы не получил отказа. Кроме сомнений, теперь в душе Сэма постоянно жила тревога, он боялся, что Дин не выдержит, нельзя все время притворяться, произойдет эмоциональный взрыв, и дай бог, если под руку разгоряченному братцу попадется только он, а не ни в чем неповинные люди. В Сэме потихоньку крепла уверенность, что надо серьезно обсудить проблему, которую Дин теперь видеть отказывался в упор. Целый месяц видеть отрешенную физиономию брата, как он украдкой иногда смотрит, как застывает от, казалось бы, безобидных слов и уходит в себя, надевая маску, Сэму это все смертельно надоело, игра Дина в положительного, нормального братца продолжалась, и не видно ей было конца. Он решил, что как только они закончат это дело, он заставит Дина во всем признаться, может, это будет выглядеть и жестоко, но Сэм уже был готов к новым отношениям, и упрямство и тормознутость Дина сердили его не на шутку. Ничего они не узнали. Никаких людей, покончивших с собой, или погибших при пожаре, до недавних случаев не было, и оставалось только произвести разведку боем. Понапихав всякого оружия по карманам и, не забыв прихватить волшебный кинжальчик, мальчики ночью пробрались в кафе, отключив сигнализацию. Сэм волновался за Дина, он понимал, что «этот» Дин все-таки не профессионал, и может случиться все, что угодно, а Дин только недовольно хмурился и говорил: – Все нормально, чувак. Мы вооружены и очень опасны, мы достанем эту тварь. Сэм настоял, чтобы нож, убивающий нечисть, находился у брата, ему спокойнее было за него, зная, что у Дина есть такая защита. Дин поворчал, но согласился, с любопытством оглядел короткий клинок, фыркнул «зубочистка» и сунул его в карман. Они спустились в подвал, и фонариками освещали пустынные, захламленные коридоры, у Дина кружилась голова от мощного излучения зла, но он шел на это излучение, запинывая страх глубоко подальше, они остановились возле маленькой дверцы, Дину даже дышать стал тяжело: – Тут, – сказал он, тыкая фонарем вниз. Сэм открыл дверь, и увидел помещение метра два на два, по центру его в полу сидел аккуратный люк. Братья посмотрели друг на друга, люк был сдвинут, и аромат говорил им, что это вход в канализационную систему города. – Вот как эта тварь забралась сюда, – прошептал Дин, он не мог громко говорить, голос сел, глаза сверкали и опять стали больше в два раза, – ее могло принести откуда угодно, даже подземными водами. – Дин, так она здесь, – Сэм схватил брата за рукав, и на этот раз Дин даже не подумал шарахнуться, а согласно помотал головой. Кажется, прилив адреналина напрочь отбил у Дина мысли, что Сэм покушается на его личное пространство, и он не считал, хотя бы сейчас, пожатие руки брата чем то постыдным и запретным. – Надо идти вниз, Сэм, – снова горячо зашептал Дин, – может, если мы найдем и уничтожим хрень, которую сюда принесло, все закончится. – Не так быстро, детки, – буквально над ухом у ребят раздался грубый, неживой голос и они чуть не подпрыгнули, но в тесном помещении было не развернуться, темно, огни фонарей бешено заметались по каморке, Сэм севшим голосом крикнул: – Кто здесь?! – Твоя смерть, – снова над ухом раздалось у Сэма, и он почувствовал холодные, склизкие пальцы у себя на горле, захрипел и забился. Дин направил на лицо брата фонарь и увидел у него за плечом обезображенное ожогами, безволосое лицо, монстр скалился и душил Сэма. Как ошпаренный, Дин заметался, выхватил путающимися руками обрез, потом отбросил, он мог так попасть в брата и ослепить его. Он лихорадочно нащупал волшебный ножик, что так настойчиво совал ему до этого Сэм, притянул к себе брата за ворот куртки и воткнул только раз в монстра, как тот с жалобным криком пропал. Они тяжело дышали, Дин пытался унять дрожь и дико оглядываясь, пробормотал: – Хороший ножик. Спасибо, Сэм. Он огляделся, подхватил обрез и рюкзак и отрывисто бросил: – Сэм, быстрее, он скоро вернется. Надо идти вниз, – Сэм подивился, насколько быстро Дин справился с собой, а Дин был просто в бешенстве. Когда Сэму грозила хоть малейшая опасность, Дин, как по волшебству, совершенно забывал бояться за себя, он теперь только мечтал добраться до того урода, что посмел прикоснуться к Сэму. Хотя, если бы монстр изначально выбрал его в качестве жертвы, возможно, Дин бы просто умер от страха. Они уже почти спустились по скобам вниз, когда страшный незнакомец появился вновь. Теперь монстр выбрал Дина, уже поставившего ногу на склизкий бетон пола, здоровый и высокий, он как пушинку подхватил Дина и отшвырнул от лестницы. Дин врезался в стену и оглушенный, сполз по ней, тряся головой, а монстр уже снова шел на него и, схватив за горло, начал душить: – Я вас не звал сюда, почему вы пришли? Нигде нет мне покоя! Сид плохой? Что я вам сделал? У Дина уже потемнело в глазах, когда раздался выстрел и призрак рассеялся, Сэм подбежал к брату встревожено. – Ищи, – едва пробормотал Дин, хватая ртом воздух и сам оглядываясь. Тут было темно, но не полный мрак, слабое освещение сверху, из открытого люка, и вдали по коридорам с канализационными трубами тоже проникал неведомо откуда свет, но его было недостаточно, чтобы заметить монстра, он снова вцепился в Дина, Дин отчаянно закричал: – Сэм, ищи! Я постараюсь отвлечь его!!! Слушая кряхтение в темноте, ругательства Дина и звуки ударов, Сэм осматривал трубы, он не знал, как заглянуть внутрь, тут он увидел контрольную задвижку на трубе, и сдирая ногти, попытался отвертеть ее, у него ничего не получилось, он услышал придушенный стон: – Сэм, быстрее! Он заторопился, поскользнулся и упал, увидел под трубой непонятный сверток, он осветил его фонарем, это была красная тряпица, а в ней маленькая записная книжица. Открыл ее, из нее выпала фотография в запаянном пластиковом пакетике, и еще другой, и кажется, внутри были волосы… На фотографии с трудом, но можно было узнать нынешнего монстра, как попала сюда эта книжка, теперь было не узнать, возможно, тот рабочий, кто открывал контрольный люк и шебуршил в люке щупом, зацепил красный сверток, да и бросил его тут-же, брезгуя раскрыть. Сэм торопясь, рвал пакетик, но монстр уже приближался, рыча, вот он навис над Сэмом. Дин возник перед монстром, с воплем, полным ярости: – Не подходи к нему, ублюдок! В руке он держал крошечный кинжал, и сторожил каждое движение монстра. Монстр, не долго думая, размахнулся длинной рукой и врезал Дину так, что тот перелетел через стоящего на корточках Сэма и приземлился сзади него метрах в трех с глухим стуком. Сэм уже щелкал зажигалкой, когда разъяренный монстр схватил его за шиворот, но зажигалка, наконец, сработала и волосы вспыхнули. Железный захват ослабел, монстр начал таять, крик его тоже истаивал, и вскоре исчез совсем, как не было. Сэм поторопился к брату, Дин лежал ничком, Сэм испугался. Он перевернул Дина на спину, положил его голову себе на колени, и с нотками паники в голосе спрашивал: – Дин? Дин, ты слышишь меня? Только через пару минут Дин слабо застонал, и открыл глаза, он, морщась, облизал разбитые губы, и томно, голосом умирающего спросил: – Где оно? Сэм шумно с облегчением вздохнул, и ответил: – Все, его нет. Осталась только записная книжка, потом пробьем, кто такой, может, он даже не местный. Можешь встать? Дин так же томно попросил: – Сожги и книжку, пожалуйста. Я не вынесу, если эта образина опять выскочит. Оооох. И чего они все лезут к моему лицу? Других мест, что ли нет? Сэм заулыбался, подхватил Дина за подмышки, поставил на ноги, и прижал к груди, заглянув в самые глаза: – Какие, например? – глаза Сэма с шальным блеском, были так близко, что Дин обмер, и забыл, о чем думал. С трудом, он пробормотал: – О чем ты? Сэм и сам не ожидал от себя такой смелости, и его забавляла растерянность и неожиданная робость Дина, он спросил вполголоса: – Ну, за какие места, ты хочешь, чтобы тебя потрогал бедный монстр? Глаза Дина красноречиво говорили, что он был бы не прочь, если бы за все возможные места его трогал Сэм, но вслух он сказал: – Отвали, придурок, – и вырвался. Пошатнувшись, он уперся рукой о стену, а Сэм опять его схватил за грудки, его начала разбирать нешуточная злость. Дин оттолкнул его снова, молча и зло. – Дин, сколько еще ты будешь притворяться? – Сэм скрестил руки на груди, и решил действовать прямо сейчас, не дожидаясь подходящего момента, нужно было вытащить на поверхность настоящего, теперешнего Дина, и его трусость просто выводила Сэма из себя. Дин непонимающе смотрел на Сэма, исподлобья, трудно было разглядеть в темноте выражение его лица, и даже проще было говорить. Сэм продолжил: – Сколько ты еще собираешься обманывать себя и меня? Чего ты хочешь доказать?! Объясни мне, пожалуйста. А то я ничего не пойму. Дин молча вытер разбитые губы, и только сверкал глазами. – Дин, ты долго, почти полтора месяца, доказывал мне, что любишь меня, и хочешь меня. Я ошибаюсь? А весь последний месяц ты ведешь себя совсем наоборот, тебя так потрясло известие, что мы братья? Так я твердил тебе об этом с самого начала. ТЫ ЭТО ЗНАЛ и не отрицай, ты всегда это, где-то в глубине души знал, почему сейчас это мешает тебе?! – Я сомневался, – буркнул Дин, – я надеялся, что это не так. Но если это правда, мы не должны. Это неправильно. – Обычно распущенный и циничный Дин, так странно от тебя слышать эти слова, – язвительно сказал Сэм, его несло. Похоже, месяц в напряжении снес крышу как раз у Сэма, а Дин мог тянуть волынку еще неизвестно сколько времени. Дин ошарашено смотрел на Сэма и не узнавал его, ему было не по себе, будто Сэм срывал с него сейчас слой за слоем ту маску, что он нарастил на себя, она еще не прижилась, но все равно было больно. – Сэм, погоди, – медленно сказал он, – но ты же… Ты всегда мне отказывал, и я понимаю теперь, ты был прав. Это ненормально, понимаешь? Я не извращенец. – Ага, – Сэм кивнул, и холодно отчеканил, – конечно, трахаться с целым городом озабоченных козлов, это не извращение, воровать и обманывать людей это верх благородства, а спать со мной это извращение. Я понял, Дин. Не надо мне больше ничего объяснять. И знаешь, что я тебе скажу, Дин? Ты меня достал. И я видеть тебя больше не хочу, такого. Оставайся со своими принципами, а я пошел. Сэм развернулся, и, подхватив рюкзак, быстро пошел к лестнице, а Дин растерянно смотрел ему вслед, у него даже ноги отнялись, он прислонился к стене. И чем дальше отходил брат, тем страшнее, и холоднее ему становилось, он даже потер себя ладонями по предплечьям и вздрогнул, беззвучно позвал: – Сэм… Сэм рассчитывал, что его спонтанная акция, спровоцированная выбросом адреналина в канализационных катакомбах, все-таки вызовет нужную реакцию. Он, для закрепления результата, быстро собрал свои вещи, оставив на виду сумку Дина и загрузившись в Импалу, съехал с мотеля. Остановил машину недалеко, в переулке, и принялся ждать, наблюдая за дверями гостиницы. Он хотел проследить, куда пойдет Дин, Сэм знал, что Дин расстроится, добивался этого, чтобы вызвать, наконец, сильные эмоции, чтобы заставить Дина перестать сдерживаться. Втайне, он надеялся примерно на такую реакцию, когда в последнюю ночь перед ритуалом Дин пришел к нему, а он так грубо его оттолкнул. Но теперь, он думал, все будет по-другому. И вот Дин появился, он торопливо прошел в мотель, и потянулись минуты ожидания. Чтобы убить время Сэм, то и дело поглядывая на стеклянные освещенные двери мотеля, открыл лэптоп, и загрузил программу поисковик, он хотел выяснить, что за таинственный Сид преследовал их в подвалах. Он быстро выяснил это, хмыкнул, да, был такой Сид Каполо, умер 34 года назад, при странных обстоятельствах сгорела его ферма, и возможно, это был поджог. Он задохнулся от дыма в доме, ферма была в 100 милях от Рейнона, и как попал красный сверток в канализацию, теперь точно установить не удастся. Ясно было одно, именно Сид вселялся в тела всех несчастных, кто погиб за последнюю неделю в городе. Сэм забеспокоился часа через полтора, он решительно вышел из машины, раздосадовано хлопнул дверцей. Придется возвращаться. Он не стал думать, что скажет, почему вернулся, Сэм испугался. Он подумал, что, возможно, переборщил, не стоило так жестоко поступать с Дином, и рванул к гостинице. Дин, подходя к мотелю, заставлял себя не бежать, ужас потихоньку охватывал его, Дин физически ощущал, как он сковывает его движения. Дин уговаривал себя, что Сэм в номере, ждет его, и больше не сердится, они поговорят, и все будет нормально. Ну, если так можно сказать. Дин увидел, что Импалы нет, но ему нужно было убедиться. Сэма не было в номере. Дин молча стоял на пороге комнаты, мыслей в голове не было, он падал в какую-то пустоту и тишину, сердце рвалось, и трудно было вздохнуть. Он медленно прошел к своей постели, снял куртку, аккуратно повесил ее на спинку стула, снял на автомате ботинки и лег, даже не думая о свете, об открытой двери, сознание будто милосердно отключилось, чтобы сохранить психику. Дин не видел уже комнаты, темнота вылезала из углов, щелей, он тонул и задыхался в этой черноте и одиночестве, и кажется, выступили и потянулись к нему из темноты цепи с крючьями. Дин закрыл глаза, чтобы не видеть этого, но это не помогло, он снова распахнул глаза, беззвучно повторяя: – «Сэм…». В сердце сидело только одно – Сэм бросил его, ушел, его больше нет. И сил не было, ни жить, не дышать, ни плакать. Сэм ворвался в номер, он уже видел, что-то случилось с Дином. Теперь ему захотелось убить себя, он тряс Дина, звал его, но тот был в прострации, или где-то далеко. И тут Сэма замкнуло, он в ярости надавал Дину пощечин, но тот продолжал смотреть прямо перед собой, не реагируя. Что нашло на Сэма, он позже сказать не мог, но, пинком захлопнув дверь, лихорадочно поскидывал одежду и снял все с Дина, не особо церемонясь, вплоть до боксеров. Выключил свет, и впервые сам залез в постель к брату, прижал его к себе, обнял руками-ногами и, бормоча всякие глупые и жалкие и умоляющие слова, начал целовать губы, глаза, лицо брата. Он не замечал, что по его лицу текут злые слезы. Не понимал, откуда влага на лице Дина. Он не знал, что делать еще теперь, и только продолжал обнимать Дина, ему было очень страшно. Кажется, он уже в который раз, и по собственной вине потерял брата. Он надеялся, может, Дин вернется, если почувствует объятия, такая странная надежда, глупая. Сэм вспомнил – похожее было с Дином, в ту последнюю ночь перед ритуалом возврата памяти, но теперь гораздо хуже, и страшнее. А не этого ли ты хотел? – спросил холодный, злой голос внутри. – Нет, не этого!!! – отчаянно шептал Сэм. Сэм поклялся себе, что если пронесет, он никогда-никогда больше не поступит так с Дином. Тут он почувствовал какие-то изменения, тело Дина немного расслабилось, до этого оно казалось закостеневшим, Дин закрыл глаза и обмяк. Сэм еще крепче вцепился в брата, слушая его дыхание. Сэм снова не спал всю ночь, и, пожалуй, эта была самая тяжелая ночь в его жизни. Только под утро Сэм незаметно провалился в тревожную дремоту.