С чистого листа

      Утром Сергей долго не мог понять, что случилось с его руками. Казалось, что в кисти вместо крови налили газированную воду. Как будто тысячи мурашек двигаются под кожей и пробуют его на вкус. Не больно, но очень неприятно. Он был вынужден контролировать каждое движение, это доставляло неудобства и забирало множество душевных сил, которые и так были на исходе.       Он сидел на кровати, ссутулившись и зажав ладони между колен. Сегодня ему предстоит самая сильная токсическая атака. Сможет ли он ее выдержать? А пережить? Уверенности не было.       В комнату вернулась посвежевшая после утреннего душа Лилия. Мужчина улыбнулся, не желая, чтобы она поняла его состояние, но, естественно, не смог обмануть. Она подошла, осторожно провела по лбу кончиками пальцев, убирая непослушную прядь волос, ласково коснулась губами. Без нее он не выдержал бы и половины всех испытаний. Мужчина потянул ее за руку и девушка послушно опустилась ему на колени. Прижалась лбом к его ключице и тоскливо проговорила:       — Как я хочу, чтобы все это закончилось…       — Пока что это невозможно, ты же знаешь, — отозвался Сергей, бросая взгляд на левую руку. На индикаторе была заполнена едва ли половина.       — Знаю. Я боюсь за тебя. Если такая сильная защита стояла на личных вещах, ты представляешь, что будет в лабораториях? Ты можешь не выдержать…       — У меня нет выбора. Но ты обещала в случае чего вернуть меня и убить своими руками, — попытался пошутить Сергей, но Лилия не поддержала его тон.       — Я серьезно. Как я пойму, что у тебя предел? Передозировка?       — Если бы я знал. В токсикологической лаборатории центра мы этого так и не определили — я был нужен Панову живым. Этот индикатор, — Белов кивнул на вживленный в его руку прибор, — настроен на максимум, который мы отработали при опытах. Насколько больше я смогу выдержать — не знает никто. Утешает одно. Если мы остановились прямо перед допустимым пределом, то индикатор не убьет меня.       — И ты умрешь сам?       — Возможно, — не стал кривить душой мужчина, крепче прижав к себе девушку.       — Ты же понимаешь, что своей смертью подпишешь смертный приговор и мне? Если не станет тебя и Влада, я не смогу скрыться. Меня найдут, и очень быстро. Проще сразу вернуться в центр. А там меня может ждать только одно. Я абсолютно бесполезна для твоего полковника. И для его гениальной жены.       — Только не надо меня шантажировать, — гневно нахмурился Сергей.       — Это не шантаж, Сережа. Это констатация факта. Если с тобой все будет в порядке, мы вдвоем выдержим все. А если ты не выдержишь — погибнут все трое. Ты, я и Влад. Просто имей это в виду. И не геройствуй.       С этими словами девушка встала с его колен, но не успела сделать ни шагу. Мужчина стремительно поднялся следом и обнял, пряча лицо в ее еще чуть влажных волосах.       — Я помню, милая. И обещаю тебе. По крайней мере, я постараюсь.       — Зато честно, — с трудом улыбнулась девушка, отвечая на поцелуй и делая вид, что поверила в благие намерения.       Получше замаскировав свой транспорт в камнях привычного ориентира, Беловы медленно направились по знакомому пути.       — Ты заметил? — вдруг нарушила молчание Лилия.       — Да, — отозвался Сергей, сразу поняв, что она имеет в виду.       Утром, несмотря на непривычно позднее время, в холле они встретили новых знакомых — американских туристов Питера и Антона. Даже то, что гости станции кивнули в знак приветствия, а потом просто проводили заинтересованными взглядами, не обмануло исследователей. Поэтому к нужному месту они ехали кругами, потратив вместо привычного получаса (Сергей водил снегоход со скоростью улитки, не очень уверенно себя чувствуя в роли водителя такого непривычно транспорта) почти два часа. Кто знает, не направились ли следом за ними новые знакомые.       На камне у большого уходящего вниз проема их ждал Влад, который улыбнулся, увидев приближающихся друзей. Он выглядел бледным и осунувшимся. Отдых пошел на пользу, но боли усилились, и пришлось воспользоваться сильными обезболивающими, чтобы иметь возможность поучаствовать в исследовании лабораторий. Со свойственным ему «оптимизмом» мужчина отводил себе максимум неделю. Потом лекарства перестанут действовать, и выходов будет только два — либо инъекция (а для ее получения надо добраться до острова Никольский, где располагался центр), либо кома. Безрадостная перспектива…       Но сейчас он на время отбросил свои проблемы. Их ждал трудный день.       Спустившись на минус первый уровень и уже привычно заслонив глаза от вспыхнувшего яркого света, исследователи остановились перед второй дверью, ведущей в лабораторный отсек. На общем плане детали указаны не были, и они совершенно не представляли, что их ждет.       Сергей уже протянул руку к ручке, но понял, что не может просто так шагнуть в неизвестность. И дело вовсе не в страхе. Просто ему нужно еще одно счастливое воспоминание, чтобы продолжать бороться.       Он резко повернулся, успев краем глаза заметить понимающую улыбку на так похожем на его лице, и одним движением обнял стоящую за его плечом девушку. Она отреагировала в ту же секунду, крепко обхватив его руками, и шепнула: «Ты обещал!». Сергей, почему-то не испытывая ни малейшего смущения, поцеловал ее, молча обещая всё, что она хочет услышать. Резко отстранился, и, еще чувствуя легкое головокружение, распахнул дверь.       Они оказались в небольшом зале с несколькими совершенно обычными письменными столами и шкафами в глубине, наполненными лабораторными халатами и костюмами вроде хирургических. Ничего интересного, кроме плана на стене. Судя по всему, лабораторный отсек был гораздо больше и необычнее, чем можно было предположить. Сразу бросалось в глаза, что помещения минус первого этажа занимают немного большую территорию, чем все остальные уровни. И имеют сообщение с огромным залом, высотой во все пять уровней немаленькой подземной базы.       Исследователи переглянулись. В глазах Лилии Сергей увидел проблеск любопытства, впервые после прибытия в Антарктиду. Влад тоже выглядел заинтересованным, но, как оказалось, немного иным.       — Смотрите, — показал капитан Третьяк на небольшую комнатку на плане, — вот здесь должно быть то, что нам нужно.       — Система уничтожения?       — Верно, Лили. И я бы хотел ее осмотреть в первую очередь.       — Давай посмотрим. Но почему-то мне кажется, что ничего полезного там не будет, — отозвался Сергей и первым пошел к неприметной двери между двумя шкафами.       Они оказались в крошечной комнате, не больше восьми квадратных метров. Грубые необработанные стены, одна лампа дневного света, шесть пузатых баллонов со шлангами, уходящими в стены, и похожий на гриб пульт посередине помещения. Шесть красных кнопок, одна из которых утоплена в панель. Влад с интересом, но не прикасаясь, склонился к пульту.       — Ты был прав, — наконец разочарованно произнес контрразведчик. — Нам эта система бесполезна. В баллонах, как я понимаю, находится некий концентрат, который при нажатии одной из кнопок поступает в специальные емкости, смешивается с водой и через некоторое время опрыскивает все помещения токсинами. Вот почему здесь нужен был ты, человек с повышенной сопротивляемостью к ядам.       — Да, нам нужно что-то другое, — рассеяно отозвался Сергей, думая о своем.       Все же те, кто уходил последними с этой базы, не потеряли убежденности в величии своей расы. Скорее всего, им даже не пришла в голову мысль о том, что другие могут найти вход, нейтрализовать тем или иным образом яд на поверхностях и получить то, что здесь хранится. Интересно только, как самим фашистам предстояло справляться с токсинами. Но это сейчас не важно. Для ярых последователей доктрины человеческая жизнь не представляла ценности. Ни чужая, ни своя собственная.       — Ладно, идем. У нас еще много работы.       И Владислав Третьяк первым покинул помещение, чтобы больше туда не возвращаться.